Кресы всходни что это
Польские «восточные территории» как идеологический конструкт
Понятие «восточных территорий» или «кресов всходних» (kresy wschodni) является основополагающим элементом польской геополитической мысли. Свою актуальность это понятие сохраняет на протяжении последних шести-семи столетий с момента восшествия на престол династии Ягеллонов, сторонников экспансии на восток, сменивших на троне династию Пястов, проводивших политику натиска на запад.
За этот долгий период понятие «восточных территорий» приобретало разный идеологический и геополитический масштаб, разный цивилизационный и культурологический объём, определяя парадигму восточной и во многом антироссийской политики Польши.
Ему свойственно не только военно-политическое, но и теологическое наполнение. В этом смысле «кресы всходни» ассоциируются в польском католическом сознании с праздником Воскресения Христова, подчёркивая питаемую надежду на возрождение польскости на этих землях.
Понятие «кресы» как мифологический конструкт эволюционировало от определения их как военного порубежья на стыке западно-католической и русско-православной ойкумены до «земли обетованной» (период нахождения в составе Речи Посполитой), далее через фазу «проклятого места» (в эпоху присоединения сначала к Российской империи, затем к Советскому Союзу) до «утраченного рая» (принадлежность к постсоветским республикам – Украине, Белоруссии и Литве) (1).
Таким образом, даже в современных обстоятельствах «восточные территории» остаются неотъемлемой частью как польского политического мифа, так и польского национального сознания. Польскость как таковая не существует без «кресов» и памяти о них. «Кресовость» (kresowość), как и сотни лет назад, остаётся конституирующим элементом польского культурного и политического мышления, определяет его ценности и геополитические ориентиры, остаётся его фантомной болью (2).
Важным фактором является исторически обусловленная географическая подвижность границ «кресов», что служит теоретическим обоснованием для расширения влияния Польши дальше на восток.
Первоначально восточная оконечность «кресов» пролегала по Подолью и Галиции, затем «кресами» считались уже вся Украина, Белоруссия и юго-восток Литвы. В период максимального территориального расширения Речи Посполитой крайними «кресовыми» рубежами считались российские Брянск и Смоленск, не говоря уже о Киеве и Минске (3).
Сегодня польское политическое сознание не раздвигает границы «восточных территорий» так далеко на восток. Вместо этого утвердилось другое понимание того, что такое «кресы всходни». Для современного поляка это, в первую очередь, западная часть Украины и Белоруссии, а также юго-восток Литвы – земли, которых Польша лишилась в 1939 г. Постсоветский уклад закрепил утрату этих земель в новых геополитических реалиях, что ознаменовало собой окончание процесса эволюции понятия «кресов».
Варшава стремится предотвратить деполонизацию «кресов». Статистические данные свидетельствуют, что в 720-тысячном украинском Львове, некогда самом польском «кресовом» городе, польским языком как родным пользуется едва 3 тыс. человек. В сравнении с Украиной Белоруссия и Литва выглядят более «польскими». В Гродненской обл. Белоруссии в некоторых районах численность поляков достигает 80%, в Шальчининкском районе Литвы – 77,8% (4).
Поляки – самое крупное нацменьшинство в Литве и второе (после русских) – в Белоруссии. Наименее «польской» остаётся Украина. В самом «польском» Мостицком районе Львовской области численность поляков не превышает 6,3%.
В польской истории украинцы считаются самым многочисленным «кресовым» народом, поэтому (хотя и не только) усилия польской дипломатии направлены на сохранение отношений с режимом Порошенко. Послом Польши на Украине назначен Ян Пекло, сторонник негласного взаимодействия Варшавы с украинским националистическим движением. На XI Киевском форуме по безопасности он отчитался о поддержке Варшавой ряда гуманитарных проектов на Донбассе и перспективах военного сотрудничества в рамках польско-литовско-украинской бригады.
