гастрофест это такое что
Что такое гастрономический фестиваль Ikra и зачем он нужен России
В России с каждым годом все больше и больше гастрономических фестивалей. Когда-то в моде были open-air, где гастроэнтузиасты жарили котлеты для бургеров и за немалые деньги продавали блюда мирового стритфуда. Пионерами движения стали две команды — Настя Колесникова, которая уже не первый год делает фестиваль в Музее Москвы, и Stay Hungry, создавшие модный со всех сторон проект, которым неоднократно восхищались экспаты и редакторы городских изданий. Первая продолжает свое дело, организовывая параллельно форумы и школы, вновь и вновь помогая неофитам получить здравые знания, вторые в 2017-м прекратили свой проект со словами «тема себя исчерпала», но продолжили делать городские проекты для регионов.
Параллельно развивалась indoor-история: Игорь Губернский больше десяти лет назад создал Московский гастрономический фестиваль с сетами по фиксированной цене в дорогих ресторанах. Идея экономить в течение месяца пришлась всем по душе — рестораны получали поток людей, люди — ужины за 1500 рублей, тотальный гастрономический win-win. Сейчас цена уже 1900 рублей, что сопоставимо с неплохим ужином à la carte, но в проекте ставка делается именно на новые блюда, что может быть интересно тем, кто пребывает в вечном поиске новых вкусов. После подтянулся Андрей Деллос, который решил играть по-своему, — фестиваль Set-о-Mania проходит только в заведениях Maison Dellos (сет, кстати, недешевый — 1800 рублей за два блюда и десерт).
Три года назад автор этой статьи запустил Российский ресторанный фестиваль, поставивший новую задачу — поднять культуру еды вне дома, привлекая обычных людей и популяризируя индустрию. В 14 городах одновременно (в этом году планируется 30) в почти 400 ресторанах запускаются сеты-визитки из трех-пяти блюд за 990 рублей, чтобы каждый смог позволить себе в течение 20 дней познакомиться с известными проектами прямо в своих городах.
В 2017-м появился новый для страны формат — Борис Зарьков, Ксения Тараканова и Владимир Мухин создали международный фестиваль Ikra. Ежегодно фуди со всего мира вносят его в свои календари. В конце зимы в Сочи съезжаются лучшие иностранные и российские шефы, чтобы приготовить ужины в четыре руки или даже в шесть рук. Для всего мира это формат уже знакомый, многие города ставят такие проекты в стратегию развития территории, привлекая сотни состоятельных туристов ежегодно. Всемирно известный проект Gelinaz! — те же ужины в четыре руки, но в формате гастролей. Кстати, его основатель Андреа Петрини недавно на пару с Джо Уорвиком создал альтернативу премии The World’s 50 Best Restaurants — World Restaurant Awards.
Ikra объединяет сразу несколько целей: здесь и промо Сочи и «Розы Хутор», и популяризация российских шефов на Западе, и масштабный нетворкинг для всех, кто интересуется гастрономией. Где еще вы сможете выпить вечером с Рока, Боттурой или Гагганом за барной стойкой или делить место за завтраком в лобби отеля? (Жоан Рока — шеф-повар El Celler de Can Roca в Жироне, Массимо Боттура — шеф-повар Osteria Francescana в Модене, Гагган Ананд — шеф-повар Gaggan в Бангкоке. — «РБК Стиль»).
Сам фестиваль был разделен на два логических этапа: гала-ужин открытия, где оду пели молодым (но очень талантливым) российским шефам, и два дня с ужинами от российских и западных звезд. В отличие от прошлых лет, фестиваль стал абсолютно про гастрономию и развлечения — лекции, мастер-классы и круглые столы перенесли на конец весны, создав отдельный проект Ikra Talks, который пройдет в Москве 17–19 мая. В Сочи теперь только вечеринки, апре-ски, афтепати и, конечно, ужины от лучших шефов со всего мира.
На гала-ужине никаких темных лошадок — проверенные молодые таланты, чьи места и блюда постоянно входят в перечни рекомендованных к посещению. Под руководством Владимира Мухина шефы представили настоящий гастрономический перформанс, поставленный Андреем Савельевым. В поисках амброзии каждый участник следовал за богами Олимпа, которых играли артисты Ян Гэ, Гладстон Махиб, Петр Скворцов, Дмитрий Зуев и Саша Ревенко. Земля, вода, огонь — стихии, которые находили отражение в блюдах, среди которых были действительно отличные решения.
Провалов не было, но запомнились именно эти блюда — «Ложные» гребешки от Александра Райляна (Insight), краб от Владислава Корпусова (Stories) и десерт от Хезрет-Арслана Бердиева (Birch). Помимо них, блюда готовили Марат Калайджян (Big Wine Freaks), Юрий Косторев (Red Fox), Никита Подерягин (Björn) и Дан Мирон (Margarita Bistro). Уверен, что скоро эти блюда вы сможете найти и в самих ресторанах, такие идеи нельзя класть «в стол». Грандиозный фейерверк в честь марки из большой коньячной четверки я бы вообще поставил на последний день «Икры» — в первый день была задана такая высокая планка по эмоциям, что за последующие я искренне переживал.
Переживания были излишними, хотя трехдневный снегопад радовал лишь лыжников — неспортивные любители гастрономии ютились в лобби отелей или грелись у костра во время апре-ски. В первый день прошли три ужина: Владимир Мухин (White Rabbit) и старший из братьев Рока, Дмитрий Зотов (Buro TSUM) и Энрико Криппа (Piazza Duomo, три звезды «Мишлен»), Георгий Троян («Северяне»), Антон Ковальков («Белуга») и Исаак МакХейл (The Clove Club).
Вообще гастроли — это очень спорная вещь. Многие профессионалы уверяют, что шефов нельзя оценивать по гостевым ужинам, так как оборудование (и его расположение) непривычно, ингредиенты тоже, а всю команду привезти практически нереально. Мастерство Жоана Рока и его су-шефов доказало обратное, хотя было бы удивительно ожидать провала от команды El Celler de Can Roca, которая неоднократно занимала первую строчку в The World’s 50 Best и постоянно продлевала три звезды «Мишлен».
Удивляет другое — Владимир Мухин в большинстве блюд смотрелся гораздо интереснее и сильнее. И эта не ура-патриотизм и слепая любовь к нашему российскому гению, вкус не обманешь — Мухин каждый год прогрессирует. Во все инстаграмы попал десерт с цветком, который появлялся благодаря AR-технологиям (он, кстати, давно уже есть в сете шефа в московском ресторане Chef’s Table, проекте White Rabbit Family). «Инстаграмогеничность» блюд, как бы с ней ни боролись консерваторы, важнейшая составляющая всех блюд, поэтому и с ужина Зотова-Криппы в Сеть просочилось лишь печенье, которое было пятачком милой свиньи-раскраски. Это не означает, что все другие блюда были так себе, но подтверждает теорию, что многие пойдут, именно чтобы повторить этот кадр (и «Любимый мамин цветок» Игоря Гришечкина из «КоКоКо» — еще одно тому подтверждение).
