в чем суть так называемой павловской денежной реформы
Павловская денежная реформа 1991 г.- причины, суть реформы, итоги, последствия
Последняя денежная реформа в СССР была проведена в январе 1991 года и была названа «павловской», в честь Валентина Павлова, занимавшего тогда пост министра финансов.
Реформа носила конфискационный характер, и главной ее задачей было сократить количество наличных денег, находящихся в обращении, и тем самым, хоть как-то урегулировать ситуацию острого дефицита, возникшую на товарном рынке страны. Официальной же причиной реформы была названа борьба с фальшивыми деньгами, якобы в огромных количествах, ввозимых из-за границы.
В стране вот уже несколько лет шла перестройка, рушились старые социалистические основы работы государства. Очень важным являлся вопрос о переходе к рыночной экономике. Михаилу Горбачеву было предложено сразу несколько программ для осуществления такого перехода, одной из которых была программа, получившая название «500 дней». Но президент СССР, в конце концов, выбрал программу, предложенную правительством и заключавшуюся в постепенном переходе к рынку, и сохранении контроля государства над значительным сектором экономики. В середине 1990 года было решено ввести частную собственность на средства производства, а уже с нового 1991 года начать реализацию экономической программы правительства.
22 января 1991 года, в соответствии с указом Президента, был прекращен прием к платежу купюр достоинством 100 и 50 рублей. Также была существенно ограничена выдача гражданам денег с банковских вкладов.
Как заявили власти, такая вынужденная мера должна была заморозить все средства спекулянтов, фальшивые деньги и всевозможные нетрудовые доходы граждан, это приведет к сжатию денежной массы и остановке развития инфляции.
Об этом указе народ узнал только из вечерней программы «Время», когда большинство банков и магазинов уже закрылись. Однако самые находчивые граждане успели до истечения срока разменять оставшиеся у них крупные купюры в кассах метро или у таксистов, а самые предприимчивые покупали авиа и железнодорожные билеты на дальние расстояния, чтобы уже после обмена сдать их и получить обратно свои деньги.
Идея подобной реформы принадлежала Виктору Павлову, который считал, что крупные купюры находились в основном в руках представителей теневой экономики.
Обмен изымаемых из обращения купюр сопровождался множеством ограничений. Во-первых, по времени, обмен старых купюр на новые проходил всего три дня – с 23 по 25 января. Во-вторых, обмену подлежали наличные деньги, на сумму не более 1000 рублей на человека, обмен более крупных сумм мог быть проведен исключительно с разрешения специальной комиссии. С банковского вклада единовременно можно было получить лишь 500 рублей новыми банкнотами.
В 1991 году начали печататься новые денежные знаки достоинством только в 100 и 50 рублей, купюры всех других достоинств после реформы продолжали свое свободное хождение. Также был налажен выпуск новых разменных монет, отличавшихся от старых, как размерами, так и номиналом. Монета в 10 копеек была изготовлена из железа, 50 копеек и 1 рубль – из никелевого сплава, а 5,10 и 50 рублей были биметаллическими.
Обмен денег производился в обстановке крайней нервозности, и несмотря на то, что деньги можно было обменять на почте или по месту работы, у сберкасс выстраивались километровые очереди. Реформа уничтожила многолетние сбережения многих людей, независимо от того, где они хранились, в Сбербанке или дома «в чулке». Сделано это все было намерено, так как еще за две недели до начала реформы Павлов в своем выступлении на заседании Верховного Совета категорически опровергал все слухи о грядущем обмене денег.
Реформа лишь частично оправдала надежды правительства. Из обращения удалось изъять лишь 14 млрд. рублей, что составило лишь 17% от запланированной суммы. В связи с этой неудачей, уже в апреле 1991 года резко подскочили цены на транспорт, коммунальные услуги и некоторые продовольственные товары. Всего за 1991 год цены выросли более чем в 7 раз.
Жизненный уровень населения существенно упал, а экономика страны оказалась близкой к катастрофе. На 20% по сравнению с прошлым, 1990 годом, уменьшился национальный доход, стремительно усиливались темпы падения производства, дефицит бюджета составлял до 30% ВВП. Денежная масса продолжала неуклонно расти, а значит, велик был риск того, что государство полностью потеряет контроль над финансовой системой. Создалась угроза гиперинфляции, а вслед за ней и полного паралича экономики страны.
Но самым главным последствием павловской реформы стало то, что население полностью утратило доверие к правительству. Недоверие людей оказало значительное влияние на последующие события в стране, а именно создало еще одну серьезную предпосылку для осуществления августовского путча.
«Другого способа просто не существовало»
Конфискационную реформу января 1991 года, которую в Советском Союзе принято называть по фамилии первого и последнего премьер-министра СССР «павловской», многие считали одной из причин провала «августовского путча» ГКЧП и крушения сверхдержавы. Сегодня, когда в мире раскручивается маховик второй волны экономического кризиса, эти события приобретают особый подтекст.
Начало 1991 года ничего хорошего трещащему по швам Советскому Союзу не обещало.