В то же время ряд польских экспертов полагают, что в условиях роста полонофобских настроений на Украине Варшаве следует сосредоточиться больше на Белоруссии, которая не менее важна, чем Украина, учитывая, что через Белоруссию пролегает самый короткий путь от Варшавы до Москвы.
В их понимании, будучи увлечена Украиной и её территориальными размерами, Варшава пренебрегает белорусским «фронтом». И, если бы в Белоруссии Польше удалось добиться дипломатических успехов (подразумевается смена внешней политики Минска на антироссийскую), значимость Украины для Польши уменьшилась бы.
С учётом текущих событий на Украине, в отношении которых точка зрения польской общественности совпадает с мнением антироссийского Запада, польское национальное сознание вновь по исторической привычке наполняет понятие «восточных территорий» конфликтными коннотациями.
В практической плоскости это проявляется в стремлении Варшавы превратить восточные границы ЕС в рубежи вражды с целью повысить собственную значимость в глазах более влиятельных оппонентов России (США, НАТО). В этих условиях «кресовость» превратилась в пребывающий на самообеспечении идеологический конструкт, лишающий польскую восточную политику шанса быть политикой мира и добрососедства.
Куда приводят мечты. Сходни кресы
«И опыт, сын ошибок трудных…»
А.С. Пушкин
«Граница — воображаемая линия между двумя государствами, отделяющая воображаемые права одного от воображаемых прав другого».
Амброз Бирс
В чём сила дипломатической школы? Как известно, на создание «с нуля» толковой кавалерии требуется около ста лет. Что-то подобное мы имеем с дипломатией. Мощную дипломатическую службу создают поколениями. Враз её создать невозможно. Кажется, тут всё просто: эти страны — наши друзья, мы с ними дружим (улыбаемся, пьём водку, даём преференции); те страны — наши враги, мы с ними не здороваемся, наступаем им на ноги; и во-о-он те страны — непонятные нейтралы, что на них тратить лишнее время?
На самом деле всё гораздо сложнее и опаснее, и когда мы видим, например, господина Лаврова, мило беседующего с господином Керри, — умиляться нечему: это война. Правда, в её дипломатическом варианте. Дипломатия — это не совсем пустая говорильня, дипломатия — это средство выживания для любого государства. И если в военном деле существуют периоды мира, то дипломаты лишены такой роскоши. Они воюют постоянно. Но воевать надо уметь. Однако это получается не всегда и не у всех.
По сути дела, дипломатия — это определённый аналог того, что принято в повседневности называть «юридическим сопровождением». То есть ваша фирма только тогда и настолько ваша, когда и насколько вы её сумеете защитить. То же самое во многом касается дипломатических взаимоотношений. Отстаивать интересы государства на внешней арене нужно постоянно, иначе вас просто-напросто «съедят». Дипломатия — это именно та сфера, где каждое сказанное вами слово может быть использовано против вас. И будет использовано против вас, если вы ляпнули что-то лишнее (вспомните Хрущёва и Курилы).
Именно поэтому дипломат — человек, умеющий выразительно молчать на пяти языках. И вот грянула эпоха «декоммунизации» на Украине, и вот полетели на землю памятники Ленину. И вот стали закрываться заводы и фабрики. Всё это известно, но есть ещё одна интересная грань «декоммунизации» — внешнеполитическая. Украина — продукт советской власти. И её промышленность, и её инфраструктура, и её границы. Самое обидное, что те самые границы — тоже продукт советской власти.
Тут как бы идеология внезапно сталкивается с вопросами политическими и даже имущественными. И идеология, безусловно, побеждает! А как могло быть иначе? Признание советской власти / Сталина преступными, а также признание преступными их деяний имело для Украины много неожиданных последствий. Как говорится, прежде чем делать какие-то заявления — посоветуйтесь с юристом. Ваши необдуманные фразы могут вам очень дорого обойтись.
