герцен кто такой в истории
Александр Герцен
Фото Все
Видео Все
Родом из детства. Александр Герцен. Былое и думы (1980)
Дело N. Александр Герцен: под звон «Колокола» @Телеканал Культура
Александр Герцен. «Былое и думы» / «Игра в бисер» с Игорем Волгиным / Телеканал Культура
Александр Герцен — биография
Александр Иванович Герцен — является одним из самых ярких русских публицистов-революционеров, писателем и философом, а также педагогом и основателем русского вольного книгопечатанья.
Александра Ивановича относят к крайне левым политикам и критикам России, он выступал за социалистические изменения в стране, ратовал за революционный путь путём восстания. Его называют родоначальником русского социализма. Благодаря своей публицистической деятельности стал одним из самых ярких символов революционного движения в стране. Был ярым критиком крепостного права. Многие его литературные произведения были запрещены вплоть до 1905 года, его творческому наследию пришлось ждать октябрьских событий.
Детство и юность
Александр Иванович родился в Москве, весной 1812 года, богатой семье аристократа, известного русского помещика Ивана Алексеевича Яковлева. Их дом находился на Тверском бульваре, сейчас в нём расположен институт имени Максима Горького. Именно об этом доме идёт речь в романе Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита», автор называл его «Домом Грибоедова». Недалеко от дома находится сквер, в котором установлен памятник Герцену.
Поместье Яковлева было велико, сейчас там разместился большой институт это говорит о немалом состоянии помещика, отца Александра Герцена. Род Яковлевых берёт своё начало от боярина Андрея Кобыла, который жил ещё во время Ивана Калиты. По мнению историков, он являлся первым достоверным предком семьи Романовых. И исторически сложилось так, что Герцен стал одним из гробовщиков монархического строя России.
Портрет Александра Герцена в молодости
Александр Иванович был внебрачным сыном, отсюда и другая фамилия, которую придумал сам отец, Иван Алексеевич. Перевод с немецкого обозначает «сын сердца». Его матерью стала 16-летняя немецкая девушка, Генриетта Гааг. Она была дочерью служащего в городе Штутгарт. Из германии её привёз в Россию 45 летний Иван Яковлев. Заключать законный брак со своей юной любовницей помещик не собирался, но родившегося сына признал, и позаботился о его будущем.
Из-за сумасбродного характера отца, мальчик не получал систематического образования. Его обучали многочисленные гувернёры, на усмотрения отца. Но нужно отдать ложное учителям, которые привили подростку хороший вкус. Он воспитывался на произведениях французских писателей и поэтов Гете и Шиллера, комедиях Коцебу и Бомарше, а также изучал вольнодумные произведения Пушкина, Рылеева и читал просветительские книги Руссо и Вольтера.
Неизгладимое впечатление оказало на 13-летнего подростка восстание декабристов. Его библиографы уверены, что именно с того времени у совсем юного Герцена появились первые мысли о свободе, и он уже тогда начал мечтать о революционной деятельности.
В 1820 году Александра Ивановича зачисляют в Экспедицию кремлевского строения, которая отвечала за ремонтные и строительные работы не только в Кремле, но и во всех владениях императорской семьи. Нужно отметить, что Александру на тот момент было всего восемь лет, но при оформлении бумаг, отец указал, что ему 12 лет. А через три года, он получил чин коллежского регистратора, низшего чина в Табели о рангах.
В этом же возрасте у Александра происходит знакомство с Николаем Огарёвым. Мальчики состояли в дальнем родстве. Многие их предпочтения и мысли совпадали, особенно они были единодушны в том, что касалось восстания декабристов. Подростки часто гуляли вместе, и на одной из таких прогулок, которая состоялась на Воробьёвых горах, друзья поклялись друг другу, что отдадут свои жизни «в борьбе за благо Родины».
Этому, казалось бы, столь незначительному событию в биографии Герцена, гораздо позднее либералы придадут историческую важность. В 18 летнем возрасте Александр поступает на обучение в Московский университет, на физико-математический факультет.
Общественная деятельность
Александр Герцен
Герцен стал активно проявлял себя и в отношении «маловской истории», и вместе с другими студентами осудил своего преподавателя Михаила Малова, которого считали грубияном и невеждой. Студенты протестовали против его пребывания в учебном заведении, и добились того, что преподаватель был вынужден покинуть аудиторию. Малова уволили, но и студентов наказали, они были отправлены в карцер.
Эти возмущения студентов позднее назовут первым проявлением студенческого движения. Александр Герцен принимал в них активное участие. После инцидента полиция взяла под наблюдение всех активистов и Александра Ивановича в том числе.
Сообщество молодых людей просуществовало недолго, в 1834 году многих членов кружка арестовали. Александра Герцена около девяти месяцев держали под следствием, а затем сослали сначала в Пермь, а потом в Вятку. Он работал мелким чиновником, писал статьи. В 1837 году, будущий император, Александр II оказался в Вятке проездом. Для него была устроена экскурсия, местную экспозицию представлял Александр Герцен. Экскурсовод очень понравился будущему царю. Но окончательно сменить гнев на милость смог всё же Василий Жуковский, который сопровождал будущего монарха.
Герцена переводят во Владимир, а уже через два года с него снимают и полицейскую слежку. Он получает разрешение вернуться в Москву. Но есть мнение, что годы, проведённые в Владимире, стали для него самыми счастливыми. Здесь он сочетался браком о своей возлюбленной, которую тайно вывез из Москвы.
В 1840 году Александр Иванович был назначен на высокую должность в Санкт-Петербурге, он работает в Министерстве внутренних дел. Но перед отъездом с северную столицу он вливается в московский кружок Николая Станкевича. Он смог переориентировать сподвижников консервативной философии Гегеля в революционно настроенные массы.
