выражение как медному котелку что значит
Служить тебе как медному котелку.
…..Вот он передо мной, тот самый медный котелок, что десятилетиями верно служил солдату русской армии. С ним пришёл с Первой мировой войны мой дед по матери Василий Матвеевич Смирнов. Призван он был из Брянска, а воевал в Галиции. Домой вернулся с Георгиевским крестом и нашивкой за ранение. Будучи ранен сам, вынес с поля боя раненого офицера.
Прошло много лет, и мой отец, Иван Михайлович Полозов, тоже фронтовик, только Великой Отечественной, нашёл этот котелок у тестя в сарае. Хранились в нём гвозди, шурупы и всякие хозяйственные мелочи. Отец отчистил котелок и выгравировал на нём памятную надпись. С тех пор эта вещь хранится в нашей семье как реликвия, как память о её поколениях, верно служивших Отечеству.
Судьба Георгиевских крестов моих дедов, так никогда и не встретившихся, оказалась схожей. В голодные 30-е годы они отнесли их в магазины Торгсина (торговли с иностранцами), чтобы приобрести для своих детей немного муки, сахара и масла.
Пусть теперь строят!
Мой отец, Иван Михайлович Полозов, вернулся с фронта с орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга». Позже к ним добавились трудовые награды – ордена Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», звание заслуженного работника культуры. Он заслужил их своей полувековой журналистской работой, своими радио- и телепередачами, книгами о героях Великой Отечественной.
Отец не раз рассказывал о том, как получил самую первую, особенно памятную для него боевую награду – медаль «За отвагу». В 1943-м, под Сталинградом, молодой разведчик один взял в плен группу немецких солдат. Бросившись на них с гранатой в руке, заставил поднять руки и привёл к своим. Так случилось, что эту сцену с высокого берега Дона наблюдал командир полка. Он потребовал героя к себе и тут же вручил медаль. А дальше произошло совсем неожиданное. Кивнув на пленных, командир приказал:
Время было суровое, военное. Не выполнить приказ? Сам можешь разделить их участь. Конечно, это враги. Но ведь сейчас они безоружны, они сдались в плен ему, советскому солдату…. И он нашёл те единственные слова, что спасли жизнь и пленным, и, возможно, ему самому.
— Товарищ командир! Зачем их расстреливать? Они на нашей земле столько всего разрушили – пусть теперь строят!
Мужества для такого поступка нужно было не меньше, чем для атаки. Может, и теперь живут где-то потомки тех немцев, оставшихся в живых благодаря не только храбрости, но и благородству советского воина.
После кончины отца его боевые награды хранятся у нас в семье, как и моя медаль «За воинскую доблесть». Воевать, к счастью, мне не пришлось, а этой награды я был удостоен в годы срочной службы в Советской Армии за участие в манёврах «Двина». Помню, как вьюжной ночью мы с моим сослуживцем сержантом Олегом Грушей тянули провода телефонной связи по крыше движущегося эшелона, перепрыгивая с вагона на вагон, как десантировались под Полоцком с вертолётов и почти двое суток шли на лыжах через белорусские леса…
Обо всём этом я рассказывал своему сыну Дмитрию. Теперь, когда он вырос и, как его дед и отец, выбрал профессию журналиста, рассказываю внуку Никите. Надеюсь, что память о предках и их пример помогут ему вырасти настоящим человеком.
А на этом снимке – мой дед, Георгиевский кавалер Василий Матвеевич Смирнов (сидит) с боевыми товарищами. Их имена, к сожалению, неизвестны.
Владимир Полозов, член Союза журналистов СССР, потом – России
ФСБ при своих: А вас, Бортников, попрошу остаться
Путин продлил срок службы 70-летнему «хозяину Лубянки»
То есть и министру обороны Сергею Шойгу, которому исполнилось 66 лет, и 67-летнему главе Росгвардии Виктору Золотову ещё «служить как медному котелку», не говоря уже о «салаге» министре МВД Владимире Колокольцеве, которому всего-то 60 лет. По логике, если Бортникову продлили срок службы, то и остальным российским силовикам нечего опасаться за свои служебные полномочия.
