воровский кто такой был
Воровский. Утончённый большевик из «Серебряного века»
В мае 1923 года в ресторане «Сесиль» швейцарской Лозанны «дроздовцем» и потомком швейцарских фабрикантов, «ограбленных» русской революцией, Морисом Конради был застрелен русский дворянин польского происхождения, старый большевик, соратник Ленина и советский полпред Вацлав Вацлавович Воровский.
Однако для «культурной России» важно было даже не это: Воровский был для неё не столько дипломатом, сколько одной из важнейших фигур русского литературного процесса начала ХХ века, одним из самых культовых публицистов и авторитетных литературных критиков той русской литературы.
Застрелив Воровского и ранив двух его помощников, Конради отдал револьвер метрдотелю со словами: «Я сделал доброе дело — русские большевики погубили всю Европу. Это пойдёт на пользу всему миру». Освещавший процесс уехавший в том же году в эмиграцию писатель Михаил Арцыбашев писал: «Воровский был убит не как идейный коммунист, а как палач. Убит как агент мировых поджигателей и отравителей, всему миру готовящих участь несчастной России».
Эта фраза была охотно подхвачена как оправдавшими Конради швейцарскими присяжными и всем «свободным миром», так и многими современными, внезапно почувствовавшими себя «белыми» либеральными публицистами, которые ради такого случая радостно презрели как само понятие «терроризма» и «дипломатической неприкосновенности», так и обычную бытовую правду.
Отношения Советской России и Швейцарии были надолго разорваны. До 1946 года, включая отношения торговые, если быть уж совсем конкретным.
А писатель Арцыбашев просто постыдно врал, причём по сугубо личным мотивам: классический «левый интеллектуал» сугубо «профессорского типа» Вацлав Воровский никогда не был никаким «палачом», а Арцыбашев просто тешил давнюю обиду. Его, «ницшеанского героя светских гостиных» литературный критик Воровский в своё время приложил так, что сама фамилия Арцыбашева надолго стала синонимом слова «пошлость» и его просто перестали читать и приглашать в «приличные места».
Впрочем, давайте по порядку.
«Левые интеллектуалы», а Воровский относился именно к ним, были очень серьёзной и авторитетной частью культурной жизни России и до великой русской революции. Причём авторитетны отнюдь не только в «левой среде»: говорят, даже Иван Бунин искренне гордился рецензией всё того же Воровского на свою «Деревню». А вот «декаденты и модернисты», искренне Вацлавом Вацлавовичем презираемые (далеко, кстати, не все: «мастеров» вроде Бальмонта и Брюсова он вполне благосклонно воспринимал), типа всё того же Арцыбашева или идейного гомосексуалиста Кузмина его по-настоящему ненавидели.
Но для начала немного о биографии нашего нынешнего героя.
Воровский родился в Москве, происходил из уважаемого и довольно старинного рода обрусевших поляков, бунтовать начал ещё в лютеранской школе: писал вольнодумные стихи, выступал с речами на полулегальных собраниях учащихся. Свободно владел почти всеми значимыми европейскими языками, включая скандинавские.
Обладая недюжинными математическими способностями, поступил сначала на физико-математический факультет Московского университета, потом, испытывая типичную для европейских учёных тех лет тягу к технике, перевёлся в Императорское московское техническое училище, уже тогда элитное и знаменитое – нынешнюю едва ли не лучшую в мире с точки зрения изучения инженерных дисциплин «бауманку».
Юношеское увлечение польскими национальными идеями довольно скоро прошло: семья была для этого чересчур «обрусевшей», а русский язык – бесспорно родным. Но вот левым интеллектуалом Вацлав Вацлавович оставался всегда, пожизненно.
Много и очень качественно.
И через какое-то время стал, как сейчас бы сказали, «одним из столпов» современного ему русского литературного процесса. Выступал против теории независимости искусства от окружающей действительности. Ругался с «веховцами». Поддерживал прозу Бунина и Куприна, причём Куприну, как сказали бы сейчас, вообще «сделал имя». Ненавидел деградацию и декаданс, но при этом его мнение очень высоко ценилось что «символистами» (такими как Бальмонт, Брюсов, Белый и Блок), что «акмеистами» из «Цеха поэтов» (Гумилёвым, Городецким, Ахматовой).