Подход новой украинской влады был очень детским и весьма наивным: есть плохие, гадкие и нечестные русские; а есть святой Запад, который очень любит всех украинцев и которому можно верить на слово… Поэтому процесс «декоммунизации» набрал невероятные обороты и вовремя его остановить никак возможным не представлялось. Для справки — западные границы Украины, Белоруссии и Литвы — это последствия того самого клятого акта «Молотов-Риббентроп» и в целом сталинского «пограничного творчества».
И вот товарищи украинцы решили всё «ниспровергнуть». Какие смелые, а главное, честные люди… Тут надо обозначить следующие моменты: первое, кто-то непременно закричит — всё это было давно и неправда! Так вот международные договора зачастую срока давности не имеют. И продолжают оставаться в силе до тех пор, пока не будет заключён новый договор. Таким образом отказ от преступного сталинского наследия очень болезненнен для Украины. Прежде всего — территориально. Те самые земли, которые Сталин забрал у Румынии, Венгрии и Польши входят ныне в состав «незалежной».
Так ведь никто раньше не дёргался? Так кто бы «дёрнулся» во времена СССР? Где вы видели сумасшедших? Но СССР больше нет. Вот чего никак не могут понять щирые украинцы, что западные границы Украины обороняли именно советские дивизии, а не некое абстрактное «международное право». Им с этим ещё предстоит столкнуться. После 1991 года поляки шаг за шагом стали вспоминать «былую славу» Речи Посполитой. У нас как-то Польшу не воспринимают в качестве агрессора, так это потому что на фоне Российской и Германской империй она смотрелась откровенно бледно.
Но Украина сегодня — это не СССР и даже не УССР. Украина сегодня — нечто совсем иное. Страна совсем другого уровня и с совсем иными геополитическими возможностями (вернее их отсутствием). Для такой «страны» и поляк страшен. Более того, эта страна признала на государственном уровне, что её западные территории получены незаконным путём. Украина признала это. Официально.
Ну тут кто-то закричит: и что польские танки завтра придут во Львов? Завтра не придут. И послезавтра тоже. Но начало положено. Сделан первый маленький шажок в эту сторону. Причём сделан добровольно. Абсолютно. Как говорил незабвенный Михаил Сергеевич: «Процесс пошёл!». И ведь не соврал, негодник.
Жизнь человека измеряется в годах, поэтому многие вещи ему не так актуальны. Государства, как правило, живут дольше, много дольше. Но сегодня история ускорилась, и уже нынешнее поколение украинцев может увидеть результаты той самой новой внешней политики. Беда украинцев была в том, что там очень многие вещи: промышленность, энергетика, оборонка были тесно завязаны на Россию.
Разрыв с Россией означал их ликвидацию. Но мало того: границы Украины были тоже очень тесно завязаны на Россию. Практически все, как это ни странно. И обозначение русских в качестве основных врагов тоже имело вполне серьёзные геополитические последствия. Да, плохой Сталин забрал у хорошей Европы определённые куски земли и включил их в состав УССР, и даже несчастных поляков жесточайше депортировал с её территории.
Вообще то это всё достаточно спорный исторический момент и, как ни странно, мощная «духовная скрепа» между украинцами и русскими. В этом вопросе оба народа заинтересованы держаться вместе (парадокс, да?). Но украинцы решили иначе. Хотя как раз им эти «скрепы» нужны гораздо больше. Украина — это кусок территорий РИ/СССР… и хоть убейся об стену. И все территориальные дрязги с Европой Украина унаследовала автоматом.
Нет, я уже сказал — завтра польские танки во Львов не придут. Ну сказал же. И венгерский спецназ в Мукачево можно пока не ждать. Но это пока… В принципе, если бы в Киеве сидели адекватные политики, то они, понимая «особенности» государственного генезиса «земли великих укров», с Москвой постарались бы дружить. Просто из соображений государственной безопасности и территориальной целостности. Но где же взять в Киеве адекватных политиков?
