говорить про себя что значит
Значение словосочетания «про себя»
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я обязательно научусь отличать широко распространённые слова от узкоспециальных.
Насколько понятно значение слова неуёмность (существительное):
Синонимы к словосочетанию «про себя»
Предложения со словосочетанием «про себя»
Цитаты из русской классики со словосочетанием «про себя»
Афоризмы русских писателей со словом «про»
Отправить комментарий
Дополнительно
Предложения со словосочетанием «про себя»
И если он отмечал про себя узкую квадратную морду или изгиб хвоста, свидетельствовавший о поразительной резвости, то только сквозь туман охватившей его радости.
Он мог днями напролёт стоять на южной границе мира, наблюдая за созвездиями, погружённый в глубокие размышления, – а может, он просто думал про себя, что ему стоило попросить работу поинтереснее.
Он усмехнулся про себя, но легкомысленный настрой спал так же быстро, как и пришёл.
Привычка рассуждать о себе любимом в третьем лице или во множественном числе, то есть вместо «я» говорить «она» или «мы», нарочито называть себя, как в детстве, по имени – есть у многих
Иногда такая манера речи раздражает окружающих, иногда вызывает улыбку.
Психологи уверяют – не всё так просто. Возможно, наша психика посылает сигналы: «Мне некомфортно. Я нуждаюсь в защите!» А возможно, подсознательно мы так ищем путь, чтобы стать мудрее. Разбираемся вместе с психологом Екатериной Пятковой.
«Саша хочет кушать»
Екатерина Пяткова – Гипотез, почему происходит такое «отделение» от самого себя, множество, – говорит Екатерина Пяткова. – С одной стороны, причина может скрываться в некотором инфантилизме. «Маша пошла. Саша хочет кушать» – так обычно говорят о себе дети лет до трёх. Но если в два-три года это звучит нормально, то в речи взрослого, считают представители гипотезы инфантилизма, это может свидетельствовать о внутренней незрелости, о желании занять позицию ребёнка или «присоседиться» к кому‑то: «Мы тут решили». По сути, решение‑то может быть единоличным, но это – способ спрятаться за «мы».
В основе другой теории – нарциссизм. Когда человек говорит так о себе, он любуется собой. Подобное явление – гибрис – было описано ещё в Древней Греции. И использовалось применительно к действиям человека, наделённого властью, который взирал на всех с оскорбительным высокомерием. То есть это такое королевское «мы» и открытое желание доминировать.
У «короля», как правило, утрачивается адекватная оценка ситуации. Получив власть, он ею упивается. Но интересный момент – когда эту власть у него отнимают, ощущение высокомерия уходит. «Король» теряет свою «корону», и его королевское «мы» исчезает.
Подобное «многоличие» свойственно и людям с психическими нарушениями, когда в силу заболевания сложно провести самоидентификацию. При этом «Я» очень часто теряется, и в речи происходит замена этого местоимения.
Держим дистанцию
Но в психологии есть и другие теории. Так, например, обращение к себе в третьем лице – ментальный приём, который успешно используют в психологических практиках. Приём помогает справиться с неприятными эмоциями. Эффект заключается в том, что мысли о себе и других людях обрабатываются у нас в разных зонах головного мозга. И мы легче прощаем ошибку кому‑то, чем себе самому. И гораздо легче переносим плохие новости о посторонних, не так стыдимся из‑за неудач приятеля, как могли бы стыдиться за себя.
Это ещё и такая возможность избежать самобичевания. Использование местоимения в третьем лице – «он», но не «я», своего имени вместо «я» – позволяет мозгу легче и более беспристрастно обрабатывать информацию при стрессовой ситуации.
Приём дистанцирования помогает психике защититься. Он широко используется в реабилитации людей, прошедших боевые действия.
Благотворный эффект дистанцирования, в частности, исследовали учёные Мичиганского университета. Было отмечено, что участники эксперимента более уверенно и убедительно выступали, когда говорили от третьего лица. Они испытывали меньше стыда, меньше смущались, чувствовали себя намного лучше эмоционально.
