великий гэтсби кто это такой

Кто такой Великий Гэтсби?

«Великий Гэтсби» – так называется роман американского писателя Фитцджеральда. Книга на самом деле очень популярна среди читателей – и была всегда популярна. Так почему же? Очень хочется в этом разобраться. Этот роман вышел в свет 10 апреля 1925 года, в тот век, который принято называть «Веком джаза».

Но в 1920-х годах экономика США стремительно развивалась, потому что США – это единственная страна в мире, которая не пострадала ни от последствий первой мировой войны, ни от последствий второй мировой войны. Почему-то больше всех страдала всегда Россия, потом СССР. Многие биографы Фитцджеральда пишут о том, что его жена, прототип героини романа «Ночь нежна» в этот период заболела тяжёлой формой психического заболевания. Сам писатель бесконечно переживал по этому поводу, да и сам часто ложился в больницу с туберкулёзом.

Стоит иметь ввиду, что у Фитцджеральда были ещё и внутренние противоречия, потому что он хотел в своё время очень попасть на фронт первой мировой войны, чтобы защищать демократию, но не попал. Разочарование в жизни, болезнь жены, дало роману трагический подтекст.Стоит заметить, что слово «джаз» ничего не имеет к весёлому (чаще) музыкальному направлению того периода. В понимании биографов Фитцджеральда «джаз» означает какую-то философскую глубину, какое-то нервное напряжение, царящее в атмосфере того времени вплоть до трагизма, какое-то предчувствие грядущего разлада. Это подчёркивал сам Фитцджеральд: «Когда говорят о джазе, то имеют ввиду прежде всего ситуацию в больших городах, когда к ним приближается линия фронта…а стало быть, давайте жить, пока живы, веселиться, а завтра за нами придёт смерть». В статье «Эхо джазового века», Фитцджеральд писал: «События 1919 года сделали нас, скорей всего, циниками, чем революционерами… для джазового века было характерно, что мы совсем не интересовались политикой».

Наверное, роман Фитцджеральда «Великий Гэтсби» нельзя назвать сатирическим, или каким-то обличающим – иначе писатель вывел бы на суд читателя какие-то или реальные или вымышленные «пороки» того общества, которым он так интересовался. Но, вполне вероятно, Фитцджеральд заинтересовался именно этой прослойкой людей, далёких от искусства, потому что, скорей всего, внутренне предчувствовал их крах в 1929 году.

Ник закончил Йельтский университет в 1915 году, завёл собаку, и поселился в Уэст-Эгге. Напротив, как известно, располагалась усадьба Гэтсби. В Америку из Франции вернулись его родственники – муж и жена Том и Дэзи Бьюккенен. Молодые люди – Том, Дэзи, подруга Дэзи и Ник встречаются в неформальной обстановке, и Том на вопрос Дэзи «кто такой Гэтсби» хотел ей его представить как ближайшего соседа. Таинственный Гэтсби продолжал волновать Ника почему-то. Случай, когда он увидел Гэтсби ночью на балконе, встревожил его, но он тут же об этом забыл.Но между Ником и самим Гэтсби в последствии завязываются приятельские отношения, когда они оба разобрались, что являлись некогда товарищами по полку. Гэтсби решает приоткрыть Нику тайну своего внутреннего и внешнего мира настолько, насколько это возможно.

Мне Гэтсби показался не то, чтобы нерешительным, скорей всего, действительно загадочным, и любящим слегка прихвастнуть. На это есть намёк в книге в сцене, в которой он демонстрирует Нику орден «из маленькой Черногории», хотя, вполне вероятно, награда, полученная на фронте первой мировой войны, тогда составляла для молодого человека всё его личное счастье. На мой взгляд, это история о невозможном – о том, что Гэтсби и Дэзи никогда не были бы вместе, а Ника с Джордан в итоге ждало разочарование в их отношениях. Том и Дэзи были всё-таки людьми безответственными. Как их характеризует автор, «беспечными». Если бы Дэзи любила Гэтсби, она бы вышла за него замуж тогда, когда он был беден.

