высоцкий песня так было надо
Тот, кто раньше с нею был
В тот вечер я не пил, не пел —
Я на неё вовсю глядел,
Как смотрят дети, как смотрят дети.
Но тот, кто раньше с нею был,
Сказал мне, чтоб я уходил,
Сказал мне, чтоб я уходил,
Что мне не светит.
И тот, кто раньше с нею был, —
Он мне грубил, он мне грозил.
А я всё помню — я был не пьяный.
Когда ж я уходить решил,
Она сказала: «Не спеши!»
Она сказала: «Не спеши,
Ведь слишком рано!»
Но тот, кто раньше с нею был,
Меня, как видно, не забыл,
И как-то в осень, и как-то в осень
Иду с дружком, гляжу — стоят,
Они стояли молча в ряд,
Они стояли молча в ряд —
Их было восемь.
Но тот, кто раньше с нею был, —
Он эту кашу заварил
Вполне серьёзно, вполне серьёзно.
Мне кто-то на плечи повис,
Валюха крикнул: «Берегись!»
Валюха крикнул: «Берегись!»
Но было поздно.
За восемь бед — один ответ.
В тюрьме есть тоже лазарет —
Я там валялся, я там валялся,
Врач резал вдоль и поперёк,
Он мне сказал: «Держись, браток!»
Он мне сказал: «Держись, браток!» —
И я держался.
Разлука мигом пронеслась.
Она меня не дождалась,
Но я прощаю, её — прощаю.
Её, как водится, простил,
Того ж, кто раньше с нею был,
Того, кто раньше с нею был, —
Не извиняю.
Её, конечно, я простил,
Того, что раньше с нею был,
Того, кто раньше с нею был, —
Я повстречаю!
История одной песни. «Весёлая покойницкая»
Во многих песнях Владимира Высоцкого есть яркие фразы, ушедшие в народ и ставшие крылатыми до такой степени, что далеко не все помнят их настоящего автора.
А есть и такие песни у Владимира Семёновича, которые на цитаты разошлись просто целиком. «Весёлая покойницкая» как раз из таких вот его песен.
Чимкент, филармония, 29 августа 1970 года. Фото Николая Алексеева
Точная дата записи неизвестна, но записывали на Одесской киностудии: слушать
Едешь ли в поезде, в автомобиле
Или гуляешь, хлебнувши винца, –
При современном машинном обилье
Трудно по жизни пройти до конца.
Вот вам авария: в Замоскворечье
Трое везли хоронить одного, —
Все, и шофёр, получили увечья,
Только который в гробу – ничего.
А всего до нас дошло более полусотни фонограмм в период с 1970-го по 1980-й годы.
Первым публичным исполнением считается концерт в московском Радиотехническом институте Академии наук 20 октября 1970 года. И тогда Высоцкий подробно рассказал о том, откуда у него вообще возникла идея этой песни: слушать
Зыряновск, ДК «Горняк», 13 октября 1970 года. Фото Виктора Коржа
Владимир Семёнович упоминает Михаила Ножкина и его песню «А на кладбище всё спокойненько».
Ножкин действительно написал ее на несколько лет раньше. Что-то общее в настроении этих песен найти и правда можно. А в одной строке есть почти прямое совпадение. У Ножкина она звучит как «…И решён там квартирный вопрос», а у Высоцкого «Мёртвых квартирный вопрос не берёт».
Михаил Ножкин
А мы обратим ваше внимание еще на одну любопытную пленку.
Записанную летом 1970 года у Валентина Савича. Интересно, что мотив здесь заметно отличается от привычного, можно сказать, канонического. Это, возможно, вообще самое первое из сохранившихся исполнений «Весёлой покойницкой»: слушать
Бабы по найму рыдали сквозь зубы,
Дьякон – и тот верхней ноты не брал,
Громко фальшивили медные трубы, –
Только который в гробу – не соврал,
Бывший начальник – и тайный разбойник –
В лоб лобызал и брезгливо плевал,
Все приложились, – а скромный покойник
Так никого и не поцеловал.
