От недостатка сна еще никто не умирал
Логика. Тест с ответами #40
Поможем успешно пройти тест. Знакомы с особенностями сдачи тестов онлайн в Системах дистанционного обучения (СДО) более 50 ВУЗов. При необходимости проходим систему идентификации, прокторинга, а также можем подключиться к вашему компьютеру удаленно, если ваш вуз требует видеофиксацию во время тестирования.
Закажите решение теста для вашего вуза за 470 рублей прямо сейчас. Решим в течение дня.
Простое суждение «Всякий человек есть творец своей судьбы» является …
частноотрицательным
единичным
общеотрицательным
частноутвердительным
общеутвердительным
Понятия «наука» и «логика» находятся в отношении …
противоречия
соподчинения
противоположности
подчинения
пересечения
Вид гипотезы, объясняющий причину явления или группы явлений в целом — …
Описательная гипотеза
Общая гипотеза
Научная гипотеза
Рабочая гипотеза
Частная гипотеза
Объяснительная гипотеза
Простое суждение «Некоторые спортсмены являются мастерами спорта» является …
частноутвердительным
общеутвердительным
единичным
общеотрицательным
частноотрицательным
Укажите тип следующего сложного суждения: «Если я поем, я буду сыт»
эквиваленция
импликация
конъюнкция
дизъюнкция
эквиваленция
Выделите тезис и аргументы в следующем рассуждении:
б — тезис, а, в — аргументы
в — тезис, а, б — аргументы
«(а) Каждый отличник получает повышенную стипендию. (б) Студент Петров получает повышенную стипендию, (в) так как он отличник»
а — тезис, б, в — аргументы
рассуждение вообще не является аргументацией и не содержит ни тезиса, ни аргументов
Какое заключение можно сделать из таких посылок: «Все солдаты носят ремень», «Все солдаты — храбрые»?
Из этих двух посылок вообще ничего не следует
Все храбрецы носят ремень
Некоторые носящие ремень — храбрецы
Некоторые храбрецы носят ремень
Пределом логической цепочки ограничения любого понятия всегда будет какое-либо — …
родовое понятие
нулевое понятие
единичное понятие
абстрактное понятие
конкретное понятие
К каким видам относится суждение: «От недостатка сна еще никто не умер»?
частное суждение
единичное суждение
суждение существования
утвердительное суждение
отрицательное суждение
Какое из перечисленных суждений является общеотрицательным?
Некоторые деятели культуры не говорят правду
Ни один политик не лжет
Многие логики — узкие специалисты
Он в бога не верит
К какой из фигур категорического силлогизма принадлежит модус Camestres?
Ко второй
К четвертой
К первой
К третьей
К какому виду суждений относится утверждение?
общеутвердительное суждение
«Некоторые преступления — неумышленные»
общеотрицательное суждение
частноутвердительное суждение
частноотрицательное суждение
Укажите тип следующего сложного суждения: «Если число нечетное, то оно делится на два»
импликация
эквиваленция
конъюнкция
строгая дизъюнкция
нестрогая дизъюнкция
Понятия «психолог» и «депутат» находятся в отношении …
пересечения
соподчинения
противоречия
подчинения
противоположности
Какое из следующих суждений противоречит суждению «Некоторые чиновники скоро не будут иметь работы»?
Все чиновники скоро будут иметь работу
Скоро не все чиновники будут иметь работу
Некоторые чиновники скоро будут иметь работу
Ни один чиновник скоро не будет иметь работы
Глава двадцать седьмая КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ БЕСПОКОЙСТВА ПО ПОВОДУ БЕССОННИЦЫ
Глава двадцать седьмая
КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ БЕСПОКОЙСТВА ПО ПОВОДУ БЕССОННИЦЫ
Беспокоитесь ли вы, когда у вас плохой сон? Тогда, может быть, вам интересно узнать, что Сэмюэл Унтермейер —юрист, знаменитый во всем мире, — ни разу в жизни не спал нормально.
Когда Сэм Унтермейер поступил в колледж, его беспокоили два недуга — астма и бессонница. Он, по-видимому, не мог вылечить ни один из них, поэтому он решил сделать нечто равносильное — извлечь пользу из своего бодрствования. Вместо того, чтобы всю ночь ворочаться и доводить себя до нервного срыва, он вставал и занимался. Результат? Он стал блистать по всем предметам, и его считали одним из светил Колледжа города Нью-Йорка.
Даже начав юридическую практику, он не избавился от бессонницы. Но Унтермейер не падал духом. «Природа, — говорил он, — позаботится обо мне». Природа о нем заботилась. Несмотря на недостаток сна, его здоровье не ухудшалось, и он был способен работать так же упорно, как и любой молодой юрист нью-йоркской адвокатуры. Он работал даже больше, чем они. Ведь когда они спали, он трудился.