Но прошло время. Гэтсби на своей славе, возможно, где-то и приторговал нажил себе состояние, и создал о себе какую-то таинственную легенду, сумел привлечь общество, и Дэзи побежала за ним только потому, что он не только богат, но и обладает какой-то славой. Тогда ей стал не нужен Том. Кстати, здесь речь не идёт об отношениях с разницей в возрасте. Здесь идёт речь об отношениях именно погодок – людей, которым 30. Причём, всем. Наверное, Дэзи характеризует одно слово: «безответственность». Даже по отношению к своей дочке, которой она, вероятней всего, и не занималась. Но надо сказать, что отношения Ника и Джордан под напором событий тоже не выдержали, и дали трещину. Наверное, величие и мотив поступков Гэтсби в том, что он каким-то своим способом пытался привлечь внимание возлюбленной – Дэзи. Но, видимо, молодой человек не знал иных способов покорения женского сердца, как вымышленное, или реальное всё-таки богатство. На самом деле, в этом основная трагедия Гэтсби. А, возможно, и молодых людей во многом – пытаясь покорить женщину, они выставляют перед ней всё своё богатство (чем-то напоминает образ Златогора из оперы «Пиковая дама» Чайковского). Но ведь это не всегда факт. Наверное, если бы Гэтсби знал как привлечь внимание Дэзи, он бы отбил её у Тома ещё тогда. Но это, в принципе, грустно.

Но, вполне вероятно, события развивались бы по-другому, если бы не роковая случайность – гибель Миртл в аварии по вине Гэтсби. Возможно, этим Фитцджеральд хотел подчеркнуть бесцельность существования поколения тридцатилетних. Для них жизнь означала веселье, но до того момента, когда роковое стечение обстоятельств не заставляло их задумываться всё-таки о тех человеческих ценностях, которые они должны были бы нести в себе.

Источник

“Великий Гэтсби” Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. Гимн поколению джаза

По чисто эстетическим ощущениям давно не приходилось читать столь приятные, легкие и одновременно увлекательные произведения, и это при том, что содержание и развязка уже известны благодаря увиденной ранее экранизации База Лурмана. Философские размышления в “Великом Гэтсби” сочетаются с саркастическими и веселыми сценками героев, а многие упомянутые в повествовании детали характеризуют эпоху тех времен, в том числе архитектура поместий, музыка, церемонии и даже названия употреблявшихся напитков.

Но восприятие романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда “Великий Гэтсби” невозможно без понимания, кто и когда его написал. Автор произведения не выдумывал светские вечера в доме богатого и влиятельного Гэтсби, он рассказывал то, что видел сам, в чем принимал непосредственное участие. По этой причине все действо оказывается столь живым и правдивым. Именно поэтому многие современники Фицджеральда считают “Великий Гэтсби” во многом символом и синонимом эпохи джаза 1920-х гг.

“Ты или охотник, или дичь, или действуешь, или устало плетешься сзади.”

Содержание

Автор

Сколько бы иронии над высшим обществом США не вкладывал Фрэнсис Скотт Фицджеральд в свой роман, нельзя отступиться от того факта, что он был ярчайшим представителем этого социума. Талантливый литератор и мастер ловкого слова, он зарабатывал деньги не за счет писательского труда, а за счет журналистской деятельности, ведя колонки в тех или иных журналах. Слава и богатство пришли к нему именно оттуда.

Да, выход романов «По эту сторону рая» и «Прекрасные и проклятые» ввели его в пантеон ярчайших американских литературных деятелей своего поколения, но оценили произведения скорее коллеги по цеху, чем публика. Даже “Великий Гэтсби” не стал той жемчужиной, которой бы восхищался весь мир (это случилось только после смерти писателя). Но Фрэнсис жил яркой и роскошной жизнью, обеспеченной гонорарами от престижных светских журналов вроде Scribner’s Magazine, The Saturday Evening Post, Esquire и др.