Не любил нигилизм и нигилистов, после его статьи 1909 года «Базаров и Санин. Два нигилизма» и была уничтожена литературная репутация писателя Арцыбашева – того самого, который потом вдогонку обзывал убитого «палачом».
Достаточно сказать, что его литературоведческие и критические статьи Воровского переиздавались вплоть до 1971 года, а многие для них для специалистов и до сих пор более чем актуальны.
Словом, Конради убивал, безусловно, никакого не «большевистского палача».
И самое страшное для «белого движения» – страна это прекрасно знала. Просто здесь очень важно отметить, что «культурная среда» той эпохи «до всеобщей грамотности» была значительно уже, чем нынешняя, и большинство значимых для этой среды персон элементарно знали друг друга лично. И все прекрасно понимали, что назначенный некогда блестящим русским офицером, а ныне истерическим кокаинистом Конради на роль «большевистского палача» утончённый интеллектуал Воровский этой роли вот вообще никак не соответствует. Да и способ проведения теракта: сзади, в затылок, – никакого уважения к стрелявшему «борцу с палачами» тоже, в общем-то, ни у кого не вызывал.
Тем не менее, процесс удалось перевести из уголовного над убийцей и террористом в плоскость «осуждения большевизма»: ничего, в принципе, особенного, обычный «западный» двойной стандарт.
Убийца был оправдан.
И это вызвало не только бурю возмущения в Советской России, но и произвело крайне удручающее и угнетающее впечатление на «умеренную часть» белой русской эмиграции. И, кстати, немало способствовало нарождающемуся движению «Смены вех» и сменивших его впоследствии «Союзов возвращения на Родину».
А Россия советская писала стихи.
Там вообще в это время наблюдался, вместе с удивительным, надо признать, народным воодушевлением, подлинный «взлёт искусств», который, кстати, Вацлав Воровский предсказывал ещё в те времена, когда только «начинал готовить революцию». И который счёл бы, безусловно, достойным завершением своих, пусть и не самых однозначных с точки зрения строгой науки истории, но фантастических с точки зрения «расцвета искусств» революционных трудов.
Самое знаменитое, пожалуй, написал «главный поэт революции» Владимир Владимирович Маяковский.
Сегодня,
пролетариат,
гром голосов раскуй,
забудь
о всепрощенье и воске.
Приконченный
фашистской шайкой воровской,
в последний раз
Москвой
пройдёт Воровский.
Сколько не станет.
Сколько не стало.
Скольких – в клочья.
Скольких – в дым.
Где бы не сдали.
Чья бы не сдала.
Мы не сдали,
мы не сдадим.
Сам экс-адъютант командира «дроздовской дивизии» Морис Конради не раз попадал после этого под аресты по чисто уголовным обвинениям – сказалось злоупотребление алкоголем и кокаином. И в 1931 году, выйдя из-за тюремной решётки за угрозы револьвером ничуть не «политическим» танцовщицам местного варьете, записался во французский «Иностранный легион», где вновь был судим, уже военным трибуналом. И хотя в эмигрантской среде и ходили слухи, что ударил он офицера за то, что тот назвал его «русской свиньёй» – оставим их на совести их распространителей. Просто хотя бы потому, что для гражданина Швейцарии Конради даже и русский язык-то, в общем-то, был далеко не родным. Дальше следы убийцы Воровского теряются, наиболее объективны тут воспоминания, что он «много пил и умер затворником» в Швейцарии в октябре 1946 года.
Был похоронен в 1957-м на парижском Сент-Женевьев-де-Буа и помогавший ему в военной карьере, и «руководивший ею» командир «дроздовцев» Антон Туркул. Деятельность которого была, мягко говоря, неоднозначно воспринимаема даже и в русской эмигрантской среде: добиться за симпатии к фашистам исключения даже из крайне антисоветского (до сих пор) Русского общевоинского союза (РОВС) и высылки из Франции было, в общем, непросто. Да и служить во власовском РОА начальником управления формирования частей – тоже не особо почётно, несмотря на всю героичность личности «наследника Дроздовского».
Впрочем, справедливости ради: сам Михаил Гордеевич Дроздовский к своему будущему «наследнику», судя по некоторым воспоминаниям, относился также не сильно «однозначно». Предпочитавший мятые солдатские фуражки, простые очки в металлической оправе и кашу из одного котелка с солдатами потомственный дворянин Полтавской губернии и заслуженно легендарный Генерального штаба генерал-майор Дроздовский «лампасно-эполетное фанфаронство», которым грешили его «наследники», совершенно искренне презирал.