В возрасте двадцати одного года Сэм Унтермейер зарабатывал семьдесят пять тысяч долларов в год; и другие молодые адвокаты спешили в суды, где он выступал, чтобы изучить его методы. В 1931 году ему заплатили за ведение одного дела — вероятно, это был самый высокий гонорар адвокату во всей истории — миллион долларов наличными — деньги на бочку.
Но у него по-прежнему была бессонница. Он обычно читал половину ночи, а затем вставал в пять часов утра и диктовал письма. К тому времени, когда большинство людей только начинало свой трудовой день, его дневная работа была почти наполовину выполнена. Этот человек прожил до восьмидесяти одного года, хотя почти никогда не спал нормально. Но если бы он нервничал и переживал из-за бессонницы, возможно, он погубил бы свою жизнь.
Мы проводим треть нашей жизни во сне. Однако никто не знает, что сон представляет собой в действительности. Мы знаем, что это привычка и состояние отдыха, во время которого природа компенсирует урон, нанесенный заботами. Но мы не знаем, какое количество сна требуется каждому человеку. Мы даже не знаем, нужен ли нам сон вообще!
Фантастика? Так вот, во время первой мировой войны у венгерского солдата Пауля Керна была прострелена лобная доля мозга. Он оправился после ранения, но, что весьма любопытно, он никак не мог заснуть. Чтобы ни делали врачи — а они испробовали все виды седативных и наркологических средств и даже гипноз, — Пауля Керна нельзя было усыпить или хотя бы привести в дремотное состояние.
Врачи сказали, что его дни сочтены. Но Пауль Керн их обманул. Он начал работать и чувствовал себя превосходно в течение многих лет. Обычно он ложился в постель, закрывал глаза и отдыхал, но сон не приходил. Его случай так и остался загадкой для медиков, которая поколебала многие наши убеждения относительно сна.
Некоторым людям необходимо больше спать, чем другим. Тосканини требовалось только пять часов сна в сутки, но Кэлвин Кулидж спал почти вдвое больше. Кулидж спал одиннадцать часов, из каждых двадцати четырех. Иными словами, Тосканини проспал примерно одну пятую своей жизни, а Кулидж — почти половину.
Беспокойство по поводу бессонницы принесет вам гораздо больше вреда, чем сама бессонница. Например, один из моих слушателей — Аира Сэнднер — был на грани самоубийства из-за хронической бессонницы.
«Я в самом деле думал, что схожу с ума, — рассказал мне Аира Сэнднер. — Беда в том, что в самом начале я слишком крепко спал. Я не мог проснуться, когда звонил будильник, и поэтому я опаздывал по утрам на работу. Я переживал из-за этого. И к тому же мой начальник предупредил меня, чтобы я обязательно вовремя приходил на работу. Я знал, что, если буду по-прежнему просыпать, меня уволят.
Я рассказал об этом своим друзьям, и один из них посоветовал мне сосредоточить свое внимание на будильнике перед отходом ко сну. С этого началась моя бессонница! Меня преследовало бесконечное тиканье проклятого будильника. Я потерял сон и ворочался всю ночь! Утром я чувствовал себя почти больным. Меня одолевали усталость и беспокойство. Так продолжалось восемь недель. Невозможно выразить словами все мои мучения. Я был уверен, что схожу с ума. Иногда я часами ходил взад и вперед по комнате и серьезно думал о том, чтобы выпрыгнуть из окна и покончить со всем этим!
Наконец я обратился к врачу, которого знал всю свою жизнь. Он оказал: «Аира, я не в силах тебе помочь. Тебе никто не сможет помочь, потому что ты сам довел себя до подобного состояния. Сегодня ночью спокойно ложись в постель, а если не сможешь заснуть, забудь об этом. Просто скажи себе: „Меня ничуть не беспокоит, если я не усну. Я согласен, буду бодрствовать до утра“. Лежи с закрытыми глазами и говори: „Пока я лежу спокойно и не нервничаю, я так или иначе отдыхаю»».
Я последовал его совету, — говорит Сэнднер, —и через две недели я начал спать. Не прошло и месяца, как я стал спать восемь часов, и мои нервы успокоились».
Аиру Сэнднера убивала не бессонница, а его беспокойство по поводу отсутствия сна.
Никто на свете не исследовал так глубоко проблему сна, как профессор Чикагского университета доктор Натаниэль Клейтман. Это один из крупнейших специалистов по сну в мире. Он утверждает, что еще никто не умер от бессонницы. В самом деле человек может так беспокоиться из-за бессонницы, что понижается сопротивляемость его организма и он становится уязвим для микробов. Но этот вред принесло беспокойство, а не сама бессонница.
Первым условием для хорошего сна является чувство безопасности.