Но грянул гром – ничего не попишешь,
Силам природы на речи плевать, —
Все разбежались под плиты и крыши, —
Только покойник не стал убегать.
Что ему дождь – от него не убудет, —
Вот у живущих – закалка не та.
Ну а покойники, бывшие люди, –
Смелые люди и нам не чета.
1970 год
Как уже было сказано, Высоцкий исполнял «Весёлую покойницкую» почти до самого последнего момента.
И так получилось, что под конец жизни у этой песни возникло одно интересное пересечение и с последней театральной ролью Высоцкого – ролью Свидригайлова в спектакле «Преступление и наказание».
Сцена из премьерного спектакля «Преступление и наказание».
Москва, Театр на Таганке, 12 февраля 1979 года. Фото Александра Стернина
Как раз об этом он говорил 30 августа 1979 года в Минске, в Белсельхозпроекте (Бел НИИгипросельстрой): слушать
А 10 апреля 1980 года во Всесоюзном проектно-технологическом институте тяжелого машиностроения Высоцкий исполнял «Весёлую покойницкую» в последний раз.
Ленинград, малая сцена БДТ, 16 апреля 1980 года.
Фото Валентины Фёдоровой
По крайней мере более поздние фонограммы нам до сего момента не известны.
И уже после того, как закончил петь, Владимир Семёнович вновь вспомнил Достоевского, причем это уже никак со спектаклем Таганки связано не было: слушать
У Высоцкого часто бывало так, что текст песни от исполнения к исполнению менялся: появлялись или исчезали строки и целые куплеты, менялись отдельные слова.
Иногда это было результатом продолжающейся работы над поэтическими образами, а иной раз импровизациями или даже просто забывчивостью, когда у Владимира Семёновича вылетали из головы какие-то слова, и он на ходу подбирал новые. С «Весёлой покойницкой» подобное тоже происходило. Но, по большому счету, разнообразия вариантов ее текста не было. Если не считать целого дополнительного куплета, который сохранился у Высоцкого на шести фонограммах – в основном, ранних. Есть этот куплет и в записи для Константина Мустафиди, сделанной в 1973 году.
Луховицы, ДК «Старт», 23 февраля 1973 года. Фото В.Куприна
Редким четверостишием эта песня и завершается: слушать
Как ни спеши, тебя опережает
Клейкий ярлык, как отметка на лбу, –
А ничего тебе не угрожает,
Только когда ты в дубовом гробу.
Можно в отдельный, а можно и в общий –
Мёртвых квартирный вопрос не берёт, –
Вот молодец этот самый – усопший –
Вовсе не требует лишних хлопот.
В царстве теней – в этом обществе строгом –
Нет ни опасностей, нет ни тревог, –
Ну а у нас – все мы ходим под богом,
Только которым в гробу – ничего.
Слышу упрёк: «Он покойников славит!»
Нет, – я в обиде на злую судьбу:
Всех нас когда-нибудь ктой-то задавит, –
За исключением тех, кто в гробу.
Бойко, надёжно работают бойни,
Все, кому нужно – всегда в тренаже!
Значит, в потенции каждый – покойник,
За исключением тех, кто – уже…
А завершим мы рассказ всё-таки более привычным вариантом.
Запись сделана в 1975 году в Париже на студии «Резонансы» для диска «Прерванный полёт», вышедшего, к сожалению, уже после смерти Высоцкого, в 1981 году.
Обложка французского диска «Прерванный полёт», 1981 год
«Весёлая покойницкая» считается как бы шуточной песней.
Но как-то не очень весело от мысли, что человек лучше всего чувствует себя, только оказавшись на том свете. Бабы рыдают сквозь зубы, трубы фальшивят, дьякон халтурит, начальник целует покойника и тут же плюётся. А всех нас когда-нибудь задавят, за исключением тех, кто в гробу. Честным оказывается только бессловесный покойник. Или, как пелось в самых ранних вариантах этой песни,
Ох, молодец этот самый – усопший
Не испугается и не соврёт.