На третий день вновь были три ужина: Виталий Истомин («Сахалин», «Техникум»), Артем Лосев («Горыныч») и Мэтт Орландо (Amass), Анатолий Казаков (Selfie) и Исаак МакХейл, Владимир Мухин и Зайю Хасегава (Den). Последние выдали именно тот ужин, который поставил финальную точку в фестивале, взвинтив эмоции до максимума. Японец Зайю Хасегава — 17-й в мире, 2-й в Азии (лучше только Gaggan) и обладатель двух звезд «Мишлен». В целом его легко можно назвать японским Мухиным — и за веселый характер, и за милое хулиганство в самих блюдах. В самом сете Мухин повторил два блюда с предыдущего дня (хотя десерт «Зеленый салат» — мороженое из овощей, я готов есть вечно), а японец выдал все коронные блюда: от Dentucky Fried Chicken (где курица лежала в коробочке, максимально похожей на продукцию KFC) до печенья в форме головы его любимой собаки, на Instagram которой подписан почти весь цвет гастрономии. Продолжая мысль о важности подачи, могу сказать, что в stories больше всего мелькали именно находки Хасегавы.
Финально об «Икре» можно сказать лишь одно: проект за два года вырос и ему стало тесно в горах Сочи. Именно поэтому платформа распускает щупальца по всем направлениям — от ужинов со звездами до образовательной программы, от выездов в регионы, где частный бизнес развивает территории, до собственной премии, которую будут вручать за развитие индустрии в нужном русле. И хочется, чтобы во всем мире с Россией ассоциировали не только осетровую икру, но и «Икру» как символ визионерства и инноваций.
Гастрономические фестивали: с чем их едят и можно ли на них заработать
В России набирает обороты мода на всевозможные гастрономические фестивали: от однодневных уличных мероприятий в парках до проектов, охватывающих всю страну — от Владивостока до Калининграда. Forbes Life выяснил у организаторов самых известных фестивалей, ради чего стоит на них идти и без чего нельзя с них уйти.
Российский ресторанный фестиваль
До 15 октября в 11 городах проходит Российский ресторанный фестиваль (РРФ), который можно назвать самым масштабным в стране. В этот период рестораны-участники в Санкт-Петербурге, Сочи, Ростове-на-Дону, Краснодаре, Новосибирске, Екатеринбурге, Хабаровске, Казани, Воронеже, Калининграде и Владивостоке предлагают гостям дегустационные сеты из 3-5 блюд по фиксированной цене (990 рублей).
«У фестиваля две главные идеи: первая — повысить культуру посещения ресторанов без повода, познакомить жителей города с лучшими проектами по комфортной цене, вторая — дать импульс для внутреннего туризма, ведь мы подготовили не только гастрономическую программу в ресторанах (от сетов до ужинов), но и позаботились о скидках на отели», — рассказал соорганизатор РРФ Александр Сысоев.
Первый такой фестиваль показал довольно неплохие результаты: в семи городах-участниках за период фестиваля было продано 30 000 сетов. В этом году городов уже 11, а заведений, которые будут предлагать специальное меню, более 300.
Александр Сысоев: «В ресторанах абсолютно разные сеты: кто-то подготовил самые популярные блюда, существенно снизив цену на них (и это отличный повод зайти в тот или иной ресторан впервые), кто-то представил новые, а это важное событие для foodies [любителей гастрономии — FL] — открыть для себя что-то новое в уже знакомых проектах. Некоторые рестораны разработали меню, исходя из локальных продуктов или национальных рецептов».
Московский гастрономический фестиваль
1 октября стартовал уже 13-й по счету Московский гастрономический фестиваль (МГФ). С каждым годом количество его участников растет и сейчас перевалило за сотню. Стоимость сета в этом году составила 1900 рублей, что на треть выше, чем двенадцатью месяцами раньше. Так или иначе, фестиваль дает возможность создать некое представление о ресторане по 3-4 блюдам в сете за фиксированную цену.
«Фестиваль служит развитию ресторанной культуры и дает возможность шеф-поварам продемонстрировать, что они умеют на самом деле, а гостям позволяет выбрать за месяц новые места, которые могут стать любимыми», — полагает организатор МГФ Игорь Губернский.
Традиционно фестиваль проходит месяц и завершается «Десертным балом», на котором подводят итоги и раздают проектам Гран-при за лучшие сеты по мнению экспертного жюри.
Фестиваль — это повод сменить свою гастрономическую ориентацию
«Идти на фестиваль нужно, чтобы попасть туда, где еще не был, и проверить, насколько хорош ресторан, о котором слышал. И просто попробовать что-то новое. Фестиваль — это повод сменить свою гастрономическую ориентацию: 100 лучших шефов сделали свои оригинальные меню для нас. Если вы не видите «своего» ресторана или шефа среди участников, это повод задуматься, а так ли он хорош, как написано о нем на сайте или странице в Facebook и идти искать новые места для себя», — добавляет Губернский.
Food Show
В декабре в парке «Сокольники» пройдет уже 11-й фестиваль еды и напитков Food Show, в рамках которого объявят победителей собственной премии за лучшие проекты, связанные с миром гастрономии.
«Фестиваль FoodShow проходит в Москве уже 11 лет. И главная идея его — продвижение гастрономии, качественных продуктов, как фермерских, так и промышленного производства. Также отчасти миссия проекта — научить людей готовить вкусно, разбираться в разных кухнях мира, донести взгляд на здоровое питание. FoodShow — самый большой поп-ап фестиваль, он же — гастрономический фестиваль в России и фестиваль новых продуктов и инновационных методов приготовления блюд в домашних условиях», — Вадим Зуйков, президент Национальной торговой ассоциации, организатор фестиваля FoodShow, премии лучших ресторанных концепций «Пальмовая ветвь».
Taste of Moscow
Этим летом в Москве прошел 5-й фестиваль Taste of Moscow, собравший за четыре дня на одной площадке 30 ресторанных проектов и 37 000 посетителей. Также в начале октября на ВДНХ прошел фестиваль российской гастрономии и отечественных региональных продуктов Discover Russian Cuisine с тремя площадками: гастромаркет, chef’s table и пространство для мастер-классов иностранных и российских шеф-поваров.
«Любой фестиваль — это праздник и развлечение, а гастрономический фестиваль это еще и просвещение в гастрономическом плане, соприкосновение с культурой еды и пития. В случае с Taste of Moscow — это городской пикник с самыми вкусными ресторанами и винами, в случае с Discover Russian Cuisine — знакомство с лучшими отечественными продуктами, у которых есть все шансы стать национальными гастрономическими брендами, которые можно и нужно представлять на международном рынке, и которые могут стать мощным толчком для развития гастрономического туризма в своем регионе», — Наринэ Багманян, президент «Асти Групп», организатор фестивалей Taste of Moscow и Discover Russian Cuisine.