Научитесь также расслабляться с помощью физических мер. Доктор Дэвид Гарольд Финк, автор книги «Освобождение от нервного напряжения», считает, что лучший способ для этого — говорить со своим телом. Согласно точке зрения доктора Финка, слова являются ключом ко всем видам гипноза; и если вы систематически не можете спать, значит, вы внушили себе, что у вас бессонница. Чтобы избавиться от нее, надо себя дегипнотизировать, — и вы можете это сделать, говоря мышцам своего тела: «Спокойно, спокойно — расслабьтесь и отдыхайте». Мы уже знаем, что наш мозг и нервы не могут расслабиться, если напряжены мышцы. Поэтому, если вы хотите заснуть, начинайте с мышц. Доктор Финк рекомендует (и это помогает на практике) положить одну подушку под колени, чтобы уменьшить напряжение ног, и две небольшие подушки поместить под руки по той же самой причине. Затем, говоря своим челюстям, чтобы они разжались, а глазам, рукам и ногам, чтобы они расслабились, вы, наконец, заснете, даже не заметив этого. Я пробовал это—я знаю. Если у вас плохой сон, возьмите книгу доктора Финка «Освобождение от нервного напряжения», о которой я уже упоминал. Это единственная известная мне книга, которая и представляет собой увлекательное чтение и является лекарством от бессонницы.
Одним из лучших средств от бессонницы является физическое утомление от работы в саду, плавания, игры в теннис, в гольф, ходьбы на лыжах и просто от изнурительной физической работы. Именно так поступал
Теодор Драйзер. Когда он начал пробивать свой путь в литературу, его мучила бессонница. Тогда он поступил разнорабочим на Нью-Йоркскую центральную железную дорогу; а после того, как он весь день забивал рельсовые костыли и насыпал лопатой гравий, он был настолько измучен, что ему приходилось изо всех сил бороться со сном, чтобы дождаться ужина.
Если мы достаточно устали, то природа заставит нас спать даже во время ходьбы. Я испытал это на собственном опыте. Когда мне было тринадцать лет, отец отправил вагон с откормленными свиньями в Сент-Джо, штат Миссури. Поскольку ему выдали два талона на бесплатный проезд по железной дороге, он взял меня с собой. До этой поездки я никогда не был в городе с населением более четырех тысяч человек. Когда я оказался в СентДжо — городе с населением шестьдесят тысяч человек— я пришел в возбужденное состояние. Я увидел шестиэтажные небоскребы, и — чудо из чудес — я увидел трамвай. И сейчас, стоит мне закрыть глаза, и я вижу и слышу этот трамвай. После самого чудесного и волнующего дня моей жизни мы с отцом поехали на поезде обратно в Рейвенвуд, штат Миссури. Мы прибыли туда в два часа утра, и нам пришлось идти пешком четыре мили, чтобы добраться до нашей фермы. И вот в чем суть этой истории. Я так измучился, что на ходу заснул, и мне даже снились сны. Я нередко засыпал, когда ехал верхом. Как видите, я жив и могу рассказать вам об этом!.
Совершенно измученные люди спят, даже несмотря на грохот орудий и ужасы и опасности войны. Доктор Фостер Кеннеди, знаменитый невролог, рассказал мне, что во время отступления 5-й Британской армии в 1918 годон видел настолько измученных солдат, что они падали на землю там, где находились, и засыпали крепким сном, подобным коме. Они не просыпались даже тогда, когда он поднимал пальцами у них веки. Он также говорит, что неизменно их зрачки в глазницах были обращены вверх. «После этого, — рассказывает доктор Кеннеди, — при нарушении собственного сна я вращал глазные яблоки так, чтобы зрачки находились в этом положении. Обычно через несколько секунд я начинал зевать и чувствовал сонливость. У меня выработался автоматический рефлекс, которым я не мог управлять».
Никто еще не кончал жизнь самоубийством посредством отказа от сна, и никто это не сделает. Природа заставит человека спать, несмотря на всю его силу воли. Природа позволяет нам обходиться без пищи и воды гораздо дольше, чем без сна.
Говоря о самоубийстве, я вспомнил случай, описанный доктором Генри С. Линком в его книге «Вторичное открытие человека». Доктор Линк—вице-президент Психологической корпорации, и он беседует с множеством людей, страдающих от беспокойства и депрессии. В главе «О преодолении страхов и беспокойства» он рассказывает о пациенте, который хотел покончить жизнь самоубийством. Доктор Линк знал, что спорить с больным бесполезно, от этого его состояние только ухудшится. И он сказал своему пациенту: «Если вы все равно намерены покончить жизнь самоубийством, вы могли бы по крайней мере вести себя героически. Бегайте вокруг квартала до тех пор, пока не упадете замертво».
Пациент попробовал это сделать, и не один, а несколько раз, и каждый раз чувствовал себя лучше, психически, если не физически. На третий вечер было достигнуто то, чего добивался доктор Линк в первую очередь. Больной настолько физически устал (и расслабился физически), что спал как убитый. В дальнейшем он вступил в атлетический клуб и стал участвовать в спортивных соревнованиях. Вскоре он почувствовал себя настолько хорошо, что ему захотелось жить вечно!
