вот в таком виде родители отпускают своих девочек на пляже
«Даже стриптизерши так не выглядят»: тиктокер осудил девочек-подростков на пляже
Девочки отреагировали на ролик
Тиктокер @mzfakers в ролике выразил все свое негодование по поводу внешнего вида девочек-подростков, посещающих пляж. Позднее видео было удалено, но на него обратил внимание популярный блогер-профеминист Кирюша Борода @kirushaborodada. Он записал свою реакцию на возмущения парня.
@mzfakers осудил девочек за то, как они одеваются и ведут себя. «Вы видели вот этих 13-летних девочек на пляже, которые ***** [украли] мамины стринги, натянули их на уши?» — спрашивает в ролике тиктокер, пользуясь нецензурными словами (мы их удалили из дальнейших его цитат).
Блогер показал, как ходят эти самые девочки в его представлении: «Вот эта их коронная походочка по пляжу». На этом список раздражающих вещей не закончился.
«И вот этот их взгляд [будто] они топ-модели. Только что они вышли просто на подиум представлять новую коллекцию стрингов от Луи Вюиттона», — эмоционально описал поведение тиктокер.
«Стриптизерши так не выглядят!» — воскликнул @mzfakers. «Они же по факту туда не купаться ездят на пляж, они просто выходят вот так вот в водичку, файер для педофилов запускают и стоят», — сделал вывод блогер.
Блогер @kirushaborodada отреагировал на осуждающий девочек ролик и написал: «Вопрос всего один. Зачем он рассматривает детей?!» Комментаторы согласились с ним. «Насколько этим мужикам нечего делать, что они рассматривают детей и рассуждают, что они делают?» — написала пользовательница Гачерррр. «Такое чувство, будто он пытается себя оправдать», — заметил Z. «На что он обижен?» — не поняла Avrora Top.
Среди посмотревших ролик оказалось немало тех самых девочек-подростков. Судя по комментариям, большинство из них вообще стесняются купаться. «Нам нельзя ехать на пляж и купаться?» — спросила Emma_13cards_. «Ладно, буду ходить на пляж купаться в батиной шубе и в колготках до ушей…» — пошутила Удача.
«Именно из-за таких людей я купаюсь в огромной черной футболке», — рассказала пользовательница под именем Стейси из 3 колледжа.
Но у возмущенного тиктокера нашлись и сторонники. «Он сам еще ребенок. Вот и смотрит. Не на бабушек же ему смотреть. А в целом он прав», — оставила комментарий lenchikok. «Он прав, говорит о поведении детей, которые ведут себя развязно, не по возрасту и провоцируют излишнее (плохое) внимание», — заявила Nika. «Парню лет 15. По-вашему, он не девчат 13+ должен смотреть? И по факту он абсолютно прав! А вашего осуждения я не смогла понять», — прокомментировала Илонка Ларина.
В то же время люди недоумевают, на каком основании можно сделать вывод, что перед тобой стоит именно 13-летняя девочка, а не взрослая девушка, которая выглядит младше своего возраста, и почему вообще кого-то должно заботить, кто какой купальник надевает.
Оригинальный ролик был удален. Что сейчас думает его автор по этому поводу, неизвестно. В своем аккаунте он пожаловался, что его постоянно банят.
На эту тему можно прочитать колонку Иры Зезюлиной — она была той самой девочкой, которая ходила в школу с ярким макияжем и в откровенных нарядах.
Боня раскритиковала родителей, отпускающих детей одних на улицу, после убийства 8-летней девочки в Тюмени
Экс-участница телепроекта «Дом-2» Виктория Боня подняла в своём Instagram тему безопасности детей. Инстадиву впечатлил выпуск передачи «Прямой эфир» с Андреем Малаховым, в котором рассказали о пропаже в Тюмени 8-летней Насти. 30 июня девочка пропала, а 19 августа на Лесобазе недалеко от водоёма в коробке нашли её тело. Позже выяснилось, что это не единственный случай пропажи ребёнка. На протяжении 24 лет в Тюмени бесследно исчезают дети.
Боню возмутил тот факт, что родители спокойно отпускают своих детей на улицу. Виктория призналась, что несмотря на то, что живёт в Монако, она не отпускает свою 9-летнюю дочь Анджелину без сопровождения.
