чем занимается историк моды
Интервью с историком моды Анной Шиловой
Еще одна грань исторической работы – прогнозирование будущих тенденций. Она логично вытекает из знания прошлого – когда понимаешь, почему что-то случается, причем именно так, как случается, есть вероятность верно спрогнозировать развитие явления в будущем.
У нас в стране традиционно – путаница с понятиями. По-хорошему, историк моды – это работник музея, галереи, исторического университета или другой организации, занимающейся исследованиями прошлого и будущего. Но, поскольку, с музейно-образовательными учреждениями моды государственного уровня у нас полный «швах», то как таковых «историков моды» у нас и нет.
Если говорить обо мне, то сама я, как «историк моды» представляюсь крайне редко. Во-первых, это только одна грань того, чем я занимаюсь – готовлю материалы, читаю лекции по истории Домов моды, разбираюсь с подноготной разных модных явлений. Например, как меняются модные тенденции после разного рода политических и экономических потрясений. При этом, по-хорошему, такая исследовательская деятельность не всегда связана с историей и должна называться по-другому. Но как? Критик моды? Но это скорее человек, который дает оценку коллекциям, дизайнерам и т.д. Я делаю такие обзоры, но мое влияние на процессы, происходящие в российской моды еще не столь велико, чтобы можно было говорить о «критиканстве». Другие варианты – эксперт или аналитик моды? Но, это тоже слова, которые могут быть не очень понятны. Ну, а называть себя экспертом – это, по-моему, примерно как заявить со стула в центре комнаты «Здравствуйте, я суперзвезда». Так что, получается историк – это просто более-менее понятное название такой деятельности: человек занимается модой, но не «шмотками», а «по-умному».
Чем вы можете объяснить огромный интерес к моде прошедших лет среди дизайнеров, выражающийся в практически постоянным обращениям в своих коллекциях к стилям различных эпох? Как вы считаете, это происходит от отсутствия новаторских идей, когда проще ввести в моду то, что проверенно временем и в любом случае покорит публику, или по какой-то другой причине?
А кризис идей, правда, имеет место быть, причем не только в сфере моды и изящных искусств, а вообще во всем. Наш мир меняется и никто не знает, что будет дальше, как будут организованы политические, экономические процессы? Соответственно, от этих неопределенностей наблюдается и большой «кризис идеалов». Что правильно? Что красиво? Как надо выглядеть? Как себя вести? Четкого ответа на этот вопрос нет нигде и ни у кого, вот мир моды и обращается к идеалам, проверенным временем.
А насчет того, что любая цитата прошлого будет принята публикой и поэтому она безрисковая для дизайнера и владельца бизнеса – это, скорее, спорный вопрос. Например, идеалы 50-х или 70-х приживаются хорошо, потому что легко адаптируются к современности. А вот 60-е и 30-е, которые дизайнеры предлагают достаточно часто, внимания «ширнармасс» не завоевывают.
Сейчас существует огромное количество сайтов, в основном зарубежных, которые занимаются продажей винтажных дизайнерских вещей. Что для вас винтаж? Смогли бы вы пойти на официальное мероприятие в платье старше вас?
Анна Шилова: Во-первых, любое просвещение – это хорошо, так что, чем больше люди смотрят, узнают, читают и изучают – тем лучше. Пусть лучше смотрят (или покупают – это уже как кому повезет) на красивые дизайнерские вещи, чем на какую-нибудь жуть. Я различаю две стороны «винтажной» медали – действительно ценные вещи, достойные коллекционирования и баловство. То, что представляет настоящую ценность очень дорого и надо уметь различать зерна от плевел, чтобы не набрать на сайтах ерунды по цене автомобиля. Но большинство того, что продается – это просто старые платья и не более того. Далеко не все панталоны представляют какой бы то ни было интерес только потому, что им сто лет. Вот об этом часто забывают. Вкладывать деньги имеет смысл в вещи, которые отражают дух дизайнера, воплощают его представления о прекрасном и т.д. И даже в коллекциях великих мастеров таких – не 100%. Так что, винтажем нужно заниматься, как и любой другой деятельностью – либо хорошо и со знанием предмета, либо никак.
