Обломов без своего сна был бы созданием неоконченным не родным всякому из нас

«Обломов без своего «Сна» был бы созданием неоконченным, не родным всякому из нас. » (А. Дружинин)

Как известно, первые, еще неосознанные детские впечатления закладывают основу для дальнейшего развития и становления человека. Каким может вы­расти ребенок, перед чьим взором протекал размерен­ный, лишенный каких-либо потрясений, не прини­мавший нововведений, патриархальный уклад жиз­ни. Ребенок, чье естественное детское любопытство и активность подавлялись уже в самом зародыше. «Детский ум его наблюдает все совершающиеся перед ним явления; они западают глубоко в душу его, потом растут и зреют вместе с ним». Так растут вместе с 06-ломовым инертность, лень, безответственность: «. его все тянет в ту сторону, где только и знают, что гуляют, где нет забот и печалей. ». Оберегаемый в детстве от всех забот, потрясений, даже от «излиш­ней» учебы, не приученный к самостоятельности, не обремененный ответственностью, главный герой ро­мана не может и, взрослея, развить у себя качества, необходимые для полноценной жизни. Пассивность Обломова подкреплена его убеждением, что кто-то за него все сделает,— значит и уметь что-либо нет необ­ходимости. Штольц упрекает Илью Ильича: «Ты свое уменье затерял еще в детстве, в Обломовке. Началось с неуменья надевать чулки и кончилось неуменьем жить».

Обломову претит служба. Стремление других людей преуспеть в той или иной жизненной сфере вызывает у него снисходительную усмешку, удовлетворение тем, «что нет у него таких пустых желаний и мыслей, что он не мыкается, а лежит вот тут, сохраняя свое человече­ское достоинство и свой покой». Да, понятие о челове­ческом достоинстве, как, впрочем, и обо всем осталь­ном, у Обломова своеобразное, взращенное Обломов­кой, обломовщиной. Такая жизненная позиция передается там из поколения в поколение «с заветом блюсти ее целость и неприкосновенность». Любая ра­бота воспринимается как наказание, душевные волне­ния являются чуть ли не дурным тоном.

Ребенок, взгляды на мир которого, формируются, как правило, под влиянием родителей и ближайшего окружения, воспринимал такой порядок вещей, как само собой разумеющееся. Не оказалось в тот момент рядом с ним человека, способного расширить, изме­нить его мировосприятие, открыть другие радости, новые возможности, стимулировать желание позна­вать и открывать собственный потенциал. Так можно ли обвинять Обломова в том, что он вырос именно та­ким — ленивым, скучающим барином-мечтателем? Скорее всего, нет, так же как нельзя полностью оправ­дать его за бездарно прожитую жизнь, преданную ради спокойствия любовь.

И. А. Гончаров в своем романе хотел донести до чи­тателя мысль о том, сколь губительна может быть для человека окружающая среда. «Обломовщина. не вся происходит по нашей собственной вине, а от многих, от нас самих независящих причин. «Сон Обломова» и должен объяснить, почему Илья Ильич стал таким, каким он показан в начале романа. »,— так писал Гончаров, спустя 20 лет после публикации Обломова.

Источник

«Обломов, без своего «Сна», был бы созданием неоконченным, не родным всякому из нас. ». (А. В. Дружинин)

Роман И. А. Гончарова «Обломов» изображает нам всю жизнь главного героя. Жизнь эту, конечно, не назовешь интересной. Никакие жизненные события не украшают пустого и однообразного существования Ильи Ильича Обломова. Главный герой всем своим образом жизни показывает, как в человеке могут медленно умирать самые лучшие чувства и стремления. Понять и осознать это порой бывает непросто. Однако именно для того, чтобы образ главного героя был для читателей более понятен, Гончаров приводит в романе великолепный эпизод ««Сон Обломова». Этот эпизод имеет огромное значение.

Мать Ильи по три часа спорила с Аверкой, портным, как можно из фуфайки мужа перешить Илюше курточку. Ее деятельности заключалась в следующем: дать задания слугам, сколько нужно сплести кружев; погулять по саду, понаблюдать за созреванием яблок. Однако все эти «занятия» были не главными, а второстепенными. Главным было позаботиться о приготовлении обеда. «Об обеде совещались целым домом». После обеда все спали.