Не увидеть этого смысла в песне невозможно.
И невозможно не почувствовать пугающей актуальности веселых как будто куплетов.
Москва, ДК «Заветы Ильича», 23 февраля 1977 года.
Фото Александра Стернина
Я благодарю за помощь в подготовке этой программы Юрия Гурова, Андрея Скобелева, Владимира Чейгина и моих друзей из Творческого объединения «Ракурс» Александра Петракова, Александра Ковановского, Олега Васина, Игоря Рахманова, Сергея Алексеева, Валерия и Владимира Басиных.
Слушайте в следующей программе: слушать
При подготовке программы использованы:
– фонограммы из архивов Александра Петракова, Валерия и Владимира Басиных;
– фотографии из архивов Сергея Алексеева, Олега Васина, Игоря Данилова, Александра Петракова и Творческого объединения «Ракурс».
Весёлая покойницкая:
слушать (Москва, у Валентина Савича, 7 июня 1970 года)
слушать (Москва, у Тамары Кормушиной, 6 сентября 1970 года)
слушать (Одесская к/с, конец 1970 года)
слушать (Москва, у Константина Мустафиди, 1973 год)
слушать (Москва, ВПТИтяжмаш, 10 апреля 1980 года — последнее исполнение)
Москва, МИЭМ, 7 апреля 1980 года. Фото Александра Майоршина
Михаил Ножкин:
«Четверть века в трудах да в заботах я…»: слушать
Письмо в редакцию телевизионной передачи «Очевидное — невероятное» из сумасшедшего дома — с Канатчиковой дачи
Дорогая передача!
Во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача
К телевизору рвалась.
Вместо чтоб поесть, помыться,
Там это, уколоться и забыться,
Вся безумная больница
У экранов собралась.
Говорил, ломая руки,
Краснобай и баламут
Про бессилие науки
Перед тайною Бермуд.
Все мозги разбил на части,
Все извилины заплёл —
И канатчиковы власти
Колют нам второй укол.
Уважаемый редактор!
Может, лучше — про реактор?
Там, про любимый лунный трактор?
Ведь нельзя же! — год подряд
То тарелками пугают —
Дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают,
То руины говорят!
Мы кое в чём поднаторели:
Мы тарелки бьём весь год —
Мы на них уже собаку съели,
Если повар нам не врёт.
А медикаментов груды
Мы — в унитаз, кто не дурак.
Это жизнь! И вдруг — Бермуды!
Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала —
Нам вождя недоставало:
Настоящих буйных мало —
Вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни
Сети есть у нас и бредни —
И не испортят нам обедни
Злые происки врагов!
Это их худые черти
Мутят воду во пруду,
Это всё придумал Черчилль
В восемнадцатом году!
Мы про взрывы, про пожары
Сочинили ноту ТАСС…
Но примчались санитары
И зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек,
Прикрутили к спинкам коек —
Бился в пене параноик,
Как ведьмак на шабаше:
«Развяжите полотенцы,
Иноверы, изуверцы, —
Нам бермуторно на сердце
И бермудно на душе!»
Сорок душ посменно воют,
Раскалились добела —
Во как сильно беспокоят
Треугольные дела!
Все почти с ума свихнулись —
Даже кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис
Телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит —
За спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то — значит
Фельдшер вырвет провода.
И что ж, нам осталось уколоться,
И упасть на дно колодца,
И там пропасть, на дне колодца,
Как в Бермудах, навсегда.
Ну, а завтра спросят дети,
Навещая нас с утра:
«Папы, что сказали эти
Кандидаты в доктора?»
Мы откроем нашим чадам
Правду — им не всё равно,
Мы скажем: «Удивительное рядом,
Но оно запрещено!»
Вон дантист-надомник Рудик —
У его приёмник «грюндиг»,
Он его ночами крутит —
Ловит, контра, ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам
И подвинулся рассудком —
И к нам попал в волненье жутком
И с номерочком на ноге.