Украина — по-настоящему парадоксальное государство, где всё, буквально всё, начиная от атомной энергетики, заканчивая ПВО и госграницами, было намертво завязано на Россию. В качестве же гос. идеологии украинцы избрали русофобию. Вот вы говорите Homo Sapiens Sapiens? Может и Homo, но не факт, что Sapiens. Тут дело было не в любви/ненависти, а как раз в холодном коммерческом расчёте. Западные границы Украины — спорные (если за ними, конечно, не стоит имперская армия). Украинцы для Европы — те же русские, то есть люди второго сорта и Европа в любом территориальном споре будет вместе и против Украины. Яркий пример — газовые поля вокруг Змеиного.
«Укрополитики» как-то не очень просчитали долгоиграющие последствия разрыва с Россией. Не очень-то сильны они в геополитических вопросах. Украинцы цинично используют наследие СССР, но категорически отвергают его принципы и ценности. Неожиданное последствие — те самые «сходни кресы». Мина обнаружилась там, где её никак не ждали… Беда как раз в том, что сегодня «Нэзалежная» — типичное failed state. Государство без будущего и без ресурсов. А Польша как раз на подъёме. А с Россией у Украины отношения полностью испорчены.
Я бы не сказал, что идея возвращения утраченного для Польши полностью абсурдная. Тем более даже Россия сегодня относится к этому весьма благосклонно. Если вы за США хотите высказаться, то США слабеет с каждым годом и всё больше погружается в собственные проблемы. Украинский кризис как раз это доказал: переворот сделать они ещё смогли, а вот наладить мирную жизнь на Украине уже нет. Выделяют украинцам какие-то смешные миллионы.
Америка уже не торт, как это ни печально. Ситуация с кризисом ЕС всем хорошо известна, также известны жёсткие тёрки между Варшавой и Берлином. Так что «Великий и Ужасный Запад» всё более скатывается в собственные… проблемы. На фоне Донбасса/Крыма России как раз тема сходних кресов небезразлична. Как ни странно — тут у Москвы и Варшавы появляется точка соприкосновения.
Идея Польши заграбастать всю Украину (пусть в качестве сателлита) малореальна, а вот некоторые территориальные подвижки могут иметь место. Просто потому, что некому будет им всерьёз противостоять. Если кто не понял, то «революция гидности» имела один, не вполне очевидный результат: Россия в вопросе «сходних кресов» изменила свою точку зрения на 180 градусов. Было чётко заявлено, что проблема территориальной целостности Украины — это проблема только и исключительно Украины, но не России… А почему вы думаете, что это касается исключительно Крыма?
Вот многие недооценивают путинско-лавровскую дипломатию. Якобы слишком беззубая… Не факт. Просто надо повнимательнее к ней приглядеться, и многое станет понятно. Это заявление о «территориальной целостности» (для того кто владеет вопросом) — страшной силы. Будущие «украинские» земли Россия отбивала у Турции, Польши и прочих-разных… Там вообще много может быть претензий. Территориальных. По сути дела вся Украина — это одна большая «территориальная претензия».
Пока за этим мутным территориальным образованием «страна Юкрейн» стояла Россия, то всё было тихо-благородно. Но времена меняются. И есть у нас большой кусок интересной земли в центре Европы с очень слабой госвластью. То есть как бы вся земля на планете уже давно поделена (её больше не делают!), а тут вдруг Украина… Интересно? Интересно! И полякам, и венграм, и румынам…
Ещё раз: Украина с российским военным прикрытием и экономической поддержкой — это одно. Украина сама по себе — нечто совсем иное. До «революции гидности» все эти «сходни кресы» были досужими разговорами ни о чём. Мечтай об одном, мечтай о другом… А вот в последние три года ситуация начинает меняться. Польша — член НАТО и ЕС (Украину не возьмут ни туда, ни туда). Польша — привилегированный партнёр США. Украина — это никто и ничто на мировой политической арене. Новый президент США просто отказался всерьёз контактировать с руководством Украины. Да ещё и с Россией Украина напрочь разругалась…
Такие они неосторожные. В центре Европы и с такой территорией… ещё и с Путиным поругались. Иллюзия просто есть такая у «новых демократий», что государство и его экономика живут сами по себе — только рули ими. Да, Украина неплохо себя чувствовала в рамках СССР и у некоторых безбашенных украинских политиков складывалось впечатление, что это оттого, что Украина такая волшебная.