«Ребята, я живу в Монако. Здесь настолько высокий уровень безопасности. У меня ребёнок 9-летний до сих пор одна не ходила ни разу никуда. Конечно будут пропадать дети! Как дети могут ходить одни по улицам в таком возрасте? Это не Советский Союз! Вы действительно оставляете своих детей одних, а потом мы их ищем и переживаем? У меня просто не укладывается в голове, как можно 9-летнего ребёнка в наше время отпустить куда-то одного. Вы чем думаете, родители?!»,- возмущалась Виктория.
Позже Боня вышла в прямой эфир вместе со своей дочерью Анджелиной и рассказала о том, что её ребёнок проинструктирован на тот случай, если она потеряется или незнакомые люди позовут её с собой.
Виктория Боня отметила, что проблемы возникают из-за человеческого равнодушия. Если бы ей показалось, что ребёнка похищают, она обязательно бы записала номер автомобиля. Виктория призвала родителей взять ответственность в свои руки и рассказать своему ребёнку, как действовать в таких ситуациях.
Сейчас Виктория проживает с дочерью в Монако, но девочка бывает и у отца. Боня пожаловалась, что супруг не платит алименты. более того, заявляет, что может сделать так, что алименты будет платить она.
Рассказ 13 Тиан и Гутти 1 Снова море
Продолжение истории мальчишки, любящего находиться голышом.
И вот настал день отъезда. Конечно, если бы папа не был в командировке, то мы просто поехали бы машиной и всё. А так пришлось самим добираться до пункта сбора. Хорошо, что папин друг подбросил своим автомобилем. Прибыли вовремя, отправились тоже. Несколько автобусов везли последнюю группу отдыхающих, в основном пенсионеров и ветеранов труда. Первый и последний заезды не слишком пользовались популярностью у отдыхающих помоложе, поэтому их и сделали льготными.
По приезду нас встречала Меседра. Она сразу порадовала тем, что определила нас в ту же комнату, в которой мы были в начале лета. В ней всё осталось по прежнему, даже камушки, которые я красиво расклеил на фанерке над своей кроватью. Я сразу же плюхнулся на неё, определив своё место. Мама и сестра стали осваивать шкаф, развешивая свои наряды. Сестричка даже утюг притарабанила. Чистюля и модница.
Я начал качать свои права насчёт моря, но получил отказ:
— Только после обеда, может быть — заключила мама. Я перекинулся на сестру и она меня поддержала. Маме пришлось уступить нашему натиску и после обеда начались сборы. Мама как всегда из двух ковриков выбирала третий, то есть, явно не спешила. Потом укладывала полотенца, купальники, мои плавки, воду и журнал. Сестричка и та уже была готова и поторапливала маму.
— Знаю, что будешь голым проситься купаться — это мама обратилась ко мне — Но, сегодня людей много будет. Хотя это тебя и не смущает. Но мы не знаем какой контингент приехал. Может ярые противники обнажённого вида будут. Поэтому походишь, пока, в плавках, а там посмотрим.
Мы отправились на пляж. А мама зашла ещё к своей лучшей подружке, не наговорились при встрече. Меседре очень хотелось пойти с нами, но ей надо было зарегестрировать всех льготников, а таких, на этот заезд была почти половина отдыхающих. А ещё она сообщила, что на вечер поедет домой, так как приезжает её старшая сестра, проездом, в длительную командировку и надо обязательно увидеться. Кроме того, она сообщила, что завтра познакомит нас с человеком который нам очень понравится. На мамин вопрос и кто это?, ответила просто:
— Ну идите, загорайте, отдыхайте. А у меня работы много. До завтра.
— А ты снова голышом будешь? — это она спросила меня и не дожидаясь ответа, продолжила — Тут некоторые отдыхающие, те которые были и в первый заезд, спрашивали за тебя. Говорили не хватает, на пляже, твоего загара и твоей смелости.
На пляже было много людей. Такое впечатление, что все решили впитать в себя остатки лета и синеву моря. Взад вперёд ходили бабушки, то группами, то с дедушками. Мелькали, так же, детишки моего возраста, но попыток познакомиться, я не предпринимал. Тем более, что были это, в основном девчонки. Кстати. На следующий день необходимость знакомств, с ними, отпала сама по себе. Но об этом ниже.