Служба в Министерстве окончилась через год. Полиция перехватила его письмо, написанное отцу, в котором он критиковал ведомство. За нелестные выражения и негативный настрой он был понижен в должности, а затем и отправлен на работу в Новгород. Там он служил советником в городской губернии.
Через один год, в 1842 году с помощью средств, которые ему дал отец, Герцен уходит в отставку, и возвращается в Москву. С этого момента он становится частым посетителем салонов, где блещет ораторским искусством. А немного позднее взяв псевдоним Искандер, начинает печатать статьи, а затем и писать художественные произведения. Герцен начинает работать над своим романом «Кто виноват?».
В 1846 году умирает его отец. Александр Иванович становится обладателем огромного состояния. Вступив в права, он отправляется в Европу. Дом, который принадлежал ему в Сивцевом Вражке сохранился до нашего времени. В 1970-х годах в нём открылся музей.
Литература и философские взгляды
Герцен поселился в Париже, и сразу выслал Некрасову для печати в еженедельнике «Современник» четыре статьи которые назывались «Письма из авеню Мариньи». В них Александр Иванович не скрываясь вёл пропаганду социалистических идей. А также он выразил поддержку Февральской революции во Франции. Он приветствовал восстание, но кровавое подавление восстания рабочих заставило его быть более склонным к социалистическим идеям. Впоследствии он сблизился с революционерами-радикалами.
Совместно с Прудоном Герцен начинает выпуск газеты «Глас народа», полностью финансируя издание. Понятнее и ближе за это время Герцену стал материализм и атеизм. Как только царским властям стало известно о публикациях в «Гласе народа» то, правительство обязало Герцена вернуться в страну. Но писатель отказался, сразу после этого последовал запрет на возвращение в Россию до конца жизни.
Но на родине Герцена помнили. Он регулярно публиковался в Некрасовском «Современнике»: беллетристические произведения, рассказы о жизни во Франции, его идеи обустройства России.
После установления во Франции режима Наполеона III, газету пришлось закрыть. Избегая преследования Герцену приходится срочно покинуть Францию. Воспользовавшись паспортом неизвестного румына, он уезжает в Швейцарию, в уже оттуда перебирается в Ниццу, и начинает общаться в радикальных кругах европейских эмигрантов. Он знакомится с Джузеппе Гарибальди. У Герцена постепенно стала формироваться мысль об обречённости и умирании старой Европы, и о перспективах России.
Взгляды бывшего «западника» теперь были устремлены на родину и славянский народ. Он теперь был уверен, что крестьянская община — это эмбрион социализма, который впоследствии превратиться в развитое справедливое общество. И теперь он видел Европу как «буржуазных мещан», которые очень далеки от совершенства.
Летом 1849 года Николай I накладывает арест на имущество Герцена и его матери, так как её сына признали революционером. Всё имущество было заложено банкиру Ротшильду, но он как раз в это время вёл переговоры с Россий о предоставлении ей займа, и смог добиться снятия ареста с имущества Герцена. А потом в его семье наступила череда несчастий. Семейные трагедии одна за другой стали преследовать писателя.
Герцен уезжает в Лондон. И там он откроет Вольную русскую типографию, в которой будет издавать запрещённую литературу. С 1857 года он начнёт печатать еженедельную газету «Колокол». В первом выпуске эмигранты ратовали за отмену крепостного права и победу демократии в России.
В России сторонники реформирования зачитывались каждым номером журнала, статьи, написанные Герценом, разбирались на цитаты. Но потом он поддержал польское восстание 1863-64 года. Поляки выступали за восстановление Речи Посполитой, вплоть до самого Днепра. Он призвал русских солдат переходить на сторону поляков. Конечно же такой призыв возмутил русское общество. Продажи упали почти в шесть раз, а в обществе стали отзываться о нём негативно.
Полярная звезда Герцена
Журнал подвергся критики. Русское правительство смогло добиться его преследовании в Лондоне. Летом 1867 года журнал закрыли, а сам Герцен переезжает в Женеву. Пятью годами ранее та же участь постигла «Полярную звезду». В 1868 году выходит полная версия воспоминаний Герцена «Былое и думы». Мемуары представляют интерес как исторический источник и занимают видное место в его библиографии.
Личная жизнь
О личной жизни Александра Герцена можно написать отдельный роман. Свой первый брак он заключил со своей двоюродной сестрой, Натальей Александровной Захарьиной. Внешне Александр Иванович имел очень миловидное лицо, и имел весьма приятную наружность. Он пользовался популярностью у женщин. Наталья влюбились в него и согласилась бежать к нему в ссылку из Москвы.
Хотя он практически выкрал её из дома. Венчание прошло во Владимире, и там же у них родился первый ребёнок. Сына назвали Александр, который впоследствии стал известным физиологом, профессором и преподавал в Лозаннском университете. У них родилось ещё семь детей, но до взрослой жизни дожили только трое.
Александр Герцен с семьей
В Париже у жены Александра Ивановича вспыхнул роман с Гервергом. Она призналась своему супругу, что мечтает о «браке втроём», и скорее духовном, чем плотским. Но Гервег признавался своей жене, что был близок с Натальей. Разразился скандал, и Герцен попросил Гервергов покинуть его дом, в котором они проживали совместно, «коммуной». В международном революционном обществе Герцена осудили, за то, что он стал неволить свою жену, и не позволил ей быть счастливой со своим любовником.
А в 1850 году Наталья родила дочку, которую назвали Ольгой. Известно, что Герцен сомневался в своём отцовстве, но никогда открыто об этом не говорил. Он всё же признал девочку своей дочерью. Ольга прожила долгую жизнь и умерла в 103 года.