Алексей Дюмин по воинским званиям несколько проигрывает — звание генерал-лейтенанта ему присвоили в 2015 году, когда он занимал должность начальника Главного штаба Сухопутных войск. В Минобороны Дюмин, к слову, задержался ненадолго, успел побыть ещё в течение одного месяца в должности заместителя министра обороны, но лишнюю звезду на погоны так и не получил. Был командирован Путиным «рулить» Тульской областью, где 18 сентября 2016 года, набрав 84,19 процентов голосов, победил на прямых выборах губернатора.
Зато у Дюмина, помимо прочих заслуг, есть другое преимущество — он с Путиным в хоккей играет и является председателем попечительского совета Ночной хоккейной лиги, понятно по чьей инициативе созданной. На гала-матче в честь дня рождения президента в октябре 2015 года он защищал ворота Путина. Впрочем, Алексей Геннадьевич защищал Путина не только на ледяном поле — с 1999 года он был офицером охраны в Службе безопасности президента в период первого и второго сроков нахождения у власти Путина. Впоследствии возглавлял личную охрану Путина.
Дюмин здесь проигрывает, за его плечами опыт службы в качестве заместителя начальника ГРУ и командующего Силами специальных операций. В этом качестве он возглавлял операцию «вежливых людей» в Крыму в 2014 году. А звание Героя РФ, как утверждается, был удостоен за операцию по эвакуации украинского президента Виктора Януковича из Украины, но официальных подтверждений этому факту нет.
Служить тебе, как медному котелку.
Некоторым категориям офицеров увеличат предельный возраст несения службы. Командиру нашей подводной лодки на момент его назначения на эту должность было всего 33 года. Это я сейчас понимаю, что «всего». А тогда, почти 25 лет назад, мне он казался старым, как. Нет, флотское выражение здесь приводить не следует. Юмор там несколько специфический, как и условия службы.
Вряд ли кто будет спорить с тем, что и тогда, и сейчас наше государство никому ничего за просто так не дает. Если ты, конечно, не какой-то там чиновник высокого ранга. Вот и мы, будучи простыми офицерами-подводниками, ничего просто так не получали. Да, срок службы нам исчислялся двумя годами за один фактический. И паек мы получали повышенный. С красным вином, икрой и консервированными сосисками. И отпуска у нас были месяца по три.
Основной возраст офицеров и мичманов на нашем ракетном подводном крейсере стратегического назначения составлял от 21 до 30 лет. Только командир со старпомом и замполитом постарше были. Но тоже не намного. В общем, редко кто задерживался на лодке больше десяти лет из-за особой специфики службы и приобретенных заболеваний. Прежде всего у большинства начинались проблемы с зубами (вода-то из опреснителей). А еще многие начинали страдать желудочно-кишечными болезнями (ведь все, даже картошка и хлеб, на подлодке консервированное). Некоторые приобретали всяческие радикулиты, миозиты и прочую гадость (внутри корпуса плюс двадцать, за бортом минус три, вокруг железо стылое, вентиляция сквозняки гоняет).
В общем, люди на такой службе достаточно быстро, что называется, изнашивались. И лет через десять или на берег списывались, или, кто покрепче, на повышение шли. В старпомы и командиры. И кстати, система была так построена, что десять лет службы на подводной лодке давали двадцать лет выслуги. А это уже пенсия. Пусть с минимальной из возможных сумм денежного содержания. Но пенсия.
Вот и ходили по Советскому Союзу пенсионеры, которым чуть за 30. И сейчас по Российской Федерации тоже ходят. Раз у нас атомные подводные лодки остались, то и пенсионеры такие останутся.