Забыто творчество «писателя Арцыбашева».
Забыт и сам автор когда-то «гремевшего по петербургским гостиным» романа «Санин», приговорённый некогда Вацлавом Воровским к сомнительной печати «неистребимой пошлости и бульварности». И даже благоволившая к нему, в принципе, в том числе и в эмигрантской среде поэтесса Зинаида Гиппиус только и смогла его помянуть в связи с «беспримесной, чистой ненавистью к убийцам России». А собственно говоря о литературе – ни-ни.
Ну, а на площади Воровского, в самом центре моей Москвы, рядом с Лубянкой, я, когда бываю в том районе, люблю остановиться и покурить. Посмотреть на памятник, скромно поставленный с краю, а не в середине площади, и который, кстати, и сам по себе признан объектом российского культурного наследия. Он, кстати, какой-то такой … очень «неформальный», что ли, для легенды российского МИД, несгибаемого революционера ленинской когорты и столпа одного из самых интереснейших периодов русского литературного процесса. Очень «профессорский» какой-то.
Впрочем, наверное, этот несгибаемый «левый интеллектуал», наверное, именно таким вот и был…
Вацлав Воровский: главная улица Киева и странный памятник в Москве
Вообще Вацлав Вацлавович был довольно популярным персонажем советского политического паноптикума. Улица Воровского была почти в каждом городе. А всё потому, что человеку повезло не дожить до 1937 года.
Биография
Вацлав Воровский родился в дворянской семье обрусевших поляков в Москве 27 октября 1897 года.
Учился на физмате Московского университета, потом — в Императорском Московском техническом училище (МВТУ сейчас).
Ещё с гимназии занимался революционной работой. В конце XIX века был в этой связи отправлен в ссылку в Вятскую губернию, а в январе 1902 года поехал в Женеву, где примкнул к большевикам и начал сотрудничать с ленинской «Искрой».
В 1903 году находился на подпольной работе в Одессе и Екатеринославе. Его задачей было принять типографию от Южного рабочего союза, наладить её работу и объехать ряд социал-демократических комитетов. После выполнения этой задачи вернулся в Женеву.
В апреле 1917 года Воровский вошёл в состав Заграничного бюро РСДРП(б), которое работало тогда в Стокгольме, а после Октябрьской революции стал политическим представителем в Швеции.
В 1919 году, после начала международной блокады России, Воровский вернулся Москву, где занимал пост заведующего Государственным издательством. Впрочем, на этом посту он пробыл недолго — в сентябре 1919 года стал членом делегации для мирных переговоров с Эстонией, потом был назначен председателем комиссии, посылаемой в Германию. Летом 1920 года он должен был возглавить советскую делегацию на мирных переговорах с Польшей, но переговоры были сорваны польским наступлением. Учитывая, что боевые действия шли на территории независимой Украины, представлял Воровский УССР.
С 1921 года Воровский — политический и торговый представитель РСФСР и УССР в Италии. В 1922 году принимал участие в Генуэзской конференции.
В 1923 году был назначен в состав советской делегации на Лозаннской конференции и выехал в Лозанну (Швейцария). 10 мая был убит в ресторане отеля «Сесиль» в Лозанне бывшим белогвардейским офицером, швейцарским гражданином Морисом Конради. В СССР убийство высокопоставленного дипломата вызвало большое возмущение.
Улицы
Крещатик был переименован по горячим следам — соответствующее решение президиума губернского исполкома приняли уже 16 мая. Название это продержалось целых 14 лет.
Историческое название было возвращено в июле 1937 года. В постановлении президиума горсовета было указано: «Поскольку это название имеет историческое значение».
Поскольку название Крещатика имело историческое значение и до 1937 года, его возвращение тут же обросло легендами. По одной из них, И.В. Сталин будто бы спросил кого-то из украинских руководителей: всё ли, мол, в порядке на вашей центральной улице Крещатик? По другой, имеющей уже современное происхождение, советское правительство пыталось таким образом сгладить впечатление от реконструкции Верхнего города, в ходе которой предполагалось снести Михайловский Златоверхий монастырь (его таки снесли) и Св. Софию (она уцелела).