В 1852 году умерла его жена Наталья и родившийся сын Владимир. А в 1856 году в Лондон к Герцену приехал его давний друг Огарёв, вместе со своей женой. Немного погодя Герцен влюбился в Наталью Алексеевну Огарёву. И у них завязался роман, вследствие которого у них родилось трое детей. В 1858 году родилась дочь Елизавета, а затем и близнецы. В 17 летнем возрасте Лиза совершила самоубийство из-за неразделённой любви, а близнецы вскорости умерли, заболев дифтерией. Дружба Герцена и Огарёва не претерпела никаких изменений. Они продолжали дружить.
Герцен и Огарёва сожительствовали вплоть до 1869 года, в котором Наталья Алексеевна получила фамилию Герцена, которую носила вплоть до возвращения в Россию в 1876 году, после смерти Герцена.
Смерть
Александр Иванович Герцен заболел воспалением лёгких, это и стало причиной его смерти. Он умер 9 января 1870 года в Париже, куда незадолго перед тем приехал по своим семейным делам.
Памятник Александра Герцена
Сначала он был похоронен в Париже, на кладбище Пер-Лашез, затем его прах был перенесён в Ниццу.
Избранные произведения
Ссылки
1. 020. Александр Иванович Герцен
1.020. Александр Иванович Герцен
(1812—1870)
«Когда бы люди захотели, вместо того, чтобы спасать мир, спасать себя; вместо того, чтобы освобождать человечество, себя освобождать, — как много бы они сделали для спасения мира и для освобождения человечества» — эта мысль Герцена приводила Л.Н. Толстого в восторг. И вообще Александр Иванович, по глубочайшему убеждению Толстого, занимал в русской литературе уникальное место: «Ведь ежели бы выразить значение русских писателей процентно, в цифрах, то Пушкину надо бы отвести 30 %, Гоголю — 20 %, Тургеневу 10 %, Григоровичу и всем другим около 20 %, а все остальное надо отнести на долю Герцена. Он изумительный писатель! Он глубок, блестящ и проницателен. И, будь он доступен русскому обществу, не было бы 1-го марта. » (1881 г., когда был убит Александр II. — В.Л.) (П. Сергеенко)
Будущий философ, писатель, публицист, общественный деятель, революционер (бронебойное сочетание!) родился 25 марта (6 апреля) 1812 г. в Москве, в семье богатого помещика Ивана Алексеевича Яковлева и 16-летней немки Генриетты-Вильгельмины-Луизы Гааг, дочери мелкого чиновника, которую Яковлев вывез из Штутгарта (королевство Вюртемберг). Внебрачного младенца отец наделил фамилией Герцен (от немецкого Herz — сердце).
Мальчик получил хорошее домашнее воспитание. Поглотив массу французских романов, комедии Бомарше, сочинения Гёте, Шиллера, Саша сделался восторженным свободолюбивым романтиком. От родителей и гувернеров — французов и немцев — Герцен усвоил иностранные языки. Учитель словесности, студент И. Протопопов приносил ученику свободолюбивые стихи Пушкина. Другом его детства (и на всю жизнь) стал Николай Огарев. После казни декабристов подростки поклялись в вечной дружбе и решимости отдать свои жизни за «свободу». В 18 лет Герцен написал первую философскую статью о Шиллеровом «Валленштейне».
Поступив, вопреки желанию отца, который хотел видеть сына военным или дипломатом, на физико-математическое отделение Московского университета, Герцен окунулся в «пир идей, науки и мечтаний». Будучи центром студенческого кружка, Александр вел с друзьями нескончаемые споры о науке, литературе, искусстве, философии, политике. Серьезно увлекся социалистическими идеями Р. Оуэна. В 1833 г. Герцен окончил университет со степенью кандидата и серебряною медалью.
Через год после окончания курса Герцен, Огарев со товарищи, нигде не служившие, но изрядно болтавшие о сен-симонизме, были арестованы. Отсидев в тюрьме 9 месяцев, Александр отбыл в ссылку в Пермь, а затем в Вятку.
«Наша жизнь решена, жребий брошен, буря увлекла. Куда? Не знаю. Но знаю, что там будет хорошо, там отдых и награда». В ссылке Герцен по просьбе губернатора организовал и представил цесаревичу Александру и сопровождавшим его В. Жуковскому и К. Арсеньеву выставку естественных богатств края, чем произвел на наследника благоприятное впечатление.
Жуковский с Арсеньевым добились перевода ссыльного из Вятки во Владимир, где тот вскоре женился на своей родственнице Наталье Александровне Захарьиной (Герцен по-гусарски тайком умыкнул невесту из Москвы).
В «Губернских Ведомостях» Александр поместил ряд статей экономического и этнографического содержания, а в Вятке основал первую публичную библиотеку. Первая статья «Гофман», подписанная псевдонимом Искандер, была напечатана в «Телескопе» за 1836 г. По свежим впечатлениям от ссылки Герцен написал повесть «Записки одного молодого человека».
«Я слишком огнен», — признавался Герцен, взявшись изучать Гегеля, и этот огонь помог увидеть юноше в трудах философа «алгебру революции». Выйдя на свободу, Александр недолго вдыхал ее и вновь был сослан в Вятку по необоснованному обвинению, а затем после хлопот друзей — в Новгород.
На новом месте Герцен в качестве советника губернского правления заведовал делами о злоупотреблениях помещичьей властью, делами о раскольниках и делами лиц, поднадзорных полиции (т.е. самим собой!). После знакомства с трудами Фейербаха молодой человек стал писать роман: «Кто виноват?» (окончен в 1845 г.).
Получив царское прощение, Герцен в 1842 г. переехал в Москву и прожил там 5 лет. Активно общался с западниками (Белинским, Грановским, Чаадаевым и др.), спорил со славянофилами (Хомяковым, Киреевским и др.); разрабатывал философские проблемы, социалистическое учение и вопросы этики, писал научные статьи («Письма об изучении природы», «Дилетантизм в науке» и др.), художественную прозу.