Он прибежал, взволнован крайне,
И сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер
В треугольнике погряз:
Сгинул, топливо истратив,
Прям распался на куски,
И двух безумных наших братьев
Подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме,
Пребывают в пессимизме,
Их вчера в стеклянной призме
К нам в больницу привезли,
И один из них, механик,
Рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник —
Незакрытый пуп Земли.
Взвился бывший алкоголик —
Матерщинник и крамольник:
«Надо выпить треугольник!
На троих его! Даёшь!»
Разошёлся — так и сыпет:
«Треугольник будет выпит!
Будь он параллелепипед,
Будь он круг, едрена вошь!»
Больно бьют по нашим душам
«Голоса» за тыщи миль.
Мы зря Америку не глушим,
Ой, зря не давим Израиль:
Всей своей враждебной сутью
Подрывают и вредят —
Кормят, поят нас бермутью
Про таинственный квадрат!
Лектора из передачи
(Те, кто так или иначе
Говорят про неудачи
И нервируют народ),
Нас берите, обречённых, —
Треугольник вас, учёных,
Превратит в умалишённых,
Ну, а нас — наоборот.
Пусть безумная идея —
Вы не рубайте сгоряча.
Вызывайте нас скорее
Через гада главврача!
С уваженьем… Дата. Подпись.
Отвечайте нам, а то,
Если вы не отзовётесь,
Мы напишем… в «Спортлото»!
История одной песни. «Кто за чем бежит»
Владимир Высоцкий как никто много написал и спел песен о спорте.
Причем творческие планы у него были еще богаче. Далеко не всё из задуманного удалось осуществить. Например, во время одного из выступлений в октябре 1970 года Владимир Семёнович размышлял о целой концертно-спортивной программе: слушать
Владимир Высоцкий в приэльбрусском альплагере Баксанского ущелья Кабардино-Балкарии, 22 июля — 29 августа 1970 года
Фото Бориса Федосова
Замысел так и остался замыслом, но о легкой атлетике песни у Высоцкого действительно получились яркие.
Впрочем, как и всякие его «спортивные» песни, они, конечно, гораздо шире по смыслу, чем чистое состязание в пряжках в высоту или метании молота. Такая же песня и про «четвёрку первачей».
Всего на данный момент нам известно 30 авторских фонограмм, причем две трети были спеты в 1974 году, и мы предлагаем вам фрагмент, точнее, окончание самого первого известного исполнения 14 февраля 1974 года в ЦНИИ экспериментального и типового проектирования жилища: слушать
С датировками песен Высоцкого почти всегда возникают большие проблемы.
Но тут он сам говорит, что написал песню ночью. Так что можем условно считать 14 февраля 1974 года днем написания «Первачей». Надо заметить, что сам Высоцкий называл песню и «Марафон», и «Кто за чем бежит» и просто говорил, что это песня «про кросс».
Вариантов названия немало, но, кажется, еще больше совершено попыток понять смысл песни.
Существуют литературоведческие, научные и даже почти конспирологические трактовки содержания этих строк. Некоторым интерпретаторам казалось, что четвёрка первачей – это знаменитые поэты: Евтушенко, Вознесенский, Окуджава.
Евгений Евтушенко, Булат Окуджава, Андрей Вознесенский
А может не Окуджава, а Галич?
А может, имелись ввиду классики Есенин, Маяковский? Поскольку никаких прямых указания от Владимира Семёновича на это никогда не было, то домысливать здесь каждый может что угодно.
Москва, клуб АЗЛК, 7 января 1977 года
Фото Игоря Данилова
Но существуют и попытки найти литературно-поэтические корни «Четвёрки первачей».
Здесь копнуть удалось аж вплоть до «Нового завета». Исследователи цитируют послание апостола Павла коринфянам: «Вы что, не знаете, что на стадионе бегут все участники забега, а приз получает один? Бегите же и вы, чтобы получить его. ».