Честно говоря, размен Софии на Крещатик выглядит несколько странной фантазией. Во вмешательство Сталина поверить легче.
Это, однако, не означало, что Воровского перестали чтить. Этим же решением была переименована улица Нероновича, ранее называвшаяся Бульварно-Кудрявской (это название было возвращено в 2014 году).
Евгений Неронович впал в немилость не случайно — он в своё время был членом Центральной Рады, потом перешёл на сторону большевиков и даже побыл некоторое время народным секретарём военных дел в правительстве советской УНР (да, на территории Украины существовало два государственных образования с таким названием — со столицей в Киеве и в Харькове). Однако после Брестского мира (он участвовал в переговорах) и II Всеукраинского съезда советов он покинул свой пост и выехал на родину в Великие Сорочинцы, где и был расстрелян солдатами полка им. Богдана Хмельницкого. Центральная Рада даже постановила провести расследование его убийства, но… вы поняли.
Кстати, Великим Сорочинцам, ставшим в 1925 году Нероновичами, название было возвращено в 1931 году.
И ещё один забавный момент — в Одессе именем Воровского была названа… Малая Арнаутская улица, воспетая Ильфом и Петровым как источник всей контрабанды в СССР. Случайность, конечно, но Воровский после 1917 года распоряжался огромными средствами в европейских банках, которые направлялись на поддержку революционного движения. Часть этих средств находилась на его личных счетах.
Впрочем, оснований полагать, что Воровский эти средства расходовал в личных целях, нет — при всякой возможности он возвращался в голодную и холодную Советскую Россию, даже тифом болел, что называется, вместе со всей страной…
Памятник Воровскому на Лубянке
Это своего рода шедевр. Популярные названия — «памятник радикулиту», «танцующему дипломату», «пьяному хромому».
Памятник «полномочному представителю Р.С.Ф.С.Р. и У.С.С.Р. в Италии товарищу Вацлаву Вацлавичу Воровскому, убитому белогвардейцами на посту в г. Лозанне 10-го мая 1923 г.» был установлен 11 мая 1924 года на месте незадолго до этого снесенной церкви Богородицы «во Псковичах», перед зданием Народного комиссариата иностранных дел.
Этот монумент — один из немногих образцов первой волны советского монументального искусства. Специалисты затрудняются определить стилистику памятника, отмечая только «импрессионистские симпатии» автора.
«Памятник сооружён сотрудниками НКИД, НКВТ и представительств СССР за границей» по проекту скульптора Михаила (Янкеля) Каца, который сам был сотрудником советского полпредства и лично знал Воровского.
Дипломат изображен в странной позе — рука на пояснице, вторая — в воздухе, а голова повернута так, как будто он что-то рассматривает в верхних этажах стоящего рядом дома.
По одной версии, скульптор изобразил Воровского в тот момент, когда пуля попала тому в затылок. По другим данным, нелепая поза Воровского есть не что иное, как изображение дипломата в момент спора.
По словам современников, именно таким — в полуприседе, с растопыренными пальцами одной руки, с поднятой вверх головой становился он во время пылких дискуссий: «Этак пальцы, бывало, развернет, на полусогнутых попочку оттопырит, а другой рукой как бы ремень на штанах придерживает».
Есть и третья версия: в мастерской-де было жарко, и восковая модель «поплыла».
Памятник бронзовый на мраморном (или облицованном мрамором) пьедестале. Камень якобы «прислали в Советскую Россию революционные рабочие Италии».
Воровский В. В.
Содержание
Биография
Родился в 1871 году в Москве в семье обрусевших поляков. Образование получил в средней школе при лютеранской церкви. В школе писал антиправительственные стихи, выступал с речами на нелегальных собраниях учащихся. В 1890 году поступил в университет на физико-математический факультет, через год перешел в Московское техническое училище. Организовал польский подпольный студенческий кружок.
В 1919 Воровский вернулся в Россию, где стал одним из инициаторов гонений на православную церковь. Занимал пост заведующего Государственным издательством.
Похоронен на Красной площади в Москве в братской могиле.
В 1961 учреждена премия им. В.Воровского за лучшую работу года в области международной журналистики.
Адреса в Санкт-Петербурге
1905 год — доходный дом П. И. Лихачёва — Невский проспект, 66.