Немудрено, что став взрослым. Обломов с тоской вспоминает сказочные истории. «Взрослый Илья Ильич, хотя после и узнает, что нет медовых и молочных рек, нет добрых волшебниц, хотя и шутит он с улыбкой над сказаниями няни, но улыбка эта неискренняя, она сопровождается тайным вздохом: сказка у него смешалась с жизнью, и он бессильно грустит подчас, зачем сказка не жизнь, а жизнь не сказка. Его все тянет в ту сторону, где только и знают, что гуляют, где нет забот и печалей; у него навсегда остается расположение полежать на печи, походить в готовом, незаработанном платье и поесть на счет доброй волшебницы».

Нет ничего удивительного в том, что взрослый Обломов воспринимает труд как нечто неприятное, тоскливое. Зато бездействие, мечтательность для Обломо-ва крайне желанны. Он наслаждается ничегонеделанием, его устраивает пустая бессмысленная жизнь, лишенная действенных поступков. Потому что, как это ни парадоксально, именно в ней он и видит смысл своего существования.
Из сна Обломова мы узнаем, что родители мечтали о хорошем будущем для своего Илюши. Они хотели бы, чтобы он был советником в палате или губернатором. Но, прежде всего, родители желали бы, чтобы сынок обошел все трудности, которые неминуемо встретились бы ему на пути. Им хотелось, чтобы Илюша учился бы «слегка», чтобы добыл аттестат, в котором было бы написано, что он «прошел все науки и искусства». Мечты родителей Обломова смешны, достойны презрения и осуждения. Мы прекрасно понимаем, что обстановка, в которой вырос Обломов, послужила причиной его деградации. Ограниченные родители не понимали той простой истины, что в жизни ничего не дается без определенных усилий. Родители стремились оградить своего обожаемого ребенка от всевозможных падений, не понимая, что тем самым лишают сына и возможности взлетов.

Источник

«Обломов, без своего «Сна», был бы созданием неоконченным, не родным всякому из нас» (А.В. Дружинин). (ЕГЭ по русскому)

Гончаров-признанный мастер пера.В своём романе он показывает всю жизнь дворянина Ильи Ильича Обломова.Жизнь эта скучна и не интересна,ведь и сам персонаж большинство своего времени проводит не в действии,а лежа на диване,его нечего не интересует и никакие внешние факторы не могут заставить его заняться делом.У читателя возникают логичные вопросы:Почему Обломов такой?Его лень черта врождённая или преобретёная?И как бы отвечая на эти вопросы Гончаров приводит нам главу «Сон Обломова»

Символично то,что действие главы происходит во сне,который символизирует обыденное состояния Обломова. «Так он и не додумался до причины; язык и губы мгновенно замерли на полуслове и остались, как были, полуоткрыты. Вместо слова послышался ещё вздох, и вслед за тем начало раздаваться ровное храпение безмятежно спящего человека»

Обломов видит себя во сне семилетним мальчиком.Он любопытен:ему интересно всё,что происходит вокруг.Он бегает и резвится и лишь постоянный надзор матери и няни ограничивают его в действиях:«Няня! Не видишь, что ребёнок выбежал на солнышко! Уведи его в холодок; напечёт ему головку – будет болеть, тошно сделается, кушать не станет.

Он этак у тебя в овраг уйдёт!» И только во время послеобеденного сна он получает долгожданную свободу.

Но вот Обломову уже 12-14 лет.Он уже почти уверен в том,что жить надо по правилам Обломовки.Ему иногда, как резвому мальчику, так и хочется броситься и переделать всё самому, а тут вдруг отец и мать, да три тётки в пять голосов и закричат: «Зачем?»Так и заканчивались попытки Обломова проявить самостоятельность и способность к действию.Всё детство персонажа проходит в атмосфере сонного царства.Он как и все жители Обломовки ни чем не интересуется и не к чему в жизни не стремиться.

Глава «Сон Обломова»хоть и не является основной частью сюжета,очень важна,ведь в ней показана причина того,почему Обломов такой,какой он есть.Без неё образ главного персонажа казался бы читателю чужим и недоделанным.

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Источник

Обломов без своего сна был бы созданием неоконченным не родным всякому из нас

Иван Александрович Гончаров

Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Том 6.