Из-под пера писателя вышли блестящие произведения: «Несколько замечаний об историческом развитии чести», «Из записок доктора Крупова», «Москва и Петербург», «Прерванные разговоры» и др. В повести «Сорока-воровка» и в романе «Кто виноват?» Герцен коснулся двух главных вопросов, волновавших его в то время, — крепостного права и отношений между полами.
Герцена тянуло в Европу, чтобы там с полной отдачей заняться политикой и творчеством. И вот в 1847 г. после смерти отца он вырвался из «русской тюрьмы» в «свободный» Париж! И что же? Не прошло и года, как Александр впал в тоску от французского общества, погрязшего в «болоте мещанства», пронизанного «развратом торгаша».
После июньского (1848) кровавого подавления восстания рабочих Герцену и вовсе пришлось бежать из Парижа в Женеву, а затем в Ниццу. Там, решив бороться с русским самодержавием и заодно открывать Европе глаза на подлинную Россию, писатель стал сотрудничать в финансируемой им газете Прудона «Друг народа», в которой поместил «Письма из Франции и Италии», «О развитии революционных идей в России» и т.д. Особенно сильное впечатление на читающую Россию и Европу произвело его сочинение «С того берега».
В 1851—1852 гг. Александр Иванович пережил личную трагедию: во время кораблекрушения погибли его мать и сын, а затем умерла жена.
«Все рухнуло — общее и частное, европейская революция и домашний кров, свобода мира и личное счастье». К тому же все имущество Герцена и его матери в России было арестовано, и писателю пришлось зарабатывать на жизнь самому. (Его пропагандистская деятельность полностью финансировалась банком Ротшильда.)
Полного разочарований, Герцена «на краю нравственной гибели» спасли лишь нескончаемые труды, да его горячая любовь к России, вера в нее и в русский народ. Защищая русское будущее, писатель утверждал, что «в русской жизни много безобразного, но зато нет закоснелой в своих формах пошлости».
Разработав теорию «русского социализма» на основе крестьянской общины, своими трудами и подвижничеством Александр Иванович заложил основы русского народничества.
В 1850-е гг. Герцен завоевал расположение и любовь Гюго, Гарибальди, Мишле, Луи Блана, Прудона и др. Его заслуженно считали корифеем русской эмиграции, тесно связанным с демократическими кругами различных стран.
В Лондоне Герцен стал «неисправимым социалистом», основал Вольную русскую типографию для печатания запрещенных изданий, стал выпускать журнал «Полярная Звезда» и газету «Колокол» с тиражом 3000 экз. Напечатанные на тонкой бумаге листы «Колокола» перевозились через границу и получили широкое распространение в России. Его выпуски регулярно читали в Зимнем дворце. Именно «Колокол» сыграл выдающуюся роль в разрешении крестьянского вопроса в России. Газета просуществовала с 1857 до 1867 г.
В 1860-е годы на Герцена продолжили сыпаться несчастья: умерли от дифтерита трехлетние близнецы, новая жена не нашла понимания у его старших детей. Эта пора стала для Герцена годами оторванности от России и одиночества. Оставаясь революционером и отчасти западником, писатель стал приверженцем славянофильской идеи не меньше, чем самые закоренелые славянофилы. «Тогда, — писали многие, — «отцы» отшатнулись от него за «радикализм», а «дети» — за «умеренность».
Последние годы своей жизни Герцен жил в Генуе и в Женеве. В 1868 г. были написаны мемуары «Былое и думы», начатые в 1852 г., — ряд высокохудожественных воспоминаний, частично автобиографических. «Хотел того автор или нет, но в этой исповеди предстает вся тщетность суеты «прогрессивного русского интеллигента-атеиста» по революционному преобразованию России, которую он долго не понимал и до конца, к сожалению, не понял, ибо не принимал в расчет Бога и Его замысел о міре и о России» (http://www.rusidea.org/).
Оказавшись в 1870 г. в Париже, писатель подхватил воспаление легких и 9 (21) января скончался. Похоронен был на кладбище Пер-Лашез. Позднее прах был перевезен в Ниццу. Над могилой памятник мыслителю и борцу — Герцен, обращенный лицом в сторону России (скульптор Забелло).
В России (и за границей) до сих пор не издано полное собрание сочинений Герцена, не составлено эпистолярное наследие. А зря. Ведь сегодня мысли писателя обрели еще большую злободневность. «Все конституционные хартии ни к чему не ведут, это контракты между господином и рабами: задача не в том, чтобы рабам было лучше, но чтобы не было рабов».
Россия 19-го века в лицах. А. И. Герцен
В.И.Ленин чрезвычайно высоко оценил деятельность А. Герцена, направленную на свержение самодержавия и приближение революции. Он писал в статье «Памяти Герцена»: «Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию. Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли».
Что же это был за человек и каким было дело его жизни? Александр Иванович Герцен родился 25 марта (6 апреля) 1812 года в Москве в доме богатого русского помещика Ивана Алексеевича Яковлева (1767—1846). Старинный род Яковлевых происходил от Андрея Кобылы (как и Романовы). Иван Алексеевич Яковлев известен по своему свиданию в 1812 г. в Москве с Наполеоном, личное письмо которого Александру I он доставил в Петербург.
Как известно, 16-летняя служанка Яковлева, немка Луиза Гааг приехала вслед за ним в Россию, где у нее родился сын, который при крещении был записан как Александр Иванович Герцен. Сын Луизы Гааг был объявлен Яковлевым воспитанником. Утверждения о кровном родстве между Герценом и Яковлевым являются лишь предположением. Источником этого толкования явился сам Герцен, который в своем автобиографическом романе «Былое и думы» утверждал, что он был сыном Яковлева. Даже если Яковлев был физическим отцом Герцена, Герцен навсегда остался в статусе его воспитанника и потому не получил дворянства и не наследовал его родовых имений. Однако Яковлев материально обеспечивал Герцена, а завершая свой земной путь, одарил его и его мать большими деньгами и имуществом. Однако, кто знает, возможно, что именно статус незаконнорожденного вызвал обиду у Герцена и его ненависть к царю и Отечеству. Хотя, то же положение В. Жуковского или А. Фета не вызвало у них подобных чувств.