Итак, чтобы избавиться от беспокойства по поводу бессонницы, я рекомендую вам четыре правила:
1. Если вы не можете спать, следуйте примеру Сэмюэла Унтермейера. Встаньте и работайте или читайте до тех пор, пока не почувствуете сонливость.
2. Помните, что никто еще не умер от недостатка сна. Беспокойство из-за бессонницы обычно приносит больший вред, чем сама бессонница.
3. Расслабляйте свое тело. Прочитайте книгу «Освобождение от нервного напряжения».
4. Применяйте физические упражнения. Доведите себя до такой физической усталости, чтобы вы были не в состоянии бодрствовать.
Резюме
Отдыхайте, не дожидаясь усталости.
Научитесь расслабляться на работе.
Если вы домашняя хозяйка, оберегайте свое здоровье и внешность, расслабляясь дома.
Применяйте эти четыре хороших трудовых навыка:
а. Освободите свой письменный стол от всех бумаг, кроме тех, которые имеют отношение к решаемой сейчас проблеме.
б. Выполняйте дела в порядке их важности.
в. Когда перед вами возникает проблема, решайте ее немедленно, если располагаете фактами, необходимыми для принятия решения.
г. Научитесь организовывать работу, делегировать ответственность и осуществлять контроль.
Чтобы предотвратить беспокойство и усталость, старайтесь трудиться с энтузиазмом.
Помните, что еще никто не умер от недостатка сна. Беспокойство по поводу бессонницы вреднее, чем сама бессонница.
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке ModernLib.Ru
Эта же книга в других форматах
Боязнь не заснуть
Помните, что ещё никто не умер от недостатка сна.
Беспокойство по поводу бессонницы вреднее, чем сама бессонница.
Дейл Карнеги. Как перестать беспокоиться и начать жить.
Люди, страдающие хронической бессонницей, очень разные. Но есть то, что их объединяет – это боязнь не заснуть.
2-3 ночи без сна и человека охватывает паника. Что будет дальше? А вдруг я опять не усну? От этих мыслей невозможно избавиться.
Например, как пишет об этом Рам Дасс в своей книге «Все еще здесь»:
Для меня… самой большой проблемой была хроническая бессонница. На протяжении всей жизни я плохо спал и, подобно всем таким же страдальцам, боялся этих адских часов ворочания и метаний в темноте. Сколько ночей меня мучил страх перед неспособностью заснуть, боязнь того, что на следующий день я буду совершенно измотан и не смогу исполнять свои обязанности! Сколько раз я мучительно размышлял: «Принимать ли снотворное, из-за которого потом весь день буду вялым?» Не счесть ночей, когда я был так занят своим «неспанием», что долгожданному сну просто не было возможности прийти ко мне!
Однако, когда я выступаю не в роли жертвы бессонницы, а как её исследователь, я отчётливо вижу, сколь многих связанных с ней страданий можно избежать, ибо они индуцированы мною же самим. Я способен даже посмотреть на то время, когда мне не спится, как на возможность сделать что-то: например, медитировать как прилежный йог, или наблюдать за своим дыханием, или слушать спокойную музыку, или читать, или наслаждаться ванной. Конечно, нельзя сказать, что я не предпочёл бы всему этому здоровый сон, но, если взглянуть на ситуацию именно так, многие страдания можно уменьшить.
Просто? И да, и нет. Если бы такой страдающий бессонницей человек, как я, вместо того, чтобы впадать в депрессию, посвятил бессонные часы какому-то занятию, всё могло бы быть по-другому. Я вспоминаю своего индийского тезку Пападжи Рамдаса, которого на крыльце храма Рамы всю ночь мучили комары. Утром он сказал: «Спасибо, Рама (Боже): Ты ночью не дал мне заснуть, чтобы я мог помнить о Тебе».
Может, мы никогда не достигнем такой святости, но и у нас есть возможность изменить свои связанные с физическими проблемами мысли и поведение так, чтобы не усугублять страдания, а облегчать их. Чтобы смягчить мучительность ситуации, можно сделать две вещи.
Я не имею в виду, что всё нужно видеть в тёмных тонах; я просто советую уравновесить свои страхи и опасения долей приятия — чтобы, попав в неприятную ситуацию, мы могли, сказав: «Да, и это тоже», приветствовать её, как и всё остальное, а не закрывать свой ум и сердце на замок.
Каждый из нас найдёт свой собственный путь к такому приятию — некоторые с помощью юмора, другие благодаря состраданию, кое-кто — посредством духовной практики. Важно найти какое-то (не имеет значения, какое именно) средство, позволяющее жить в… теле спокойно, с состраданием, а не с гневом, болью и отрицанием.
Действительно, одно из самых действенных «лекарств» при хронической бессоннице – это изменение своих мыслей. Мыслей, препятствующих засыпанию.
Вот простой алгоритм для перевода негативных рассуждений в позитивные:
В результате такой работы может произойти уменьшение внутреннего напряжения, тревоги и Вы видите, что сон будет приходить быстрее.