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

В ДВАДЦАТИ ТОМАХ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

ТОМ ШЕСТОЙ ОБЛОМОВ РОМАН

В. А. КОТЕЛЬНИКОВ, Е. А. КРАСНОЩЕКОВА,

Т. И. ОРНАТСКАЯ (зам. главного редактора), М. В. ОТРАДИН,

К. САВАДА, Н. Н. СКАТОВ, П. ТИРГЕН,

В. А. ТУНИМАНОВ (главный редактор)

А. Г. ГРОДЕЦКАЯ, С. Н. ГУСЬКОВ, Н. В. КАЛИНИНА,

Т. И. ОРНАТСКАЯ, М. В. ОТРАДИН, А. В. РОМАНОВА,

Т. А. ЛАПИЦКАЯ, В. А. ТУНИМАНОВ Исследовательская работа проведена

при финансовой поддержке

Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ),

Подписное ISBN 5-02-027097-0 (Т. 6) ISBN 5-02-028257-Х

© А. Г. Гродецкая, С. Н. Гуськов,

Н. В. Калинина, Т. И. Орнатская,

М. В. Отрадин, А. В. Романова,

В. A. Туниманов, примечания,

2004 © Российская академия наук, 2004 © Издательство «Наука», 2004

А – автограф начала главы IX части первой, без заглавия; с подписью: «И. Гончаров» и пометой в конце текста: «Из неизданного романа. Октябрь, 1848 г.». Хранится: Фундаментальная библиотека Тартуского гос. университета, № 1106. Воспроизведен: ЛП «Обломов». С. 552-553.

ЧА – черновой автограф на 103 двойных листах большого формата первоначальной авторской нумерации в правом верхнем углу (нумеровался только первый лист; в части первой таких листов 30, остальная рукопись – части третья и четвертая в ней не выделены – содержит 73 листа) и на 203 листах, вероятно, второй авторской нумерации внизу карандашом (тоже без указания оборотов), осуществленной в 1858 г., перед тем как рукопись была отдана переписчику, и впоследствии (в 1888 г. после поступления рукописи в Публичную библиотеку) превращенной в нумерацию архивную, с учетом оборотов (тогда же были исправлены сбои в предыдущей пагинации; некоторые номера листов были обведены чернилами более четким почерком, некоторые поставлены заново). При сдаче рукописи в библиотеку Гончаров сопроводил ее несколькими пометами (см.: наст. изд., т. 5, с. 443). Датируется 1848-1858 гг. (по содержанию и по сортам бумаги, относящейся к 1848-1849, 1852, и 1857-1858 гг.). Хранится: РНБ, ф. 209 (И. А. Гончаров), № 6. Впервые опубликован: Mazon. P. 428-440 (отрывок); Обломов. Роман / Под ред. А. Цейтлина. Харьков, 1927. С. 497-532 (фрагменты из частей первой и второй); ЛП «Обломов». С. 387-497 (значительная часть вариантов с учетом главным образом последнего слоя правленого текста).

Пометы 1888 г. впервые опубликованы: Mazon. P. 427 (‹1›; факсимиле: ЛП «Обломов». С. 682); Гончаров И. А.

Полн. собр. соч.: В 12 т. СПб., 1899. Т. 1 (‹2›; факсимиле и транскрипция л. 1 рукописи, вклеенные перед титульным листом); Mazon. P. 437-438 (‹3›); Ibid. P. 438 (‹4› и ‹5›).

ЛСб – Гончаров И. А. Сон Обломова. (Эпизод из неконченного романа) / Литературный сборник с иллюстрациями / Изд. редакцией «Современника». СПб., 1849. С. 213-252 (ценз. разр. – 22 марта 1849 г., выход в свет – 28 марта 1849 г.).

Ат – Гончаров И. А. Отрывок из романа «Обломов» / Атеней. 1858. Ч. 1. С. 53-60 (ценз. разр. – 2 янв. 1858 г.).

1859 – Гончаров И. А. Обломов: Роман в 4 ч. СПб.: Д. Е. Кожанчиков, 1859. Т. 1-2 (ценз. разр. – 8 мая 1859 г., выход в свет – 30 сент. 1859 г.).

1862 – Гончаров И. А. Обломов: Роман в 4 ч. 2-е изд. СПб., 1862. Т. 1-2 (ценз. разр. – 15 нояб. 1861 г., выход в свет – 30 янв. 1862 г.).

1884 – Гончаров И. А. Полн. собр. соч. СПб.: И. И. Глазунов, 1884. Т. 2-3 (выход в свет – сер. дек. 1883 г.).

1887 – Гончаров И. А. Полн. собр. соч. СПб.: И. И. Глазунов, 1887. Т. 2-3 (выход в свет – июнь 1887 г.).

Впервые опубликовано (полностью): ОЗ. 1859. № 1. С. 1-142; № 2. С. 255-384; № 3. С. 1-84; № 4. С. 275-390.