Его благодетель или же отец Яковлев помог Александру выслужить дворянство, которого он не наследовал. В 1820 году Яковлев и его предполагаемый брат Егор Иванович Герцен, «воспитанники гвардии капитана и кавалера Яковлева», были определены на службу канцеляристами в Экспедицию кремлевских строений. Иван Яковлев это делал для того, чтобы спустя положенный срок воспитанники выслужили себе чины и дворянство. Он же и оплачивал их места службы. Для Александра Герцена служба была номинальной, фиктивной: был записан, но не служил. Однако запись обеспечивала мальчику-Герцену выслугу (без службы) и получение чинов, которые присваивались каждые три года.
Домашнее воспитание и образование юноши проходило при участии французских и немецких гувернеров. Его развитию содействовал и учитель русской словесности И. E. Протопопов, приносивший Герцену тетрадки стихов Пушкина: «Ода на свободу», «Кинжал», «Думы» Рылеева и пр., а также Бушо, участник Великой Французской революции, уехавший из Франции, когда «развратные и плуты» взяли верх. Таким образом воспитание Герцена, формировало из него «француза», точно так же как и воспитание будущих декабристов.
В 13 лет Герцен познакомился и подружился с Николаем Огаревым. По его воспоминаниям, большое впечатление на мальчиков произвело известие о восстании декабристов 14 декабря 1825 года. Тогда у них зародились первые, ещё смутные мечты о революционной деятельности; во время прогулки на Воробьёвых горах они поклялись бороться за свободу.
Внезапно в 1831 году Герцен узнал о состоявшемся увольнении со службы в связи с реорганизацией его ведомства. Но оставлять выгодное местечко, куда можно было и не являться, его не устраивало, ведь тогда терялась возможность получения дворянства. И тогда 20-летний А. Герцен 7 октября 1832 года написал «прошение об оставлении на службе» на имя «ненавистного» государя:
«Всепресветлейший державнейший великий государь император Николай Павлович самодержец всероссийский государь всемилостивейший.
Просит коллежский секретарь Александр Иванов сын Герцен, а о чем, тому следуют пункты.
В службе Вашего императорского величества находился я при Московской дворцовой конторе, откуда прошлого 1831 года октября 12 числа отчислен, но аттестата по сие время не получал, а как я ныне уведомился, что в канцелярии оной имеется вакансия, то и желаю остаться по-прежнему в конторе, почему всеподданнейше и прошу, Дабы высочайшим Вашего императорского величества указом поведено было сие мое прошение в Московской дворцовой конторе принять и меня при прежней моей должности на имеющейся вакансии в канцелярии оставить.
Всемилостивейший государь! прошу Вашего императорского величества о сем моем прошении решение учинить».
«Всепресветлейший державнейший» император Николай I просьбу подданного своего Александра Ивановича Герцена удовлетворил и на службе его восстановил:
«Просителя коллежского секретаря Герцена определить попрежнему в ведомство сей конторы, в число канцелярских чиновных без жалованья, впредь до усмотрения, о чем ему объявить и поместить к должности»
Движение по служебной лестнице продолжалось. К 1832 году Герцен уже получил чин коллежского секретаря (10 класс). В сравнение с этой легкой и блестящей карьерой Герцена, получившего чин чиновника 10 класса к своему совершеннолетию без присутствия на службе, вспоминается гоголевский персонаж «вечный титулярный советник» Акакий Акакиевич Башмачкин, служивший всю жизнь, службу никогда не прогуливавший и к своему возрасту «уже за пятьдесят лет» выслуживший только лишь титулярного советника (9 класс).
В 1834 году Герцен произведен в «чин Башмачкина» и ему остается лишь три года числиться на службе, чтобы получить в 1837 году долгожданный чин коллежского асессора (8 класс) и вместе с ним право на потомственное дворянство. Однако к этому времени компания молодых вольнодумцев, жаждущих социальных потрясений и в пылу хмельных разговоров не способных контролировать то, что они говорят, уже была под негласным полицейским надзором.
Вокруг Герцена и его друга Н. П. Огарёва в университете сложился кружок революционного направления, в который входили Н. И. Сазонов, Н. М. Сатин, Н. Х. Кетчер, В. В. Пассек. В июле 1834 года Герцена и всю их компанию арестовали по делу о «О лицах, певших в Москве пасквильные стихи». После разбирательства в 1835 году вынесен приговор и Герцен по высочайшему повелению направлен в ссылку в Пермскую губернию, а затем сразу переведен в Вятку, где определен в губернское правление переводчиком. Неизвестно, с какого на какой язык он переводил, но достоверно известно, что и в ссылке Герцен жил на широкую ногу..
За устройство выставки местных произведений и объяснения, данные при её осмотре наследнику престола (будущему Александру II), по ходатайству добрейшего Василия Жуковского, в конце 1837 года наказание Герцену было смягчено и его перевели на службу советником правления во Владимир.
В мае 1837 года Герцен женился во Владимире на своей кузине Наталье Захарьиной. Но ведь браки между близкими родственниками были запрещены российской православной церковью. Вспомним, как долго мечтал и добивался женитьбы на своей дальней родственнице Василий Жуковский. Но так и не смог получить на это разрешения. А вот Герцену все удавалось без особого напряга- и выслужить себе дворянство без долгой службы и тайно жениться на несовершеннолетней Захарьиной без согласия опекунов и церкви. Непонятно, что помогало Герцену- напористость и дар убеждения, или же родился он под некой счастливой звездой?