Это подтвердило и сканирование мозга подопытных – размышления от первого лица неизбежно активировали зоны, связанные с негативными процессами, относящимися к себе. А при рассуждениях от третьего лица такой активности не наблюдалось.
«Эффект Бэтмена»
В психологии хорошо известен и «эффект Бэтмена», который применяют в работе с детьми. Ребёнку, пережившему непростую ситуацию, предлагается рассказать об этом от лица значимого супергероя – дистанцирование от имени игрушки. И, включаясь в игру, «Бэтмен» начинает озвучивать то, что никогда бы не рассказал от собственного имени.
Взрослым надо быть очень внимательными. Если ваш малыш вдруг «ни с того ни с сего» начинает говорить от имени героя или своей игрушки: «А зайчик слышал…» – возможно, он пытается так донести до вас что‑то важное, поделиться своими страхами.
Иногда перенос подобной модели поведения переходит и во взрослую жизнь. И говоря о себе не «я», а по имени – «Люба видела» – легче рассказать о своих эмоциях и негативных переживаниях. Это ещё и сигнал нашей психики: «Я дистанцируюсь от проблемы».
Усидеть на двух стульях
В психологической практике есть особая техника – «два стула». Она используется, когда необходимо «достать» свою внутреннюю субличность, например, внутреннего критика или плаксу. Цель практики – разобраться в себе, понять, как уживаются эти личности внутри меня. Пересаживаясь со стула на стул, находясь в таких качелях, при помощи терапии мы осознаём эти состояния и учимся управлять ими.
Интересна и другая точка зрения о пользе дистанцирования. Канадский психолог Игорь Гроссман на протяжении многих лет изучает такое состояние как мудрость. Опираясь на результаты исследований, он утверждает, что привычка говорить о себе в третьем лице способна сделать нас мудрее.
В работе Гроссмана используется такое понятие как иллеизм – термин был придуман в начале XIX века, его значение – «Я не Я». То есть, опять же, рассуждение не о своей ситуации, а о проблеме условного друга позволяет взглянуть на проблему с точки зрения фактов. А туман из эмоций рассеивается.
Люди всегда были склонны к самокопанию. Это вечный путь стремящихся к познанию себя, стремящихся к мудрости. Но зачастую идти по этому пути мы не умеем. И пытаясь поразмышлять о себе, начинаем ворошить тягостные мысли и заботы. В итоге делаем ещё хуже – это не самокопание, а, скорее, самозарывание.
Поэтому приём иллеизма, который Гроссман успешно использовал при психологическом сопровождении людей с депрессиями, может помочь и при познании себя, так как не позволяет нам утонуть в эмоциях.
Секрет мудрости раскрыт?
Гроссман, пытаясь создать методику измерения мудрости, экспериментальным путём пришёл к выводу, что мудрость – это некая «конструкция», состоящая из разумных рассуждений, которая определяет то, как мы ориентируемся в жизненных проблемах. То есть раз существуют определённые показатели мудрости, то их можно улучшить, а значит – развить собственную мудрость.
Суждения подопытных измерялись по специальной шкале: беспристрастность, принятие во внимание других точек зрения, способность находить компромиссы… Было обнаружено, что показатель мудрости значительно точнее, чем показатель тестов на интеллект. А благополучие и удовлетворённость отношениями напрямую связаны с мудростью.
Эксперименты продемонстрировали силу отстранённого подхода. Оказалось, что участники вели себя скромнее и с готовностью принимали альтернативные взгляды, когда говорили о себе в третьем лице. Они также на протяжении месяца вели дневник, в котором описывали всё, что происходило в их повседневной жизни. Но по условиям эксперимента половина группы вела дневник от первого лица, половина – от третьего. В итоге «якающая» группа не показала особой динамики, а те, кто практиковал иллеизм, напротив, стали более рассудительными.
Возможно, этот метод обучению рассудительности стоит и нам взять на вооружение? И попробовать вести личный дневник иллеистического направления в качестве ежедневной практики: «Какой замечательный день! Катя сегодня проснулась в хорошем настроении…» Появляется ощущение – я смотрю на себя и события, которые со мной происходят, со стороны – на расстоянии. А ведь не зря говорят, что большое видится именно на расстоянии.