Сей час же, для меня, просматривалось одно — море, море, море. Синее, с лазурной волной и золотым песком, что может быть лучше для двенадцатилетнего мальчишки.
Мне очень хотелось окунуться голышом, но людей было действительно много, да и мама всё-равно бы отказала и я не стал настаивать.
Наконец определились с местом, расстелили коврик и я начал было переодеваться в плавки, но мама остановила и отправила меня а кабинку. Меня, снова, удивила, мамина, строгость. И это после, моего, постоянного, голого времяпровождения, дома, перед отъездом. Но спорить я не стал.
— Без нас в море не ходи — приказала мама, когда я вышел и направилась с сестричкой переодеваться, а я подумал, что если бы людей на пляже не было, то переоделись бы прямо здесь, возле коврика, а может и совсем бы голыми купались.
Наконец мои женщины вышли. На маме был, как влитый в тело, белый, в чёрный горошек купальник. Смотрелся великолепно. А Вот сестра явно поскромничала. Её купальник мне не понравился:
— Нужно было на примерку меня пригласить. Я бы предостерёг тебя от этих ужасных плавок, в кармане которых, очень красиво бы смотрелась пачка дешёвых сигарет.
— Ну вот, скажи, зачем, тебе на плавках карман? — не унимался я.
Сестричка начала хмуриться и бросать на меня неравнодушные взгляды, типа: «Разберусь с тобой чуть попозже».
Мама сразу улеглась на коврик:
— Идите купайтесь. А я позагораю, а когда вернётесь, схожу сама.
Мы не спеша направились к морю. Я старался держать дистанцию от явно, что-то замыслившей сестрички.
Мой план обрызгать сзади водой она разгадала, отправив меня вперёд себя. Но, через некоторое время, она отвлеклась на проходящий недалеко катер и я воспользовался этим. Изловчившись, зачерпнул ладошками песок с дна и умело оттянув резинку на её плавках, сбросил его туда. Сестричка что-то прошипела и пустилась за мной, расчитывая, видать, на своих длинных ногах быстро догнать меня. Но, она не учла, что я, хорошо изучил этот берег и не повторил ошибку, когда тётя и Меседра догнали меня на отмели и наказали. Я нырнул в глубину и вплавь, сестра меня не настигла. А я, довольный результатом, начал показывать ей язык и демонстрировать рожки. Короче, подурачились мы, на славу.
Накупавшись вволю, плюхнулись на коврик, а мама пошла в море.
— Как тебе в плавках? — с язвинкой, как мне показалось, спросила сестричка.
— Как тебе без них. Не уютно и не удобно — достойно, как мне показалось, ответил я.
— А я хотела бы как ты, не боясь и не стесняясь, загорать голышом и даже купаться. Но это невозможно. Смотри, сколько людей на пляже.
Я привстал, уставился на неё, лихорадочно подбирая слова для ответа. А сестра улыбнулась и взглянула мне прямо в глаза, как бы говоря, что готова слушать.
Я подсел ближе, почувствовал, что в сестричке могу найти союзницу в моём голом купании.
— Завтра — начал я брать быка за рога — здесь людей не будет. Вернее будут, но намного меньше. А мы пойдём на камни. Мы, в прошлый раз почти всё время там купались.
Сестричка посмотрела на меня скептическим взглядом и сказала:
— Если я буду знать, что кто-то хоть на обозримую видимость приблизится, я не смогу себя заставить.
— Не парься. Мама с тётей тоже так думали. А в конце смело голыми купались — не унимался я.
— Ну вот, в конце я и попробую — с облегчением резюмировала сестричка.
Мой план, по внедрению в свою голую среду единомышленницы трещал по швам. Я начал вышкребать из мозгов слова для дальнейшего убеждения.
Решение пришло само собой. Сестричка, неожиданно сказала такое, что обнадёжило и успокоило меня.
— Я вот всегда мечтаю голышом побыть. А когда возможность выпадает, я отказываюсь. Вот дома сколько была, не решилась, хотя ты днями мелькал, как пример был — она немного помолчала и продолжила:
— У меня состояние такое, что как подумаю и представлю себя голой где нибудь, начинает в животе теплеть и трепетать всё внутри. И знаешь, что я подумала? Я буду в комнате, с тобой, голенькой ходить, нечего себя консервировать.