Участвуют ли в фестивалях известные рестораны?
Крупные ресторанные холдинги, как правило, не брезгуют участием во всевозможных фестивалях с приставкой гастро-. При этом создают и собственные активности, направленные на привлечение потока гостей исключительно в проекты под одним брендом. Так ресторанный дом Андрея Деллоса дважды в год устраивает фестиваль Set-o-mania, в котором, как ни трудно догадаться из названия, главным героем также становятся гастрономические сеты. Каждый проект Maison Dellos (сегодня их 8) в течение месяца предлагает гостям по два набора блюд по фиксированной цене (в 2017 году — 1850 рублей). В прошлом году гастрономические фестивали в Novikov Group посвятили празднованию 25-летия холдинга. Так в четырех заведениях Аркадия Новикова проходил Греческий фестиваль. Через несколько месяцев Тайский гастрономический фестиваль принимали уже восемь ресторанов Novikov Group, а за программу, посвященную финским кулинарным традициям, отвечала целая дюжина проектов Новикова. Этой весной фестивальная программа холдинга была посвящена теме здорового питания, а точнее поддержке проекта Александры Новиковой How To Green. Мероприятие позволило эффектно обыграть предложение по постному меню, которое было создано сразу для 13 ресторанов.
Выгодно ли ресторанам участие в гастрофестивалях?
«Прежде всего, ресторан получает известность и так называемый отложенный спрос. Люди, познакомившиеся с ним на фестивале, еще не раз вернутся в течение года, при условии, что им понравилась концепция и ресторанное блюдо на фестивале», — считает Наринэ Багманян.
«В плане финансов для ресторана участие в таких проектах больше затратное. Ресторан по сути вкладывается в мощный PR для себя. Деньги возвращаются позже — в виде серьезного притока гостей в ресторан и возможности продажи коммерческих пакетов», — Илона Федотова, организатор фестиваля Chef’s Collaboration Fest (Сочи).
Коммерчески участие не выгодно совсем — сплошные затраты
«Коммерчески участие не выгодно совсем — сплошные затраты. С точки зрения PR выгодно, так как ставишь свое имя в линейку с сильнейшими. Раньше все звали выступать в рестораны поп-исполнителей, теперь зовут поваров. Рентабельность и выхлоп, плюс-минус, одинаковый. Поваров продавать тяжелее, но сейчас это модно, а значит продажи будут. Если сравнить с периодом 5-6 летней давности, когда вообще не затащить было на гастроли поваров, то сейчас просто рай! Даже делать особенно ничего не надо, так что, можно сказать, выгодно с точки зрения PR и рекламы, а деньги — в ноль», — Алена Мельникова, директор фестиваля Gourmet Days (Санкт-Петербург).
«Ресторан во время фестиваля может решать множество задач для себя: от привлечения новых гостей (и обычно это главная задача), до теста новой гастрономической концепции ресторана или новых блюд и сбора мнений гостей. Все это — маркетинг, PR, продвижение. И бесплатное участие ресторана в общегородской акции для ресторана, безусловно, выгодно», — убеждает Игорь Губернский.
Сколько стоит проведение гастрономического фестиваля?
«В зависимости от сезона, ситуации на рынке и прочих составляющих, фестиваль может быть как прибыльным, так и убыточным мероприятием. Очень много нюансов, которые могут повлиять: начиная с погоды, заканчивая кризисом на рынке и количеством спонсорских пакетов партнеров, которые также меняются каждый год. 10-15 миллионов рублей — это минимальная сумма затрат на проведение фестиваля. Из них от 3 до 6 миллионов возьмет только аренда площадки (стоимость зависит от самой площадки и времени проведения) и еще 3 миллиона уйдет на рекламные цели», — признается Вадим Зуйков (FoodShow).
10-15 миллионов рублей — это минимальная сумма затрат на проведение фестиваля
«Затраты на проведение фестиваля составляют, в среднем, 10 миллионов рублей. Что касается договоренностей с ресторанами — все очень индивидуально. Размер гонорара напрямую зависит от уровня и регалий шеф-повара и может достигать баснословных сумм, но обычно цифра варьируется до €5 000. Что касается прибыли, то по результатам фестиваля GourmetDays был минус около 200 000 рублей. Если смотреть отдельно по ресторанам, то результат — от небольшого плюса до убытка в 500 000 рублей», — говорит Алена Мельникова (Gourmet Days).
«Затраты на фестиваль составляют около 30 000 000 рублей. Что касается договоренностей с ресторанами, то это 30% от выручки за аренду стенда/коммуникаций. Говорить о прибыли сложно, так как чем больше проект, тем больше на него затраты. Маржа должна быть хотя бы 5 %, а лучше— в 10%, но успех приходит, а реальные доходы уменьшаются, так как ценовая политика в России всех твоих контрагентов, в особенности стоимости площадок и их обустройства, увеличивается пропорционально тому, насколько проект стал интересным. Так что говорить о прибыли касательно фестивалей пока рано», — уверяет Наринэ Багманян (Taste of Moscow и Discover Russian Cuisine).
«Фестиваль — довольно затратное мероприятие. В случае, если площадкой фестиваля выступает ресторан, и мероприятие можно рассматривать как локальное, то в среднем можно уложиться в сумму до 1 миллиона рублей, включая привоз шефов на гастрольный тур, группы журналистов, затраты на рекламу. Конечно, все относительно и цифры очень общие. Все зависит от пожеланий заказчика и глобальности мероприятия. В каждом случае все должно детально просчитываться. Когда идет промоутирование и хорошая PR-поддержка мероприятия, плюс интересный шефу и ресторану концепт, плюс дружеские отношения — многие могут приехать «по дружбе», но это, скорее, исключение из правил. Надо понимать, что гастролер тратит свое время и силы. Минимально один день. Максимально — 3-5 и более, включая подготовку. Особенно, если шеф приглашается на гастрольный ужин в другой ресторан, а это прямая реклама чужой площадки. Понятно, что за эту работу топовые шефы, имеющие имя на рынке, могут попросить и просят гонорар. Величина зависит от звездности, регалий и прочего. Здесь цена может быть от 500 тысяч рублей и до бесконечности (если говорить о приезде мишленовских шефов). При самом хорошем раскладе мероприятие окупается в ноль, но при условии привлечения партнерских коммерческих пакетов. С одного-двух ужинов, конечно, окупить затраты невозможно», — рассказывает Илона Федотова (Chef’s Collaboration Fest).