Как известно, семейная жизнь складывалась не совсем гладко. Пылкие чувства прошли, настали семейные будни. Хозяином Герцен был весьма расчетливым, выделял жене лишь определенную сумму на хозяйство и лишних трат не допускал. Подруги ее жалели. После рождения первенца Александра дети рождались и умирали, недолго прожив. До отъезда из России у них родилось 6 детей, из которых до взрослого возраста дожили лишь двое. Большинство детей рождались слабыми или нежизнеспособными:
Александр (1839—1906), физиолог, профессор Лозаннского университета.
Иван (13.02.1841—18.02.1841), умер через 5 дней после рождения.
Наталья (декабрь 1841), умерла через 2 дня после рождения.
Николай (1843—1851), был от рождения глухим, погиб при кораблекрушении.
Наталья (Тата, 14.12.1844—1936), историограф семьи и хранитель архива Герцена.
Елизавета (1845—1846), умерла через 11 месяцев после рождения.
В Москве он вошел в знаменитый кружок гегельянца Станкевича, большинство из членов которого впоследствии образовали лагерь западников. В 40-е годы 19-го века А.И.Герцен стал вождем русских западников, в эту партию входили, каждый со своими индивидуальными пристрастиями и колебаниями, Н.П. Огарев, В.Г. Белинский, Т.Н. Грановский, В.П. Боткин, И.С. Тургенев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, М.А. Бакунин, И.П. Галахов, П.В. Анненков и др. Еще в юности наряду с гегельянством Герцен усвоил идеи утопического социализма Сен-Симона и Фурье.
В эти годы Герцен стал звездой московских салонов, где блистал ораторским мастерством и соперничал с другим рьяным западником- П. Чаадаевым. Взяв псевдоним Искандер, печатал статьи и художественные произведения. Часто ездил в Петербург на собрания кружка Белинского и работал над романом «Кто виноват?».
Выслужив чин, дающий право на потомственное дворянство, Герцен подал новое прошение на имя «всепресветлейшего державнейшего» императора Николая:
Это прошение было удовлетворено и Герцен с семьей с 1847 года был внесен в третью часть Родословной книги дворянства Московской губернии.
***
Весной 1846-го скончался отец писателя. А в январе следующего года, унаследовавший огромное состояние Герцен, с семьей отправился в Европу. Уезжал он как убежденный западник и в Европу прибыл, будучи настроен радикально-республикански. Февральская революция 1848 года вначале показалась Герцену осуществлением всех его надежд. Однако последовавшее затем Июньское восстание рабочих, его жестокое, кровавое подавление и наступившая реакция потрясли Герцена, который решительно повернулся к социализму. Он сблизился с Прудоном и другими деятелями революции и европейского радикализма; вместе с Прудоном он начал издавать газету «Голос народа» («La Voix du Peuple»), которую финансировал. Свои воззрения Герцен менял неоднократно и радикально.
13 июня 1849 года Герцен принял участие в манифестации в Париже против римской экспедиции, посланной французским правительством на защиту папы от итальянской революции. После разгона демонстрации в Париже начались аресты, и Герцен, воспользовавшись паспортом неизвестного румына, скрылся в Швейцарию, а оттуда в Ниццу, принадлежавшую тогда Сардинскому королевству. В этот период Герцен вращался среди кругов радикальной европейской эмиграции, собравшейся в Швейцарии после поражения революции в Европе, и, в частности, познакомился с Джузеппе Гарибальди. Известность ему доставила книга-эссе «С того берега», в которой он производил расчёт со своими прошлыми либеральными убеждениями. Он стал говорить об обречённости, «умирании» старой Европы и о блестящих перспективах России и славянского мира, которые призваны осуществить революцию и достичь социалистического идеала.
В июле 1849 года Николай I арестовал всё имущество Герцена и его матери как революционеров. После этого арестованное имущество было заложено банкиру Ротшильду, но тот, ведя переговоры о предоставлении займа России, добился снятия императорского запрещения в пользу Герцена.
***
Одним из произведений Герцена, написанным еще в России, и высоко оцененным Белинским, был роман «Кто виноват?», посвящённый вопросу о свободе чувства, семейных отношениях, положении женщины в браке. И вот случилось так, что Герцен как будто этим романом накликал на себя и свою семью беду, которой никак не ожидал: в эмиграции его жена Наталья влюбилась в немецкого поэта и революционера Георга Гервега. Она призналась Герцену, что «неудовлетворённость, что-то оставшееся незанятым, заброшенным, искало иной симпатии и нашло её в дружбе с Гервегом» и что она мечтает о «браке втроём», причём скорее духовном, нежели чисто плотском. В Ницце Герцен с женой и Гервег со своей женой Эммой, а также их дети жили в одном доме, образовав «коммуну», не предполагавшую интимных отношений вне пар. Тем не менее, Наталья Герцен стала возлюбленной поэта Гервега, что скрывала от мужа (хотя Гервег открылся своей жене). Узнав правду, Герцен рассвирепел и потребовал отъезда Гервегов из Ниццы, но Гервег стал шантажировать его угрозой самоубийства. Отъезд Гервега не остановил влюбленных. Началась переписка, ибо Наталья была ослеплена любовью к поэту.
В 1850 году жена Наталья родила дочь Ольгу (1850—1953). Эта дочь родилась здоровой, крепкой и жила долго, аж 103 года. Вероятно потому, что скорее всего, была она дочерью не Герцена, а Гервега. Герцен сомневался в своём отцовстве, но никогда не заявлял об этом публично и признал ребёнка своим. 23 года спустя, в 1873 году, Ольга вышла замуж за французского историка Габриэля Моно.