В собрание сочинений впервые включено: 1884.

Печатается по тексту 1887 с устранением явных опечаток и со следующими исправлениями:

С. 5, строки 21-22:1 «в каждом движении головы, рук» вместо «в каждом движении головы, руки» (по 1862).

С. 6, строки 31-32: «это было его нормальным состоянием» вместо «это было нормальным состоянием» (по ОЗ, 1859, 1862, 1884).

С. 9, строки 23-24: «не напоминало старины барского широкого и покойного быта» вместо «не напоминало

старику барского широкого и покойного быта» (по ЧА).

С. 10, строка 42: «- Куда ж вы его положили – почем мне знать?» вместо «- Куда ж его положили – почему мне знать?» (по ЧА).

С. 15, строки 25-26: «присылал» вместо «прислал» (по ЧА, ОЗ).

С. 18, строка 12: «с ними» вместо «с нами» (по ОЗ, 1859, 1862).

С. 20, строка 26: «отыскав в куче брелоков один» вместо «отыскав в куче брелок один» (по ОЗ, 1859, 1862, 1884).

С. 28, строка 22: «извергнете его из круга человечества» вместо «извергнете из круга человечества» (по ОЗ, 1859, 1862, 1884).

С. 31, строки 24-25: «резкую характеристику» вместо «разную характеристику» (поЧА, ОЗ, 1859, 1862).

С. 34, строка 28: «куда-то вон туда положил» вместо «куда-то вон тут положил» (по ОЗ, 1859, 1862, 1884).

С. 35, строка 6: «ранние морозцы» вместо «ранние морозы» (по ЧА, ОЗ, 1859 и по аналогии – ср.: с. 95, строка 32).

С. 35, строка 16: «о беглых мужиках проведать» вместо «о беглых мужиках» (по ЧА).

С. 35, строки 37-38: «За неумением грамоте» вместо «За неуменьем грамоты» (по ОЗ, 1859, 1862).

С. 36, строка 20: «получил» вместо «получит» (по ЧА, ОЗ, 1859, 1862, 1884).

С. 36, строки 30-31: «со слабой надеждой» вместо «с сладкой надеждой» (по ОЗ, 1859, 1862).

С. 36, строка 44: «Он бы всё уладил» вместо «Он бы уладил» (по ЧА, ОЗ, 1859, 1862, 1884).