Если не брать религиозные корни, то и в светской поэзии знатоки доходят до Гавриила Романовича Державина, вспоминая его стихотворение «Горелки»:
На поприще сей жизни склизком
Все люди бегатели суть;
В теченье дальном или близком
Они к мечте своей бегут.
Гавриил Державин
Действительно есть нечто общее со строками что «Каждый думает, что он-то побойчей», и «Каждый хочет на высокий пьедестал».
Знал ли про стихи Державина сам Высоцкий, сказать затруднительно.
Вносил ли он в как бы спортивную песню христианский подтекст – мы тоже судить не беремся. Но творцы, художники и мыслители в разные эпохи независимо друг от друга не раз приходили к сходным образам. А вот что касается «первачей», то слово это сейчас уже не всем понятное, одно время использовалось широко и окрас имело негативный. Спектакль Театра на Таганке «Послушайте!» по произведениям Маяковского, в котором участвовал и Высоцкий – там есть слова: «Я очень рад, что сегодня здесь нет всех этих первачей и проплёванных эстетов». И хорошо известно, что Владимир Высоцкий с огромным уважением относился к Маяковскому.
Владимир Высоцкий в спектакле «Послушайте!». Москва, Театр на Таганке, май 1967 года. Фото Евгения Куренко
А мы обратимся к еще одному из ранних исполнений в НИИ общей патологии в апреле 1974 года.
Высоцкий снова сбивается в конце, но здесь интересен авторский пересказ содержания песни: слушать
Тут, думается, дело не только в «не детской памяти».
Во-первых, песня действительно новая, а, во-вторых, у Высоцкого была масса набросков и черновых вариантов. Так что можно было где-то и запутаться в них самому.
Вообще, образ именно Четвёрки первачей у Высоцкого действительно не случаен.
Четвёрка не раз встречается в его песнях: Это и легендарные «четыре четверти пути», и «четыре страны предо мной расстелили дороги». Можно вспомнить и фильм «Четвёртый», в котором снимался Высоцкий.
Владимир Высоцкий (Он), Александр Кайдановский (Штурман), Сергей Шакуров (Дик) и Сергей Сазонтьев (2-й пилот) на съёмках фильма «Четвёртый», 1972 год
К слову о кино.
7 декабря 1975 года во время концерта, который был прямо «на рабочем месте», то есть в Театре на Таганке, Высоцкий произнес загадочную фразу: «Ещё шуточная песня, которую я написал специально для фильма Одесской киностудии. Называется она «На дистанции – четвёрка первачей».
Москва, декабрь 1975 года. Кадр съемки Телевидения Австрии
Называть эту песню шуточной – немного странно.
Не очень-то она веселая. И достоверно неизвестно, чтобы Высоцкий предлагал ее в какой-то фильм – или его просили писать ее для фильма. Некоторые исследователи полагают, что Высоцкий таким образом пытался придать ей, что называется, легальности. Но и вольнодумной ее тоже не назовешь. В общем – загадка.
1975 год
Что же касается непосредственно спортивного содержания песни, то официальных дистанций в легкой атлетике, где на старт выходили бы только четверо, не существует.
Зато упоминается город Салоники:
Этот – будет выступать
на Салониках,
И детишек поучать
в кинохрониках…
В то время чемпионатов мира по легкой атлетике еще не проводилось, и помимо Олимпиады самым престижным турниром считался чемпионат Европы.
В 1974 году он действительно сперва должен был пройти в Салониках, но из-за политической нестабильности в Греции в период падения режима «чёрных полковников», соревнования перенесли в Рим.
Ну а мы с вами перенесемся в сентябрь 1975 года, в Болгарию, где во время первых зарубежных гастролей Театра на Таганке Владимир Высоцкий записал материал для пластинки, которая впоследствии выйдет на фирме «Балкантон» под названием «Автопортрет».
На дистанции четвёрка первачей, или Кто за чем бежит: слушать
Владимир Высоцкий, Вениамин Смехов, Борис Хмельницкий, Анатолий Васильев и Зинаида Славина на выступлении в Комитете советско-болгарской дружбы. София, 13 сентября 1975 года
Вот такая аллегорическая песня и о спорте, и не о спорте.
