Кто такой пуруша в чем особенность этого гимна
Шанти-мантра (магический Призыв):
Ом. Мы поклоняемся Высшему Богу
и молим Его, чтобы Он даровал благо всем живым существам.
Пусть все горести и неудачи покинут нас навсегда
с тем, чтобы мы могли без помех воспевать славу Божью
во время священных (огненных) церемоний.
Пусть все целебные травы возрастают и набирают силу
с тем, чтобы все болезни были излечены.
Пусть Боги прольют на нас мир и спокойствие.
Пусть все двуногие и четвероногие существа будут счастливы.
Пусть умиротворение царит в сердцах всех существ во всей Вселенной! Ом.
Предисловие Свами Кришнананды:
Весь иллюзорный объективный мир растворяется в гигантском потоке Сознания Пуруши. И именно это есть та Яджня (жертва), благодаря совершению которой все мудрецы достигли Само-реализации.
4. На три четверти взошел Пуруша вверх.
Четверть его возникла снова здесь.
Оттуда он выступил повсюду,
(Распространяясь) над тем, что ест (пищу) и что не ест.
8. Из этой жертвы, полностью принесенной
Было собрано жертвенное масло.
Он сделал из него животных, обитающих в воздухе,
В лесу и (тех,) что в деревне.
9. Из этой жертвы, полностью принесенной,
Гимны и напевы родились,
Стихотворные размеры родились из нее,
Ритуальные формулы из нее родилась.
10. Из нее кони родились
И все те (животные), у которых два ряда зубов,
Коровы родились из нее,
Из нее родились козы и овцы.
11. Когда Пурушу расчленяли,
На сколько частей разделили его?
Как его рот, как руки,
Как бедра, как ноги называются?
15. У него было семь поленьев ограды (костра),
Трижды семь были сделаны как дрова (для костра),
Когда боги, совершая жертвоприношение,
Привязали Пурушу как (жертвенное) животное.
16. Жертвою боги пожертвовали жертве.
Таковы были первые формы (жертвоприношения).
Эти же могущественные (существа) последовали на небо,
(Перевод гимна Елизаренковой).
Это одна из стержневых идей всей Веданты, которая в ярких и красочных формулах находит себе логическое продолжение и воплощение во многих Упанишадах.)
Он также встречается в Шукла Яджурведа Самхите 30.1-16 и Атхарва Веда Самхите 19.6.
СОДЕРЖАНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ
Пуруша
Творчество
Яджна
Пуруша Сукта утверждает, что мир создается посредством яджны или обмена Пурушей. Считается, что все формы существования основаны на этой изначальной ягье. В семнадцатом стихе считается, что сама концепция яджны возникла из этого первоначального жертвоприношения. В последних стихах яджна превозносится как изначальная энергетическая основа всего сущего.
Контекст
Концепция Пуруши взята из философии санкхьи, восходящей к периоду долины Инда (ОВОП). Похоже, что это вставка в Ригведу, поскольку она не соответствует другим гимнам, посвященным богам природы.
Подлинность
Многие ученые 19-го и начала 20-го веков задавались вопросом, когда были составлены части или вся Пуруша Сукта, и присутствовали ли некоторые из этих стихов в древней версии Ригведы. Они предполагают, что он был вставлен в постведическую эпоху и является относительно современным происхождением Пуруша Сукты.
По сравнению с большей частью гимнов Ригведы, Пуруша Сукта имеет все современные черты, как в словах, так и в идеях. Я уже заметил, что гимны, которые мы находим в этом сборнике (Пуруша Сукта), относятся к очень разным периодам.
То, что Пуруша Сукта, рассматриваемый как гимн Ригведы, является одной из последних частей этого сборника, ясно видно из его содержания.
Этот замечательный гимн (Пуруша Сукта) по языку, размеру и стилю сильно отличается от остальных молитв, с которыми он связан. У него явно более современный тон, и, должно быть, он был составлен после того, как санскрит был усовершенствован.