Посмотрите видео, в котором объясняется, как боязнь не заснуть приводит к возникновению хронической бессонницы, а также рассказывается о методах, которыми можно себе помочь.
Если Вы не можете самостоятельно совладать с проблемой бессонницы, обратитесь на консультацию к терапевту-сомнологу в Центр медицины сна. Запись на прием по телефону +7 (495) 775-60-33.
Почему депривация сна убивает
Слишком долгое бодрствование губительно для животных, но почему — учёные не знают. Согласно недавно опубликованной статье, разгадка кроется в неожиданной части тела.
Внутри ряда пробирок в светлой тёплой комнате Гарвардской медицинской школы (Harvard Medical School) сотни дрозофил, несмотря на позднее время, продолжают бодрствовать. Эти плодовые мушки не спят уже несколько дней: постоянные вибрации, сотрясающие их стеклянные домики, не дают им расслабиться, держась за крышки пробирок. А рядом с ними, в их же пробирках, — другие бессонные дрозофилы спокойно шевелятся с упорством тех, кто обречён на вечный день. Этих вынуждает бодрствовать до самой смерти генетический твик — модификация, подстроившая их мозг к активности ряда конкретных нейронов.
Они живут недолго. И те, что бодрствуют только из-за вибраций, и модифицированные,— все они быстро умирают. Модифицированные живут вдвое меньше хорошо отдыхающих контрольных. После нескольких дней бессонницы мушки начинают умирать, и вскоре не остаётся ни одной живой. Пробирки пустеют. Лампы продолжают светить.
Все мы прекрасно знаем: чтобы быть на пике формы, нам нужно регулярно спать. Но длительная бессонница не только выбивает из формы — у неё могут быть гораздо более серьёзные прямые последствия: животные, полностью лишённые сна, погибают. Тем не менее, учёные, к великому своему удивлению, обнаружили, что точно объяснить, почему потеря сна смертельна, очень трудно.
Сон принято рассматривать прежде всего как неврологический феномен, однако анатомические исследования, проводившиеся после смерти лишённых сна существ, свидетельствуют о том, что бессонница вызывает в организме удивительное разнообразие нарушений, выходящих за рамки нервной системы. Дефицит сна у людей и лабораторных животных, если он хронический, со временем вызывает такие проблемы со здоровьем, как болезни сердца, высокое кровяное давление, ожирение и диабет. Но не эти болезни являются главной причиной смерти существ, на 100% лишённых сна в течение нескольких дней или недель.
Чем так важен сон, что бессонница смертельно опасна? Можно ли, разобравшись, в чём тут дело, объяснить, почему, прежде чем взяться за что бы то ни было, следует хорошо выспаться? На эти вопросы доцент Гарвардской медицинской школы Драгана Рогуля (Dragana Rogulja) ищет научные ответы, а тем временем под бледным светом инкубаторов её лаборатории бессонные мушки живут и умирают.
Этой зимой холодным утром я встретилась с Рогулей в её кабинете. Она, склонившись над планшетом, просматривала цифровые данные, необходимые для объяснения некоторых из её выводов, и её лицо, обрамлённое коротко постриженными тёмными волосами, выражало эльфийское упорство. Хотя Рогуля по образованию невролог, изучающий развитие нервной системы, она сомневается в том, что основной эффект депривации сна возникает в головном мозге. «Он может возникать где угодно», — считает она, и для большинства людей место его возникновения может оказаться неожиданным.
Согласно полученным результатам, одной из наиболее важных функций сна — возможно, лежащей в основе комплекса других функций — является регулирование древнего биохимического процесса окисления, посредством которого включаются и выключаются отдельные электроны молекул, участвующих во всём, что происходит в организме, — от дыхания до метаболизма. Сон, предполагают учёные, не следует изучать только в рамках нейробиологии, ибо его корни глубже — в той биохимии, которая едина для всего царства животных.
Смертельнее, чем голод
Отношение к животным в ходе первых исследований, посвящённых полной депривации сна, вызывает ассоциацию с бесчинствами маньяков. В 1894 году на проходившем в Риме Международном медицинском конгрессе русский биохимик Мария Михайловна Манасеина сделала доклад об экспериментах, проведённых на десяти щенках. Она и её лаборанты 24 часа в сутки вынуждали этих животных бодрствовать и постоянно двигаться; через пять дней не осталось ни одного живого щенка. Согласно докладу Манасеиной, депривация сна убивает гораздо быстрее, чем голод: «Для животных полное отсутствие сна губительнее, чем полное отсутствие пищи».
Вскрытие щенков выявило плохое состояние их тканей, и прежде всего — тканей головного мозга, где в изобилии были представлены кровоизлияния, повреждённые кровеносные сосуды и другие ужасные детали. Манасеина сделала заключение, что сон не является бесполезной привычкой. Он почему-то необходим для здоровья головного мозга.