А если кому-то сейчас захочется найти ей место в нашей теперешней жизни, то это будет не так трудно сделать. У нас тут как раз тоже один забег происходит, где каждый из «первачей» хочет на высокий пьедестал.
Мезон-Лаффит, март 1977 года. Фото Жан-Жака Дескампа
Я благодарю за помощь в подготовке этой программы Юрия Гурова, Андрея Скобелева, Владимира Чейгина и моих друзей из Творческого объединения «Ракурс» Игоря Рахманова, Александра Петракова, Олега Васина, Александра Ковановского, Сергея Алексеева, Валерия и Владимира Басиных.
Слушайте в следующей программе: слушать
При подготовке программы использованы:
– Андрей Скобелев. «Много неясного в странной стране…» III. Материалы к комментированию избранных произведений В.С. Высоцкого. – Воронеж: «Эхо», 2012;
– Марк Цыбульский. Планета Владимир Высоцкий. – М.: «Эксмо», 2008;
– Владимир Высоцкий. Собрание сочинений в пяти томах. – М.: СЛОВО/SLOVO, 2018;
– Лион Надель. «На дистанции четвёрка первачей (Г.Р. Державин и В.С. Высоцкий)» – журнал «В поисках Высоцкого», №30 – Пятигорск – Новосибирск, 2017;
– Полина Ткачева. «Художественное время в произведениях В. Высоцкого» – сборник «Міфалогія-фальклор-літаратура. Праблемы паэтыкі», №7 – Минск: Выдавецкі цэнтр БДУ, 2009;
– фонограммы из архивов Александра Петракова, Валерия и Владимира Басиных;
– фотографии из архивов Сергея Алексеева, Олега Васина, Игоря Данилова, Александра Петракова и Творческого объединения «Ракурс».
На дистанции четвёрка первачей:
слушать (Москва, ЦНИИЭП жилища, 14 февраля 1974 года)
слушать (Москва, у Константина Мустафиди, 2 апреля 1974 года)
слушать (Москва, НИИ общей патологии, 6 апреля 1974 года)
слушать (Москва, Театр на Таганке, 7 декабря 1975 года)
слушать (Париж, у Михаила Шемякина, 1978 год — последнее исполнение)
Из черновиков песни:
…Номер первый – но бежит он, как второй,
Как под гору катит, словно под горой,
У него запросы – плотски, широки,
Потому что первым лучшие куски.
Номер первый хочет в раже и в пылу
Поскорей успеть к кипящему котлу,
В тот котёл по локоть руку запустить,
Лучший выхватить кусок и откусить
От огромного куска
Больше жирного мяска,
А другие подбегут –
Он всё выверил –
Он и с ними тут как тут –
Кости с ливером.
А второй – дак любит славу да успех:
Этот ноги задирает выше всех,
Чтобы каждый был сражён и восхищён!
Ну, куда уже быстрей, а он – ещё
Он стратег и тактик тоже, словом – спец:
Жилы рвать себе дороже! Молодец!
А на финише прижмёт
Грудью ленточку порвёт.
Этот будет выступать
На Салониках,
И улыбкою сиять
В кинохрониках,
И соперничать с Пеле
В закалённости,
И являть пример целе—
устремлённости.
Номер третий убелён и умудрён,
Он всегда второй надёжный эшелон.
Кто-то в первом эшелоне заболел,
И его, должно быть, тренер пожалел.
У него последний шанс, свистит шпана!
Нужен спурт, иначе крышка и хана!
Переходит сразу он
В задний старенький вагон,
Не отбегался атлет
Только кажется!
Так бежит, что пару лет
Покуражится.
А последний соблюдает статус-кво:
Он бежит ни для чего, ни для кого,
То приблизится мол, пятки оттопчу,
То отстанет, постоит, мол, так хочу.
Не нарочно, не заводит, ох и зол!
Вот обходит, вон обходит, обошёл.
Стадион ревя свистел,
Бесновался, свиристел…