Что для военных обидно. Дело в том, что в декабре прошлого года был принят закон, продлевающий предельный возраст пребывания на гражданской госслужбе с 60 до 70 лет. А маршал, генерал армии или адмирал флота как служили только до 65, так и служат. А чем они гражданских чиновников хуже? Вот и бывший начальник Генштаба генерал армии, а ныне депутат Госдумы Михаил Моисеев заявил, что военные с большим опытом службы вполне могут еще прослужить дополнительно пять лет. И принятие подобного законопроекта поможет сохранить особо ценные кадры.
Оно, конечно, такой закон поможет ценные кадры сохранить. Но, возможно, наряду с таким законом стоило бы и как-нибудь условия службы обычных офицеров улучшить? Чтобы они пусть и не на генеральских должностях, но тоже подольше послужили. Опытный командир батальона или старпом эскадренного миноносца тоже дорогого стоит. Впрочем, о чем это я? Они ведь, по логике чиновников, отнюдь не особо ценные кадры. Армиями не генеральствуют. Просто с солдатами возятся, штурвалами истребителей орудуют или вахты несут где-нибудь в глубинах Мирового океана.
А командира нашей лодки, кстати, списали вчистую в 36. По здоровью. В звании капитана второго ранга. Служба поизносила. Видать, слишком сильно он за нее болел. И «капразом» так и не стал.
А я, как курва с котелком. По следам поговорки
Напечатано в альманахе «Неволя», №51, 2017
.
По следам блатной поговорки
*«Бериёвская амнистия» и куплеты Загари
«Собственно, а почему поговорка с курвой и котелком – блатная?» – может спросить читатель. Присказка эта широко используется в обычном просторечии и имеет много значений. Греметь, как курва котелком (или котелками), – поднимать излишний шум;носиться, как курва с котелком (с котелкам),–поднимать бессмысленную суету, производить бестолковые действия, не знать, куда приткнуться и тому подобное; также – попрошайничать, клянчить;загреметь, как курва котелками (с котелками), – попасться, быть разоблаченным с соответствующими последствиями; бежать, как курва с котелком (с котелками), –опаздывать и нестись куда-то сломя голову. Вообще народ наш любит разнообразные интерпретации, трактуя одни и те же или похожие идиомы всяк на свой лад.
Чтобы прояснить именно уголовную сущность выражения, попробуем определить, когда и где оно появилось и зачем упомянутой курве котелок (тем более – котелки).
Многие арестанты и примкнувшие к ним языковеды высказывают вполне разумную и логичную версию о том, что фраза о бегущей курве – цитата из популярной блатной песни времен «бериёвской» (она же «ворошиловская») амнистии. Напомню, что 26 марта 1953 года министр внутренних дел Лаврентий Берия направил докладную записку с проектом указа об амнистии в Президиум ЦК КПСС, и на следующий день президиум такой указ утвердил. Из-за «колючки» должны были выйти на волю 1млн 32 тыс. человек, а следственные дела прекращались в отношении 401 тыс. человек. В основном амнистия распространялась на осужденных со сроком до 5 лет лишения свободы, а также на несовершеннолетних, престарелых, больных, беременных женщин и «мамочек» с малолетними детьми. Освобождению не подлежали осужденные за бандитизм, умышленное убийство, контрреволюционные преступления и хищения социалистической собственности в особо крупных размерах. Зато вдвое сокращался срок осужденным более чем на 5 лет. Таким образом, грабители, жулики всех мастей, насильники и прочие представители«благородного блатного мира» тоже получили возможность покинуть места наполовину раньше и вскоре после «бериёвской» амнистии оказались на свободе, что привело к резкому ухудшению криминогенной обстановки.
Тогда и появилась залихватская песенка «Дело было в старину под Ростовом-на-Дону» о том, как уголовник освободился по амнистии, а затем снова попал в тюрьму. В одном из куплетов и появляется «курва с котелком»:
Казалось бы, вот и весь секрет. На самом деле не совсем так. Куплет не проясняет главного вопроса: а не позаимствовали, случаем, неведомые авторы выражение с «курвой» из блатного фольклора, где оно могло возникнуть значительно ранее?