Источник

Обломов без своего сна был бы созданием неоконченным не родным всякому из нас

начало > критика > А. В. Дружинин А. В. Дружинин. (Из статьи “Обломов”. Роман И. А. Гончарова”). 1859 г. Автор “Обломова”, вместе с другими первоклассными представителями родного искусства, — есть художник чистый и независимый, художник по призванию и по всей целости того, что им сделано. Он реалист, но его реализм постоянно согрет глубокой поэзией Обломов и обломовщина: эти слова недаром облетели всю Россию и сделались словами, навсегда укоренившимися в нашей речи. Они разъяснили нам целый круг явлений современного нам общества, они поставили перед нами целый мир идей, образов и подробностей, еще недавно нами не вполне сознанных, являющихся нам как будто в тумане Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви — это факт, и против него спорить невозможно. Сам его творец беспредельно предан Обломову, и в этом вся причина глубины его создания Во всех первых главах романа, до самого “Сна”, г. Гончаров откровенно выводит перед нами того героя, который ему сказывался прежде, того Илью Ильича, который представлялся ему как уродливое явление уродливой русской жизни “Сон Обломова”! — этот великолепнейший эпизод, который останется в нашей словесности на вечные времена, был первым, могущественным шагом к уяснению Обломова с его обломовщиной Обломов без своего “Сна” был бы созданием неоконченным, не родным всякому из нас, как теперь, — “Сон” его разъясняет все наши недоразумения и, не давая нам ни одного голого толкования, повелевает нам понимать и любить Обломова Без Ольги Ильинской и без ее драмы с Обломовым не узнать бы нам Ильи Ильича так, как мы его теперь знаем, без Ольгиного взгляда на героя мы до сих пор не глядели бы на него надлежащим образом. В сближении этих двух основных лиц произведения все в высшей степени естественно, каждая подробность удовлетворяет взыскательнейшим требованиям искусства — и между тем сколько психологической глубины и мудрости через него развивается перед нами. Мы уже сказали, что нежная, любящая натура Обломова вся озаряется через любовь — и может ли быть иначе с чистою, детски ласковой русской душою, от которой даже ее ленность отгоняла растление с искушающими помыслами. Илья Ильич высказывался вполне через любовь свою, и Ольга, зоркая девушка, не осталась слепа перед теми сокровищами, что перед ней открылись. Вот факты внешние, а от них лишь один шаг до самой существенной истины романа. Ольга поняла Обломова ближе, чем понял его Штольц, ближе, чем все лица, ему преданные Сознание Ольги так полно — и задача, ею выполненная в романе, выполнена так богато, что дальнейшее пояснение типа Обломова через другие персонажи становится роскошью, иногда ненужною. Одним из представителей этой излишней роскоши является нам Штольц, которым, как кажется, недовольны многие из почитателей г. Гончарова. Для нас совершенно ясно, что это лицо было задумано и обдумано прежде Ольги, что на его долю, в прежней идее автора, падал великий труд уяснения Обломова и обломовщины путем всем понятного противопоставления двух героев Окиньте весь роман внимательным взглядом, и вы увидите, как много в нем лиц, преданных Илье Ильичу и даже обожающих его, этого кроткого голубя, по выражению Ольги. И Захар, и Анисья, и Штольц, и Ольга, и вялый Алексеев — все привлечены прелестью этой чистой и цельной натуры, перед которою один только Тарантьев может стоять, не улыбаясь и не чувствуя на душе теплоты, не подшучивая над ней и не желая ее приголубить. Зато Тарантьев мерзавец, мазурик; ком грязи, скверный булыжник сидит у него в груди вместо сердца, и Тарантьева мы ненавидим, так что, явись он живой перед нами, мы бы почли за наслаждение побить его собственноручно Но ничье обожание (даже считая тут чувства Ольги в лучшую пору ее увлечения) не трогает нас так, как любовь Агафьи Матвеевны к Обломову, той самой Агафьи Матвеевны Пшенициной, которая с первого своего появления показалась нам злым ангелом Ильи Ильича, — и увы! действительно сделалась его злым ангелом. Агафья Матвеевна, тихая, преданная, всякую минуту готовая умереть за нашего друга, действительно загубила его вконец, навалила гробовой камень над всеми его стремлениями, ввергнула его в зияющую пучину на миг оставленной обломовщины, но этой женщине все будет прощено за то, что она много любила Заспанный Обломов, уроженец заспанной, но все-таки поэтической Обломовки, свободен от нравственных болезней, какими страдает не один из практических людей, кидающих в него камнями. Он не имеет ничего общего с бесчисленной массой грешников нашего времени, самонадеянно берущихся за дела, к которым имеют призвания. Он не заражен житейским развратом и на всякую вещь смотрит прямо, считая нужным стесняться перед кем-нибудь или перед чем-нибудь в жизни. Он сам не способен ни к какой деятельности, усилия Андрея Ольги к пробуждению этой апатии остались без успеха, но из этого еще далеко не следует, чтоб другие люди при других условиях не могли подвинуть Обломова на мысль и благое дело. Pебенок по натуре и по условиям своего развития, Илья Ильич во многом оставил за собой чистоту и простоту ребенка, качества драгоценные во взрослом человеке, качества, которые сами по себе, посреди величайшей практической запутанности, часто открывают нам область правды и временами ставят неопытного, мечтательного чудака и выше предрассудков своего века, и выше целой толпы дельцов, его окружающих Обломов, как живое лицо, достаточно полон для того, чтоб мы могли судить о нем в разных положениях, даже не замеченных его автором. По практичности, по силе воли, по знанию жизни oн далеко ниже своей Ольги и Штольца, людей xopoших и современных; по инстинкту правды и теплоте своей натуры он их несомненно выше Не за комические стороны, не за жалостную жизнь, не за проявление общих всем нам слабостей любим мы Илью Ильича Обломова. Он дорог нам как человек своего края и своего времени, как незлобный и нежный ребенок, способный, при иных обстоятельствах жизни и ином развитии, на дела истинной любви и милосердия Источник ← Обломился ноготь во сне Обломов без своего сна был бы созданием неоконченным сочинение → Вам также понравится Кошерная колбаса что значит 13.07.202218.07.2022 admin 0 все тело в пигментных пятнах что делать 13.07.202215.07.2022 admin 0 Кожаное платье во сне 13.07.202216.07.2022 admin 0 Добавить комментарий Отменить ответ Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены * Комментарий * Имя * Email * Сохранить моё имя, email и адрес сайта в этом браузере для последующих моих комментариев.