Она посмотрела на меня взглядом человека, только что сбросившего какой-то неподъёмный груз и увидевшего впереди солнечный свет. Я торжествовал. Я не сам в своих потугах и это радовало. Я обхватил её за плечи и начал раскачивать со стороны в сторону.
— Ой, ой. Отпусти. Не мучай меня — жалобно взмолилась сестричка, а я повалил её на спину и прижав плечи руками сказал:
— Пойдём. Я тебе наши камни покажу. По берегу пойдём, позагораем заодно.
— Мама придёт, тогда и сходим. Камушки посчитаем — согласилась она.
Я плюхнулся на коврик, раскинулся и начал с нетерпением ждать маму. И она не заставила себя долго ждать. Подошла мокрая, статная и безумно красивая, в этом своём новом купальнике.
— Смена состава. Хотите? Идите купаться — сказала и села на коврик. Я же подскочил и выпалил о нашем желании.
— Идите. Идите. Пособирайте камушки — разрешила мама, укладываясь на спину.
— Во-во. Камушки — сказала вставая сестра.
Мы помахали маме и взявшись за руки, пошли к морю.
Тёплые волны ласково омывали ноги, а мелкий песок и ракушки покалывали ступни. Мы весело разговаривали и всё дальше отдалялись от пансионатовского пляжа. Отдыхающих попадалось всё меньше и меньше. И вот, когда грибочки пляжа исчезли за небольшой косой, а спереди берег был чист, я сбросил плавки, а что бы не носить их в руках, засунул сестричке в карман её плавок. Она с явным интересом начала рассматривать меня, как будто ещё вчера не относилась к моему виду с явным равнодушием. Весь вечер я ходил мимо неё и мамы голышом, а сестра и глазом не вела. Теперь же, приободрённая моей смелостью, она стянула чашечки лифа с грудей, подставив их солнцу.
— Сними, Мешает ведь — деловито предложил я.
— У меня другого кармана нет, а единственный занят — отшутилась сестра.
И вот они, камни. Чёрные, серые большие, маленькие и все такие родные. Сестричка искренне удивлялась, как можно радоваться каким-то там камням. Ничего, у неё ещё будет время полюбить этот берег и это море.
Я начал бегать между камнями, прыгать через них, показывая места нашей предыдущей дислокации:
— Вот здесь мы лежали, а там, между камнями, тётя загорала. Теперь это твоё место будет — говорил я сестре. А она смотрела на меня, смеялась и тоже радовалась этому чуду конца лета — нашему отдыху на море.
Но тут появились силуэты отдыхающих со стороны пляжа и сестричка натянула на грудь чашечки лифа, а мне предложила надеть плавки. Вместо этого я предложил окунуться в море и там переждать. Я взял её за руку и повёл в воду. Сестра, вот совпадение, подскользнулась на том же камне, что и Меседра в первый заезд и тоже чуть не упала. Я придержал её за руку и мы отправились на глубину.
— Пойдём, пойдём — торопил я сестричку — там, где волны с гребнями, отмель. Мы там отдыхали, наплававшись.
Через минуту, мы уже ныряли в волны, а потом сидели на мели, в прямом смысле слова. Я вспоминал, как сидел здесь с Меседрой, как они с тётей поймали меня на этой отмели и наказали. Я посмотрел на сестру и увидел в её глазах радость общения с морем, с небом, с ветром, с чайками и облаками. Её отдых начался.
Мы ещё порезвились немного и когда сестричка начала замерзать, взяли курс на берег.
Назад идти было легче, волны помогали. Когда вышли на берег, сестра уже и слышать не хотела о дальнейших походах. Я предлагал ей пройти ещё дальше, на грязи.
— А здесь можно голышом купаться? А то мои девочки без купальников, а купаться захотелось.
Сестричка пожала плечами:
— Мы купались и ничего.
— Купайтесь. Это место и предназначено для такого купания. На пляже не каждый решается — умно добавил я. Девчонки прекратили сверлить меня глазами и повернулись к тётеньке:
— Мама — сказала одна.
— Тётя — произнесла вторая — можно мы здесь искупаемся. Голыми. Ты ведь запрещаешь в мокрых трусах ходить.