Разговор с самим собой: норма или диагноз – мнение психолога
Представьте, что за окном вы слышите надоевшие крики хулиганов или мартовский вопль кошки, или рев машины. Вы испытаете массу негативных эмоций, но подумаете кратко: «кошка», «машина», «хулиганы». Хотя если вы произнесете свои мысли вслух, то они зазвучат по-другому. Например, так: «Опять эта мерзкая шпана со своими воплями и алкоголем, которые мне уже поперек горла стоят». Так работает внутренняя и внешняя речь человека. Внутренний голос краток, он не выражает эмоции, от чего те остаются внутри человека и продолжают давить на него. Но это далеко не все из того, что нужно знать о внутренней речи.
Внутренняя речь: что такое
Каждый человек наделен внутренним голосом, только в психологии это называют внутренней речью. Она возникает в процессе мышления, помогает выполнять мыслительные операции в уме. Вспомните, как вы что-то считаете или читаете, слушаете кого-то или что-то припоминаете. Я вот сейчас пишу эту статью, и в моей голове звучит каждая буква из текста, каждое слово. Так работает внутренняя речь.
Для чего нужна внутренняя речь:
Внутренняя речь – это подготовительный этап. Внутренняя оценка позволяет понять, стоит ли переводить внутреннюю речь в письменную или устную. Наверняка у вас были подобные «репетиции» речи. Прежде чем что-то сказать, вы проговаривали это, а иногда и проигрывали разные ответы оппонента.
Внутренняя речь развивается постепенно. Так, дошкольникам и младшим школьникам сложно читать «про себя» (не вслух). Они переходят к внутренней речи постепенно, а сначала читают в голос или полушепотом. Внутренняя речь начинает развиваться к концу первого года жизни ребенка. Она выходит из эгоцентричной речи, которая свойственна детям в процессе игры.
Мысли вслух
Внутренняя речь отличается от устной или письменной. Она более абстрактна, наделена образами, ассоциациями, представлениями, но одновременно и понятиями, определениями. Чем сложнее мыслительная задача, тем громче звучит внутренний голос. Исследования подтвердили, что при внутреннем разговоре напрягаются те же мышцы, что при устной речи, работает язык, гортань, губы. Иногда внутренний голос даже превращается в шепот, громкую речь или крик.
Это необходимо для лучшего представления проблемы и задачи. Полноценные монологи и диалоги с самим собой помогают всесторонне проанализировать объекты, уловить мысли, контролировать слова и действия.
Из этого можно сделать вывод, что в трудной жизненной ситуации или в момент стресса, напряженных условий разговоры с самим собой помогают человеку найти решение проблемы. Это не патология, а вполне нормальное явление – мысли, рассуждения вслух.
Бывало ли у вас такое, что слова, словно сами собой вдруг вырывались наружу («Я сказал это вслух?»)? У меня да. Это последствие усталости и переутомления или сигнал о чрезмерно тяжелом мыслительном процессе. От чего еще зависит выраженность внутренней речи:
Внутренняя речь – это речь человека для самого себя. Внешняя речь – речь для других. Иногда граница между ними стирается («что думает, то и говорит», «нечаянно ляпнул», «я не это хотел сказать»). Это нормально. Объясняется переутомлением человека и причастностью подсознания. Однако бывают случаи, когда разговоры с самим собой перерастают в патологию.
Разговор с самим собой как патология
Внутренняя речь неразвита у аутистов, от чего им сложно контролировать свои действия, организовывать деятельность. А также проблемы с внутренним диалогом возникают при повреждениях языковой области мозга (травмы и болезни, например, инсульт). Такие люди не могут разговаривать с собой, от чего страдает их самосознание. При других патологиях внутренние диалоги наоборот чрезмерно выражены.