Форматы гастрономических и ресторанных фестивалей с каждым годом эволюционируют и предлагают широкий выбор тематических событий, направленных на самую разнообразную аудиторию: от домохозяек и гурманов до шефов и инвесторов. Помимо Москвы организаторы особо облюбовали Сочи: здесь трижды проходил Gastreet c крупнейшей образовательной программой в сфере ресторанного бизнеса, а также дебютировал Международный гастрономический фестиваль IKRA, который открывали такие звезды мировой гастрономии как Анна Рош, Родольфо Гузман и Массимо Боттура. Не отставал в этом году и Санкт-Петербург, где компания PIR Expo провела форум шеф-поваров, су-шефов и поваров — «Завтрак шефа» (100 мастер-классов, 60 выступлений шефов и более тысячи участников). Возможно, Чемпионат мира по футболу в России, намеченный на следующий год, станет отправной точкой для развития ресторанной культуры в городах-участниках. Приток туристов и относительная готовность местных жителей к гастрономическим экспериментам могут послужить дальнейшему продвижению и качественному росту и фестивальной программы.
Создатели Гастрофеста
Гастрофест – кулинарный фестиваль, где в течение пары недель заведения подают уникальные сеты по фиксированной цене. Фестивалю третий год, он проходит в Минске и областных центрах. За несколько недель до старта нового сезона мы встретились с тремя его организаторами. Знакомьтесь –Евгения Красовская, Ольга Малейко и Станислав Агинский, они же создатели нашумевшей площадки Песочница. Сытный лонгрид – о выгоде заведений, воровстве идей и повышении культуры.
Про критерии выбора заведений
ИЛ: Грядет новый сезон Гастрофеста. Это в радость или к новым вызовам?
Стас: Всегда в радость. Гастрофест.Кофе всегда какой-то новый, по-своему запоминающийся.
Женя: В прошлом году с Гастрофестом было понятно, а все силы отдавали в Песочницу. Мы волновались, зайдет проект или нет. В этом году проще. У нас более-менее понятно с Песочницей: есть десятки заявок на траки, идеи, партнеры, мероприятия. С фестивалем тоже ясно. Поэтому мы предвкушаем новые проекты.
Оля: При этом мы больше не нервничаем. Гастрофест проводим уже третий год, и, наверное, все непредвиденные ситуации, которые могли с нами случиться, уже произошли. И так как проект идет ровно, мы готовы вносить в него что-то новое, креативить.
Стас: И ждать новые непредвиденные ситуации (улыбается).
Стас: У нас есть папка с описаниями сетов и фотографиями. Только за сегодня мы ее просмотрели раз 50. Доходит до споров. Пока без физической силы.
ИЛ: Вы отдаете предпочтение проверенным заведениям либо новичкам?
Женя: Это самый сложный вопрос. Мы говорим заведениям, что всегда стоим на стороне потребителя. Это специфика нашего проекта. А с точки зрения потребителя, интересно увидеть новые места.
Оля: В то же время интересно увидеть сеты сильных кофеен-хедлайнеров.
Женя: Поэтому во главе определения стоит все-таки сет и его критерии. Нам кажется, это более объективно. 6,5 рублей – могу ли я получить такое же предложение в городе? Является ли это выгодным? Красивым?
Стас: В списке заведений оказываются и те, что открылись совсем недавно. Мы можем их даже не знать. У нас нет проблемы дать им попробовать. Хотя головной боли меньше с заведением, которое уже участвовало в фестивале. Там точно знают, как оно работает в период нагрузки, понимают, с чем им придется столкнуться, и они будут готовы лучше, чем новички. Были ли у нас ситуации, когда заведения не справлялись в первые дни? Да, были.
Оля: Был даже случай, когда заведение закрылось во время фестиваля. Одна кофейня просто физически не справилась. Но тем не менее, новым заведениям мы всегда рады.
Женя: В этом году мы немного изменили вектор своего выбора в пользу кофеен, которые находятся удаленно. Раньше мы старались брать кофейни в центре, чтобы человек мог обойти их пешком. Но сейчас понимаем, что поток людей настолько большой, кофейни так переполнены, что люди доедут и до спальных районов.
Про новый сезон и успех фестиваля
ИЛ: Чем удивит новый сезон?
Стас: Чего-то кардинально нового не будет. Формат достаточно простой, и в этом, наверное, его успех. Он ясен для потребителя: то, что я попробую в обычное время за N денег, во время фестиваля я могу попробовать дешевле.
Оля: Уже второй год мы пытаемся уделить особое внимание кофе и просим заведения написать, почему они выбрали определенный сорт и как они его готовят, чтобы внести познавательную жилку.
Женя: Еще нельзя не заметить тенденцию: каждый раз мы обращаемся к прошлому году и понимаем, что было хуже – процентов 20 из сетов прошлого года точно не прошли бы в этом. Планка повышается.
Оля: И заведения готовят более интересные предложения.
Стас: В прошлом году нас можно было удивить большим куском красивого торта, а теперь мы смотрим на него и думаем: «Угу, это бисквит, там дешевый карамельный сироп. Наверное, можно было приготовить что-то изысканнее». Очень хочется верить, что мы тоже влияем на заведения, и культура растет. Даже без нашего проекта конкуренция, например, в кофейном сегменте увеличивается ежемесячно. В спальных районах кофейни растут как на дрожжах, и каждая врывается с какой-то заявкой, хочет быть лучшей. Так растет предложение, а потребители остаются более счастливыми.
ИЛ: Правда, что Гастрофест.Кофе – самый успешный?
Женя: Что является критерием успеха?
ИЛ: Пускай количество посетителей.
Стас: Тогда однозначно да.
Женя: Но фестивали нельзя так сравнивать. Это закономерно, что на кофейном продано больше сетов. Вы заказываете и выпиваете кофе где-то за 20 минут. А можно взять навынос. Плюс стоимость.
Оля: Каждый Гастрофест рассчитан на разную аудиторию. Фестиваль кофе – это студенты до 25 лет, фестиваль крафта направлен на мужчин. В прошлом году мы проводили фестиваль Вдовы Клико, и это были дорогие рестораны с публикой выше среднего. Получается, Гастрофест охватывает всех – от школьников до взрослого, осознанного человека.
Женя: Бывает так, что заведение готовит лучший сет ever. Например, у нас участвовал The Pub с отличным сетом. У них 80-100 сетов в день – потолок. А кофейня может запросто отдавать и 300 сетов за день.
Стас: У нас были рекордсмены с 350 сетами. Во время других Гастрофестов количество гораздо ниже, потому что цена выше, а пропускная способность меньше. Это единственный критерий, в котором Гастрофест.Кофе успешнее остальных. Если рассматривать линейку всех наших проектов, он такой же хороший, как и остальные.
Про Песочницу, летнюю и зимнюю
ИЛ: Открытие Песочницы позволило расширить молодежную аудиторию?
Стас: Песочницу сложно назвать молодежной. Она молодая, безусловно. Но появился такой интересный сегмент, который не казался нам очевидным, – мамы с детьми.
Оля: А еще влюбленные парочки лет 25-30. В то же время рядом может бегать студент, сидеть бабушка. Абсолютно разношерстная публика.
ИЛ: Зимний формат Песочницы проходил в экспериментальном режиме. Как результат?