Например, не может быть никаких сомнений в том, что 90-й гимн 10-й книги (Пуруша Сукта) современен как по своему характеру, так и по его дикции. (. ) Он упоминает три сезона в чине Васанты, весна; Гришма, лето; и Сарад, осень; он содержит единственный отрывок из Ригведы, где перечислены четыре касты. Свидетельство языка современной даты этого сочинения столь же убедительно. Гришма, например, название жаркого сезона не встречается ни в одном другом гимне Ригведы; и Васанта также не принадлежит к самому раннему словарю ведических поэтов.
Б.В. Камешвара Айяр, другой ученый XIX века, с другой стороны, оспорил эту идею:
Современная стипендия
Стихи о социальных сословиях в Пуруша Сукте считаются принадлежащими к последнему слою Ригведы такими учеными, как В. Нагараджан, Джемисон и Бреретон. В. Нагараджан считает, что это была «вставка», чтобы дать «божественную санкцию» неравному разделению в обществе, существовавшему на момент его создания. Он заявляет: «Ведические гимны были составлены до того, как была реализована схема Варны. Ведическое общество не было организовано на основе варн. Пуруш Сукта, возможно, был более поздней вставкой, чтобы обеспечить ведическое одобрение этой схемы». Стефани Джеймисон и Джоэл Бреретон, профессор санскрита и религиоведения, заявляют, что «в Ригведе нет доказательств наличия сложной, многораздельной и всеобъемлющей кастовой системы», и «система варн, похоже, зародилась в Ригведе и Ригведе. как тогда, так и позже, скорее социальный идеал, чем социальная реальность «.
ПУРУША
Тысячеглавый, тысячеглазый и тысяченогий Пуруша. Он закрыл собою всю землю и возвышался над ней на десять пальцев. Пуруша – это все, что стало и станет. Он властвует над бессмертием, [над всем], что растет благодаря пище.
Огромно его величие, но еще огромнее [сам] Пуруша. Четвертая часть его – все сущее, три [другие] – бессмертное в небе…
От него родилась Вирадж, а за ней пуруша. Родившись, он распростерся на запад и на восток.
Так начинается гимн Пуруше. Обратим внимание на последние две строки. Вирадж – олицетворение женского начала. Выходит, что первоначальный Пуруша (будем считать, что это – имя собственное, хотя нередко слово пишут с маленькой буквы) самопроизвольно породил мужское и женское начало (слово пуруша означает «человек», «мужчина»).
В космогоническом плане Пуруша приобретает черты единого инертного первоначала Вселенной, включающего и первоматерию (все сущее) и одухотворяющее начало. Это – образ вечности «духоматерии». Пожалуй, упоминание в начале гимна «тысячи» следует понимать как «бесчисленное».
Пуруша, надо подчеркнуть, не столько материален, сколько (на три четверти!) духовен. Поэтому, как сказано: «Боги, совершая жертвоприношение, приносили пуру шу в жертву. Но ему это не наносило вреда, ибо: «Весна была его жертвенным маслом, лето – жертвенными дровами, осень – [самой]
жертвой». Его обратили в самые разнообразные живые существа. Из него, принесенного в жертву, возникли гимны и песни, стихи и заклинания… Дальше идет фрагмент, оправдывающий сложившуюся кастовую систему изначальным строением мироздания:
Брахманом стали его уста, руки – кшатрием, Его бедра стали вайшьей, из ноги возник шудра.
Таково установление, данное свыше, таково положение в обществе жрецов, воинов, свободных работников и слуг, рабов – самого низкого сословия. Автор счел эту концепцию настолько важной, что лишь после нее заговорил о строении мироздания и даже о богах. Выходит, социальное значение данного произведения, подобно многим другим гимнам и мифам, для автора имело особенно важное значение.