Теперь они получили опыт самостоятельного управления государством. И опыт этот уже становится для Украины фатальным. Инвестиции, инфраструктуру, промышленность и военную компоненту (как и дипломатическую!) веками обеспечивала Россия. Поэтому у некоторых в республиках складывалось неверное впечатление, что это происходит само собой. Тем более что раз Россия «плохая», то и делает она всё плохо: и дороги плохие, и заводы, и университеты. И политика плохая, что характерно.
При этом политическое положение Украины в чём-то даже хуже: у Польши была очень неплохая дипломатия… и дипломаты были на уровне. Какое-то время это её спасало. Понимаете, профессиональные дипломаты — это отнюдь не пафосные, надутые болтуны на жалованье. Это команда профессиональных юристов на службе мегакорпорации. Без них любая страна беззащитна.
Так вот у Украины этих самых дипломатов не оказалось. В принципе. Профессиональных, грамотных политиков тоже. Не честных и «любящих простых крестьян», а именно профессиональных. То есть те «деятели», которые управляли Украиной, даже примерно не представляли, что это за страна. Они даже не задумывались о юридических вопросах. О «правах собственности», так сказать.
Прожженный профессионал-юрист никогда не скажет под присягой правду или то, что ему нравится. Он будет говорить только то, что необходимо. Эмоции и личные вкусы/предпочтения тут никакой роли играть не могут. А вот украинская политтусовка ударилась в эмоции: есть хороший Запад/Польша и плохая Россия/СССР/РИ.
Эти самые территории присутствуют у Украины, Литвы, Белоруссии. Ни одна из этих стран не желает себя ассоциировать с «преступным сталинским режимом». Во всех трёх «сближение с цивилизованной Европой» — национальная идея… Вот и сближайтесь… максимально глубоко.
Основная проблема восточноевропейских лидеров — низкий уровень образованности: не учат черти историю. Как там сказала Даля Грибаускайте: «У нас были плохие отношения с Россией (до её прихода), а будут ещё хуже»? Эта наивная литовская девушка и не представляет насколько они могут быть плохими… И без всяких танков. И не только с русскими. Как там сказанул Александр Лукашенко в разговоре с господином Порошенко: у белорусов и украинцев «золотая земля»? То что «золотая», поляки спорить не станут, а вот насчёт того чья она, у них мнение особое. Не верите? А вы спросите! Вам там до Европы куда ближе. Нет, вы зайдите в простую народную пивную в Кракове, где собираются польские националисты… и спросите. Только бегите потом… быстро.
Россия? А при чём тут Россия? Если что, то Калининград отошёл к России отнюдь не по этому «преступному» пакту. Немцы вообще предусмотрительно «скинули» полученные по пакту земли ещё в 45-м… Чувствуете, как всё закручивается? А СССР больше нет и уже давно. И ни у Украины, ни у Белоруссии, ни у Литвы мощной современной армии не наблюдается. У Польши она, как ни странно, есть…
Как там иногда пишут белорусы: «путинский режим по гопнически отжал Крым?» Так вот в 1939-м году «сталинско-нкаведешный» режим «по гопнически» отжал Восточную Польшу. И есть люди, которые об этом помнят и готовы напомнить белорусам. А государственная граница — это всего лишь условная линия. Так что «междусобойные драчки» (по меткому выражению лидера РБ) в Восточной Европе возможно ещё только начинаются…
Россия? А при чём тут Россия? Россия как раз будет защищать свои и только свои интересы, но ничьи больше. И их надо защищать: тот самый Паршин, который написал «Почему Россия не Америка», прямо сказал об этом ещё в конце 90-х: «А почему московские интеллигенты считают, что им принадлежат ресурсы Сибири и Дальнего Востока? Есть страны, готовые поставить этот вопрос, и очень жёстко. Нет армии — нет ресурсов.» Как-то так он выражался. Насчёт интеллигентов — это была двойная (тройная…) ирония, если кто не понял.