Диалог человека с самим собой может быть симптомом нескольких психических патологий, но чаще это встречается при шизофрении. Однако один симптом не сигнализирует о болезни, расстройство диагностируется при одновременном наличии хотя бы нескольких из других признаков:
Это тяжелое состояние, которое требует срочного обращения к психотерапевту. Кроме шизофрении внутренние диалоги возникают при диссоциативном расстройстве личности и при внутриличностном конфликте. Тогда человек даже может слышать чужой голос, но это всего лишь игры разума. Так мозг защищает психику. Чужим голосом звучат те мысли, которые человек не принимает, отрицает, считает порочными, плохими. Но на деле это речь его подсознания, подавленных эмоций, желаний, переживаний. Это говорит та часть личности, которую он в себе не принимает.
Однако диалоги с самим собой могут возникать и при других психологических проблемах: неврозы, ПТСР, приближающийся нервный срыв, дистресс. Чужим голосом могут звучать воспоминания о психотравме. Это может быть голос друга, матери, отца или другого человека. Или могут звучать приказы родителей, которые заставляют личность жить по навязанному сценарию. Все это сигнал о том, что подсознание хочет избавиться от психотравмы, но не может. Эти состояния требуют вмешательства психолога.
Польза и вред разговоров с самим собой
Кроме тех функций, что связаны с обработкой информации и поиском решений, диалог человека с самим собой имеет еще одно значение. Его используют для самовнушения и мотивации. Вспомните любой аутотренинг, его основа – разговор с самим собой, проговаривание какой-то фразы, обращение человека к себе. Мы можем заставить себя что-то сделать, попросить о чем-то или поблагодарить и ободрить.
А не задумывались ли вы, почему давать советы другим людям, решать чужие проблемы проще? Снова во всем виноват внутренний голос. Внутренняя речь звучит в разы быстрее устной. Кроме того, в ней нет полноценных предложений, зато есть много обособлений, незаконченных слов. Внутренний диалог вроде бы понятен человеку, но мозг не воспринимает его как полноценный разговор. А вот проговаривание вслух помогает глубже вникнуть в проблему, лучше разобраться в ней. Так что в этом плане разговоры с самим собой и с использованием местоимения «ты» очень даже полезны. И, конечно, нельзя не упомянуть, что они спасают от одиночества.
Разговоры с самим собой полезны при ухудшении памяти или появлении навязчивых мыслей. Например, выстраивание логической цепочки действий вслух позволит быстрее найти пропавшие ключи. А проговаривание действий (Газ выключила? Выключила. Воду закрыла? Закрыла.) позволит снизить тревогу, уменьшить проявления обсессивно-компульсивного расстройства. Проговаривание эмоций, чувств, мыслей всегда помогает личности разобраться в самой себе, снижает внутреннее напряжение.
Итак, к пользе внутренних разговоров относится:
А вот негативные разговоры с самим собой типа обвинений, самобичевания оказывают разрушающее действие. Они снижают самооценку личности, дезориентируют.
Почему некоторые говорят только о себе?
Среди ваших знакомых наверняка есть такие люди, которые всегда стремятся быть в центре внимания и стараются любой разговор перевести на собственную персону. Они не готовы слушать вас, но могут часами говорить о себе. Что это? Нарциссизм? Эгоцентризм? Тщеславие? Не все так просто.
Заголовок этой статьи напомнил вам о ком-то из друзей и знакомых? А может, сразу о нескольких? Дело не в том, что у вас какое-то специфическое окружение — просто эта проблема в последнее время становится все более распространенной.
Одна из причин — популярность социальных сетей, в которых негласно принято мериться успехами и всячески акцентировать свою индивидуальность. Многие переносят виртуальный стиль самопиара в обычное общение. Но по мнению психолога Саверио Томаселлы, эта причина — далеко не единственная.
Проблемы воспитания
Людей, которые говорят только о себе, проще всего заподозрить в эгоцентризме. Однако чаще всего такое поведение возникает неосознанно. Этот способ общения кажется им единственно правильным и возможным.