А потом были эксперименты с собаками, которых непрерывно прогуливали более чем сутки. В 1898 году итальянский исследователь Ламберто Дадди (Lamberto Daddi) опубликовал подробные рисунки головного мозга этих животных, подвергавшихся депривации сна. Учёный отметил явное дегенеративное повреждение изображённого органа, подобное тому, какое наблюдалось у собак в результате действия других стрессоров. Примерно в то же время психиатр Сезар Агостини (Cesar Agostini) экспериментировал с собаками, запертыми в клетки с колокольчиками. Всякий раз, когда животные пытались лечь поспать, колокольчики начинали ужасно звенеть. А в 20-х годах ХХ века японские исследователи заменили клетки с колокольчиками на клетки, утыканные гвоздями.
Общим недостатком всех этих исследований, если оставить за скобками жестокость, было то, что при их проведении отсутствовал эффективный контроль. Собаки умирали, и их ткани выглядели ненормально — но действительно ли причина этого — отсутствие сна? А может, дело в том, что непрерывные прогулки и непрерывная стимуляция сами по себе источники стресса? Отделить эффекты бессонницы от тех, что вызываются необходимостью быть на ногах, пока не умрёшь, казалось, невозможно.
Клетка с вращающимся диском
Учёным потребовались десятилетия, чтобы серьёзно взяться за решение данной проблемы. В 80-х годах ХХ века Аллан Рехтшаффен (Allan Rechtschaffen), исследователь сна из Чикагского университета (University of Chicago), ставший известным благодаря новаторской работе по нарколепсии, начал разрабатывать эксперименты, позволяющие отделить эффекты чрезмерной стимуляции от последствий бессонницы. Он изобрёл клетку для крыс с висящим над водой вращающимся диском. Посередине была перегородка, закреплённая так, чтобы пол под животными мог свободно вращаться, а они оставались разделёнными. В эту установку экспериментаторы помещали пару крыс, одна из которых играла роль контрольной, а другой предстояло лишиться сна. Всякий раз, когда вторая пыталась отдохнуть, диск начинал вращаться, сталкивая обеих крыс в воду.
Хотя обе крысы падали в воду одинаково часто, установка гарантировала контрольной крысе возможность немного подремать, тогда как второй крысе, обречённой на бессонницу, приходилось бодрствовать. В этих условиях контрольные крысы ухитрялись спать примерно на 30% меньше, чем обычно, страдая лишь от лёгкого недосыпания. А другим крысам не повезло: продолжительность их сна составляла менее 9% обычного, т.е. они почти не спали.
Крысы обеих групп в равной степени подвергались беспокоящему воздействию, равное число раз испытывая стресс от падения в воду и необходимости карабкаться, обтекая, из воды на диск. Но только крысы, обречённые на бессонницу, начинали хиреть. Их мех становился грубым и скомканным, а его белый цвет — грязно-жёлтым. На их коже появлялись ранки. Они худели, а потом умирали — в среднем примерно через 15 дней. Рехтшаффен нашёл способ продемонстрировать, что потеря сна сама по себе действительно убивает.
Для аспирантов, проводивших эти эксперименты, дни тянулись долго.
«Лаборатория располагалась в жилом доме, так что вы получали спальню рядом с комнатой для экспериментов с животными, — вспоминает Рут Бенка (Ruth Benca), профессор психиатрии Калифорнийского университета в Ирвайне (University of California, Irvine), несколько лет проработавшая с Рехтшаффеном. — Чтобы лаборантам было удобно круглосуточно наблюдать за ходом проводившегося эксперимента, их спальные комнаты находились рядом с комнатами с их подопытными животными, которых лишали сна».
Работа была сложной и в других аспектах.
«Это была жесть — заставлять животных участвовать в жестоких экспериментах, и это действовало на психику, — говорит Пол Шоу (Paul Shaw), один из более поздних аспирантов Рехтшаффена, а ныне профессор неврологии Университета Вашингтона (Washington University) в Сент-Луисе. — В течение последних семи дней эксперимента приходилось работать в полубессознательном состоянии».
Но эта работа была ещё и чрезвычайно увлекательной. «Чтобы делать это, вы должны верить в ценный результат. Иначе нельзя», — говорит Шоу. Он прибыл в лабораторию после того, как аспиранты, первыми проводившие эти эксперименты, получили свои научные степени и ушли, но, встречаясь с ними, он слышал их истории, пронизанные необычайным волнением. «Никто не хотел получать докторскую степень», — вспоминает Шоу, потому что «все думали, что завтра откроют функцию сна», останься они в лаборатории.
Странные причины смерти
Открытия, сделанные в ходе экспериментов Рехтшаффена, должны были, наконец-то, дать учёным возможность выяснить, как убивает дефицит сна, а это могло бы привести к более глубокому пониманию того, что делает сон жизненно необходимым. Но данные, полученные при вскрытии животных, в общем, лишь усилили путаницу. Постоянно встречающихся различий между контрольными крысами и теми, что умерли от недосыпания, оказалось очень мало, причина смерти вообще осталась неизвестной. Удалось установить лишь то, что лишённые сна крысы были тощими, а их надпочечники — увеличенными. «Анатомическая причина смерти не выявлена», — сделали вывод исследователи.