Поэтому прежде чем изучать “Великого Гэтсби”, не поленитесь почитать самые короткие сведения об авторе романа. Когда он выступает с точки зрения моралиста, обличающего пороки, низменность и пустоту существования богатого сословия США 1920-х гг., стоит понимать, что он обличает сам себя. Возможно, произведение стало в какой-то степени его исповедью, признанием, которое он никак не мог сделать лично. Его разгульная жизнь на пару с супругой Зельдой была показательно отображена на страницах собственного романа. Дерзкие и скандальные выходки в обществе были особенностью не только героев “Великого Гэтсби”, но и самого Фрэнсиса.

Сюжет

Повествование ведет Ник Каррауэй, который делится своими переживаниями от необходимости сменить свой уклад и отправиться жить на восточное побережье, в предместье Нью-Йорка. Новый дом, новая работа, но старые знакомые. Удивительно, но оказавшись в столице мира он регулярно встречает друзей и родственников. Нью-Йорк – “большое яблоко”, куда стекаются жители всей провинциальной Америки, и все как будто знакомы друг с другом.

Дэзи Бьюкенен, троюродная сестра Ника, и ее муж Том Бьюкенен становятся постоянными спутниками повествователя. Они вольно и невольно демонстрируют Нику особенности существования ленивой богатой публики, которая не тратит много времени на общение и воспитание детей, но всегда готова погрузиться в водоворот гуляний в любое время суток. В то же время Ник знакомится с подругой Дэзи по имени Джордан Бейкер, в которую со временем влюбляется.

Покой каждого из вышеупомянутых персонажей нарушается после более тесного знакомства этой компании с загадочным соседом Ника, в величественном и богатом особняке которого каждый вечер проходят шумные приемы до самого утра. Музыка, алкоголь, женщины – весь бомонд не только Нью-Йорка, но и всего восточного побережья являются завсегдатаями Джея Гэтсби. Так зовут хозяина особняка. Никто не знает, как он появился в Уэст-Эгге на Лонг-Айленде, чем занимается и чем зарабатывает, более того – никто не в курсе, как вообще выглядит Гэтсби, но все отчаянно бросают дела и семьи, лишь бы развлечься на всю катушку и совершенно бесплатно.

Ник в виду особенности своего характера оказывается единственным человеком, заинтересовавшимся именно личностью Гэтсби, а не его состоятельностью. Знакомство не заставило себя ждать. В удивительно короткий период времени Ник становится закадычным другом Гэтсби и поверенным всех его секретов, в том числе своего печального детства, службы в армии, обретения богатства и самой главной тайны – Гэтсби и Дэзи в свое время были влюблены друг в друга.

С этого момента развитие сюжета начинает резко набирать обороты, достигая удивительной скорости: волнительное свидание Гэтсби и Дэзи, обличение Тома Бьюкенена в измене жене, раскрытие карт Гэтсби, признавшегося, что специально купил дом напротив поместья Бьюкененов, и трагическая развязка.

Каждый персонаж романа по мере развития событий сначала помогает читателю обзавестись симпатией лично к нему (даже Том Бьюкенен может обрести поклонников, особенно среди спортсменов), а затем все они жестоко обличаются. Ник тоже оказывается в удивительно глупом положении. Ведь он именно что восхищался Джэем Гэтсби, столь бездарно посвятившим свое существование попытке вернуть прошлое. А мог бы прожить счастливую жизнь, не гонясь за любовью и вниманием столь пустой особы как Дэзи. Наступая на грабли Гэтсби, Ник влюбляется в абсолютно циничную и меркантильную Джордан. Финал их взаимоотношений – настоящий синоним термину фарс. Может показаться, что Фицджеральд создавал карикатуру на общество тех лет, но самое печальное заключается в том, что это была скорее калька реального положения дел.