Но это касается не только России, Украины и Белоруссии это тоже касается. После 1991-го была не только уничтожена Югославия, но и Чехословакию поделили на 2 страны. Да и Азербайджан многое потерял… А вы думали? Почему-то все, буквально все, думают, что это касается кого-то другого, но не его. Сирия, кстати, тоже обладала и суверенитетом, и территориальной целостностью. Как и Ирак.
А никто никого не пугает: не стало СССР/поругались с Россией, и не стало на Украине промышленности/экономики. С территориальной целостностью — та же холера. Сегодня у России и Украины отношения «никакие» и Москва Киеву ничем не обязана. Решить этот вопрос «отдельно»? Вы что нас за «людей с ограниченными умственными способностями» держите? За дефективных? То есть Россия сегодня имеет полное моральное прав на любые высказывания по Львову/Тернополю. Тем более это так толерантно и так «по-европейски» — покаяться в сталинских преступлениях.
А то наши украинские друзья, создавая России проблемы, любят иронизировать и веселиться по этому поводу. Ну, хорошо смеётся, как правило, тот, кто смеётся последним. И да, этот вопрос задевает и Литву с её «польско-белорусской» столицей Вильно, и, как ни странно, «золотую землю» Белоруссии.
Насчёт «саюзничества». РБ не признавала, не признаёт и не признает территориальной целостности РФ. Просто сухой юридический факт. Белорусы также любят заявлять своим западным партнёрам, что «у них нет имперских амбиций». Вся беда в том, что сама территория Белоруссии — это голимый результат тех самых «имперских амбиций» (Россия веками воевала за эту «золотую землю»). И есть на этой планете люди, которые это очень хорошо помнят и забывать не собираются. Ещё раз: государственная граница — это некая абстрактная линия, если только за ней не стоит само государство «с танками и дипломатами». А «самое справедливое в Галактике международное право» — это так, дурачков обманывать.
Не существует сегодня никаких «общих принципов» вне рамок конкретных политических договорённостей (которые тоже далеко не всегда соблюдаются)… А вот насчёт «международно признанных границ» — смело обращайтесь во Всемирную лигу сексуальных реформ…
«Крэсы всходни» или Западная Беларусь: как жилось белорусам под польской властью
Опрокинутая в прошлое сегодняшняя политика все больше мешает трезвой оценке исторических событий.
Затирка исторических фактов
Между восточной и западной Беларусью нет такой большой разницы, как скажем, между аналогичными регионами в Украине. Однако определенное своеобразие все же присутствует. Даже 20 лет господства польских националистов хватило для того, чтобы наложить на этот край свою печать?
«Полонофильские» настроения в современной Беларуси переживали два этапа. Первая вспышка была в 90-х. Тогда это во многом было связано с активизацией челночного бизнеса в Польшу. Второй подъем приходится на сегодня, когда рабочие места в стремительно деинустраилизирующейся Беларуси сокращаются, а в Польше – открываются. И рекрутинговые польские кампании стали набирать туда нашу дешевую рабочую силу.
Потомки граждан Речи Посполитой, проживающие в индустриализированных «проклятыми Советами» крупных городах, с ностальгией говорили о том, что его дедушка торговал селедкой или луком при польской власти. А вот те очевидцы, с которым автору доводилось общаться, придерживались на «панские времена» несколько иной точки зрения.
Современный белорусский шляхтич. Фото TUT.BY
Хозяйками дома, в котором мы жили, были две бабушки преклонного возраста. Они охотно рассказывали о том, как было при поляках. По словам женщин, жили они впроголодь – большая часть того, что давало крестьянское хозяйство, уходило на уплату налогов государству. Тогдашнюю крестьянскую пищу составляла, например, « затирка » — молочный суп с обжаренной мукой.