Об этой закономерности приходится помнить при осмыслении преданий о богах. Мы склонны преувеличивать стремление древних авторов постигать природу и обдумывать общие философские проблемы. Все таки представители древних цивилизаций вольно или невольно концентрировали свое внимание на своем ближнем окружении, на социальной среде, отношениях между людьми. Некоторые мыслители, конечно, всерьез и основательно размышляли о начале всех начал, строении Вселенной, происхождении людей. Но и в этих случаях любой мудрец оставался представителем, частичкой своего общества и окультуренной (техногенной) среды обитания.
Итак, после описания социальной структуры общества следует в гимне космологическая часть, в которой проявляется не столько знание природы, сколько поэтическое воображение автора:
Луна родилась из мысли, из глаз возникло Солнце. Из уст – Индра и Агни, из дыхания возник ветер. Из пупа возникло воздушное пространство, из головы возникло небо. Из ног – земля, страны света – из слуха. Так распределились миры.
Если вспомнить гимн «Ригведы» о происхождении богов, где упоминается Адити, то нетрудно заметить, что там дана иная версия творения. В приведенном нами еще раньше космогоническом гимне «Ригведы» тоже изложена совершенно другая версия, не похожая на эти две. Только с большой натяжкой можно отождествить Пурушу с Единым («Без дуновения само собой дышало Единое, И ничего, кроме него, не было… От великого тапаса зародилось Единое…»). В гимне Пуруше нет вовсе упоминания о неведомом. Напротив, подробно описано жертвоприношение первых богов, совершаемое на основе все того же Пуруши или его отпрысков:
Вокруг него положили семь поленьев, трижды семь поленьев было приготовлено, Когда боги, совершая жертвоприношение, связывали пурушу, [как] жертвенное животное. Жертвой совершали боги жертвоприношение; эти дхармы были первыми. И им, могущественным, досталось небо, где первые боги – садхьи.
Садхьи – низший класс богов. Выходит, и тут – кастовое разделение. Но проглядывает и явный намек на то, что самое важное деяние – совершение жертвоприношения, выполнение священных ритуалов под пение гимнов. Тем самым автор – жрец – лишний раз превозносит свою касту, стоящую в иерархии сразу за низшими богами. Пуруша превращается в символическую фигуру.
Если в «Ригведе» Пуруша представлен как нечто определенное и понятное, то в «Атхарваведе» («Веде заклинаний») дается своеобразный скептический анализ этого гимна и самой идеи вселенского человека, человекомира. Вопросы следуют один за другим:
«Кто создал пятки Пуруши? Кто – мясо? Кто – лодыжки? Кто красивые пальцы? Кто – отверстия? Кто – части тела, [что] посредине? Кто – опору?
Сколько богов? Кто из них сотворил грудь и спину Пуруши? Кто [соединил] грудь и тело? Кто [создал] локти? Кто – плечи? Кто – ребра?…»
После перечисления материальных частей следует переход к духовным качествам, чувствам:
«Приятное и неприятное, сон, страх, утомление, радость и блаженство – откуда это у сильного Пуруши?
Страдания, нужда, гибель, незнание – откуда они у Пуруши? Успех, благо, удача, богатство, знание – откуда?
Кто дал ему облик? Кто – рост, имя, движение?…»
Однако в дальнейшем оказывается, что и этого еще недостаточно. Начинается серия новых многочисленных вопросов: В каком его члене находится земля? В каком его члене содержится пространство? В каком его члене находится небо? Куда стремится пылающий огонь? Куда – дующий ветер? В чем все живое познает миры? Где сущее и несущее?
Ответ вновь дается в неопределенной форме: «Те, кто знает в Пуруше Брахму, знают [и] высшее божество. И тот, кто знает высшее божество, и тот, кто знает Праджапати, знают высшего Брахму…» Создается впечатление, что тут уместно выражение – «А бог его знает!» Во всяком случае вопросы, связанные с бытием Пуру ши, порождают сомнение в том, что все они могут иметь определенный ответ. Впору спросить: а откуда известно о, Пуруше? Кто его видел? Кто рассказал о нем людям? В конце этого гимна заклинания дается ссылка на Индру, но и она мало что объясняет.