Некоторые основания для таких подозрений имеются. Во всяком случае, похожая песняточно существовала прежде и еще в 1942 году прозвучала (правда, без «курвы») в фильме «Котовский»(режиссер Александр Файнциммер, автор сценария Алексей Каплер), созданном на Киностудии им. Горького.
В одном из эпизодов фильма Григорий Котовский попадает в камеру Кишиневского тюремного замка, где вступает в стычку с бандитом Загари. Загари, между прочим, реальная личность, и он действительно сильно повздорил в тюрьме с «бессарабским Робин Гудом». В фильмеКотовский после суда входит в камеру, где Загари с «кодлой» играет в «двадцать одно» («очко»), обчищая «фраера». По ходу«атаман» исполняет следующие куплеты:
Сижу на нарах, словно пес, –
Я проиграл в буру и стос,
До нитки, до нитки, до нитки.
А как вспомню на Дону,
Где каждый год было вино
И шмары, и шмары, и шмары.
А как вспомню старину,
Как первый раз попал в тюрьму –
На нары, на нары, на нары.
А теперь сижу в тюрьме,
Не светит больше солнце мне…
Эх ты, штимп, да ты чудак,
Купил блатованный пиджак
И шкары, и шкары, и шкары…
Затем уркаганы пристают к лежащему на нарах «политику», чтобы тот отдал им свои «колеса» (обувь). За политика вступается Котовский, и тут встает с места сам Загари:
–Этому молодому человеку просто надоело жить. Ну что ж, мы ему можем помочь.
Итак, выходит, что песня об амнистии является переделкой более ранних «куплетов Загари», которые, в свою очередь, Алексей Каплер мог заимствовать из реальной жизни (как произошло с большинством музыкальных номеров, прозвучавших в фильме). Правда, это отменяет версию, согласно которой «курву с котелком» уголовные авторы «досочинили» уже в процессе переделки «киношных» или еще более ранних вариантов песни о Ростове-папе.
А и стал Добрыня жену свою учить,
Он молоду Марину Игнатьевну,
Еретницу, курву, ****ь, безбожницу…
Позднее слово стали употреблять и в отношении мужчин. Понятно, и на зоне, и за ее пределами «курва» – слово, унижающее человека.
Однако, увы, понятно далеко не всем. Вот какая забавная версия гуляет по просторам Интернета:
«Курва: смазчик колесных подшипников паровозов и состава в дореволюционной России. Смазка производилась маслом из котелка, который курва носил с собой вдоль колейных пар. Например: А я, как курва с котелком, по шпалам, по шпалам».
Вот видите: даже соответствующая ссылочка имеется! А ну как и впрямь «курвы с котелками» существовали еще в царской России? Спешу разочаровать простодушных лопухов: смазчики ни до революции, ни после никогда не бегали с котелками! У них имелись закрытые масленки, что намного удобнее. Масленка напоминает небольшой барабан (музыкальный инструмент) с ручкой, к которому добавлен «носик», как у чайника.
Вот отрывок из повести Владимира Синенко «Человек с горящим сердцем», события которой относятся к началу прошлого века:
«…Шел смазчик. Он подливал в буксы мазут. Масленка, как и у Федора, большая, неуклюжая».
На иллюстрации изображен этот самый смазчик с масленкой.
Или очерк Евгения Суворова «Сто лет в строю», герой которого, 98-летний Николай Смирнов, вспоминает:
«В 29-м году мы переехали в Шахунью. После окончания школы я устроился работать на железную дорогу, вначале смазчиком – автолом через масленку буксы колесные смазывал…».
Знаменитый клоун Карандаш (Михаил Румянцев), демонстрируя зрителям воочию выражение«смазать пятки», «смазывал пятки на ботинках из большой масленки, какие имелись у паровозных смазчиков».
Итак, смазчики носили с собой масленку, а не котелок. Стало быть, «курва с котелком» не имеет отношения к железнодорожным профессионализмам.
А к арестантскому быту имеет или нет?