Сегодня ностальгирующие «традиционалисты» сокрушаются – отчего же этот старинный рецепт забыт? А отчего заброшена деревянная соха? Затирку готовили, чтобы сэкономить муку – порой ее и на хлеб не хватало. «Л ахманы – не адзежа, затiрка – не ежа » — говорили реальные, а не романтические белорусы.
Мясо бывало только по праздникам. Энергетические потребности организма белорусские крестьяне поддерживали салом – в сыром, вяленом и жареном виде.
Не хочу сказать, что в 20-30-е годы колхозное крестьянство в БССР питалось лучше. Но где же пресловутые преимущества «рыночной» экономики и индивидуального хозяйства?
Значительную часть прибавочного продукта западно-белорусских крестьян также изымало польское государство. При этом уплаченные налоги буржуазные власти Польши совершенно не спешили вкладывать в социальную сферу для крестьян и рабочих или в образование и культуру для белорусов. Что уже существенно отличало местные реалии от ситуации в БССР.
Панское благоденствие
В отличие от советской части Беларуси, в Полесском, Новогрудском и Виленском воеводстве большая часть земли осталась в руках помещиков.
85 процентов жителей Западной Беларуси были крестьянами либо проживали в сельской местности. При этом почти полумиллиону крестьянских хозяйств, включая зажиточные, принадлежало меньше половины земли. 52 процента земельного фонда находилось в руках помещиков и крупных «фермеров» (1 процент землевладельцев), государства и костела. Помещики и крупные землевладельцы в подавляющем большинстве случаев были поляками.
Правда, под давлением крестьян была начата обещанная «парцелляция» помещичьих земель. Но только в 1925 году сейм, под давлением крестьян, принял закон об аграрной реформе. Во многом она напоминала пресловутые столыпинские преобразования. Крестьяне активно выделялись на хутора. При этом большей частью «парцеллированной» земли завладели военные польские поселенцы – « осадники » (Osadnictwo wojskowe). Фактически, эти бывшие легионеры выполняли функции вооруженных колонистов на западно-белорусских землях. А вот сервитуты у крестьян были отобраны.
Осадники. Фото archiwum.rp.pl
Варшавское правительство списало помещикам 740 миллионов долга по земельному налогу – как « пострадавшим от войны и большевизма ». Крестьян таковыми не посчитали, и в середине 20-х перемеряли у них землю. А обнаружив «неучтенку» — тут же обложили земельным налогом за все прошлые года.
Во многих селах люди просто взвыли. Секвесторы забирали за долги последних коров, сено, подушки, кожухи. Память о сборе поляками налогов еще недавно была весьма жива у доживших до наших дней налогоплательщиков.
В годы Первой мировой войны царские войска насильно «эвакуировали» белорусов в тыл уничтожая оставляемое имущество. Около полумиллиона беженцев в начале 20-х вернулось на родину – в Западную Беларусь. Многие были вынуждены жить в землянках, почти не получая никакой помощи от правительства.
Западная Беларусь составляла почти четверть территории Речи Посполитой, а вот промышленных предприятий тут было всего 2,8 процента. Рабочий день длился 10 часов и более, большинство рабочих получало 2-4 злотых в день. Один килограмм хлеба стоил 0,45 злотых, сахара — 1,4 злотых, масла – 6,3 злотых. А за один метр шерстяной ткани нужно было выложить 33 злотых.
Чтобы пошить себе костюм, рабочему не хватило бы и месячного заработка.
«Кто ты есть? Я поляк малы…»
Сегодня события 1939 года, приведшие к возвращению западных территорий в состав Беларуси, в современной Польше преимущество расцениваются как « советская оккупация ». Не удивительно, что по умолчанию с этим согласна и большая часть « европейски ориентированных » белорусских деятелей и НГО.
Между тем, в пользу этого вывода можно даже привести определенную статистику. Как не удивительно – имевшейся в открытых советских источниках. Так, в книге Владимира Полуяна «Беларуская сялянска-рабочая Грамада» 1967 года приводятся следующие цифры – в 1925 году в Полесском, Новогрудском и Виленском воеводствах поляки составляли 45,6 процента населения, а белорусы – только 31 процент. Оккупация? Несомненно. Только – чья?