Что касается винтажа на каждый день – у меня в этому сложное отношение. Поскольку долгое время у нас одевались в стиле «дорого-богато», то сейчас считается «круто» выглядеть нарочито небрежно, некрасиво, неженственно. Грубые ботинки, джинсы, растянутые майки, очки. И винтаж – это из этой же оперы. Непонятные странные платья, куча брошек с блошиных рынков, как противопоставление загару и пергидриту. Конечно, если выбирать из двух зол, то ботинки и брошки будут получше «дольчехабаны». Но, с другой стороны, многие образы с вкраплениями винтажа – не столько красивые, стильные и модные, сколько попытка противопоставить себя каким-то традиционным ценностям. Так что, я за то, чтобы подавать винтаж достойно и по поводу, и конечно, хотела бы быть достаточно модной и классной, чтобы достойно носить платья старше себя и не выглядеть в них, как ряженая на маскараде. Ведь, здесь какая штука – чем ярче, самобытнее и неординарнее вещь, тем ярче, самобытнее и неординарнее должен быть человек, который ее носит. Так что, покупка и выгул такого платья – это своеобразный вектор роста, возможно, я буду их носить, когда стану экспертом моды. 🙂
Как историк моды, кого из современных дизайнеров вы могли бы выдвинуть на позицию «легенды» в будущем? Есть ли такие имена для вас в России?
О русских дизайнерах говорить пока рано, но то, что процесс прошел и, вроде, пошел куда надо – это факт. Так что лет через 20 (а это не такой большой срок, на самом деле), можно будет уже говорить о русских легендах. Я так всецело на стороне тех, кто делает это трудное дело.
Какую литературу или интернет-сайты вы порекомендуете тем, кто для себя интересуется историей моды?
Какими проектами вы сейчас занимаетесь?
Анна Шилова: В данный момент читаю лекции по истории Домов моды, делаю материалы для разных изданий – от глянца до «толстых» журналов. В общем, иду своей дорогой, чтобы наконец уже на полном серьезе называться «экспертом» и носить винтажные платья. 🙂
Уроки Александра Васильева: Почему историк моды не остался жить во Франции, и чему его научила великая балерина Плисецкая
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Рождённый аристократом
Александр Васильев считает себя аристократом. Но даже не потому, что у его родителей действительно дворянские корни. Мама, актриса Татьяна Гулевич, является продолжательницей польского дворянского рода, у которого есть собственный рыцарский герб. Отец, театральный художник Александр Васильев – потомок Василия Чичагова, прославленного адмирала, служившего во времена Екатерины II.
Историк моды гордится своим происхождением, но считает куда боле важным в жизни быть человеком воспитанным, следить за речью, манерами и отношением к окружающим. И главным признаком называет обращение с прислугой, как с королевой. По мнению Александра Васильева, не у каждого есть дворянские корни, но каждый может сам воспитать в себе культурного человека.
Ему было всего пять лет, когда он дал свой первый в жизни автограф. Славу ему принесли передачи «Театр «Колокольчик», «Будильник» и «Спокойной ночи, малыши», которые он вёл. Дети из разных городов писали ему письма, а мама заставляла его отвечать на все. Она подписывала конверты, а маленький Саша отвечал своим сверстникам, выводя на бумаге неровные буковки. В школе популярность стала причиной неприязненного отношения к нему со стороны одноклассников, но Александр не унывал, он из любой ситуации выносил уроки и чувствовал себя на удивление уверенно.
Он с детства увлекался созданием декораций и костюмов, и первые постановки он оформил уже в школьном возрасте. В 12 лет он показал собственный спектакль, при подготовке которого выступил сразу в качестве режиссёра и художника. А вот успехами в учёбе он похвастаться не мог, будущего историка моды исключили из английской школы за плохую успеваемость. Аттестат о среднем образовании Александр Васильев получал уже в школе рабочей молодёжи.
Ещё в школьные годы он стал собирать свою коллекцию, первой в которую попала икона Николая Чудотворца, подобранная в Нащокинском переулке возле урны. Она до сих пор хранится в его коллекции.