Тётенька, посмотрев на меня, я как раз перевернулся на спину, согласилась. Девчонки быстро сбросили платья и стянули трусики. Снова посмотрели на тётеньку, та кивнула и они, взявшись за руки, побежали в воду. Тётенька присела рядом и с улыбкой наблюдала за веселящимися девчонками.
— Они танцовщицы заядлые. И в воде хороводят.
Я присмотрелся. Девчонки отрывались по полной. Сестра же, поглядывая на мой членик сказала, мне, тихо:
— Тебе не стыдно, перед чужими? Прикрылся бы.
— Чего стыдиться-то? Загар на зависть. Перчик налитый, ровненький. Мешочек подтянутый. Шарики чётко выделяются. Красота — сказала, не отрывая взгляд, от моего дружка, тётенька и продолжила:
— А был бы сейчас в мокрых плавках, стрючок еле бы выглядывал из живота, а яички бы синие были.
Тётенька нас шокировала. Не ожидали такой откровенности. Довольные девчонки вышли на берег и тётенька начала их вытирать. Тут же она предложила сестричке искупаться с ней, но та вспомнила, что мама ждёт и уже наверное волнуется. Мы двинулись, обратно, на пляж. Девчонки помахали нам руками, а мы им. Когда начали уже виднеться пляжные грибки, сестричка вспомнила за плавки. Она положила руку на карман своих пляжных трусиков и тут же резко остановилась. Моих плавок в кармане не было. Они потерялись, скорее всего, когда мы резвились в море. Сестричка явно растерялась, но мы быстро нашли выход. Она должна идти к маме и принести мне шорты, благо осталось не далеко. А я буду ждать, гуляя по песку, а если будут ходить отдыхающие, то прыгну в море.
Сестра справилась быстро. Она была сильно расстроена, видать мама дала ей нагоняй. Я как мог, успокаивал её и одев шорты, прижался к ней, обняв за талию. Поражаясь своему красноречию, наговорил столько ласковых успокаюващих слов, что это не могло не подействовать. Сестричка успокоилась и мы, обнявшись, пошли к маме.
Мама снова отчитала сестру и меня заодно. Сказала, что буду теперь в трусах купаться. На что я резонно ответил:
— Я вообще без трусов купаюсь и в этот раз тоже.
Первой начала гасить разгорающийся пожар сестричка. Из её щебетания я только и понял: «мама, мамочка», «он маленький» и «ну что с него взять». Но мама не очень воспринимала её скороговорку. Я подсел обнял маму, поцеловал в щёку и сказал просто:
— Мама, извини меня. Сестрёнка не причём. Это я, решил искупаться голышом и плавки на берегу оставил, а их наверное в море унесло. Не ругай её, а я буду купаться как ты скажешь и когда.
Мама посмотрела на меня, потом перевела взгляд на сестру, обняла её, прижала крепче меня и сказала:
— Я волноваться начала, вас нет долго и тут доця заявляет, что сынуля там сам остался и спрячется в море если что. Вот тут я и сорвалась.
Она поправила дочке волосы а меня поцеловала в лоб и уже совсем мягко сказала:
— Ладно. Позагораем ещё — сердитые морщинки смело с её лица, это стала прежняя весёлая и добрая мама. Она улыбнулась и мягким голосом продолжила:
— Можешь сбросить шортики. Там дальше, в сторонке, детишки голенькими загорают. Правда они по-младше тебя. Но ты, у нас, ещё маленький.
Она подмигнула мне, а я быстро, пока мама не передумала, выскочил из шорт и удобно растянулся, на покрывале.
— Я когда девочкой была, мы с подружкой на речку пошли, а тогда голенькими купались. А мальчишки выследили и одежду украли. Так мы с ней прячась за кустами и заборами домой, голышом и добрались. Ох и получили мы тогда от родителей.
Конфликт был улажен. Мама с сестрой ходили купаться, а меня оставили позагорать. Сказали узнают обстановку, может мне плавки и не надо будет одевать.
— Одно дело загорать, на одном месте, а другое, по пляжу флиртовать — подытожила мама.