Более интересными оказались данные, полученные в ходе наблюдений за поведением лишённых сна крыс. «Животные, [хронически] подвергавшиеся депривации сна в данных тщательно контролируемых условиях, потребляют пищи в два — три раза больше, чем в нормальных условиях, и теряют вес, — отметила бывшая аспирантка Рехтшаффена Кэрол Эверсон (Carol Everson), профессор медицины и нейробиологии Медицинского колледжа штата Висконсин (Medical College of Wisconsin). — Пытаясь выяснить, нет ли каких-либо аномалий, которые можно зафиксировать, мы провели все метаболические исследования, какие можно придумать».
Однако исследователи сна упорно придерживались точки зрения, согласно которой ответы на вопросы об основных функциях сна следует искать в головном мозге. Джон Аллан Хобсон (John Allan Hobson), известный исследователь сна из Гарвардской медицинской школы, даже опубликовал в журнале Nature статью, озаглавленную «Сон — это то, что непосредственно связано с головным мозгом, порождается им и служит ему» (“Sleep is of the brain, by the brain and for the brain”). «Это выражало тогдашний дух всего сообщества исследователей сна», — вспоминает Шоу.
Даже сейчас подавляющее большинство исследований сна в основном посвящено головному мозгу и когнитивным расстройствам. Известно, что у людей потеря сна влияет на метаболизм — существует связь с диабетом и метаболическим синдромом, — но зачастую единственными, кто изучает это, оказываются исследователи из системы общественного здравоохранения. Те, кто стремится выяснить фундаментальную функцию сна, редко интересуются обменом веществ и другими химическими процессами.
Активные формы кислорода
В центре внимания Рогули — нейроны, которые участвуют в регуляции сна. Но факт, что потеря сна нарушает кровообращение, пищеварение, работу иммунной системы и обмен веществ, заставил её задуматься о том, возникают ли эти нарушения под влиянием неврологических проблем или не зависят от них. «По-видимому, дело не только в головном мозге», — считает она.
Когда в 2016 году в лабораторию Рогули приехала постдок Александра Ваккаро (Alexandra Vaccaro), они вдвоём разработали план нового исследования. Во-первых, из других лабораторий они получили плодовых мушек, генетически модифицированных так, чтобы определённые нейроны имели чувствительные к теплу каналы. Стоило поднять температуру выше 28 градусов по Цельсию, как эти каналы открывались и оставались открытыми, поддерживая активность нейронов и бодрствование мушек. С закрытыми каналами мушки наслаждались нормальным 110-дневным циклом жизни. С открытыми каналами они начинали умирать от полной депривации сна примерно через 10 дней, а через 20 дней в живых не оставалось ни одной.
Тесты, проведённые Ваккаро, дали интригующие результаты. Если на десятый день она закрывала каналы и позволяла мушкам спать, они выздоравливали и жили столько же, сколько контрольные. Но, если через пять или 10 дней она снова лишала их сна, они умирали. Дрозофилы явно не успевали устранить ущерб, нанесённый их здоровью во время их первоначальной бессонницы, и им требовалось 15 дней нормального сна, прежде чем их снова можно было лишать сна, не вызывая немедленной смерти.
На десятый день депривации сна уровень АФК достигал максимума. Когда мушкам разрешали нормально спать, требовалось около 15 дней, чтобы снизить этот уровень почти до исходного, — именно столько времени, сколько нужно мушкам, чтобы выдержать возобновление депривации.
Рогуля и Ваккаро не ожидали, что такой однозначный результат им удастся получить всего лишь через несколько месяцев после начала реализации их совместного проекта. Всё было таким явным, что породило у них сомнения. Когда Рогуля продемонстрировала предварительные данные на собрании учёных, работавших в рамках биомедицинской программы Исследовательского центра Пью, её доклад вызвал бурное возбуждение, и это слегка встревожило её. «Такого никогда не было», — отметила она и предпочла впредь делать выводы осторожнее.
В результате последние три года Ваккаро и Рогуля вместе с исследователем-постдоком Йосефом Капланом Дором (Yosef Kaplan Dor) потратили на то, чтобы очевидная связь между окислением и потерей сна не вызывала сомнений из-за каких-нибудь нестыковок. Теперь исследователи лишали дрозофил сна более традиционным способом — путём встряхивания пробирки через каждые две секунды — и проверяли, коррелирует ли уровень АФК с уровнем потери сна; корреляция была. Команда наблюдала дрозофил с мутациями, способствующими сну или бодрствованию; в кишечниках дрозофил, лишённых сна, присутствовали АФК. И наоборот: в кишечниках дрозофил-мутантов, легко переносящих отсутствие сна, АФК не наблюдались.