Отец учил Александра рачительно относиться к деньгам, на дни рождения дарил ему довольно крупные суммы, но при этом требовал подробного отчёта о потраченном. Подаренное Александр Васильев тратил на приобретение старинных вещей для коллекции.
После окончания школы он стал студентом постановочного факультета Школы-студии МХАТ, позже работал художником по костюмам в Театре на Малой Бронной.
Уроки Франции
В начале 1980-х Александр Васильев влюбился. Маша Лаврова долгое время жила вместе с родителями в Париже, где они работали, и отчаянно хотела туда вернуться. Их роман продлился три с половиной года, а после Маша заключила фиктивный брак с французом и выехала во Францию. Спустя два месяца Александр Васильев отправился вслед за возлюбленной, используя всё тот же способ выезда за границу: фиктивный брак с Анн Бодимон.
А во Франции вдруг оказалось, что он из известного художника, о котором писали газеты, вдруг превратился в эмигранта. Никто его не знал, никому он не был нужен. И даже возлюбленная очень быстро потеряла к нему интерес, а после и вовсе нашла человека, который помогал ей делать карьеру. Но Александр никогда не таил обиду: они с Машей и сегодня дружат. Бывшая возлюбленная приезжает к нему в гости вместе со своим ребёнком.
Но Александр Васильев не отчаивался и брался буквально за любую работу. Лишь случайное знакомство с женщиной-режиссёром позволило ему вернуться в творческую колею. Он сыграл главную роль в короткометражке, затем несколько эпизодических ролей в фильмах и сериалах, даже выходил на театральную сцену в образе русского князя.
Позже он вернулся к любимому делу, стал оформлять спектакли в театрах, работал декоратором на известных фестивалях, а уже с 1994 года стал читать лекции в университетах и проводить авторские мастер-классы. Александр Васильев снова был успешен и из опыта своей первой любви вынес один урок: он больше никогда не будет несчастным.
Во Франции Александр Васильев вдруг понял, насколько французы прагматичны. Они не привязываются ни к кому и ни к чему, строят отношения на основе компаньонства, а не дружбы, и всегда рассчитывают только на себя. Впрочем, историк моды не относит это к плохим качествам, просто удивляется столь отличающемуся мировосприятию у представителей разных национальностей. И ему самому ближе всё-таки была русская широта души.
Сумев построить свою карьеру в Париже, получив французское гражданство и добившись признания, Александр Васильев в конце 1990-х вернулся в Россию.
Жизненные уроки
Он удивлялся произошедшим переменам, однако, по собственной привычке, снова просто взялся за работу. Историк моды окончил аспирантуру МГУ, получил степень кандидата искусствоведения, стал организатором Фестиваля моды и театрального костюма «Поволжские сезоны Александра Васильева», затем ведущим шоу «Модный приговор».
В его коллекции моды насчитывается более 65 тысяч экспонатов, среди которых потрясающие костюмы известных личностей и множество предметов искусства, связанных с историей моды. Но при этом он мечтает о создании настоящего музея моды, в который мог бы прийти любой желающий. Правда, считает этот проект пока что преждевременным.
Он старается сдержать данное себе когда-то слово и быть счастливым. Александр Васильев полностью доверяет только своему дневнику и допускает, что любой человек, в силу своей слабости, может предать.
Александр Васильев считает знание языков обязательным для современного человека и сам знает их семь: польский, английский, французский, итальянский, испанский, сербский и турецкий. Он считает себя трудолюбивым и удачливым, умеет мыслить позитивно и завёл в свое время собаку не из-за одиночества, а из желания о ком-то заботиться.
Он не жалеет ни о чём в своей жизни, наслаждается своим собственным счастьем, как он его понимает, и не считает постыдным уметь извлекать выгоду из собственной популярности. Этому качеству его научила великая Майя Плисецкая.
В парижском магазине Александр Васильев помогал балерине выбирать обувь, так как она сама не знала французского языка. Продавцы её не узнали и тогда она попросила Александра сообщить, кто она такая. И тут же получила десятипроцентную скидку. После за подаренную фотографию ей дали ещё пять процентов, за автограф ещё пять. А за подпись с упоминанием магазина – ещё 10 %. Это был гениальный урок. Александр Александрович считает умение монетизировать собственное имя талантом и ценит в людях это качество.