Загорал я не долго. Пришла сестричка и сказала, что она и мама, взяли на пол часа, морской велосипед, так что, пошли кататься. Я посмотрел на шорты, но сестра поторопила:
— Не заморачивайся. Пошли так. Быстрее. Там полно голых детишек.
На берегу, действительно, было много голышей, но это была малышня, но благодаря ей на меня, мало обращали внимания. «Скоро привыкнут и будет так же, как и в первый заезд» — мелькнуло у меня, в голове.
Велосипед попался немного тяжеловат, но мы, весело, крутили педали, пока не кончилось время. С моря я видел, как тётенька, со своими девчушками, прошли по берегу и отправились, в сторону пансионата. После причаливания, я начал возиться с песком и малышня, тоже принялась, то отливать пасочки, то отсыпать холмики.
— Наконец-то ты в своей стихии — сказала, довольная мама. Довольны были и родители малышни, а две женщины узнали нас, с мамой и долго расхваливали, ставя в пример меня, как образец правильного, детского отдыха.
Я бы мог и до вечера, на пляже, быть, а мама, с сестричкой, явно под устали.
Обратно мы отправились раньше, чем обычно. Это что бы ещё и душ долго не ждать. Я так распалился, что спрятав шорты на дно сумки, пошёл в пансионат голым. Навстречу ни кто не попадался, все были на пляже. Когда подходили к забору, мама начала искать шорты, в сумке и не нашла.
— На песке забыли. Вы идите, а я вернусь, принесу их — решила мама, но я остановил её:
— Мама. Я в сумке, под подкладку спрятал их. Сейчас достану.
— Не надо — маму, явно, приободрил настрой окружающих и одобрение моего голого вида — Никого нет. Можешь идти спокойною Если хочешь.
— Завтра будет, а вам, вот, ключ от душа для персонала. Потом ей отдадите — и отдала маме ключ.
— Это правильно. Тело должно полностью загорать и дышать свободно. Детям нужно только голенькими купаться и загорать. Жаль не все родители понимают это — поддержала меня и маму хозяйка медпункта.
В душе для персонала всё было по прежнему, никаких изменений. Мама открыла дверь, впустила нас и защёлкнула за собой дверь.
— Ну вот. Снова рутина. Дом, пляж, душ, дом. И так две недели — это мама резюмировала наше положение.
— Занимаем вешалки, приступаем к процедурам — своим тоном мама показала, кто в доме хозяин.
Я как бывалый, показал сестре куда вешать одежду. Сестричка сбросила летнее платье, лиф и плавки. Я, деловито развесил её одёжки на крючки и хотел сразу под душ, но сестричка остановила меня и напомнила о ежедневной процедуре. А я то думал, вчера не проверяла — и сегодня забудет. Не тут то было. Она присела, взяла за бёдра, развернула меня к себе. Сразу же, заученными движениями прощупала яички, ища уплотнения, но в этот раз решила провести более углублённое обследование. Взяла пальцами стволик, оттянула шкурку на головке, внимательно осмотрела её, почему-то подняла и кончиком пальца погладила уздечку. Потом опустив стволик, повернула и заставила меня немного нагнуться. Я исполнил, а она раздвинула попку и легонько надавила пальцем на дырочку и посмотрела на меня и на маму, типа — всё нормально.
Мама, уже из под душа, сказала дочке:
— Повнимательней осмотри его писюнок. Там уже и три колючки в головке и песок под шкуркой. Тебе задание — две недели за ним следить и контролировать, а то он и шорты потеряет.
Мы с сестрой прыгнули под душ. Я работал на два фронта. Сразу потёр спину маме, а потом сестре. А вот меня тёрли обе. Досталось мне тогда. Я зная, что на мне почётная миссия, вытирание спин моим женщинам, быстро снял полотенца и первой обслужил маму и она пошла одевать трусики. С сестричкой пришлось повозиться. Она вертела попой, не давая мне сконцентрироваться. Наконец и с этой вертушкой я справился, правда ей захотелось, что бы я ей ещё и трусы подал и помог одеть.. Ну и что же, меня не убудет.
И вот мы в комнате. Я, честно говоря, не думал, что сестра сразу начнёт выполнять своё желание. Она сбросила платье и трусики и развесив их улеглась на кровать.
— Эй, эй. Голое царство откладывается на после ужина. Ну я тебе — мама погрозила мне пальцем — уже и сестру переманил.