Стас: Максимально экспериментальный режим. Итог очень хороший. Есть ли нюансы? Да. Проект более летний, мы попытались растянуть его на месяц по выходным. Те, кто впервые попал в Песочницу зимой, не увидел всего вау-эффекта площадки, потому что зимой количество активностей ограничено. Тем не менее, было много счастливых детей.
Женя: Мы и горевали немножко. Нам хочется быть лучшими в том, что мы делаем. А в этом году город сделал очень крутые новогодние площадки. На елку возле Дворца спорта ты смотришь с широко раскрытыми глазами А потом приходишь в Песочницу и видишь нашу елку в 4 метра (смеется).
Оля: По правде говоря, нам не хватило финансирования, чтобы сделать все то, что мы задумали.
Женя: Летом монетизация этой истории понятна: траки с хорошими продажами, партнеры, мероприятия. Нам проще находить деньги на усовершенствования. А зимой у траков не все хорошо, нужны затраты на обогреватели, тепловые пушки. Городских бюджетов у нас нет.
Стас: Когда мы рассчитывали бюджеты, понимали, что экономического эффекта не будет вообще. Мы под этим подписались и решили, что главное – не уйти в минус. Плюс оказался в районе 100 долларов за месяц. Конечно, это вообще не бизнес. Но мы это сделали, для того чтобы а) про нас лишний раз написали; б) те, кто любит наш проект, получили от него что-то новое.
Оля: Мы сделали это с зазором на будущее. Возможно, в следующем году нашей ярмаркой заинтересуется хороший партнер, и мы сможем реализовать все так, как хотели.
ИЛ: Значит Песочница состоится в 2019 году?
Стас: Да, и в этом году мы хотим открыться раньше. В прошлом мае мы только впервые увидели площадку, а нужно было еще столько всего построить. А май тогда был даже теплее, чем июнь. Дай бог, повезет и в этом году.
Про воровство идеи и конкуренцию
ИЛ: С 31 января по 10 февраля в рамках книжной ярмарки состоялся литературный гастрофест. Правильно ли я понимаю, что вы не имеете к нему никакого отношения?
Оля: Совершенно верно. Это городское мероприятие.
ИЛ: Обидно, когда город ворует идею?
Стас: Обидно. А что мы можем сделать?
Женя: Такое уже было. После первого фестиваля у нас взял интервью один телеканал. Задали несколько вопросов. В телевизоре интервью было построено следующим образом. Первое – какая-то вставка от нас, что Гастрофест способствует развитию туризма. Дальше – две девушки едят и рассказывают, что специально приехали из России, потому что узнали про фестиваль. А третье – министерство дружно рассказывает о том, как успешно сложился Гастрофест и какая была проделана работа.
ИЛ: Как будто это их заслуга?
Оля: Прямым текстом это не было сказано, но из сюжета понятно.
Женя: Они же не говорили, кто именно проделывает работу (улыбается). Мы посмотрели на это и поняли, что есть вопросы. Нельзя запатентовать слово «стол». Так же нельзя запатентовать «гастрономический фестиваль». Я не преувеличу, если скажу, что найдется десяток заведений, у которых в меню можно найти «гастросет». Это заведения, которые оставляют сет после фестиваля либо которые не попадают в фестиваль и запускают рассылки. Когда фестиваль начинается, приходит письмо: «Здравствуйте! Заведение такое-то запустило гастросет – та же цена, то же название». Забавно, но эти письма присылают и нам (улыбается).
ИЛ: Так ли это плохо, когда появляются новые фестивали? Конкуренция же повод развиваться и делать лучше.
Оля: Как обычный потребитель вы же скорее всего перепутали бы гастрофест книжный и наш Гастрофест?
ИЛ: Если бы я не готовился к интервью, наверняка бы перепутал.
Оля: Вот и нам многие заведения звонят и говорят, что хотели бы поучаствовать в книжном гастрофестивале.
Женя: Люди везде найдут минусы, и это переносится на нас. Один раз можно написать неправду, а потом опубликовать десять оправдательных статей, но только их никто не прочитает.
Оля: Мы не просим не копировать наш фестиваль, делайте. Но пожалуйста, назовите это по-другому, не Гастрофест. Потому что нас путают, и это обидно. До тех пор, пока есть заведения, которые хотят работать именно с нами, нам не о чем беспокоиться. Потому что те фестивали, которые проходят параллельно, проходят мимо. Они не доставляют той выгоды, того внимания и интереса, которые есть у нас.
Женя: И именно по этой причине мы считаем, что каждый год должны идти на один шаг вперед. Это единственная подстраховка, что с нами продолжат работать. Нужно делать хорошо, вести себя честно и адекватно на рынке. В этом году мы попытаемся хорошо сделать фестиваль в Витебске и Могилеве – единственные регионы, которые мы еще не затронули. И Гастрофест станет республиканским проектом.
Стас: Прошло 3 года интенсивной работы. Скопировать идею и сделать так, как у нас, достаточно амбициозно. Так не бывает.
Женя: После первых фестивалей, когда нам задавали вопрос, не боимся ли мы, что нас скопируют, мы говорили: вот вам телефон, здесь все контакты. Это такой титанический труд – провести первый фестиваль – что вы можете попробовать это повторить.
Оля: Теперь, конечно, нам гораздо проще, потому что процесс налажен.
Женя: Сейчас растут ребята, которые на 10 лет младше нас. Они амбициозные, классные, умные. Честно, 10 лет назад у меня в голове было перекати-поле. Здорово, что в их возрасте у них уже есть столько амбиций, сил и желания.
Оля: У нас в команде сейчас работают девчонки 19 лет. Я в этом возрасте даже не помышляла о работе.
Женя: Чем быстрее мы будем двигаться вперед и расти, тем труднее нас будет догнать.
Стас: А мы будем расти.
Про выгоду и повышение культуры
ИЛ: Влад Луневич говорил нам, что в Гастрофестах не хватает разнообразия: «Заведения участвуют ради вала людей и прибыли». Так ли это?
Стас: И да, и нет. Участвуют ли некоторые заведения ради выгоды? Да. Не вижу в этом ничего зазорного. Если заведение заработало на фестивале, параллельно приготовив крутой сет, что здесь плохого? Это бизнес. Я думаю, Влад Луневич, подавая бургеры в Enzo, тоже преследует некую экономическую выгоду, и это нормально. Вопрос в другом. Были ли заведения, которые пытались схитрить и всунуть в фестиваль что-то недорогое и продать дороже? Да. Но мы здесь как раз для того, чтобы этого не допустить. Мы в состоянии оценить себестоимость, понять, сколько это стоит в обычном режиме и дать заведению аргументированный отказ, почему этот сет не может продаваться на фестивале за такие деньги.