Эта любовная драма получила огласку и социалистические взгляды Герцена сыграли против него: в международном революционном сообществе Герцена осуждали за то, что он подверг жену «моральному принуждению» и воспрепятствовал её счастью с любовником. Летом 1851 супруги Герцены примирились, однако семью ждала новая трагедия. 16 ноября 1851 года около Гиерского архипелага в результате столкновения с другим кораблём затонул пароход «Город Грасс», на котором плыли в Ниццу мать Герцена Луиза Ивановна и его глухой от рождения сын Николай со своим воспитателем Иоганном Шпильманом; они погибли, и их тела никогда не были найдены.
В Британию вслед за Герценом хлынули самые разномастные нигилисты и революционеры, ставшие в момент политическими изгнанниками. Именно в Лондоне планировали свои теракты народовольцы и эсеры, там же отсиживались, скрываясь от российского правосудия. Безбедно и вполне комфортно в Лондоне творили Маркс с Энгельсом, создающие теоретическую базу для пролетарской революции.
Туда же, в Лондон, по настойчивому приглашению Герцена, приехал его друг Огарев с женой и детьми. Герцену нужен был помощник в издании газеты «Колокол». Именно здесь произошли неожиданные события: Тучкова влюбилась во вдовца, и для Николая Платоновича Огарева, горячо привязанного к жене, это стало настоящим ударом. Тучкова родила Александру Ивановичу дочь Лизу, а позднее еще двоих детей, хотя официально все они (Лиза, Елена и Алексей) считались отпрысками Огарева. Согласно «Воспоминаниям» Тучковой, в декабре 1864 года друзья проводили ее вместе с дочерью Лизой в Монпелье (юг Франции). Герцен обещал в скором времени присоединиться к ним. Оттуда влюбленные направились в Канны, затем в Ниццу. В 1865 году они переехали в старинный замок Шато де ля Буассьер, находившийся близ Женевы.
Огарев решил отдалиться от друга и бывшей жены, и уехал. Однако деликатный уход не принес добрых плодов. Любовный союз Герцена с Тучковой не принес им радости. В их отношениях все больше выступали на первый план неудовлетворенность и раздражительность. Это был мучительный замкнутый круг. Только теперь Александр Иванович понял, насколько ошибся, приняв порыв за любовь. Сама Наталья очень точно описала это чувство, назвав его «вспышкой усталого сердца». Но менять что-либо было поздно.
Удивительно то, что когда отношения Натальи и Александра Ивановича зашли в тупик и от постоянных ссор страдали дети, в одном из писем Огарев написал: «Ты иногда мне намекал, что ты внес в мою жизнь горечь. Это неправда! Я в твою жизнь внес новую горечь. Я виноват». Какие удивительные, самоотверженные мысли высказывал верный друг Огарев, который, и теперь, как, впрочем, всегда, дружбу с Герценом ставил на первое место, ведь они были не просто товарищами, но и идейными соратниками.
***
Итак, летом 1855 года в Лондоне Александр Герцен стал выпускать ежегодный альманах «Полярная звезда», а с 1857 года газету «Колокол», которая стала пользоваться в России огромной популярностью. Герцен принадлежал к числу крайне левых политиков и критиков монархического устройства в России, выступая за социалистические преобразования, добиваться которых предлагал путём революционных восстаний. В передовой первого номера «Колокола» Герцен повторно печатает программу «Полярной звезды»: «Освобождение слова от цензуры! Освобождение крестьян от помещиков! Освобождение податного состояния от побоев!»
Такая программа привлекала либерально-оппозиционные круги, активность которых все возрастала, и объединяла широкие и разнообразные силы для создания антикрепостнического фронта. Уже в объявлении о будущем издании «Колокола» появляется знаменитый девиз газеты. «Vivos voco!» — первые слова эпиграфа Шиллера к «Песне о колоколе» (1799): «Vivos voco. Mortuos plango. Fulgura frango» (Зову живых. Оплакиваю мертвых. Сокрушаю молнии.)
Первые восемь номеров «Колокола» выходили раз в месяц, но, с ростом популярности, 15 февраля 1858 года издание перешло на двухразовый выпуск, по первым и пятнадцатым числам. В дальнейшем, в зависимости от количества корреспонденции и важности событий, периодичность колебалась от еженедельной до ежемесячной. Объём газеты составлял 8 (иногда 10) страниц. Листы печатались на тонкой бумаге, которую проще нелегально переправлять через таможню. Нумерация страниц была сквозная через все выпуски газет, так что последняя страница последнего 245-го выпуска имела номер 2002. Регулярное бесцензурное издание оказалось сильно востребовано читателями. С учётом допечаток, за десять лет существования газеты было выпущено около полумиллиона экземпляров. Во времена наибольшей популярности издания тираж номера доходил до 2500-3000 экземпляров, а с повторными тиражами до 4500-5000, что сделалось соизмеримым с тиражами наиболее крупных легальных российских газет (10-12 тысяч экземпляров) того времени. Порой стоимость газеты, дошедшей до русского читателя, увеличивалась вдесятеро против номинала, но деньги на издание у Герцена были, их на все хватало с лихвой.
Издание было запрещено в России, а в первой половине 1858 г. царскому правительству удалось добиться официального запрещения «Колокола» в Пруссии, Саксонии, в Риме, Неаполе, Франкфурте-на-Майне. Тем не менее Герцену удается создать пути для сравнительно безопасной доставки корреспонденции из России через ряд надежных адресов: Ротшильда, книготорговцев Трюбнера, Франка, друга семьи Марию Рейхель и других. Впоследствии многие приёмы распространения газеты, переправки её через границу были взяты за образец издателями других нелегальных и революционных изданий. Письма и статьи публикуются большей частью под псевдонимами или анонимно. По материалам полученных писем о событиях в России и злоупотреблениях на местах, выходит постоянный отдел мелкой критической корреспонденции «Смесь», рубрика «Правда ли?». Часто информация из писем обрабатывается самим Герценом. Из двух тысяч страниц «Колокола» Герценом написано около 1200.