«Не могу представить себе более весёлое научное исследование, — смеялась Рогуля в то лето. — Вся моя семья и вся лаборатория — все мы по утрам, когда начали давать им эти антиоксиданты, толпились с возгласами: «Они живы!» А они не только были живы — они ещё и выглядели отлично».
Ваккаро и техник-лаборант Кейси Намбара (Keishi Nambara) вместе с сотрудниками лаборатории Майкла Гринберга (Michael Greenberg) в Гарварде выполнили урезанную версию эксперимента с дрозофилами на мышах. Они держали мышей без сна до пяти дней в клетке с вращающимся прутом, который мягко толкал животных, вынуждая их двигаться. В мышиных кишечниках появилось характерное свечение, вызываемое АФК.
Проблема, связанная с кишечником
У Шоу последняя статья команды Рогули вызвала большой интерес. «Это здорово, что они воспользовались достижениями генетики, — заявил он. — Мы отказались от реализации целого проекта, в рамках которого предполагалось [механически] лишать дрозофил сна до самой их смерти, потому что это — долгие, тяжёлые эксперименты», и трудно осуществлять контроль за стрессом. Поскольку команда Рогули использовала как генетические, так и механические средства лишения сна, она обошла эту проблему. «Фантастика, фантастика. … Я был восхищён, — сказал Шоу. — Я отметил превосходный контроль».
О чём именно говорят сделанные открытия, ещё предстоит выяснить. По-видимому, они свидетельствуют о том, что сон жизненно важен для регуляции окисления в организме, особенно в кишечнике, и что эта регуляция серьёзно влияет на весь организм. «То, что для предотвращения смерти достаточно одного-единственного средства, похоже, говорит о наличии общей причины постепенного коллапса почти всех основных функций организма», — пишут Рогуля и Ваккаро в своей последней статье. У дрозофил, которых они изучали, это одно-единственное средство — антиоксиданты.
Их результаты согласуются с потоком более ранних сообщений, указывающих на связь между окислением и недосыпанием, — особенно с отчётами Эверсон, которая заинтересовалась метаболизмом, работая в лаборатории Рехтшаффена. Эверсон быстро смекнула, что у сна не только неврологическая база, хоть и регулирует его головной мозг. У крыс, подвергшихся депривации сна, она наблюдала признаки иммунологических нарушений и наличие бактерий в тех тканях, которые должны были оставаться стерильными. Позднее, в 2016 году, она и её коллеги сообщили, что обнаружили в печени, лёгких и тонком кишечнике лишённых сна крыс окисление. Часто после лишения сна, отметила Эверсон, в тканях обильно проявляют себя маркеры воспаления, но их источник до сих пор не установлен. Если где-то в организме возникло неконтролируемое окисление, оно может быть вызвано критическим повреждением клеток.
Кроме того, Эверсон обнаружила, что кишки лишённых сна крыс начинают протекать, выделяя в кровоток животных бактерии. Однако у дрозофил Рогуля и её коллеги такое протекание не зафиксировали. Не отметили они и рост уровня АФК где-либо ещё, кроме кишечника плодовых мушек. И хотя дрозофилы, подвергшиеся депривации сна, иногда ели больше, чем в нормальных условиях, уровень АФК в их кишечниках независимо от этого оставался одним и тем же.
Как все эти кусочки пазла на тему окисления у крыс и дрозофил свести в единую картину, пока неясно. Хотя проведённые эксперименты дают понять, что дрозофил убивают АФК, отмечает исследователь сна из Имперского колледжа Лондона (Imperial College London) Джорджио Джилестро (Giorgio Gilestro), это не обязательно означает, что крыс тоже убивают АФК. Небольшое исследование страдающих бессонницей людей показало изменение после недостаточного сна состава их кишечного микробиома (сообщества живущих в кишечнике бактерий). Это открытие, если получит подтверждение, окажется очень интересным, ибо показана ещё одна связь между сном и кишечником.
Однако самой острой проблемой, возможно, является то, что никто не знает, из-за чего возникает рост уровня АФК и почему они скапливаются в кишечнике. Какой процесс — метаболический или иной — генерирует их? Вызывает ли перепроизводство АФК депривация сна? Или она встревает в какой-то процесс, который обычно устраняет избыточные АФК? И почему АФК так или иначе связаны со сном? Для изучения некоторых аспектов этих вопросов Рогуля планирует провести новые эксперименты.
Дрозофилы, которые никогда не спят, и их светящиеся кишки напоминают нам о том, что сон нельзя сводить к функционированию разума и головного мозга, ибо он, в сущности, — переживание всего тела. В гибели плодовых мушек могут скрываться ответы на некоторые вопросы о том, почему бессонница убивает, и о том, — возможно, почти та же тема, — что делает сон, чтобы связать существенно отличающиеся друг от друга системы организма. Что касается Шоу, то ему не терпится узнать, какие ещё результаты будут получены в лаборатории Рогули. «Это архиважная проблема, — считает он, — а они изобрели способ исследовать её».