«Мы никогда не пробуем сеты на наших фестивалях»
Женя: Большой вопрос, какова цель любого события. В Москве тоже проходит гастрономический фестиваль, но там немножко другая цель. Это не масс-маркет, там повара соревнуются в своем искусстве приготовления, готовят эксклюзивные, уникальные блюда. А у наших мероприятий стоят другие задачи. Мы не имеем права оценивать поваров или говорить, вкусно или нет.
Оля: Поэтому мы никогда не пробуем сеты на наших фестивалях.
Стас: Это было бы изначально неправильно. Вряд ли какой-то повар, приходя на кухню, говорит: «Эх, сейчас приготовлю что-нибудь невкусное».
Оля: Повар должен найти своих поклонников. Если мне не нравится его блюдо, наверняка найдутся люди, которым будет вкусно. А он именно таких и ждет. Значит это правильно – разрешить ему так готовить.
Стас: Поэтому решать должен потребитель, а не мы. Нас трое, а потребителей на фестиваль может прийти 50 тысяч.
Женя: Заведения Влада очень концептуальные, у каждого есть своя идея, которую он хочет донести. Мы же все-таки не про маркетинг, наша задача – выбрать интересные, выгодные предложения. Мы должны их правильно преподнести, сделать счастливыми потребителей, повысить культуру еды вне дома. Это и была наша изначальная задача – рассказать обычному жителю, что сейчас не страшно идти в заведения.
ИЛ: Вы ставите себе цель повышения культуры?
Стас: Конечно. Но нам кажется, что мы больше про масс-маркет. Сделка выгодна, когда обе ее стороны получают выгоду. Наша выгода – коммерческая составляющая проекта. Участие в фестивале для заведений платное. Выгода потребителя – возможность посетить заведения по более низкой цене. И для заведения должна быть выгода. Если бы ее не было, сломалась бы вся модель. Их выгода состоит из двух понятных вещей – реклама, которую они получают во время фестиваля, и деньги, которые они зарабатывают.
Оля: Заведения зарабатывают чуть меньше, чем в обычное время. Но все равно зарабатывают. С другой стороны, они получают такой поток людей, что разница, на которую они идут, чтобы понизить стоимость сета, окупается.
Женя: Как правило, несколько месяцев после фестиваля заведения ощущают дополнительное увеличение трафика.
Стас: Более того, владельцы разных заведений подходят к участию в проекте с разными целями. Для кого-то это сугубо пиар, и они хотят прогреметь на весь город.
Оля: Так, например, было с заведением «Дом». Они сделали бомбический сет, при этом они только открывались. Гастрофест для них стал невероятно успешным.
Женя: А помимо рекламы, открывающиеся заведения могут тут же отработать свой персонал в жестких условиях, когда приходят несколько тысяч человек.
Оля: По сути, рекламная кампания для открывающихся заведений обошлась бы дороже, чем участие в фестивале. Поэтому с Гастрофестом выгодно открываться.
Про контроль качества и накрутки в голосовании
ИЛ: Как во время фестиваля вы следите за качеством сетов?
Стас: Мало того, что мы мониторим отзывы на нашем сайте, мы еще читаем все соцсети. Иногда заведения хитрят: показали на фото сет, а потом он исчез, уменьшился, из него пропал дорогой сыр..
Оля: Или одна улитка (улыбается). А такое было!
Женя: Бывают вопиющие случаи. Мы видим плохие отзывы, пишем владельцу. Он говорит, что врут, и у него все идеально. Мы приезжаем в заведение, берем сет, фоткаем, но не едим. Потом беседуем с поваром, сравниваем фотографии, и выясняется, что сет на самом деле изменился.
Стас: Наверное, в Минске уже стало проще. Многие заведения работают с нами не в первый раз и знают, что мы такие. Если даже кто-то и пытается хитрить, то это заканчивается через день-два, потому что происходит не умышленно. Просто иногда заведения не готовы к стрессовой ситуации, например, заканчиваются ингредиенты. У нас была забавная история, когда в Минске съели все королевские креветки. Был крутой сет с креветкой, которую за 5 дней съели.
Оля: А мы не могли тогда дать какие-то цифры – это был первый фестиваль. В итоге мы поменяли сет.
Стас: В регионах же сложнее. Если в Минске нас уговаривают взять заведение на фестиваль, то там мы приезжаем и уговариваем участвовать.
Оля: Потому что мы хотим сделать двадцатку хороших заведений, а таких в принципе может быть всего 20 в городе. Если одно из них с нами поругалось и решило не участвовать, то мы остаемся с 19, а заменить не на кого.
Стас: Поэтому там мы решили взять меньше, зато лучше. У нас нет проблем сделать 15 участников в регионе, или даже 10. Рынок не готов. Разве что Брест самодостаточен. Там некоторые заведения могут дать фору минским.
ИЛ: Я правильно понимаю, что победителей Гастрофеста выбирают исключительно голосованием посетителей?
Стас: Важное замечание: мы стараемся никогда не называть их «победителями». Идея фестиваля не в том, чтобы сравнить заведения и сказать: «Вы молодцы, а вот вы, ребята, не постарались». Все, кто попал в двадцатку, молодцы. Голосование и номинации были сделаны для того, чтобы повысить интерес у людей, потому что всем нравится чувствовать себя критиком, быть причастным к культуре. Поэтому мы говорим «лидеры голосования». Ни в одном пресс-релизе не фигурировала фраза «победители».
Оля: Кроме нашего сайта (улыбается).
Стас: Да, хорошее замечание. Исправим это.
ИЛ: Когда-нибудь были накрутки в голосовании?
Оля: Были, и очень большие. Если заведение видело, что отстает на 30 голосов, оно начинало накручивать. Теперь, когда голосование скрыто, накрутки прекратились.
Стас: Когда мы это сделали, нас упрекали, что мы что-то скрываем. Нет, это сделано а) чтобы голоса не накручивали; б) для посетителей. Почему? Психология посетителя очень простая: он мониторит сайт, смотрит на отзывы и думает, что нужно пойти в заведение с самым высоким рейтингом, потому что там лучше. Но это не всегда так.
Женя: А предположим, что не все заведения честные. Написал задачку на бирже, получил 400 голосов в день старта, и таким образом стал лидером для всех посетителей сайта, чтобы привлечь внимание. Когда была накрутка, мы фильтровали тысячи голосов. Сначала мы отняли все не белорусские IP. А нам говорят, что это друзья из Вильнюса приехали. 500 человек. Сколько их на самом деле?
Оля: Число голосовавших резко уменьшилось после того, как мы все скрыли. Просто людям интереснее, когда они видят цифры. Но это избавило нас от лишних проблем.
Женя: В целом, голосование совпадает с объективными реалиями. Мы всегда просим наших менеджеров давать отчеты по отзывам. И до того, как мы получаем результаты голосования, у них уже есть градация заведений по отзывам. Как правило, они совпадают.
Оля: Мы с этого года еще добавили голосование в Telegram и будем суммировать голоса.
Стас: В общем, пусть наши посетители и гости выбирают заведения не по голосам, а душой и сердцем по описанию.