Разумеется, эти данные были грубо сфальсифицированы польской оккупационной администрацией. Они разительно отличаются от сведений об этническом составе, полученных немецкими властями на этой территории в 1915-1916 годах. На самом деле, белорусы составляли до 70 процентов, евреи – 10, на польское меньшинство приходилось еще 10 процентов местного населения. Но речь шла не только о прямых искажениях результатов переписи. Фальсификация национального сознания начиналась уже с раннего детства.
Колониальные мечты польской державы
« Кто ты естэш? Поляк малы. Яки знак твой? Ожел бялы… ».
Это стихотворение Владислава Белзы является хорошим примером патриотической польской поэзии. Только одно «но» – этот катехезис польского ребенка вколачивали и в головы белорусских детей в польской школе. А школы в Западной Беларуси с самого начала были преимущественно польские.
В годы первой мировой войны белорусские деятели начали открывать здесь национальные школы. Но уже к 1923 году польские власти закрыли в Западной Беларуси 350 белорусских школ. К 1926 году осталось только 4 белорусских и 8 смешанных польско-белорусских учебных заведений. К 1939 году на территории Западной Беларуси не осталось ни одной чисто белорусской школы.
Был и еще один фактор, на который в советское время обращалось меньше внимания – гонения на православную церковь. Обычно их принято приписывать одним « безбожным большевикам ». Но при польских властях православные церкви захватывались, закрывались либо передавались костелу.
В пастарунак – за белорусскую вечеринку
Очень часто в дискуссиях на тему Западной Беларуси звучит такой аргумент: «Зато в совковой Беларуси были репрессии. А при поляках – европейская демократия».
Действительно, в первой половине 20-х годов Польша представляла из себя буржуазную парламентскую республику.
Конечно, демократия была относительная – в сейме заседали преимущественно представители крупного капитала и земельных собственников. Но тем не менее, в Польше действовали и левые политические партии, и рабочие профсоюзы. И если Компартия Западной Беларуси вынуждена была действовать в подполье, то ее легальная крыша БСРГ имела несколько своих депутатов в польском парламенте.
Полыхала огнем борьбы и Западная Украина, сопротивлялся жесткой капиталистической эксплуатации и польский рабочий класс и крестьянство во главе с «левицей» из ППС и «Стронництва людовое».
И в мае 1926 года Юзеф Пилсудский совершает государственный переворот. Военный переворот был кровавым – в ходе него погибло 389 человек и более тысячи получили ранения. Фактически, было установлено личное авторитарное правление маршала Пилсудского. И несмотря на наличие формальных признаков парламентаризма и многопартийности – полуфашистский режим «санации».
« Грамада » была распущена, ее депутаты брошены в тюрьму. Белорусских и украинских активистов без суда и следствия массово отправляли в концентрационный лагерь в Картуз-Березе. Практически, это был лагерь смерти. Заключенные подвергались изощренным издевательствам и пыткам, от которых многие умирали.
Лагерь располагался в бывших казармах
И это – не выдумки коммунистической пропаганды. Об истязаниях в польском лагере много писали и находившиеся там украинские националисты. Например, Тарас Бульба-Боровец в своих воспоминаниях. Заключение в лагере длилось полгода, при необходимости его можно было также без суда, административным порядком продлить еще.
Чтобы скрыть статистику замученных, многих находящихся при смерти заключенных «освобождали» и вывозили умирать за пределы лагеря.
Таковы были реалии жизни в Западной Беларуси при польской власти. И поэтому вполне закономерно, что в сентябре 1939 года белорусские крестьяне встречали здесь Красную Армию как освободительницу. При всех последующих издержках бюрократической деформации Советской власти и эксцессах, национальный гнет тут был ликвидирован, социальная и экономическая сфера начала развиваться ускоренными темпами.