*Баланда, горькая баланда…
Попробуем разобраться. По правилам распорядка никакой котелок в местах лишения свободы арестанту не полагался – по крайней мере, в советских. В карцерах нередко отсутствовала любая посуда вообще– как на Соловках:
«Утром выгнали на работу, обычно самую грязную. Я попал на разборку дощатого отхожего места. Пищу принимали зловонно пахнущими руками. Через “волчок” в двери карцера Киселев наблюдает раздачу каши арестантам в подолы рубашек и в пригоршни» (Розанов М. М. Соловецкий концлагерь в монастыре. 1922–1939.США, 1979).
Александр Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» пишет:
«Никакой посуды в начале отбытия наказания у многих зэков для получения баланды не было, в качестве мисок использовали даже шапки».
Хотя и котелки по лагерю ходили – в том числе и по соловецкому. Тот же Розанов вспоминал:
«Постоянным недоеданием и изматыванием на работе и в лагерном быту можно и таких довести до полушакального состояния: рыться в помойках около кухни, долизывать чужие котелки».
В мемуарах Евгении Федоровой «На островах ГУЛАГа» все расписано еще более красочно:
«…Всякая отправка на этап занимает уйму времени. Проверка формуляров, обыск чемоданов и мешков, причем выбрасываются все “личные” алюминиевые миски, ложки, иголки, ножницы – как будто можно в лагере прожить без этого нехитрого имущества! Лагерное начальство же, видно, убеждено, что ложкой можно перепилить проволочное заграждение, а иголкой уложить наповал “попку” на вышке! Должно быть, им виднее – ложки и миски выбрасывались всегда и везде, а потом неизменно заводились новые, выменянные на пайку хлеба, зачастую у тех же конвоиров».
Однако зэковское племя так или иначе добывало себе котелки. Где-то об этом заботилось расчетливое начальство: на таежном лесоповале из чего еще кормить «мужика»? Нередко заключенные выменивали котелки у солдат-конвоиров. На некоторых зонах в войну было организовано производство солдатских котелков: грех не воспользоваться и «сидельцу»…
То есть раздобыть котелок по прибытии в лагерь возможность была. Тем более если ты пристроился неплохо, как та же Евгения Федорова – на работы в лагерную больницу:
«Мы оставляли себе одну пайку на двоих, а другую выменивали на котелок картошки у кухонных работников. Они тоже не были сыты, но котелок картошки все же был в их возможностях. Был у меня такой солдатский котелок, в форме боба, с крышкой. За пайку мы получали полный котелок белой, душистой, горячей, рассыпчатой картошки!»
Зэковский котелок здорово помогал выживать. Котелками разживались, отдавая последнее, даже «фитили» и «доходяги», то есть люди, которые едва держались на ногах и ползали по помойкам. Солженицын в «Архипелаге» описывает это так:
«Вот занятие инженера Е. в глуховатом углу зоны в жаркое воскресенье: человекоподобное существо сидит в лощинке над ямой, в которой собралась коричневая торфяная вода. Вокруг ямы разложены селедочные головы, рыбные кости, хрящи, корки хлеба, комочки каши, сырые вымытые картофельные очистки и еще что-то, что трудно даже назвать. На куске жести разложен маленький костер, над ним висит солдатский дочерна закопченный котелок с варевом. Кажется, готово! Деревянной ложкой доходяга начинает черпать темную бурду и поочередно заедает ее то картофельным очистком, то хрящем, то селедочной головой».
Но на всех котелков не хватало. Поэтому многие зэки за неимением настоящих котелков пытались найти им замену. Солженицын пишет:
«Миски, котелки, кружки, черпаки для чая приходилось делать из пустых консервных банок, найденных на помойке».
То же можно встретить и у Варлама Шаламова – например, в рассказе «Память тела»:
«…Опытная рука блатаря подхватывает лом, бьет цистерну, и на снег течет масло (подсолнечное. – А.С.), которое мы ловим в снегу, глотая прямо со снегом. Конечно, главное разбирают блатари в котелки, в банки…»
Такие самодельные котелки из консервных банок сохранились и до сей поры. Например, один из них найден в 1989 году на территории бывшего лагпункта Имнекан Янстройлага (1949–1955) и представлен в виртуальном музее ГУЛАГа.