Ярчайшее социальное расслоение 1920-х прослеживалось не только среди бедных и богатых. Даже самые состоятельные люди страны делились на две категории: знатные богачи и так называемые “новые” богачи. Первые были рождены в достатке, а вторые добились всего сами. В романе они даже живут в разных районах Лонг-Айленда: Уэст-Эгг и Ист-Эгг. Но и те и другие отличались крайней пустотой сознания: бездушные создания, прожигающие жизнь впустую. Долларовые излишки развратили их сущности, превратив в фиктивных властителей жизни. Их мнение о себе сильно разнится с реальной значимостью для общества.

Показателен в этом отношении образ Тома Бьюкенена, старающегося выказывать из себя альфа-самца, мускулистого эрудита, берущегося размышлять о политике и экономике. Радикализм в поведении само собой находит отражение в радикализме мнений. Но за стеной этой мускулинности прячется неуверенный в себе и глупый человек, чьи суждения об общественно-политической обстановке зиждутся на принципах пещерного расизма и следования сплетням и слухам. Требуя верности от жены, он не считает нужным сохранять преданность супруге сам; получая укол от более подкованного интеллектом субъекта он считает нужным ответить подлостью; и в центре всего этого стоит неподдельный эгоцентризм и самолюбие, которые оказываются важнее того, что он сам невольно для себя считал любовью.

“Великолепная книга, ее каждый должен прочесть. Там проводится такая идея: если мы не будем настороже, белая раса… ну, словом, ее поглотят цветные. Это не пустяки, там все научно доказано.”

Дэзи – невероятно точный пример легкомысленной и глупой красавицы, которая удручена недостойным поведением своего мужа, хотя годами ранее была влюблена в него по уши. Всю ее показную гордыню и достоинство рушит появление бывшего возлюбленного. Но нахлынувшее сомнение улетучивается, когда влияние Гэтсби ослабевает. Это выдает в ней натуру подконтрольную, слабовольную, которую сможет заполучить даже тот, кто строит из себя альфа-самца, но на самом деле таким не являющийся.

Джордан Бейкер в отличие от Дэзи представляет собой более умную, независимую и целеустремленную натуру. Гордая и подкованная интеллектуально, она при этом не теряет всех слабостей своего сословия, ограничиваясь силой характера. Долгое время Ник Каррауэй был убежден во взаимности своих нежных чувств к Джордан, но реальность оказалась куда более прозаичной, подстать меркантильности личности Джордан, которая успела обручиться за период короткой легкой размолвки с Ником.

Ник, являясь наравне с Гэтсби главным протагонистом романа, оказывается восхищен личностью своего нового друга, для него он имел статус великого, но так ли это на самом деле? Джэй, вырвавшись из оков бедности, со дна общества ворвался в элиту, став настоящей легендой Нью-Йорка. Этот статус мог бы помочь ему достичь небывалых высот не только для себя лично, но и для окружения. Он же решил положить все на кон ради любви легкомысленной девушки, в которую он был влюблен когда-то, но которую совершенно не успел узнать изнутри. Разве это достойная цель для растранжиривания состояния? Романтичная, но глупая идея фикс. А тут еще намеки на статус бутлеггера, которые вполне себе могут быть правдой, потому что альтернативной реалистичной истории обретения богатства мы так и не получаем.

Саркастическое прилагательное “Великий”, обращенное к личности Гэтсби, было проверено временем и делом, когда на похороны Джэя так никто и не пришел. Доказательство того, какую пустую жизнь прожил этот действительно ярчайший персонаж. Насколько сильно он запутался и подчинился собственным мечтам, хотя достаточно было жить и наслаждаться каждым днем. Для этого у него было все, о чем другие могли бы только мечтать.