Его истоки кроются в детстве, когда родители ежедневно убеждали ребенка в том, что он лучше, умнее, красивее и интереснее других. Конечно, родители делают это из добрых побуждений, желая вырастить своих детей лидерами или просто людьми без комплексов. В итоге такие дети очень быстро учатся сводить любой разговор к своим проблемам и желаниям, а потом не могут перестроиться.
Побег от эмоций
Некоторые люди просто не способны к эмпатии: не умеют или не хотят сопереживать. Поэтому каждый раз, когда вы пытаетесь посвятить их в свои проблемы, посоветоваться или просто излить душу, они переводят разговор на себя.
Этот прием — не проявление эгоизма, как может показаться. Это способ защититься от эмоций, прервать неприятный разговор.
Манера все время рассказывать о своей жизни, не слушая других, говорит о том, что у человека нарушен контакт и с собой, и с другими. Человек настолько поглощен собственными чувствами, желаниями или страхами, что теряет связь с реальным миром и не учитывает интересы окружающих.
Кто здесь?! Где в нашей голове живет голос и зачем он нам нужен
Вы разговариваете сами с собой? Репетируете важные диалоги, придумываете аргументы для споров, бубните под нос список покупок и планы на вечер? «Это норма!» — сказала бы телеврач, интонации которой уверенно ушли в народ и мемы. Голоса роятся в голове в среднем 20–26% времени нашего бодрствования. В психологии этот феномен называют «внутренняя речь». Нейрофизиолог Мария Пази рассказывает, как и зачем мозг болтает сам с собой.
Какой он, ваш голос в голове? Это ваш собственный голос? Бархатистый мужской бас? Или, наоборот, женский голос — и в голове комментарии раздает сладкоголосая Скарлетт Йоханссон? Может быть, ваша внутренняя речь то и дело меняется, перескакивая от баса к воздушному меццо-сопрано.
Приложите руку к горлу: пока вы разговариваете про себя, там едва заметно подрагивают мышцы гортани. А теперь перенесите руку на участок у левого уха, чуть выше и поближе к виску — где-то там шелестят нейронами левая нижняя лобная извилина и верхняя височная извилина, зоны Брока и Вернике. Эти участки мозга отвечают за производство и восприятие речи: они позволяют нам вести обычный разговор, они же создают и внутренний.
Хор голосов в голове хрупок, легко может сбиться с ритма и начать фальшивить. Если из-за инсульта или травмы повреждаются речевые зоны мозга, возникает афазия, нарушение устной речи, внутренний голос при этом тоже утрачивает стройность. Пациенты с афазией, например, не могут понять, рифмуется ли пара слов, когда произносят их про себя.
Случается и так, что внутренняя речь воспринимается как порожденная кем-то другим.
В норме при диалоге-в-себе в область восприятия речи должен приходить сигнал, который приглушит активность ее нейронов, а значит, на внутреннюю речь они среагируют не так сильно, как на разговор вживую.
При психиатрических расстройствах это приглушение почему-то не срабатывает.
«Я слышу отчетливые голоса. У каждого голоса своя индивидуальность. Они часто пытаются указать мне, что делать, пытаются навязать собственные мысли или чувства», — описывал свой опыт пациент со слуховыми галлюцинациями.
«Если голос нападает и оскорбляет пациента — он будет подавлен и склонен к самоубийству. Если голос говорит пациенту убивать, то, при потере самоконтроля, вполне вероятны нападения пациента на других людей. Если голос говорит человеку, что он прекрасен и могуществен, появляются маниакальные формы поведения», — писала о голосовых галлюцинациях английский психолог Лорна Смит Бенджамин.
Порой голоса, напротив, оказываются положительным опытом, не имеющим ничего общего с патологией. Они могут успокаивать, вселять уверенность, подсказывать решения.
Еще один вариант нормы — отсутствие внутренней речи. В 2011 году в небольшом исследовании добровольцам выдали издающие звук устройства и попросили их фиксировать свои мысли и чувства каждый раз, когда они услышат пиликанье, — эта методика называется «метод перехвата описания». В исследовании обнаружились серьезные различия между добровольцами: одни болтали 75% времени, другие в своей голове играли в молчанку — и никогда не разговаривали сами с собой.