Он занимается любимым делом, поэтому не знает усталости и чувствует себя совершенно счастливым. Александру Васильеву никогда не надоедает его работа, он мечтает видеть всех людей красиво одетыми, образованными и культурными. Ради этого и живёт, старательно собирая драгоценные экспонаты в свою коллекцию, рассказывая людям в своих книгах о моде и о личностях, делающих моду и историю.
Майю Плисецкую, преподавшую Александру Васильеву урок монетизации имени, называли не только легендой балета, но и иконой стиля. Она всегда умудрялась выглядеть так, как будто все наряды ей привозили из французских модных домов. С миром моды ее действительно многое связывало: обладая безупречным вкусом и неповторимой пластикой, балерина вдохновляла многих дизайнеров. Она была лично знакома с Коко Шанель, а Пьер Карден считал ее своей музой.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Если очень хочется: где получать модное образование в России
О российском модном образовании говорят много и, как правило, в не очень лестных выражениях. Здесь, как со всем российским, большая часть отечественных услуг, товаров и политических решений так долго и упорно сами портили себе репутацию, что пару десятилетий назад ругать решительно все «наше» стало чем-то вроде хорошего тона. Но за последние годы ситуация стала постепенно меняться к лучшему — хотя бы по первым двум пунктам. А значит, возможно, что не все так плохо и в российском fashion-образовании, если из отечественных вузов выпускаются молодые, талантливые и успешные. Рассказываем о том, где учиться дизайну одежды в России.
Среднее специальное образование
Главная претензия непонятых творческих единиц в модной России — отсутствие индустрии. То есть после института дизайнер может оказаться востребован примерно так же, как оператор ЭВМ. А главная претензия всех потенциальных работодателей и инвесторов в модной России — отсутствие людей, которые реально умеют делать то, на чем хотят зарабатывать деньги. Звучит банально, но рисовать красивые платья в «молескинах» и выходить на поклон в финале модного шоу — это даже не одна сотая часть работы дизайнера. Мода — труд во многом ремесленный, и для того чтобы ею заниматься, нужно уметь кроить, шить, конструировать, понимать возможности материалов. Хотя бы для того, чтобы в будущем грамотно руководить своей технической командой.
Поэтому лучшее, что может сделать будущий Кристофер Кейн, — начать свое обучение с колледжа (он же техникум). Вот буквально с любого. Игорь Чапурин закончил Витебский технологический техникум, Дмитрий Логинов (Arsenicum) — Красноярский технологический колледж, в колледжах добирали необходимых знаний Вика Газинская и Леся Парамонова. Это нужная и, к сожалению, ничем не заменяемая ступень модного образования в России.
Дмитрий Логинов (Arsenicum), Красноярский технологический колледж
Я много наблюдал за стажерами, которые приходят из высших учебных заведений, и могу уверенно констатировать: практических знаний им не хватает катастрофически. Да, кому-то суждено придумывать коллекции в буржуазных интерьерах с помощью карандаша и бумаги, но такой уровень мастерства доступен только тем, кто досконально изучил свойства материалов и имеет четкое представление об их пластике. Именно эти задачи решает среднее специальное образование.
Я бы советовал пройти эту ступень всем, кто собирается всерьез связать свою жизнь с профессией, причем с ее практической стороной. А прежде чем выбирать вуз, очень полезно получить инсайдерский взгляд на индустрию и пройти стажировку: в модном доме, дизайнерской студии, на крайний случай — в ателье. Минимум полгода, а чтобы прочувствовать весь масштаб бедствия — год.
Я учился в Красноярском технологическом колледже на специальности «модельер-конструктор», и мое образование было как теоретическим, так и практическим. Из нас делали ремесленников, мастеров-экспериментаторов, которые непосредственно работают с изделием. Это позволило мне заниматься самым сложным с точки зрения конструкции изделием — мужским классическим костюмом, создание которого требует совершенного знания традиционного портновского мастерства.
Первое, что нужно сделать будущим дипломированным российским дизайнерам, — правильно выбрать город. Как это часто бывает с необычными профессиями, московские вузы — далеко не единственный вариант для абитуриентов. И не факт, что самый правильный.