Источник

tanja_tank

Перверзные нарциссисты, психопаты

Все-таки очень вредные стереотипы сидят в большинстве голов насчет так называемой «настоящей любви». За что «низкий поклон» литературе и синематографу, которые нам их втолковывают. После большинства фильмов и книг нам не хочется «обычной» любви, нам подавай что-то неординарное, феерично-романтичное. А с такими установками очень легко попасться на крючок перверзника.

Вот и из главного героя романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» в последней экранизации (2013) режиссер Баз Лурман сделал трепетного, навеки влюбленного романтика, бросившего все к ногам возлюбленной, но чье неземное чувство попрали и предали.

И действительно: попрали и предали. Только вопрос: какое именно чувство? И чем на самом деле была любовь «старины» Джея к Дэйзи Бьюкенен? Давайте разберемся в «любовном» треугольнике, каждый из углов которого — нарцисс, и нарцисс неслабый.

Скажу сразу: в отличие от Лурмана автор романа прекрасно понимает натуру Гэтсби. В слово great — великий — он вкладывает смысл «грандиозный». Не о величии души, наделенной «редкостным даром надежды», пишет Фицджеральд. Приятель Гэтсби, Ник Каррауэй, от лица которого ведется повествование, вовсе не считает его эталоном человечности, как это нам подается в фильме Лурмана, и отзывается о нем так:

«. Гэтсби, казалось, воплощавшего собой все, что я искренне презирал и презираю».

В лурмановской экранизации «Великого Гэтсби» из полупародийного поначалу персонажа со второй половины фильма начинают лепить чуть ли не трагический образ, а финальное столкновение Тома Бьюкенена и Гэтсби упрощают до стычки между представителями старого и нового капиталов, респектабельного аристократа и нувориша, наловившего рыбки в мутной воде.

Что же за человек Джей Гэтсби? Начнем с того, что зовут его Джеймс Гетц, и происходит он из семьи бедных фермеров. Непонятно с чего, но с детства мальчика одолевают фантазии о будущем богатстве и величии. И он всеми правдами и неправдами ищет случая разбогатеть, подняться, войти в высшее общество.

«Джеймс Гетц — таково было его настоящее, или, во всяком случае, законное, имя. Он его изменил, когда ему было семнадцать лет, в знаменательный миг, которому суждено было стать началом его карьеры, — когда он увидел яхту Дэна Коди, бросившую якорь у одной из самых коварных отмелей Верхнего озера. Джеймсом Гетцем вышел он в этот день на берег в зеленой рваной фуфайке и парусиновых штанах, но уже Джеем Гэтсби бросился в лодку, догреб до «Туоломея» и предупредил Дэна Коди, что через полчаса поднимется ветер, который может сорвать яхту с якоря и разнести ее в щепки.

Вероятно, это имя не вдруг пришло ему в голову, а было придумано задолго до того. Его родители были простые фермеры, которых вечно преследовала неудача, — в мечтах он никогда не признавал их своими родителями. В сущности, Джей Гэтсби из Уэст-Эгга, Лонг-Айленд, вырос из его раннего идеального представления о себе. Он был сыном божьим — если эти слова вообще что-нибудь означают, то они означают именно это — и должен был исполнить предначертания Отца своего, служа вездесущей, вульгарной и мишурной красоте. Вот он и выдумал себе Джея Гэтсби в полном соответствии со вкусами и понятиями семнадцатилетнего мальчишки и остался верен этой выдумке до самого конца».

Посмотрите, как верно Фицджеральд описывает свойственное всем нарциссам представление о себе, как о неком мессии, орудии неба, санитаре общества, проводнике Великого Знания и т. д. Показателен и ранний уход мальчика в фантастические миры, в которых он так и застревает на всю жизнь.

«Больше года он околачивался на побережье Верхнего озера, промышлял ловлей кеты, добычей съедобных моллюсков, всем, чем можно было заработать на койку и еду. (…) Он рано узнал женщин и, избалованный ими, научился их презирать — юных и девственных за неопытность, других за то, что они поднимали шум из-за многого, что для него, в его беспредельном эгоцентризме, было в порядке вещей.