В космогоническом аспекте Пуруша, представленный как вселенский человек, человекомир, заставляет вспомнить идею, высказанную в античной Греции: человек – микрокосм, малое подобие космоса. В Индии обрела популярность по сути та же идея: космос – мегачеловек, огромнейшее подобие человека. Иначе говоря, во Вселенной изначально присутствуют жизнь и разум, наряду с материей, движением, пространством, временем, энергией, вечностью.
Впрочем, в Индии одновременно высказывались, как мы уже убедились, самые различные представления о происхождении и структуре мира, включая ссылки на Неведомое или неопределенное. Этим мыслители древности существенно отличались от создателей современных научных космогонии, склонных к выработке «единственно верного» учения (не проявляется ли таким образом единообразие, а другими словами, стадность мышления?).
В Упанишадах образ Пуруши приобретает поистине вселенские масштабы и необычайное величие. Если Атман, индивидуальная душа, конкретное сознание, отождествляется с Брахманом, всеобщей душой, Вселенским Разумом, то Пуруша все более напоминает Единство, предстает как Всеединство:
«Этот жародышащий, бессмертный Пуруша, состоящий из тела, – он поистине есть этот тман. Он бессмертен, он – Брахиндия ман, он – все это». В другом тексте: «Поистине у этого Пуруши два места пребывания: в этом и в том мире. Имеется третье соединяющее место: во сне».
Правда, и тут древние мыслители избегли единомыслия. В одной из версий мир вначале был одним Атманом, и он стал создавать своими волей и разумом миры, а затем и «охранителей миров», для чего извлек из вод Пурушу и придал ему облик. Не исключено, что в этом случае автор имел в виду индивидуальное разумное начало, познающее мир – через Пурушу – и воссоединяющееся со вселенским разумом Брахмана.
В «Катха упанишаде» шаг за шагом приводит к этой мысли:
Рассудок выше мысли
Великий Атман выше рассудка.
Неявное выше великого,
Пуруша выше неявного,
Выше Пуруши нет ничего.
Он – завершение, он – конечный путь.
В Мундака упанишаде сказано:
«Как текущие реки исчезают в море, теряя имя и облик, так знающий [мудрец], отрешенный от имени и облика, приходит к божественному Пуруше, что выше высокого».
Там же, но в другом гимне, высказана идея вечных круговоротов (одна из гениальных идей Вед – на все времена), которые при постоянном движении сохраняют цельность и единство: «Вот истина: Как равные друг другу искры тысячами возникают из пылающего огня, так, дорогой мой, разные творения возникают из непреходящего и вновь возвращаются в него.
Пуруша божественен и бестелесен, он снаружи и внутри, не рожден, без дыхания и без мысли, чистый и выше, чем высшее непреходящее.
Из него возникают дыхание, мысль и все чувства, пространство, воздух, свет, вода и земля – носитель всего…
От него рождаются многоразличные боги, небожители, люди, скот, птицы, вдыхание и выдыхание, рис и ячмень, тапас, вера истина, воздержанность и закон… От него [рождаются] все моря и горы, из него текут многоразличные реки; [от него рождаются] и все растения и их сок, коими вместе с первоначалами (первоэлементами. – Р. Б.) поддерживается внутренний атман.
Пуруша есть все это, деяние, тапас, Брахман, он выше смерти. Он, знающий то, что скрыто в тайнике сердца, разрубает узел незнания в этом мире, дорогой мой!»