«Сегодня я сказал маме, что у меня нет внутреннего монолога, и она уставилась на меня так, будто у меня три головы, — делился пользователь Reddit. — Я искренне считал, что это вымышленная концепция, приемчик, который придумали создатели сериала о психопате „Декстер“. Как вы это делаете? Как разговариваете в своей голове? Не могу себе представить».
Оказалось, отсутствие внутренней речи — не слишком редкое явление. Вместо диалога в голове у таких людей роятся образы, чувства, символы. А каждый раз, когда им приходится выходить из собственной головы и общаться словами, они вынуждены «переводить» свои мысли.
«Когда мне предстоит общаться устно (например, нужно сделать телефонный звонок), я готовлюсь, чтобы знать, какие слова мне действительно нужно сказать, — присоединился к обсуждению записи другой пользователь. — Если я участвую в разговоре, где времени подготовиться, заранее организовать и „перевести“ свои мысли у меня нет, в речи постоянно возникают длинные паузы. Это может казаться странным. Это раздражало мою жену, пока мы оба не поняли, почему так происходит».
Но как голоса — хорошие и плохие, болтливые и играющие в молчанку — пробрались внутрь черепа?
Читайте также
Переезд из детства
Дети в возрасте примерно трех лет во время игры всё время разговаривают вслух: раздают указания не только игрушкам, но и самим себе. Их склонность к болтовне с самим собой, к эгоцентрической речи помогает проследить истоки голоса в голове.
Психологи прошлого века предположили, что внутренний диалог — не что иное, как внешняя речь, перебравшаяся внутрь.
Одну из первых гипотез предложил психолог и основатель бихевиоризма Джон Бродес Уотсон. Его идея была довольно механической: происходит простое угасание речевого поведения — от громких размышлений вслух у ребенка, через бормотание и шепот к безмолвному диалогу в голове у взрослого. В чем-то схожую идею высказал советский психолог Лев Выготский. Он также считал, что внутренняя речь — результат интернализации, то есть поглощения, внешней. По Выготскому, дети становятся самостоятельными, отдаляются от родителей и потому, в отсутствие указаний от взрослых, начинают вслух руководить своими действиями. Это саморуководство у ребенка затем станет внутренним диалогом.
Впрочем, из эгоцентрической речи мы не «вырастаем», взрослые тоже любят поболтать с собой вслух. Для одних такие рассуждения — помощь в выполнении трудных задач. Другие пользуются ей для планирования действий, упорядочивают хаос в голове. А третьи ищут в эгоцентрической речи утешение.
«Когда тревожно, могу вслух себя успокаивать, — рассказывает Юля, респондент проведенного мной онлайн-опроса. — Я называю это „голос разума“, который говорит мне: „Это ерунда“, „Ты справишься“. После факапов именно вслух сказать, что ошибаться — нормально, помогает меньше грызть себя».
Феномен самоутешения и самоподдержки через эгоцентрическую речь можно считать свидетельством гипотезы Выготского. Ведь в детстве слова поддержки мы слышали от взрослых, а сейчас зачастую вынуждены проговаривать их сами. Вероятно, именно из-за этой замены внешней поддержки на внутреннюю слова, сказанные как бы со стороны, — «у ТЕБЯ получится» — в экспериментах работают лучше, чем сказанные в первом лице: «у МЕНЯ получится».
Диалоги из теней
Из идеи Выготского можно сделать вывод: по структуре внутренняя речь должна напоминать внешнюю — это должен быть диалог. Для обычного диалога важно некоторое представление о позиции собеседника, которое будет уточняться по мере разговора: через вопросы и ответы, аргументы и контраргументы, выражение согласия и несогласия.
Если структура внутренней речи чем-то похожа на обычный диалог, значит, в мозге должны активироваться области не только языковых зон, но и те, что задействованы в распознавании позиции собеседника. Это предположение ученым удалось подтвердить. Однажды они попросили добровольцев, заботливо уложенных в МРТ-сканер, сначала провести внутренний монолог (представить, будто они выступают перед школьниками), а затем — диалог (представить, будто разговаривают с директором). На фМРТ было заметно, что в условиях диалога, но не монолога активными были не только речевые зоны, но и центры социального познания, расположенные в правом полушарии. Эти области мозга формируют представление об образе жизни, желаниях и убеждениях других людей и, вероятно, для выдуманного собеседника проделывают то же.