Но в душе его постоянно царило смятение. Самые дерзкие и нелепые фантазии одолевали его, когда он ложился в постель. Под тиканье часов на умывальнике, в лунном свете, пропитывавшем голубой влагой смятую одежду на полу, развертывался перед ним ослепительно яркий мир. Каждую ночь его воображение ткало все новые и новые узоры, пока сон не брал его в свои опустошающие объятия, посреди какой-нибудь особо увлекательной мечты. Некоторое время эти ночные грезы служили ему отдушиной; они исподволь внушали веру в нереальность реального, убеждали в том, что мир прочно и надежно покоится на крылышках феи.

За несколько месяцев до того инстинктивная забота об уготованном ему блистательном будущем привела его в маленький лютеранский колледж святого Олафа в Южной Миннесоте. Он пробыл там две недели, не переставая возмущаться всеобщим неистовым равнодушием к барабанным зорям его судьбы и негодовать на унизительную работу дворника, за которую пришлось взяться в виде платы за учение. Потом он вернулся на Верхнее озеро и все еще искал себе подходящего занятия, когда в мелководье близ берегов бросила якорь яхта Дэна Коди.

Вероятно, он улыбался, разговаривая с Коди, — он уже знал по опыту, что людям нравится его улыбка. Как бы то ни было, Коди задал ему несколько вопросов и обнаружил, что мальчик смышлен и до крайности честолюбив. Спустя несколько дней он свез его в Дулут, где купил ему синюю куртку, шесть пар белых полотняных брюк и фуражку яхтсмена. А когда «Туоломей» вышел в плаванье к Вест-Индии и берберийским берегам, на борту находился Джей Гэтсби. (…) Так продолжалось пять лет, в течение которых судно три раза обошло вокруг континента, и так могло бы продолжаться бесконечно, но однажды (. ) Дэн Коди, нарушая долг гостеприимства, отдал богу душу».

Джей рассчитывал на наследство патрона, которое могло бы стать для него стартовым капиталом. Однако деньги достались любовнице Коди. Но Джей одержим прежними стремлениями и упорно карабкается к своей грандиозной мечте. Так офицер Джей Гэтсби оказывается в блестящем доме семейства Фэй, где царит несравненная Дэйзи:

«Самый большой флаг и самый широкий газон были у дома, где жила Дэзи Фэй. Ни одна девушка во всем Луисвилле не пользовалась таким успехом. Она носила белые платья, у нее был свой маленький белый двухместный автомобиль, и целый день в ее доме звонил телефон, и молодые офицеры из Кэмп-Тэйлор взволнованно домогались чести провести с нею вечер. «Ну хоть бы один часок!»
(. )
Она была первой «девушкой из общества» на его пути. То есть, ему и прежде при разных обстоятельствах случалось иметь дело с подобными людьми, но всегда он общался с ними как бы через невидимое проволочное заграждение. С первого раза она показалась ему головокружительно желанной. Он стал бывать у нее в доме, сначала в компании других офицеров из Кэмп-Тэйлор, потом один. Он был поражен — никогда еще он не видел такого прекрасного дома. Но самым удивительным, дух захватывающим было то, что Дэзи жила в этом доме — жила запросто, все равно как он в своей лагерной палатке.
(. )
Его волновало и то, что немало мужчин любили Дэзи до него — это еще повышало ей цену в его глазах. Повсюду он чувствовал их незримое присутствие; казалось, в воздухе дрожат отголоски еще не замерших томлений».