Правда, не все подобные котелки годились для разогрева пищи. Многие не выдерживали высокой температуры разогрева. Нужны были именно банки из жароустойчивых материалов. Бывшие лагерники вспоминают, что к такому типу относились банки из-под американской тушенки, которую США поставляли в СССР во время второй мировой войны по ленд-лизу.
Но значит ли это, что выражение «курва с котелком (с котелками)» возникло после начала войны? Не факт. Ведь многие лагерники использовали самодельные котелки не для приготовления пищи. Уже упомянутые доходяги зэки приспосабливали «самопальные»котелки для другой цели. В сборнике «Песенный фольклор ГУЛАГа как исторический источник (1940–1991)» Майкл и Лидия Джекобсоны объясняют выражение «курва с котелком» следующим образом:
«Опустившийся заключенный, носящий банку с водой для прополаскивания находящихся на помойке пищевых отходов, которые он тут же поедает».
В целом правильно, если добавить к банке эпитет «консервная».
Слова Джекобсонов фактически подтверждает и Варлам Шаламов в рассказе «Инженер Киселев»:
«Моральная граница, рубеж очень важны для заключенного. Это – главный вопрос его жизни. Остался он человеком или нет. Различие очень тонкое, и стыдиться нужно не воспоминаний о том, как был “доходягой”, “фитилем”, бегал как “курва с котелком” и рылся на помойных ямах, а стыдиться усвоенной блатной морали…»
Но в целом лагерный люд от «блатных» до «мужиков» с презрением относился к тем, кто копался на помойках. Стоит согласиться, что именно таких людей подразумевает фразеологизм «курва с котелком». А персонаж песни «По шпалам» саркастически, издевательски сравнивает себя с зэком, который шастает с котелком на помойке.
Но ежели так, то фразеологизм возник раньше, чем вариант песни о «бериёвской» амнистии. Можно ли точно определить, когда именно? С точностью до дня и даже года – вряд ли. Выражение «курва с котелком» упоминается в воспоминаниях гулаговских зэков, которые отбывали сроки с 1937-го по середину 1950-х годов. К таковым можно отнести Шаламова (хотя первые три года он получил еще в 1929-м), Жака Росси (в лагерях с короткими передышками – с1937-го по 1956-й), Александра Солженицына и многих других. В документах и мемуарах, относящихся к более ранним временам, это словосочетание не встречается. Разумно предположить, что «курва с котелком» появилась в военном или послевоенном ГУЛАГе. Скорее все же в военном: уж очень подходила лендлизовская консервная банка под самодельный котелок…
Языковая находка быстро вошла в лагерное арго. Росси в словарной статье «загреметь» пишет:
«Загреметь котелками – оскандалиться: – “Саньку приняли чертежником, но оказалось, что он рейсфедера в глаза не видал. Вот он и загремел котелками”».
Здесь обошлось без «курвы».
А вот в статье «котелок» появляется и она:
«Как курва с котелком, в выражениях – шуметь как курва с котелком – делать зря много шума; бегать к. к. с к., попрошайничать, клянчить (у кухонного окошка); суетиться».
У Юза Олешковского, который отбывал наказание в ГУЛАГе с 1950 по 1953 год, в повести «Николай Николаевич» количество котелков уже увеличивается:
«Слава богу, думаю, не на нарах я лежу и не надо, шелюмку похлебавши, ****ячить на вахте, как курва с котелками».
Сегодня, когда выражение давно ушло в речь простого народа, оно приобрело самые разные оттенки. Например, у Василия Шукшина в рассказе «Суд»:
«Шел Ефим на суд, как курва с котелком, – нервничал».
Или в эссе «Кое-что о чертях в людях» Елены Проценко:
«Между Богом и дьяволом есть промежуток – черт, чертА. И по этой черте бегает мелкая сущность в душе человеческой, которая мечется, как курва с котелком, которая не знает, кому предложить свои знания (котелок)».