— Мама. А почему я должна зажимать в себе желание быть голой хотя бы в комнате при своих — у сестры, в голосе послышались нотки обиды. Мама сразу и не нашлась, что ответить, только и произнесла:
— На часы посмотрите. Пора на ужин идти.
Ну, собраться нам, с сестрой, хватило полминуты. На ужине объявили,что вечерняя развлекательная программа сегодня будет в сокращённом виде. Обещанный ВИА будет только завтра и вообще, сегодня день заезда, а культурная программа начнётся со следующего дня. Мне то всё равно, а вот сестричка была не прочь потанцевать. Мы, втроём, посидели немного возле корпуса, но переезд, обустройство, суета первого дня, дали о себе знать. Захотелось спать и мы отправились в комнату. Мама закрыла за собой дверь. Сестра сразу же сбросила платье и взялась за трусики, я тоже начал раздеваться. А мама, не обращая на нас внимания, тоже, сбросила платье и достала со шкафа короткую ночнушку, сняла лифчик и одела её. Сестричка, полностью раздевшись, улеглась на кровать и закинула ногу на ногу. Тут мама обернулась и стягивая с себя трусы, обратилась к дочке:
— Ну, что за вид? Не стыдно? Ты бы ещё ноги через голову перекинула. Ляг нормально.
— А кто видит? — защищалась сестричка, но ноги опустила. Показались чёрные волосики лобка, но они были аккуратно подрезаны. Красота. Мне понравилось. Сеструха супер. Знали бы пацаны, обзавидовались бы. Ещё мне понравилось, как мама рассказывала на пляже, о своём детстве. Я и спросил:
— Мам. А тех мальчишек, что одежду твою увели, наказали?
— Да нет — начала мама — в то время больше ругали за то, что доводишь до того, что тебя обижают или у тебя воруют.
Мне стало интересно, а сестра, не смотря на её скептицизм внимательно смотрела на маму. Мама же, видя нашу заинтересованность, продолжила:
— В тот день мы, с подругой, действительно, разделись далеко от берега. Купались за кустами, так что одежды видно не было. А когда обратно пробирались, нужно было к знакомым зайти, объяснить и во что нибудь укутаться. Но мы постеснялись и как я уже говорила, пробирались за кустами и заборами. Пришли домой грязные, поцарапанные. Мама моя, ваша бабушка, сразу за валерьянку. Думала меня изнасиловали. А папа отвёл меня в ванную, выдраял основательно мочалкой, замазал зелёнкой царапины и я стала похожа на зелёный мухомор.
Я засмеялся и мама одобрительно посмотрев на меня, продолжила:
— А потом он забрал из комнаты всю мою одежду и запретил неделю на улицу выходить. Так я и проходила по квартире все три дня голая, на большее родители меня простили.
— И что? Ну хоть чем нибудь прикрывалась? — это сестру явно заинтересовал мамин рассказ.
— Запрещено было — продолжила мама — Это наказание такое. И за столом так сидела и убирала и посуду мыла и даже сестрёнку нянчила. Только на улицу с ней не выходила. Мне тогда четырнадцать было, тёте вашей всего два годика.
Мама рассказывала увлечённо и интересно. Майка её слезла с ног и обнажив попку остановилась почти на талии. А она и внимания не обращала, даже ногу на ногу закинула.
— А на речку ещё ходили? — я тоже внёс лепту в разговор.
— Нет. В том году, нет. Уже конец лета был. А вот на следующий год, даже чаще стали.
— Ну, с одеждой уже осторожней были? — спросила сестра.
— Конечно. Мы раздевались возле самой воды и плавали не далеко. Но, всё-таки мальчишки и там нас достали. Они дождались когда мы отплыли чуть дальше, нашу одежду опять стащили. Так бы и пошли бы мы, опять, за кустами и заборами, если бы не один мальчик. Он жил недалеко от нас и мне он даже нравился. Да и на меня он часто засматривался. Ему его отец, с войны, привёз велосипед трофейный. Они довели его до ума и мальчишка катался не далеко от нас. Как выяснилось, не напрасно — мама нащупала низ майки и привстав немного, натянула её на бёдра.
— Ну дальше, дальше, что было — сестричка явно вжилась в рассказ.