Как видим, Пуруша соединяет в себе и материальные, и духовные субстанции, реальность и мнимость, знание и незнание. Несмотря на то что в Упанишадах из всех богов первенство отдается обычно Брахману (в христианстве ему соответствует, по видимому, Дух Святой), что естественно для системы брахманизма и для касты брахманов, образ Пуруши не тускнеет в этом сиянии:
Нет ничего выше его, нет ничего меньше его, нет ничего больше его. Он один стоит, как дерево, на небе. Весь этот мир заполнен Пурушей…
Этот Пуруша есть поистине великий властитель, зачинатель сущего. Его приобретение незапятнано. Он – владыка, свет, непреходящее.
Внутренний атман есть пуруша величиной с перст, он всегда пребывает в сердце людей. Он создан сердцем, разумом, мыслью. Те, кто знает это, становятся бессмертными…
Пуруша поистине есть весь этот мир, есть прошлое и будущее. Он есть владыка и бессмертного и растущего благодаря пище…
Он – озаренный свойствами всех чувств, лишенный всех чувств. Он господин и владыка всего, он великое убежище для всего…
Без рук и ног, он быстр и цепок, он видит без глаз, слышит без ушей, он знает то, что должно знать, но его никто не знает. Его называют первым Пурушей, великим…»
Таков облик Пуруши, лишенного облика, соединяющего в себе все мыслимые и немыслимые облики, соединяющего ничтожное с величайшим, мгновение с вечностью, изменения с неподвижностью, живое с неживым, людей и богов, смертное с бессмертным.
Существует несколько толкований того, что в Древней Индии подразумевали под этим именем. Каждое из них обладает своей долей истины, ибо Пуруша поистине тысячелик. Но в конце концов мыслители прошлого пришли к идее, созвучной той, которая стаг ла одной из центральных в русской философии второй половины XIX – начала XX века – о Всеединстве. Действительно, рассуждения и споры о первенстве духа или материи снимаются, если признать основой бытия Всеединство.
Дневник
Гимн Пуруша (Ригведа Х, 90) и Голубиная (Глубинная) Книга
Если взять древние тексты, то Правая Вера концентрированнее всего изложена в Гимне 90 из Мандалы Х арийской Ригведы. Этот гимн «Пуруша» говорит о возникновении мира из жертвоприношения Пуруши (на санскрите púruşa = человек), о программировании сущего сплотом программистов-«богов». Жертвенно-закланный Пуруша как вбирающий в себя весь космос микрокосмос тождественен Агнцу в Откровении святого Иоанна Богослова (Апокалипсисе), «закланного от создания мира» (13:8) и записывающего Книгу Жизни (Архи-Программу). Книга Жизни – не какая-то запись Архи-Программы в руке у Агнца, а как софт в сопряжении с хардом, Кровь в сопряжении с Телом, евхаристическое Единство. Заклание Тела Агнца-Пуруши и есть акт Программирования-Творения. «В начале было Слово /Логос, Архи-Программа/, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Евангелие от Иоанна 1:1-5). Заклание Пуруши есть залог воскресения Его, проворот Колеса Времени. Каннибалистические трапезы язычников и ужасающие нас человеческие жертвоприношения древних эпох и прошлого века, и прежде всего Богосаможертвоприношение на Голгофе – сопряжены с тем, что возвещает этот гимн.
Отблеск его – в русском древнем духовном стихе, называемом Голубиной книгой (вернее, Глубинная – от глубины премудрости). В этой книге, как и в гимне «Пуруша», отражены в вопросах и ответах первозданные представления о происхождении Вселенной, людей, животных, сословий (варн). Имеются вариации Голубиной книги, собранные различными фольклористами. Самые известные из них приводят в своих сборниках А. В. Оксенов, Кирша Данилов, П. В. Киреевский. Сравним же эти варианты с Гимном «Пуруша» (Ригведа: Мандалы IX-X. Издание подготовила Т. Я. Елизаренкова. Москва: Наука, 1999, стр. 235-236):
4
a На три четверти взошел Пуруша вверх.
b Четверть его возникла снова здесь.
c Оттуда он выступил повсюду,
d (Распространяясь) над тем, что ест (пищу) и что не ест.