Среди корреспондентов Герцена и Огарёва были работники министерств внутренних и иностранных дел России, и даже Священного Синода. Хотя тогдашний государственный бюджет не обнародовался, «Колоколу» удается получить и опубликовать полный бюджет за 1859 и 1860 годы. Газету читал сам Александр II. Бесцензурная трибуна «Колокола» используется для публикации открытых писем Государю и Государыне. Номера в конвертах рассылаются министрам и чиновникам, фигурантам напечатанных материалов. Александр II вынужден предупреждать министров: «в случае получения газеты никому о ней не сообщать, но оставлять исключительно для личного чтения». В 27-м номере «Колокола» извещалось: «Мы отправили прошлый лист Колокола в конверте на имя Государя. Важность „Дедновского дела“ побудила нас к этому. Надеемся, что Долгорукий (шеф жандармов и начальник III отделения) не скрыл его». Иногда, во время министерских докладов, император с мрачным юмором вспоминал, что уже читал это в «Колоколе». «Скажите Герцену, чтобы он не бранил меня, иначе я не буду абонироваться на его газету», — иронизовал Александр II.
Возмущение императора вызвало напечатанное в 25-м номере «Письмо к редактору». В письме были помещены тексты почти десятка секретных документов — о цензуре, о крестьянах, о подготовке крестьянской реформы. Была приведена личная резолюция Александра II, запрещавшая употреблять в служебных бумагах слово «прогресс».
Однако после опубликования царского Указа об отмене крепостного права интерес к «Колоколу» постепенно начинает падать. Огромное значение в падении популярности «Колокола» сыграла открытая полемика блестящего публициста и консерватора-охранителя Михаила Каткова на страницах его журнала «Русский вестник» с Александром Герценом. Публика стала связывать негативные российские события с Герценом и приписывать его влиянию многие бедствия, как это произошло с петербургскими пожарами в 1862 году. После принятого редакторами «Колокола» решения поддержать польское восстание 1863 года, большая часть либеральных читателей отвернулась от газеты. К концу 1863 года тираж «Колокола» упал до 500 экземпляров. Пытаясь расширить круг читателей, в 1862 году издатели запускают приложение к «Колоколу», газету для простого народа «Общее вече», однако в 1864 прекращают её издание. К этому времени в России уже появляются более радикальные революционные движения, для которых «Колокол» «совсем становится конституционным». По их мнению, «Колокол» должен «благовестить не к молебну, а звонить в набат», «звать Русь к топору».
Стремясь быть ближе к своему читателю, весной 1865 года Герцен и Огарёв переводят Вольную русскую типографию в Швейцарию. «Колокол» номер 196 вышел 1 апреля в Лондоне, а 197-й увидел свет 25-го мая уже в Женеве. Однако эти усилия не приводят к успеху. В 1866 году, после выстрелов Каракозова в царя, в открытом письме Александру II Герцен признаёт: «Было время, когда Вы читали „Колокол“ — теперь Вы его не читаете». Несмотря на формальное осуждение «Колоколом» терроризма, после покушения на императора газета продолжала терять читателей. Корреспонденция из России почти перестаёт поступать. Материал для раздела «Смесь» издатели получают из легальной русской прессы. В 1867 году издание снова возвращается к единственному выпуску в месяц, а 1 июля 1867 года стихотворением Огарёва «До свиданья!» сообщает, что «смолкает Колокол на время».
В 1868 году Герцен и Огарёв делают попытку ещё раз расширить свою аудиторию и возродить «Колокол», обращаясь к европейскому читателю. Они издает газету «Kolokol» на французском языке с русскими прибавлениями. «Ничего нового мы сказать не собираемся», — пишет Герцен в первом номере. «Меняя язык, газета наша остается той же и по направлению и по цели. Нам кажется, что на сию минуту полезнее говорить о России, чем говорить с нею». Объясняя причины, побуждающие писать на чужом языке, он говорит, что наступило время познакомиться с Россией, «до того как завяжется весьма вероятная борьба. которая помешает всякому беспристрастию и приостановит всякое изучение». В том же 1868 году в типографии «Колокола» было напечатано первое русское издание «Манифеста Коммунистической партии» Маркса и Энгельса в переводе Бакунина. Новое издание не пользовалось успехом и стало мишенью многочисленных нападок в России. Первые шесть номеров выходили раз в две недели, затем издание перешло на ежемесячный цикл, а к концу года зачахло окончательно.
Список литературы
1.Арабажин К. И. Герцен-Искандер, Александр Иванович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
2.Валовой Д., Валовая М., Лапшина Г. Дерзновение. М.: Молодая гвардия, 1989. — 314 c. — С. 194-206.
3.Волошина С. Герцен и деньги. Вопросы литературы. 2015. № 6. С. 35–58.
4.Герцен А.И. Былое и думы // Герцен А.И. Собр. соч. в 30 т. Т. 10. М.: АН СССР, 1956.
5.Котов П. Л. Герцен Александр Иванович. М., Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. — С. 153—155. — ISBN 978-5-8243-1429-8.
6. Литературное наследство. Т. 63. М., 1956.
7. Пассек Т.П. Из дальних лет. В 2 т. Т. 1. М.: Гослитиздат, 1963. С. 327.
8.Свербеев Д. Воспоминание об А. И. Герцене. Русский архив, 1870. — Изд. 2-е. — М., 1871.
9.Тарле Е. В. Герцен на Западе. В кн.: Из литературного наследия академика Е. В. Тарле. М.: Наука, 1981. С. 65-70.
10.Чернышова Е. Сын сердца//Гала Биография. — 2012.- №4.