Однако, хотя внутренняя речь сохраняет структуру диалога, она претерпевает и изменения. Например, становится более краткой — конденсируется и аббревиируется.
Согласитесь, едва ли вы, почувствовав запах гари с кухни, будете утруждать себя формулировкой полных предложений: «Должно быть, я забыл, что поставил рис вариться». Нет, в голове вы крикните «Рис!» или вовсе какое-нибудь бранное слово. И это касается не только экстренных ситуаций: любые предложения, обращенные к себе, как правило, значительно короче, чем обращенные к реальному собеседнику. Тяготение к сокращению отмечали люди в одном из опросов о чертах внутренней речи.
Конденсация внутренней речи связана с тем, что сами себя мы понимаем буквально «с полуслова», в то время как в обычном диалоге собеседник не обладает таким исчерпывающим представлением о наших мыслях или сопутствующих обстоятельствах. Сокращение речи связано и с тем, что мы подстраиваем внутреннюю речь под себя: можем создавать гибриды слов, пропитывать слова дополнительными значениями («интервью», произнесенное в голове, означает не только «собеседование», но и комплекс переживаний от волнения до надежды, а также намерения и планы подготовиться).
В общем, голос в голове краток, потому как сжимает слова до чистого смысла. «Мы мыслим не словами, а тенями слов», — писал Владимир Набоков, и он, похоже, был чертовски прав. То, что мысли, озвученные голосом в голове, оказываются совсем другими, чем те же мысли, произнесенные вслух, приводит к забавным следствиям. В голове всё может звучать лучше, чем наяву.
«Мне кажется, „внутри“ я умнее. А как рот открою — так прости Господи…» — смешливо сетует в опросе Аня.
Контролируй это
Зачем нам голос в голове? Как изменится жизнь, если мы не сможем говорить про себя? Что станет труднее, а что и вовсе невозможно? Исследователи выделяют несколько ролей внутреннего голоса. Например, участие в исполнительных функциях, то есть процессах планирования, самоконтроля, решения проблем. «Если предстоит сложный разговор, могу заранее продумывать, как выразить свою мысль»; «Для меня это способ контроля: еду на работу — обсуждаю, что и в какой последовательности делать. Если что-то на работе не получилось, еду домой — обсуждаю сама с собой все этапы. Мне кажется, так улучшается концентрация и точность исполнения», — отмечали респонденты.
Разговор с самим собой — и вслух, и про себя — действительно может быть полезен. В эксперименте со спортсменами участники, которые разговаривали сами с собой, лучше выполняли контрольное задание и сообщали о повышении уверенности в себе и снижении тревожности.
Напротив, задержка развития эгоцентрической и внутренней речи, например при синдроме дефицита внимания и гиперактивности, может отчасти обуславливать нарушение саморегуляции. При этом когнитивно-поведенческая терапия, использующая «разговор с самим собой», оказывается эффективной в коррекции самоконтроля при СДВГ.
Но иногда исполнительная функция речи-в-себе может приобрести болезненные масштабы.
«Раньше проговаривала все диалоги перед встречами, — рассказывает Аня. — А когда диалог случался вживую, всё шло не по прописанному в голове сценарию — меня накрывала тревога. „Всё пошло не по плану, Карл!“ Я не знала, что отвечать, что спрашивать. Психолог меня специально переучивала, так что сейчас диалоги в голове я не репетирую».
Слова на память
Внутренний голос также необходим для рабочей памяти, то есть удержания информации в голове, пока вы заняты делом, скажем, для «сохранения» списка покупок, пока вы ходите по магазину.