7
a Его как жертву кропили на жертвенной соломе,
b Пурушу, рожденного в начале.
c Его принесли себе в жертву боги
d И (те,) что садхья и риши.
8
a Из этой жертвы, полностью принесенной,
b Было собрано крапчатое жертвенное масло.
c Он сделал из него животных, обитающих в воздухе,
d В лесу и (тех,) что в деревне.
9
a Из этой жертвы, полностью принесенной,
b Гимны и напевы родились,
c Стихотворные размеры родились из нее,
d Ритуальная формула из нее родилась.
10
a Из нее кони родились
b И все те (животные), у которых два ряда зубов;
c Быки родились из нее,
d Из нее родились козы и овцы.
11
a Когда Пурушу расчленили,
b На сколько частей разделили его?
c Что его рот, что руки,
d Что бедра, что ноги называется?
15
a У него было семь поленьев ограды (костра),
b Трижды семь были сделаны как дрова (для костра),
c Когда боги, совершая жертвоприношение,
d Привязали Пурушу как (жертвенное) животное.
Теперь сравним Гимн Пуруша с Глубинной (Голубиной) Книгой в варианте Александра Васильевича Оксенов, восходящему к домонгольскому времени (сравнивали их и ранее, в том числе жижист 
miling_k в заметке «Теология Громовержца: Божественный Ум»):
Восходила туча сильна, грозная,
Выпадала книга Голубиная,
И не малая, не великая:
Долины книга сороку сажень,
Поперечины двадсяти сажень.
/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Глубинная Книга – отблеск Книги Жизни Агнца. Данный стих перекликается со Стихом 1 Гимна Пуруша/
Ко той книге ко божественной
Соходилися, соезжалися
Сорок царей со царевичем,
Сорок князей со князевичем,
Сорок попов, сорок дьяконов,
Много народу, людей мелкиих,
Християн православныих,
Никто ко книге не приступится,
Никто ко Божьей не пришатнётся.
Приходил ко книге премудрый царь,
Премудрый царь Давыд Евсеевич:
До Божьей до книги он доступается,
Перед ним книга разгибается,
Все божественное писание ему объявляется.
Еще приходил ко книге Володимир-князь,
Вододимир-князь Володимирович:
«Ты, премудрый царь, Давыд Евсеевич!
Скажи, сударь, проповедуй нам,
Кто сию книгу написывал,
Голубину кто напечатывал?»
Им ответ держал премудрый царь,
Премудрый царь Давыд Евсеевич:
«Писал сию книгу сам Исус Христос,
Исус Христос, Царь Небесный;
Читал сию книгу сам Исай-пророк,
Читал он книгу ровно три года,
Прочитал из книги ровно три листа».
«Ой ты, гой еси, наш премудрый царь,
Премудрый царь Давыд Евсеевич!
Прочти, сударь, книгу Божию,
Объяви, сударь, дела Божие,
Про наше житие, про свято-русское,
Про наше житие свету вольного:
От чего у нас начался белый вольный свет
От чего у нас солнце красное?
От чего у нас млад-светел месяц?
От чего у нас звезды частые?
От чего у нас ночи темные?
От чего у нас зори утренни?
От чего у нас ветры буйные?
От чего у нас дробен дождик?
От чего у нас ум-разум?
От чего наши помыслы?
От чего у нас мир-народ?
От чего у нас кости крепкие?
От чего телеса наши?
От чего кровь-руда наша?
От чего у нас в земле цари пошли?
От чего зачались князья-бояры?
От чего крестьяны православные?»