Оля и Женя: Очень мило (улыбаются).
[1] Правда ли, что в прошлом году вы все побывали в Марокко?
Стас: Да, мы были там втроем. Это был Олин день рождения.
Женя: Мы поехали на коротеньких 4 дня отметить его.
[2] Правда ли, что Женя вышла замуж в Песочнице?
ИЛ: Это была пиар-акция?
Женя: Нет, все абсолютно серьезно. Раньше у нас с Олей было праздничное агентство, мы любим устраивать нестандартные вечеринки, и у нас были абсолютно все форматы. Без преувеличения.
Оля: Особенно классно было на кубинской вечеринке зимой, в босоножках на улице.
Женя: На самом деле, я вообще не собиралась праздновать свадьбу, потому что раньше мы проводили их и видели организацию изнутри. Представлять себя на месте невесты, которая думает про горячее, мне не хотелось. Но друзья очень хотели нас поздравить. Так появилась идея с Песочницей, а потом развертелось до темы супергероев, и мы сделали открытую вечеринку. Любая пара могла прийти в наряде и обвенчаться. Такой формат точно был самым веселым, свободным и раскрепощенным. Очень здорово, что все поддержали.
Стас: Я пытался дойти в костюме имперского штурмовика до такси по Немиге. Пока я прошел 200 метров, со мной сфотографировалось пол-улицы.
Оля: А меня в костюме Харли Квинн с битой не хотели пускать в магазин. Было весело.
[3] Оля, правда ли, что ты работала в банке?
Ольга: Правда. Я работала в Банке ВТБ по распределению 2 года. Это было не простое для меня время. Мой характер и работа в банке не имеют ничего общего. Но я ответственная, и выполняла работу хорошо. Мне было настолько не по душе, что, когда я вышла из банка, уже уволившись, я просто села на лавочку, закрыла глаза и думала, какое же счастье быть свободной и делать то, что хочешь. Мы с Женей уволились в один день и открыли праздничное агентство. Не очень успешное, правда. Как открыли, так и закрыли (смеется).
[4] Правда ли, что Женя знает, что такое синхрофазотрон?
Женя: Правда (улыбается). По образованию я физик-лазерщик. Еще до замужества моей любимой историей при знакомстве был рассказ про запуск адронного коллайдера.
Оля: Поэтому во сколько лет ты вышла замуж? (улыбается)
Женя: В общем, был такой опыт. Не знаю, почему физфак. Наверное, в 17 лет все решения принимаются спонтанно. Но мне было интересно. Если история Оли с банком была сложной, то я бы ничего не меняла. Я вспоминаю учебу только с хорошими впечатлениями.
[5] Правда ли, что Стас – единственный мужчина в команде Гастрофеста?
Оля: В понедельник кое-что изменится (улыбается).
ИЛ: Сложно одному в женском коллективе?
Стас: Я должен отвечать правду, да? (улыбается). Это накладывает некоторый отпечаток.
Женя: Восьмое марта – всегда выходной. Мужчины поздравляют женщин на работе 7 марта. Дело в том, что у Стаса 7 марта День рождения.
Стас: Это грусть моего детства! 7 марта классный руководитель всегда заходила к нам в кабинет со словами: «Ребята, давайте поздравим девочек.. и Стаса!» Для меня 7 марта всегда было с оттенком «черт побери, почему оно рядом?» Зато я говорил, что выходной в честь моего дня рождения. Мне еще и друзья дарили открытки с 8 марта со словами: «Не нашли на 7, взяли на ближайшую дату». А вообще в работе в женском коллективе есть свои минусы и свои плюсы. Я привык.
Про фестивали в регионах
ИЛ: Гастрофест окончательно выходит в регионы. Как удается заставить ходить в заведения людей, которые убеждены, что поесть дома гораздо дешевле?
Стас: Дело в другом. Если минский потребитель избалован мероприятиями, то в регионах такого нет. Для них любое событие – это повод собраться всей семьей, выбраться в город, пофоткаться.
Оля: Мы тоже беспокоились, что люди не пойдут к нам, когда выходили в регионы. Наоборот, они восприняли это даже с бо́льшим воодушевлением, чем минчане.
Женя: У нас была очень показательная история. Мы всегда готовим подарки или пригласительные для блогеров. В регионах их в принципе нет, и мы просто искали людей с достаточным количеством подписчиков. Когда мы привезли подарок одной девочке, она была так счастлива, что потом каждый день ходила в заведения и подробно рассказывала подписчикам, что она заказывает и вкусно ли это.
Оля: В регионах сложно с заведениями. Когда мы в этом году пришли в Гомель, владельцев заведений было очень сложно переубедить, что Гастрофест – это классно.
Женя: Приезжаем мы на самую первую встречу, с воодушевлением рассказываем, как мы стараемся, какой крутой фестиваль, и владелец говорит: «Я вам скажу так. У нас тут болото. Уезжайте».
Стас: А еще классический ответ: «Я 15 лет в этом бизнесе, я знаю: такая реклама не работает».
Оля: Но потом они говорят: «Сейчас я позвоню подруге в Минске и все выясню». И выясняют.
Стас: Сейчас это уже забавно. Мы приехали в Брест, сделали фестиваль, получили результат, который нас даже обрадовал. Дальше приезжаем в Гродно, и нам говорят: «Ну, то ж Брест! А в Гродно так не работает». Но все проходит успешно. Потом приезжаем в Гомель, говорим, что Брест и Гродно уже сделали, а в ответ: «Не, ну то ж Брест и Гродно! В Гомеле все по-другому» (улыбается).
Про работу втроем
ИЛ: Как не рассориться за столько лет работы вместе?
Женя: Я думала об этом. Мне кажется, мы никогда не позволяли себе хоть как-то умалить или принизить значимость другого человека в проекте. До Гастрофеста мы делали бар-хоппинг, возили туры. И никогда не спорили по насущным вопросам. Мы никогда не позволяем себе даже подумать, что кто-то лучше или больше работает. Мы четко осознаем роль каждого из нас. В нашем случае одна голова хорошо, а три – лучше.
Оля: Единственные, кто страдает от того, что нас трое, – это наши сотрудники. Они всегда получают один и тот же вопрос трижды.
Стас: Это ладно. Хуже, когда одного из нас нет в офисе, другой вышел покурить, третий дал задание, потом другой дал это же задание, потом позвонил третий и снова повторил. У нас бывают такие ситуации ввиду непростой иерархии.
«Одна голова хорошо, а три — лучше»
Оля: Мне кажется, безумно ценно, что мы команда. Обычно есть один управленец, которому даже не с кем посоветоваться. Мы же можем разделять ответственность, решать задачи втроем. В этом есть какая-то сила.