В 1974 году английские психологи Алан Бэддели и Грэм Хитч предложили многокомпонентную модель рабочей памяти. Суть ее в том, что память состоит из центрального исполнительного органа, который управляет ресурсами внимания, и трех его «слуг»: эпизодического буфера — временного хранилища стимулов, визуально-пространственного «блокнота» и фонологического контура, ответственного за представление звуковой и речевой информации. Из-за того, что внутренний голос словно бы «озвучивает» часть рабочей памяти, фонология слов влияет на их запоминание: длинные слова запоминаются труднее; также нам труднее запомнить слова, звучащие похоже, чем те, что звучат по-разному.
Может быть интересно
Как тебе такое, Илон Маск?
Чарлз Фернихоу, профессор психологии Даремского университета, в книге «Голоса внутри» (Voices Within) предполагает, что внутренняя речь — это еще и допинг для творческих способностей. Он приводит в пример физика Ричарда Фейнмана, который мог остановиться посреди улицы и, активно жестикулируя, начать беседовать с самим с собой… или кем-то в голове. Всё потому, что пытаясь решить научную проблему, Фейнман проводил внутренний допрос:
«Интеграл будет больше, чем сумма слагаемых, так что, как видите, давление будет выше. — Нет, вы сумасшедший! — А вот и нет!»
В голове мы можем завести непринужденную беседу с любым собеседником: живущим или умершим, реально существующим или вымышленным. Люди в голове проигрывают несбыточные диалоги: придумывают, что бы ответили, оказавшись на интервью у Юрия Дудя или Ирины Шихман; как бы извернулись, отвечая на вопросы времен Марселя Пруста в программе у Владимира Познера; какое «Особое мнение» могли бы высказать на «Эхе Москвы».
«Иногда я проигрываю диалог, который не состоится в принципе, — рассказывает Илья. — Могу в голове поговорить с инопланетянином, например. Или с Илоном Маском обсуждаю освоение космоса, что он думает о нефтяных державах, которые его могут прижать за электрокары».
Беседы с воображаемыми собеседниками могут быть непредсказуемыми и захватывающими, и не исключено, что они способствуют рождению новых идей.
Читайте также
Эй, Сири?
В последнее время появился еще один тип разговоров без реального собеседника. Социолог Полина Аронсон в книге «Любовь: сделай сам» отмечает, что всё больше людей ищет утешения у своих гаджетов:
«По данным компании Amazon, половина разговоров с ее голосовым помощником — Алексой — носит „неутилитарный“ характер: это жалобы, шутки, вопросы о смысле жизни. „Люди беседуют с Сири в самых разных ситуациях: иногда они сетуют на тяжелый день, иногда хотят обсудить волнующие проблемы. Бывает, что к ней обращаются в экстренных ситуациях, бывает, что просят советов про здоровый образ жизни“, — сообщает объявление Apple о вакансии на место IT-специалиста, который способен „научить“ голосового помощника разговору с людьми об их эмоциях».
Согласно одному исследованию, в разговоре с искусственным интеллектом люди меньше боятся откровенности. И потому утешение от реального человека то и дело подменяется поиском сочувствия у цифрового экрана.
Пока мы ноем в микрофон Алисе или Сири, IT-гиганты обучают искусственный интеллект эмпатии. Прожевав огромный объем данных, машина учится сочувствовать с помощью самых повторяемых реакций. И потому голосовые помощники становятся гротескным отражением эмоционального режима общества, то есть «правил и норм, определяющих, как переживать наши чувства и как их выражать». Калифорнийский хипстер гугл-ассистент в ответ на жалобу пользователя «мне грустно» посетует на отсутствие у него рук для объятий. Сири предложит поговорить с близким другом или членом семьи. А Алиса, заточенная под русскоязычного пользователя, привыкшего к иронии и черному юмору, отрежет: «Никто и не обещал, что будет легко».
Если голосовые помощники заменяют слова поддержки, сказанные вживую, могут ли они заменить самоутешение через эгоцентрическую речь? Перестанем ли мы когда-нибудь бубнить себе под нос: «У тебя получится», — предпочтя вместо этого перекинуться парой фраз с Алисой? Сказали бы вы сами себе: «Никто и не обещал, что будет легко»?