Фицджеральд подчеркивает осознанность, намеренность и хищничество действий Гэтсби в отношении Дэйзи:

«Но он хорошо сознавал, что попал в этот дом только невероятной игрою случая. Какое бы блистательное будущее ни ожидало Джея Гэтсби, пока что он был молодым человеком без прошлого, без гроша в кармане, и военный мундир, служивший ему плащом-невидимкой, в любую минуту мог свалиться с его плеч. И потому он старался не упустить время. Он брал все, что мог взять, хищнически, не раздумывая, — так взял он и Дэзи однажды тихим осенним вечером, взял, хорошо зная, что не имеет права коснуться даже ее руки.

Он мог бы презирать себя за это — ведь, в сущности, он взял ее обманом. Не то чтобы он пускал в ход россказни о своих мнимых миллионах; но он сознательно внушил Дэзи иллюзию твердой почвы под ногами, поддерживая в ней уверенность, что перед ней человек ее круга, вполне способный принять на себя ответственность за ее судьбу. А на самом деле об этом нечего было и думать — он был никто без роду и племени, и в любую минуту прихоть безликого правительства могла зашвырнуть его на другой конец света».

Яркий роман длится месяц, и Джей уходит на войну. «Любовь» нарцисски Дэйзи скоро потухает — еще бы, ведь объявившийся в Луисвилле богач и аристократ Том Бьюкенен дает ей еще более лестные отражения. Он не просто влюблен и восхищен, как Гэтсби, он еще и блестящая партия, из разряда «все подружки лопнут от зависти».

Том проводит ураганное обольщение Дэйзи по всем нарциссическим канонам. Пыль в глаза летит со страшной силой.

«. свадьба была отпразднована с размахом и помпой, каких не запомнит Луисвилл. Жених прибыл с сотней гостей в четырех отдельных вагонах, снял целый этаж в отеле «Мюльбах» и накануне свадьбы преподнес невесте жемчужное колье стоимостью в триста пятьдесят тысяч долларов».

Пять лет Дэйзи ничего не слышит о Гэтсби и, судя по всему, даже не думает о нем. Великое Взаимное Чувство саморассосалось, «прошло, как с белых яблонь дым».

Но Гэтсби по-прежнему одержим идеей докарабкаться до вершин жизни, пиком которой в его патологическом воображении рисуется Дэйзи. Он готов на все, чтобы стать обладателем мишуры, могущей покорить Дэйзи. В выборе средств «старина Джей» отнюдь не щепетилен и к богатству идет чуть ли не по трупам. Да и скорее всего, по трупам, если учесть, что он занимается крупными аферами в составе ОПГ Майерса Вулфшима.

На миллионы, сколоченные таким образом, Гэтсби приобретает помпезную виллу и много-много символичных цацек. Начинаются переодевания в розовые костюмы, виражи на спорткарах и закатывание сногсшибательных вечеринок. При этом Гэтсби явно кайфует от того, что его имя окружено легендами, и вдохновенно творит мистификацию:

«Легенды о Гэтсби множились все лето благодаря усердию сотен людей, которые у него ели и пили и на этом основании считали себя осведомленными в его делах, и сейчас он уже был недалек от того, чтобы стать газетной сенсацией. С его именем связывались фантастические проекты в духе времени, вроде «подземного нефтепровода США — Канада»; ходил также упорный слух, что он живет вовсе не в доме, а на огромной, похожей на дом яхте, которая тайно курсирует вдоль лонг-айлендского побережья. Почему эти небылицы могли радовать Джеймса Гетца из Северной Дакоты — трудно сказать».

«Еще не доезжая Уэст-Эгга, Гэтсби стал вести себя как-то странно: не договаривал своих безупречно закругленных фраз, в замешательстве похлопывал себя по коленям, обтянутым брюками цвета жженого сахара. И вдруг озадачил меня неожиданным вопросом:
— Что вы обо мне вообще думаете, старина?»

Тоже показательно: если вы недостаточно смышлены, чтобы осыпать его нарцресурсом «по умолчанию», нарцисс начнет выпрашивать, буквально выколачивать его из вас. Ему непременно нужно слышать, какое он на вас производит впечатление.