Я по старой по своей по памяти
Расскажу вам, как по грамоте:
У нас белый вольный свет зачался от суда Божия,
Солнце красное от лица Божьего,
Самого Христа, Царя Небесного;
Млад-светел месяц от грудей его,
Звезды частые от риз Божиих,
Ночи темные от дум Господних,
Зори утренни от очей Господних,
Ветры буйные от Свята Духа,
Дробен дождик от слез Христа,
Самого Христа, Царя Небесного.
У нас ум-разум самого Христа,
Наши помыслы от облац небесныих,
У нас мир-народ от Адамия,
Кости крепкие от камени,
Телеса наши от сырой земли,
Кровь-руда наша от черна моря.
От того у нас в земле цари пошли:
От святой главы от Адамовой;
От того зачались князья-бояры:
От святых мощей от Адамовых;
От того крестьяны православные:
От свята колена от Адамова».
Возговорит Володимир-князь,
Володимир-князь Володимирович:
«Премудрый царь Давыд Евсеевич!
Скажи ты нам, проповедай;
Который царь над царями царь?
Кая земля всем землям мати?
Кая глава всем главам мати?
Который город городам отец?
Кая церковь всем церквам мати?
Кая река всем рекам мати?
Кая гора всем горам мати?
Который камень всем камням мати?
Кое древо всем древам мати?
Кая трава всем травам мати?
Которое море всем морям мати?
Кая рыба всем рыбам мати?
Кая птица всем птицам мати?
Который зверь всем зверям отец?»
Почему тот город городам отец?
Потому Иерусалим городам отец:
Во тем во граде во Иерусалиме
Тут у нас среда земле.
Ильмень-озеро озерам мати:
Не тот Ильмень, который над Новым градом,
Не тот Ильмень, который во Цареграде,
А тот Ильмень, который в Турецкой земле
Над начальным градом Иерусалимом.
Почему ж Ильмень-озеро озерам мати?
Выпадала с его матушка Иордань-река.
Иордань-река всем рекам мати.
Кипарис-древо всем древам мати.
Почему то древо всем древам мати?
На тем древе на кипарисе
Объявился нам животворящий крест.
На тем на кресте на животворящем
Распят был сам Исус Христос,
Исус Христос, Царь Небесный, свет,-
Потому кипарис всем древам мати.
/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Воспоминании о нахождении главы Папы Римского Святого Климента в морской пучине близ крымского Херсонеса/
Основана земля Святыим Духом,
А содержана Словом Божиим.
Стратим-птица всем птицам мати.
Почему она всем птицам мати?
Живет стратим-птица на океане-море
И детей производит на океане-море.
По Божьему все повелению
Стратим-птица вострепенется,
Океан-море восколыхнется;
Топит она корабли гостиные
Со товарами драгоценными,-
Потому стратим-птица всем птицам мати.
Возговорил Володимир-князь:
«Ой ты, гой еси, премудрый царь,
Премудрый царь Давыд Евсеевич!
Мне ночесь, сударь, мало спалось,
Мне во сне много виделось:
Кабы с той страны со восточной,
Кабы с другой страны со полуденной,
Кабы два зверя собиралися,
Кабы два лютые собегалися,
Промежду собой дрались-билися,
Один одного зверь одолеть хочет».
Возговорил премудрый царь,
Премудрый царь Давыд Евсеевич:
«Это не два зверя собиралися,
Не два лютые собегалися,
Это Кривда с Правдой соходилися,
Промежду собой бились-дрались,
Кривда Правду одолеть хочет.
Правда Кривду переспорила.
Правда пошла на небеса
К самому Христу, Царю Небесному;
А Кривда пошла у нас вся по всей земле,
По всей земле по свет-русской,
По всему народу христианскому.
От Кривды земля восколебалася,
От того народ весь возмущается;
От Кривды, стал народ неправильный,
Неправильный стал, злопамятный:
Они друг друга обмануть хотят,
Друг друга поесть хотят.
Кто не будет Кривдой жить,
Тот причаянный ко Господу,
Та душа и наследует Себе Царство Небесное».