Увековечивание памяти
Это было в Лозанне, где цветут гелиотропы,
сказочно дивные снятся где сны,
в центре культурно-кичливой Европы,
в центре красивой, как сказка, страны.
В зале огромном стиля «Ампиро»
у входа, где плещет струистый фонтан,
собрали́ся вопросы решать всего мира
представители буржуазных культурнейших стран.
Бриллианты, монокли, цилиндры и фраки,
(1 строка в рукописи пропущена)
в петлицах отличия знаки
и запах тончайших роскошных духов.
Длинные речи ненужны, и глупы
громкие фразы о добрых делах.
От наркотика лица бессмысленно тупы,
наглость во взоре и ложь на устах.
На две́ри внезапно устремились всех взоры,
и замер среди речи английский сэр:
в залу с улыбкой под шум разговора
вошёл Воро́вский — делегат С. С. С. Р.
Шокинг! Позорной культуры, нет лака.
В пышном обществе говор и «крик»:
«Как смели сюда вы явиться без фрака?!»
«Он без цилиндра!» «Мужик!»
— Простите! Не знал я, да знать разве мог я,
что здесь это важно решающим столь.
(2 строки в рукописи пропущены).
У нас это проще: во фраке, без фрака,
в блузе рабочей, в сапогах простых…
У нас ведь не нужны отличия знаки:
что нужно, решаем всегда и без них.
У нас ведь совсем не как «денди» одеты —
в блузе рабочей, в простых сапогах,
кофе не пьют там, там нет и щербета,
но дело там делают не на словах.
И замерла зала, как будто невольно;
звонок председателя вдруг прогремел:
«Господа! На сегодня, быть может, довольно.
Пора отдохнуть от сегодняшних дел».
А утром в отеле под фирмой «Астория»
посол наш убит был убийцы рукой,
и в книге великой российской истории
жертвой прибавилось больше одной!
На память И. И. Евсюкову от Л. Брежнева.
1927 г. 13-ое Ноября (АП РФ. Л. ф. Л. И. Брежнева)
Именем Воровского при советской власти был назван ряд населённых пунктов (в частности, Посёлок Совхоза имени Воровского), пгт. им. Воровского (Судогодский р-н Владимирской обл.) и улиц.
Воровский
Воровский, Вацлав Вацлавович
Содержание
Биография
Родился в 1871 году в Москве в семье обрусевших поляков. Образование получил в средней школе при лютеранской церкви. В школе писал антиправительственные стихи, выступал с речами на нелегальных собраниях учащихся. В 1890 году поступил в университет на физико-математический факультет, через год перешел в Московское техническое училище. Организовал польский подпольный студенческий кружок.
В 1919 Воровский вернулся в Россию, где стал одним из инициаторов гонений на православную церковь. Занимал пост заведующего Государственным издательством.
Похоронен на Красной площади в Москве в братской могиле.
В 1961 учреждена премия им. В.Воровского за лучшую работу года в области международной журналистики.
Адреса в Санкт-Петербурге
1905 год — доходный дом П. И. Лихачёва — Невский проспект, 66.
Увековечивание памяти
Это было в Лозанне, где цветут гелиотропы,
сказочно дивные снятся где сны,
в центре культурно-кичливой Европы,
в центре красивой, как сказка, страны.
В зале огромном стиля «Ампиро»
у входа, где плещет струистый фонтан,
собрали́ся вопросы решать всего мира
представители буржуазных культурнейших стран.
Бриллианты, монокли, цилиндры и фраки,
(1 строка в рукописи пропущена)
в петлицах отличия знаки
и запах тончайших роскошных духов.
Длинные речи ненужны, и глупы
громкие фразы о добрых делах.
От наркотика лица бессмысленно тупы,
наглость во взоре и ложь на устах.
На две́ри внезапно устремились всех взоры,
и замер среди речи английский сэр:
в залу с улыбкой под шум разговора
вошёл Воро́вский — делегат С. С. С. Р.
Шокинг! Позорной культуры, нет лака.
В пышном обществе говор и «крик»:
«Как смели сюда вы явиться без фрака?!»
«Он без цилиндра!» «Мужик!»
— Простите! Не знал я, да знать разве мог я,
что здесь это важно решающим столь.
(2 строки в рукописи пропущены).
У нас это проще: во фраке, без фрака,
в блузе рабочей, в сапогах простых…
У нас ведь не нужны отличия знаки:
что нужно, решаем всегда и без них.