— А дальше, мы не решались сразу выйти на берег, боялись, что нас могут поджидать за кустами. И вдруг мы услышали как бы велосипедный звонок, потом шум от возни, отдельные фразы и нецензурные выкрики. И вдруг всё стихло. Мы осторожно подплыли и прикрываясь вышли на берег, выглянули из-за кустов. То, что нам открылось, было зрелищем не приятным. А стороне лежал велосипед, ближе к нему платье подруги, а ближе к нам, на траве, сидел тот самый мальчишка, с соседнего дома. В левой руке он держал моё платье, правой держался за бок. Как потом выяснилось, было сломано ребро. А лицо — мама на секунду замолчала — лицо всё было в крови.
Она опять помолчала, как будто собираясь мыслями и продолжила:
— Я забыла, что голая. Побежала по колючкам, плюхнулась на колени и начала рассматривать его лицо. На нём живого места не было. Подружка, тем временем, натянула своё платье и забрала у мальчишки моё. На платье моём были короткие рукава и я их отодрала. Тут же побежала к воде, намочила их и верувшись, начала вытирать лицо пострадавшему. Он начал потихоньку приходить в себя. Первое, что он спросил у меня:
— Почему ты раздетая?
Я быстро натянула платье, а подружка нашла наши трусы, они тогда больше походили на шорты. Я даже не замечала как плакала. А он спросил:
А как ему объяснишь, что от его вида не то, что плакать, выть хочется. Ему трудно было говорить, эти сволочи, повредили его челюсть.
— Нам надо идти. Тебе в больницу надо. Встать сможешь?
Я начала помогать ему вставать. Это давалось с трудом, но мы осилили и поковыляли к городку. За нами подружка катила велосипед.
По дороге он рассказал, что катался на велосипеде и увидел как пацаны одежду воруют, вмешался, отбил платья, но против четверых устоять трудно. Я сказала ему чтобы не разговаривал, так как не понятно, что с челюстью. Так, потихоньку дошли до больницы. Подружка осталась с велосипедом, а я повела больного внутрь.
В приёмную пришёл врач и покачав головой, сказал что бы немедленно в палату. Медсестра начала записывать данные больного и я узнала его имя и возраст. Он был старше чем выглядел и ему скоро надо было в армию идти. В соседней комнате его переодели в пижаму и повели в палату. Он улыбнулся распухшими губами и попросил отвести велосипед к нему домой, назвав номер квартиры, дом я знала. Ещё спросил, приду ли я ещё? Я закивала и пообещала.
Откатив велосипед, я получила нагоняй от его мамы, которая глядя на мои оторванные рукава, всё норовила внушить мне, что я во всём виновата, но я не оправдывалась и ничего не доказывала. Ходила каждый день в больницу, пересекалась со своей обвинительницей, а та, с каждым разом, становилась всё мягче и мягче. А потом, глядя на наши отношения, вообще стала гуттаперчевой и меня, даже дочкой называть стала. Паренёк мой вскоре в армию ушёл, а я за это время, тогда долго служили, школу окончила, медучилище и дождалась своего парнишку.
Мама прервалась. Видно было, что воспоминания её немного растрогали. Она привстала, снова одёрнула майку и продолжила уже веселее:
— А вскоре и свадебку сыграли. А там и дочурка родилась — закончила мама, явно довольная своим рассказом.
Сестричка всплеснула руками:
— Мамочка. Так это ты про папу? Мама, какая ты душка — она просто сияла вся.
А я давно уже всё понял и теперь с интересом наблюдал за сестрой и за мамой. У них был вид, как будто мама только родила, а сестричка только что родилась.
Под впечатлением маминого рассказа, спали очень хорошо, как говорят, без снов.
А утром, когда спал, случилось у меня самое настоящее извержение. Мне было страшно неудобно и за простынь и за то, что со мной такое случилось, но мама многозначительно сказала, что это неизбежный процесс для мальчиков и скоро у меня волосы, на известном месте, начнут расти. Я не хотел ни неизбежного процесса, ни тем более волос на своём дружке и утро было испорчено. Настроение поднялось только после завтрака, когда решили, после обеда, идём на камни. А мама, в медпункте, узнала, что Меседра приезжает, сегодня, где-то после обеда.