Аббревиатура ОмГИС звучит не так часто, но многими — в том числе Эвелиной Хромченко — этот институт признается самой сильной fashion-школой в России. ОмГИС предлагает 4 специальности для бакалавров. Для поступления абитуриентам помимо обязательных для всех результатов ЕГЭ нужно пройти творческий конкурс: подготовить портфолио, написать реферат на заданную тему и успешно пройти собеседование (подробнее — тут).
Если надумаете поехать за мечтой в Омск, имейте в виду: студентам-очникам, которые поступили на бюджетное отделение, институт предоставляет общежитие.
Антон Галецкий (Galetsky Moscow), ОмГИС
Я мечтал заниматься дизайном лет с пяти и после школы пошел в ОмГИС. Я тогда прочитал в издании «Индустрия моды» в 2003 или 2004 году статью о трех самых сильных вузах, где готовят дизайнеров, — двух московских и ОмГИСе. Кроме того, сам я из Тюмени, это рядом с Омском. В итоге я выбрал как раз этот институт. ОмГИС на общем фоне действительно держит планку: наши преподаватели не пропускают недоделанные коллекции, какие-то недочеты. Если бы я окончил какой-то питерский или московский университет, думаю, это не пошло бы мне на пользу.
Один из главных плюсов — программа постоянно совершенствуется и корректируется. Она авторская, разрабатывается педагогами — выпускниками института. Преподаватели из ОмГИСа ездят в другие страны, к нам приезжали педагоги из Central Saint Martins. Но был и большой минус: у нас не было fashion-маркетинга, и нет его до сих пор. Коллекции, которые делают студенты, — это очень хорошо и очень интересно, но зачастую продать их невозможно. Ну, сделал он пять моделей, а дальше что? Коллекция должна быть больше, она должна быть коммерческой. Я выпустился в 2010 году, и тогда в ОмГИСе студенты уже начали как-то более приземленно мыслить.
Академия, более известная как «Муха», выпустила Давида Кома, которого можно смело назвать самым признанным на Западе современным дизайнером из России: помимо именного бренда Давид руководит легендарным домом Mugler. И хотя этот российско-грузинский дизайнер отточил мастерство в Central Saint Martins, именно бывшее Мухинское училище стало его первой школой. Fashion-направление в академии только одно, но в процессе обучения можно выбрать из нескольких специализаций.
СПбГУПТД предлагает рекордное для Петербурга количество модных специализаций. Там можно получить степень как бакалавра, так и магистра, а еще учиться дистанционно или на курсах. Поступить туда сложно, но возможно: для этого вам нужно будет пройти творческое и профессиональное испытания. Вуз окончила главная сказочница российской модной индустрии Алена Ахмадуллина, и, судя по тому, где расположились бутики Alena Akhmadullina и кто носит ее вещи, потраченные на учебу в этом университете усилия того стоили.
Алена Ахмадуллина (Alena Akhmadullina), СПбГУПТД
Я поступала в институт, чтобы получить качественное образование и понимание профессии, и все мои ожидания полностью оправдались. Университет дал мне лучшие знания по всем направлениям: дизайн, технология, конструирование, моделирование, архитектоника, история костюма. В программе было огромное количество часов рисунка, живописи и композиции, то есть СПбГУПТД выпускает не просто дизайнеров, а настоящих художников костюма.
Все это сопровождается необходимыми для «взрослой жизни» и профессии предметами, например занятиями по экономике. Преподавательский состав блестящий: до сих пор помню лекции Ирины Сафроновой по композиции, Анатолия Сидорова по графике, Анатолия Лобынцева по живописи. Единственное, чего не хватало, так это времени.
Раньше МГУДТ был Московским технологическим институтом легкой промышленности, но в 2012 году к нему присоединился МГТУ им. А. Н. Косыгина. И те, кто поступил в один из двух объединившихся университетов до слияния, выпустились не с теми дипломами, на которые рассчитывали. Теперь все более или менее утряслось, однако разнообразие структурных подразделений все еще может немного ошарашить. Помимо результатов ЕГЭ при поступлении учитываются результаты письменного экзамена.