Часто «носиться, как курва с котелком» значит то же, что «бегать, как дурень с писаной торбой».
В общем, популярное выражение.
Но родилось оно не раньше второй половины 1930-х годов. И к диким «железнодорожным» теориям никакого отношения не имеет.
На этом и поставим точку. Не будем дальше носиться, как курва с котелками…
Служить тебе как медному котелку.
…..Вот он передо мной, тот самый медный котелок, что десятилетиями верно служил солдату русской армии. С ним пришёл с Первой мировой войны мой дед по матери Василий Матвеевич Смирнов. Призван он был из Брянска, а воевал в Галиции. Домой вернулся с Георгиевским крестом и нашивкой за ранение. Будучи ранен сам, вынес с поля боя раненого офицера.
Прошло много лет, и мой отец, Иван Михайлович Полозов, тоже фронтовик, только Великой Отечественной, нашёл этот котелок у тестя в сарае. Хранились в нём гвозди, шурупы и всякие хозяйственные мелочи. Отец отчистил котелок и выгравировал на нём памятную надпись. С тех пор эта вещь хранится в нашей семье как реликвия, как память о её поколениях, верно служивших Отечеству.
Судьба Георгиевских крестов моих дедов, так никогда и не встретившихся, оказалась схожей. В голодные 30-е годы они отнесли их в магазины Торгсина (торговли с иностранцами), чтобы приобрести для своих детей немного муки, сахара и масла.
Пусть теперь строят!
Мой отец, Иван Михайлович Полозов, вернулся с фронта с орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга». Позже к ним добавились трудовые награды – ордена Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», звание заслуженного работника культуры. Он заслужил их своей полувековой журналистской работой, своими радио- и телепередачами, книгами о героях Великой Отечественной.
Отец не раз рассказывал о том, как получил самую первую, особенно памятную для него боевую награду – медаль «За отвагу». В 1943-м, под Сталинградом, молодой разведчик один взял в плен группу немецких солдат. Бросившись на них с гранатой в руке, заставил поднять руки и привёл к своим. Так случилось, что эту сцену с высокого берега Дона наблюдал командир полка. Он потребовал героя к себе и тут же вручил медаль. А дальше произошло совсем неожиданное. Кивнув на пленных, командир приказал:
Время было суровое, военное. Не выполнить приказ? Сам можешь разделить их участь. Конечно, это враги. Но ведь сейчас они безоружны, они сдались в плен ему, советскому солдату…. И он нашёл те единственные слова, что спасли жизнь и пленным, и, возможно, ему самому.
— Товарищ командир! Зачем их расстреливать? Они на нашей земле столько всего разрушили – пусть теперь строят!
Мужества для такого поступка нужно было не меньше, чем для атаки. Может, и теперь живут где-то потомки тех немцев, оставшихся в живых благодаря не только храбрости, но и благородству советского воина.
После кончины отца его боевые награды хранятся у нас в семье, как и моя медаль «За воинскую доблесть». Воевать, к счастью, мне не пришлось, а этой награды я был удостоен в годы срочной службы в Советской Армии за участие в манёврах «Двина». Помню, как вьюжной ночью мы с моим сослуживцем сержантом Олегом Грушей тянули провода телефонной связи по крыше движущегося эшелона, перепрыгивая с вагона на вагон, как десантировались под Полоцком с вертолётов и почти двое суток шли на лыжах через белорусские леса…
Обо всём этом я рассказывал своему сыну Дмитрию. Теперь, когда он вырос и, как его дед и отец, выбрал профессию журналиста, рассказываю внуку Никите. Надеюсь, что память о предках и их пример помогут ему вырасти настоящим человеком.
А на этом снимке – мой дед, Георгиевский кавалер Василий Матвеевич Смирнов (сидит) с боевыми товарищами. Их имена, к сожалению, неизвестны.
Владимир Полозов, член Союза журналистов СССР, потом – России