Стас: Мы четко понимаем, что без кого-то одного проекта бы не состоялось. Это факт. Тут невозможно перетягивать одеяло на себя. Одно дело, когда у тебя есть готовый бизнес, ты взял партнера, и могут возникать какие-то ревностные моменты. У нас же делить нечего – мы сделали проект со старта вместе. Это заслуга каждого примерно на 33,3%. Формула сработала. Наверное, мы были не до конца успешны во всех наших начинаниях по отдельности, но у нас получилось добиться успеха вместе. И не надо гневить судьбу.
— Оля, чай / кофе?
Оля: Чай.
— Женя, Новый год / День рождения?
Женя: Ни то, ни другое (улыбается). Пускай Новый год.
— Стас, McDonald’s / Burger King?
Стас: McDonald’s.
— Женя, беларуская мова / русский язык?
Женя: Русский язык.
— Оля, Макс Корж / ЛСП?
Оля: Макс Корж.
Стас: Просто Оля не знает, кто такой ЛСП (улыбается).
— Стас, посоветуй исполнителя послушать.
Стас: Мне нравится украинская музыка. Из иностранных люблю Hurts.
— Женя, посоветуй фильм посмотреть.
Женя: Из последнего, что я смотрела, мне очень понравилась «Богемская рапсодия». Я в той половинке, которая голосует за этот фильм обеими руками.
— Оля, посоветуй книгу почитать.
Оля: Не очень люблю читать. Из художественной литературы последнее прочитала «Анну Каренину» – неплохо. А из психологии читала Лабковского «Хочу и буду». И очень люблю Дейла Карнеги.
— Стас, какая черта больше всего нравится в белорусах?
Стас: Наверное, душа нараспашку, в хорошем смысле этого слова. Бесхитростность, открытость. Никогда не ждешь подвоха.
— Оля, какая черта больше всего не нравится в белорусах?
Оля: Нытье. Желание жаловаться.
Стас: В белорусском языке есть отличное слово для этого случая – скардзіцца. На лёс.
— Женя, продолжи фразу: «В Беларуси не хватает..»
Женя: Солнца. И тепла.
— Кто в команде главный?
Стас: Отсутствует такое. У нас равноправие.
— Кто из троих сохранит позитивный настрой дольше?
Оля: Мне кажется, Женя.
Стас: Не знаю. Мне кажется, ты, Оля.
Женя: Я дольше готова дотягивать лямку до конца.
Стас: Причем и хорошую, и плохую (улыбается). То есть, Женя не бросает начатое вне зависимости от того, что на горизонте.
— Кто из троих косячит чаще?
Женя: Мы в разных плоскостях косячим.
Стас: Ввиду того, что все решения коллегиальные, то и косяки общие.
— Кто из троих главный лентяй?
Оля: Нет таких, у нас все работоспособны.
— Кого отправите на переговоры в госорганы?
Женя: Стаса, конечно.
Оля: И к женщинам тоже.
Стас: К женщинам в госорганы пойдет Стас (улыбается).
— Кто из троих больше зарабатывает?
Оля: Все поровну. Кубышка общая.
— Если бы у вас была возможность встретиться с историческим персонажем, кто бы это был?
Стас: Я бы встретился с Николой Тесла. С детства вдохновлен рассказами о том, что он опережал время. Мне кажется, умение опережать поколение, в котором живешь, это дар в любой отрасли. Мне было бы интересно послушать, как он видел 2019 год тогда, и совпадают ли его ожидания с реальностью.
Женя: Конечно, Стас, ты выбрал самый интересный ответ (улыбается). Меня очень привлекают древние истории. Я бы встретилась с Клеопатрой или Цезарем. Мне кажется, тогда была другая философия мира и знания. Было бы в принципе интересно попасть в ту эпоху, а их я выбрала, как красивых представителей.
Оля: Я с удовольствием повидалась бы с Леонардо да Винчи. Интриги, загадки и чудаковатости этой личности человечество обсуждает уже много лет. И пусть бы объяснил мне наконец, как ему удалось нарисовать Мона Лизу. Улыбается ли она, или это нам чудится. Меня вообще восхищают незаурядные личности. Кажется, они знают что-то очень важное, но скрывают от нас, простых смертных. К слову, с Гитлером или Сталиным тоже бы не отказалась встретиться за достоверными историческими сводками.
ИЛ: Гастрофест будет через 5 лет?
Стас: Хочется верить, что да. Никогда не знаешь, как рынок повернется. Это такой же бизнес, как кафе, бар, завод, верфь. Сегодня рынок такой, мы повернуты в одну сторону. Будем поворачиваться вместе с ним.
Женя: Мы даже не строим планы на 2020 год. Все так быстро меняется, особенно в общепите. Возможно, в следующем году мы решим, что нужно сделать по 2 фестиваля в регионах, или выйти за границу. Или мы будем развивать новые проекты, например, гала-ужины, как будут в этом году.
Оля: Возможно, мы ток-шоу снимем.
Стас: Можно сказать с большой долей вероятности, что мы останемся в плоскости проектов про еду, в сфере ивентинга. Но фестиваль точно изменится.
ИЛ: Представьте себя через 35 лет: какими бы вы хотели себя видеть?
Оля: Я буду лежать на пляже в Испании. Где-нибудь в Марбелье.
Стас: Лежать, видимо потому, что встать ты уже не можешь (смеется).
Оля: Буду пить сангрию, есть хамон с мужем. В этом возрасте уже точно не буду работать.
Женя: Тебе будет 65 лет, можно еще поработать чуть-чуть.
Оля: Наверное, нет. По крайней мере, не буду работать в офисе. Может, удаленно. Ко мне детишки будут приезжать, отдыхать со мной.
Женя: На самом деле, когда я была в отпуске на Гоа, мы с мужем как раз говорили о том, что когда придет момент пенсии, то было бы здорово переехать в теплую страну. Но ничего не делать скучно, поэтому мы абсолютно серьезно обсуждали, сколько стоит клочок земли и как открыть небольшое заведение, отель, привлекать туристов.
Оля: Давай ты это сделаешь на Марбелье.
Женя: Не была в Испании. Может быть, и там (улыбается).
Стас: А меня пока никто не взял в отель на Гоа. Я думаю, важно сохранить семью и друзей. Дай бог, чтобы они тоже были живы к этому моменту, потому что с экологией у нас плохо. Если честно, не хочется в то время ничем заниматься. Мне кажется, в этом возрасте ты хочешь уже с высоты прожитых лет смотреть на достижения. Я искренне уверен, что за 35 лет произойдет много прекрасного, я успею заработать все, что хотел, и успею сделать все, что хотел. Я буду ездить в отель на Гоа, потом в Испанию к Оле.
Оля: А еще надеюсь, что прогресс дойдет до того, что мы в 65 лет будем и выглядеть, и чувствовать себя не так, как наши бабушки и дедушки в таком возрасте. Жизнь будет только начинаться. Можно будет наслаждаться ей, путешествовать и делать все, что не успели сейчас.
Стас: Наверное, просто быть способным к деятельности. Хочется сохранить здоровье и оптимизм.