«Застигнутый врасплох, я пустился было в те уклончивые банальности, которых подобный вопрос достоин. Но он меня тут же прервал:

— Я хочу вам немного рассказать о своей жизни. А то вы можете бог знает что вообразить, наслушавшись разных сплетен. Все, что вы от меня услышите, — святая правда. — Он энергично взмахнул рукой, как бы призывая карающую десницу провидения быть наготове. — Я родился на Среднем Западе в богатой семье, из которой теперь уже никого нет в живых. Вырос я в Америке, но потом уехал учиться в Оксфорд — по семейной традиции. Несколько поколений моих предков учились в Оксфорде.

Он глянул на меня искоса — и я понял, почему Джордан Бейкер заподозрила его во лжи. Слова «учились в Оксфорде» он проговорил как-то наспех, не то глотая, не то давясь, словно знал по опыту, что они даются ему с трудом. И от этой тени сомнения потеряло силу все, что он говорил, и я подумал: а нет ли в его жизни и в самом деле какой-то жутковатой тайны?

— Из какого же вы города? — спросил я как бы между прочим.
— Из Сан-Франциско. (. ) Все мои родные умерли, и мне досталось большое состояние».

Низкое происхождение и работяги-родители составляют для Гэтсби предмет самого сильного стыда. Поэтому они «умирают».

Мне стоило усилия сдержать недоверчивый смешок. Весь этот обветшалый лексикон вызывал у меня представление не о живом человеке, а о тряпичной кукле в тюрбане, которая в Булонском лесу охотится на тигров, усеивая землю опилками, сыплющимися из прорех».

Воот! Гэтсби не похож на живого человека, а лишь на его имитацию, сотканную из отражений и клише.

Стремление Гэтсби произвести на Ника впечатление вызывает горькую улыбку. Понимая, что в его словах сомневаются и живя в вечном страхе разоблачения, «старина Джей» трясет перед ним вещдоками — которые «чисто случайно» оказываются при нем.

«Гэтсби сунул руку в карман, и мне на ладонь упало что-то металлическое на шелковой ленточке.
— Вот это — от Черногории.
К моему удивлению, орден выглядел как настоящий. По краю было выгравировано: «Orderi di Danilo, Montenegro, Nicolas Rex».
— Посмотрите оборотную сторону.
«Майору Джею Гэтсби, — прочитал я. — За Выдающуюся Доблесть».
— А вот еще одна вещь, которую я всегда ношу при себе. На память об оксфордских днях. Снято во дворе Тринити-колледжа. Тот, что слева от меня, теперь граф Донкастер.
Так, значит, он говорил правду! Мне представились тигровые шкуры, пламенеющие в апартаментах его дворца на Большом Канале, представился он сам, склонившийся над ларцем, полным рубинов, чтобы игрой багряных огоньков в их глубине утишить боль своего раненого сердца».

Гэтсби трагикомически, пародийно грандиозен. Ник рассказывает:

«Ранним утром передо мной предстал шофер в ливрее цвета яйца малиновки и вручил мне послание, удивившее меня своей церемонностью; в нем говорилось, что мистер Гэтсби почтет для себя величайшей честью, если я нынче пожалую к нему «на небольшую вечеринку». (. ) И подпись: Джей Гэтсби, с внушительным росчерком».

«— А хорош отсюда мой дом, правда? — сказал он мне. — Посмотрите, как весь фасад освещен солнцем. Я согласился, что дом великолепен.
— Да, — неотрывным взглядом он ощупывал каждый стрельчатый проем, каждую квадратную башенку. — Мне понадобилось целых три года, чтобы заработать деньги, которые ушли на этот дом.
— Я считал, что ваше состояние досталось вам по наследству.
— Да, конечно, старина, — рассеянно ответил он, — но я почти все потерял во время паники, связанной с войной».
(врет как дышит и изворачивается, как уж на сковородке)

Источник