МГТУ им. А. Н. Косыгина окончили Донис Пупис, сооснователь одного из сильнейших в России брендов Nina Donis, и Виктория Андреянова, так что присмотреться к этому варианту, несомненно, стоит.
Вика и Юля (дизайнерский дуэт Vika Julia), МГУДТ
В МГУДТ, который во времена наших вступительных экзаменов был еще всем известной «Косыгой», мы шли в ожидании того, что нас научат шить. Но, как оказалось на деле, той программы, что давали нам, было недостаточно, чтобы действительно изучить процесс. Мы, будучи дикими фанатами своего дела, все тонкости изучали самостоятельно или отдельно занимались с преподавателем.
В целом, если вы будете исправно посещать все пары, то получите огромный багаж теории, но фактически никакой контролируемой, настоящей практики. Если вы сами не захотите шить и разбираться, как все устроено, после окончания данного вуза вы этим заниматься не сможете. Зато у вас будет большой объем знаний об истории костюма, искусства и России. Два предмета, которые помогают нам по сей день, — это как раз история искусства, которую преподавал Кирилл Алексеев (старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи), а также пары по муляжу Александра Ивановича Веселова, где мы делали макеты на манекенах.
Это образование дало нам понимание того, что талант решает многое, но не все. Очень большую роль играет умение постоять за себя и доказать, что ты действительно чего-то стоишь. Наш университет готовил нас к этому все 5 лет. Может, он и не дал нам достаточно навыков, но точно научил не сдаваться в любой ситуации, за что хотелось бы выразить всем огромную благодарность.
РГУТиС среди fashion-профессионалов до сих пор известен как Московский технологический институт. Да, сейчас его название не очень вяжется с такими тонкими материями, как «вдохновение», «красота», даже «мода» в ее эстетическом понимании. Но опирайтесь на факты: РГУТиС окончили Александр Терехов и Вика Газинская, которые не нуждаются в представлении. Из этого же университета выпустилась Леся Парамонова, создательница марки LES’. Для бакалавров направление там только одно — дизайн, и всем желающим предложат пройти профессиональное и творческое испытания.
Вика Газинская (Vika Gazinskaya), РГУТиС
На момент, когда я поступала в университет, в России не было понимания моды как таковой. У нас только появился Vogue, максимум на тот момент — ТВ-программы Татьяны Шурыгиной. А так как для учебы за границей у моей семьи финансовых возможностей не было, я выбрала университет здесь. Я была знакома с преподавателем по живописи из РГУТиСа, который стал для меня одним из главных учителей в жизни вообще, поэтому и выбрала этот вариант.
Я считаю, что застала последнюю когорту настоящих художников в этом университете, собрала самые сливки советского художественного образования: у меня преподавал, например, знаменитый Николай Полисский, основатель фестиваля «Архстояние». В этом плане мне повезло: чувство гармонии и композиции нельзя ничем заменить, этот фундамент нужен обязательно. Но уже тогда, кроме рисунка, ничему нормально не учили, а знания о технологии и конструировании, которые мне сейчас очень помогают, я получала в колледже.
На втором курсе я просто перестала ходить в институт, потому что больше не видела в этом смысла: как раз тогда я поняла, что взяла все возможное от дизайнерского направления, а рисовать бесконечные натюрморты больше не могла. Я начала участвовать в конкурсах, в «Русском силуэте», меня заметила Эвелина Хромченко, и в моей жизни начался период L’Officiel, который я считаю своим вторым образованием. Диплом университета я так и не получила: мне было некогда. Но он мне как-то и не нужен.
БВШД или просто «Британка» привлекательна в первую очередь потому, что активно перенимает зарубежный опыт. Именно туда приезжают с лекциями преподаватели из Central Saint Martins и представители крупных российских брендов, именно там работает самый молодой интернациональный преподавательский состав. Еще из плюсов — возможность получения двойного диплома: БВШД ведет занятия в сотрудничестве с британским Университетом Хартфордшира. Минус — дорого. В среднем год обучения стоит 320 тысяч рублей.
В БВШД училась основательница и дизайнер ZDDZ Даша Сельянова. Прошлой осенью она стала одним из четырех победителей VFiles Made Fashion и показала свою коллекцию на неделе моды в Нью-Йорке.