У нас ведь совсем не как «денди» одеты —
в блузе рабочей, в простых сапогах,
кофе не пьют там, там нет и щербета,
но дело там делают не на словах.
И замерла зала, как будто невольно;
звонок председателя вдруг прогремел:
«Господа! На сегодня, быть может, довольно.
Пора отдохнуть от сегодняшних дел».
А утром в отеле под фирмой «Астория»
посол наш убит был убийцы рукой,
и в книге великой российской истории
жертвой прибавилось больше одной!
На память И. И. Евсюкову от Л. Брежнева.
1927 г. 13-ое Ноября (АП РФ. Л. ф. Л. И. Брежнева)
Именем Воровского при советской власти был назван ряд населённых пунктов (в частности, Посёлок Совхоза имени Воровского), пгт. им. Воровского (Судогодский район Владимирской обл.) и улиц. С 1923 года в улицу Воровского был переименован даже киевский Крещатик, носивший это имя на протяжении ряда лет, и Поварская улица в Москве.
В честь Воровского названа одна из улиц в Омске (в районе под названием Порт-Артур). Также именем Воровского названа улица в городе Барнауле (Алтайский край). Улица Воровского есть и в Казани и в Мурманске. В Киеве также есть улица Воровского. Одна из центральных улиц города Сочи носит название Воровского.Улица Воровского есть и в Тюмени.
Воровский Вацлав Вацлавович
Российский революционер. Публицист и литературный критик. Один из первых советских дипломатов. Полномочный представитель и торговый представитель в Италии.
Принимал участие в Генуэзской конференции.
Вацлав Воровский родился 27 октября 1871 года в городе Москва. Рос в дворянской семье обрусевших поляков, очень рано потерял отца. Образование получил в средней школе при лютеранской церкви. В школе писал антиправительственные стихи, выступал с речами на нелегальных собраниях учащихся. В 1890 году поступил на физико-математический факультет Московского государственного университета имени Ломоносова. Через год перешел в Московский государственный технический университет имени Н. Э. Баумана. Являлся членом студенческого кружка польского землячества.
После очередной ссылки Вацлав Воровский жил в Москве. С 1915 по 1916 год работал в Петрограде на заводе «Сименс-Шуккерт». Параллельно занимался литературной критикой и политическими фельетонами. Печатался под псевдонимами «Фавн», «Профан», П. Орловский.
В 1917 году Воровский вошел наряду в состав Заграничного бюро ЦК РСДРП(б) в Стокгольме, сформированного по предложению Ленина. После прихода большевиков к власти занимал пост полномочного представителя в Скандинавии. В 1919 году вернулся в Россию и занял пост заведующего Государственным издательством. Являлся одним из инициаторов гонений на Русскую православную церковь.
Впоследствии с 1921 года Вацлав Вацлавович занимал пост полномочного представителя и торгового представителя в Италии. В 1922 году принимал участие в Генуэзской конференции. В следующем году выехал в Лозанну в составе советской делегации. Убит в ресторане отеля «Сесиль» 10 мая 1923 года бывшим белогвардейским офицером, швейцарским гражданином Морисом Конради. Похоронен на Красной площади в Москве.
Сочинения Вацлава Воровского
Воровский В. Русская интеллигенция и литература. Харьков, 1923.
Воровский В. Литературные очерки. М., 1923.
Воровский В. В. Сочинения. В 3-х томах. Том II. 1931.
Память о Вацлаве Воровском
Именем Воровского называется улица в городах Нижнем Новгороде, Новокузнецке, Тюмени, Оренбурге, Симферополе, Барнауле, Челябинске, Тамбове, Вологде, Сочи, Армавире, Раменском, Кирове, Краснодаре, Мурманске, Ижевске, Иркутске, Улан-Удэ, Казани, Уфе, Кулебаках, Омске, Пензе, Пскове, Кингисеппе
В Москве 11 мая 1924 года во дворе бывшего доходного дома Первого Российского страхового общества установлен бронзовый памятник В. В. Воровскому
Именем Воровского была названа улица Контейнерная в Баку
Именем Воровского был назван железнодорожный городской клуб в городе Могоча
Гибели В. В. Воровского посвящено стихотворение Владимира Маяковского «Воровский» (1923 год).
О последних днях жизни снят художественный фильм «Убит при исполнении» (1977 год).