Даша Сельянова (ZDDZ), Британская высшая школа дизайна
Проучившись полгода в другом российском университете на дизайне одежды, я была расстроена: мы только разбирали разновидности ручных стежков и комбинировали базовые формы в формате А4. Я пришла туда с сильной живописью и рисунком, и мне стало скучно. Как раз тогда в «Британке» открылся факультет Fashion Design. В БВШД каждый день давали что-то новое: Клэр Лопман, глава курса, всегда поддерживала наши идеи и помогала развивать их. Никогда не было ничего «правильного» и «неправильного».
Обучение включает всего две дисциплины: дизайн и конструирование. Отдельно идут лекции по Critical аnd Cultural Studies. Мне больше всего помогли занятия с чудесной Александрой Сауковой, талантливым технологом и добрейшим человеком. Она терпеливо объясняла, как правильно втачать рукав в рубашку, чем отличается последовательность сбора мужской рубашки от женской и так далее.
В БВШД мне точно дали понимание стандарта работы, ее презентации и исполнения, там вошло в привычку утюжить ткань перед тем, как кроить, и утюжить все швы и вытачки последовательно по мере сборки макета (это очень правильная привычка в шитье). И самое важное — прочную систему поддержки: большинство студентов моего курса так или иначе работает в модной индустрии, и мы продолжаем дружить, делимся контактами. А еще там меня научили шить. Когда мы с подругой устраивались на первую стажировку в Лондоне к Danielle Scutt, она быстро пролистала наши портфолио, но долго и тщательно рассматривала сшитые нами в БВШД изделия и была удивлена качеством. Поэтому и взяла нас.
Программы повышения квалификации
Качество образования в «Вышке» уже бренд, поэтому ее программа дополнительного образования автоматически внушает доверие. Руководство вуза сделало ставку на бизнес-аспект — традиционно слабое место российских марок. Курсы здесь серьезные и длительные, в среднем по 15—18 месяцев, так что можете смело считать их полноценным вторым высшим образованием. Тут же можно получить степень MBA по специальности «стратегический менеджмент». И да, здесь тоже дорого: обучение по основной специальности «бренд-менеджмент» длится в НИУ ВШЭ больше года и стоит 318 тысяч рублей (все курсы и цены — здесь).
Анастасия Романцова (A La Russe Anastasia Romantsova), НИУ ВШЭ
К моменту поступления у меня уже было четкое понимание, что и для чего я хочу делать. Для реализации планов мне было важно пообщаться с практикующими профессионалами, получить ответы на вопросы. В НИУ ВШЭ очень серьезная программа обучения. Все преподаватели — давно состоявшиеся, успешные практики в сфере моды. В России индустрия моды только начинает свое развитие, а в ВШЭ представлены сильные учебные курсы и профильные дисциплины.
Если твоя цель — получить знания, это как раз то место, где получить их можно. Среди преподавателей на кафедре были известные всем топ-специалисты индустрии: Эвелина Хромченко, Александр Шумский, Татьяна Кулахметова, Александр Васильев, Ануш Гаспарян, Анна Лебсак-Клейманс и многие другие.
Создатели тоже хотели запустить бизнес-инкубатор, и здесь вы можете получить степень MBA по специальностям «индустрия моды», «корпоративное управление» и «арт-менеджмент». У тех же, кто просто повышает тут квалификацию, солидную часть лекций ведут историк моды Александр Васильев и другие приглашенные звезды. Но не очень понятно, как быть с применением этих знаний: раздел «вакансии» на сайте пустует, хотя, очевидно, руководство пыталось решить проблему с трудоустройством выпускников. А программа MBA, что логично, нужна скорее будущим бизнес-гигантам, чем дизайнерам.
И момент разочарования для всех, кто дочитал это до конца: образование не синонимично названию института, который вы закончили. Жан-Поль Готье учился, ассистируя дизайнерам прямо в ателье, Эди Слиман изучал политологию и переквалифицировался в дизайнера из стилиста, а Раф Симонс по образованию — дизайнер мебели. Поэтому выбор института — момент важный, но не стоит переоценивать его значение: стать классным дизайнером намного сложнее, чем получить правильный диплом.