Самая большая в мире супердержава быстро и уверенно катилась к своему развалу. На национальных окраинах Империи разгорались межэтнические столкновения, в гигантских очередях за всем на свете давилось население одной шестой части суши, ограничение продажи качественного алкоголя заставило традиционно пьющих советских людей упрямо глушить все, что хотя бы отдаленно напоминало спиртной напиток и безудержно спиваться от суррогата. Экономические реформы забуксовали окончательно, перестройка проваливалась, гласность добивала разоблаченные сталинистские останки КПСС.
Армия и милиция разлагались вместе с обществом, не понимая, кого защищать и за кого воевать. В народе ходили упорные слухи о выводе «золота партии» за границу и вложении его в прибыльные зарубежные компании. Общество с надеждой смотрело на Запад, Запад благосклонно поощрял торжественное шествие к пропасти конкурирующей с ним Империи.
Полуголодная, полуодетая, злая от нахлынувшей правды безнадежно больная страна вкатывалась в 90-е годы XX века.
Переход от плановой экономики к рыночной на рубеже 1980-1990 годов в огромной полуголодной стране, с детства приученной к дефициту и очередям, проходил крайне болезненно и с большими материальными жертвами для населения. Почти 300 миллионов жителей, за исключением тонкой прослойки партийной и региональной элит, не могли обеспечить себя в достаточной мере продовольственными и промышленными товарами. Пустые полки магазинов стали привычным зрелищем для советских людей позднего СССР, а скромные зарплаты не позволяли им покупать продукты на дорогих колхозных рынках и в первых коммерческих магазинах-«комках».
По мнению доктора экономических наук, профессора Южного федерального университета Вячеслава Вольчика, «существовала избыточная денежная масса, природа которой была в нарастающих дисфункциях институтов плановой экономики. Хаотические и непоследовательные рыночные реформы разрушали систему централизованного планирования, но почти не способствовали созданию рыночных механизмов регулирования и институтов».
«Никакой подготовки к реформе не ведется»
Официальной причиной финансовой реформы называлась борьба с фальшивыми банкнотами, «забрасываемыми недругами из-за рубежа», а также с нетрудовыми доходами граждан. Так было легче объяснить задумку с точки зрения привычной советской идеологии тех лет. Неофициально все прекрасно понимали, что необходимо было избавиться от избыточной денежной массы напечатанных в конце 1980 годов купюр для исполнения социальных гарантий, скопившихся на руках населения и разгонявших дефицит товаров народного потребления.
Главным мотором реформы стал 53-летний министр финансов Валентин Павлов, называвший себя сторонником «государственного капитализма». С августа 1986 года он возглавлял Госкомитет СССР по ценам и был в курсе не идеологического, а реального положения дел и давно выискивал различные способы изъятия у населения необеспеченных товарами денежных средств.
При этом министр прибег к старой «страшилке», подав летом 1990 года секретную записку президенту Михаилу Горбачеву и председателю Совета министров СССР Hиколаю Рыжкову. В ней он объяснял необходимость обмена именно 50- и 100-рублевых купюр образца 1961 года тем, что якобы именно эти банкноты в большом количестве вывезены за границу, а в СССР сосредоточены в руках теневого капитала. Председатель Совмина запросил таможню о пересечении наличности через границу. Оттуда ему сообщили, что из страны как правило утекают алые десятирублевые купюры, а не желтоватые «сотенные».
Амбициозный Валентин Павлов с его реформой как раз прекрасно подходил на эту роль. Его и утвердили премьером 14 января 1991 года. Аккурат на следующий день после штурма группой «Альфа» вильнюсского телецентра, повлекшем за собой многочисленные жертвы среди населения литовской столицы. Это потом уже расследование установит, что в спину мирного населения с крыш домов стреляли провокаторы из националистического движения «Саюдис». Но на тот момент приход к руководству правительства «госкапиталиста» уже прочно связали с 15 убитыми и 600 ранеными в Вильнюсе. Впрочем, сам будущий реформатор Валентин Павлов сразу же начал руководство кабинетом с откровенной дезинформации.
Журналисты деловых изданий указали премьеру на запечатанные кипы банкнот, которые им удалось запечатлеть на фото в различных банках, ссылались на неназванные источники в финансовой сфере. Но «единожды солгавшему» Павлову вторил тогдашний председатель правления Госбанка СССР Виктор Геращенко, на всех углах опровергавший слухи о предстоящей реформе.
Потом все это вранье объясняли «повышенной секретностью операции».
Ни веры, ни надежды, ни любви
Привыкшая к традиционному идеологическому лицемерию, мало что сведущая в рыночной экономике страна смутно подозревала некий подвох со стороны руководящей и направляющей партии. Доверия первые лица государства у рядовых советских граждан уже не вызывали. Информация о подготовке денежной реформы просачивалась из финансовых структур через знакомых, и кое-кто успевал обменять «полтинники» и «сотки» загодя. Один из ростовских криминальных авторитетов, попросивший называть его Гариком, рассказал корреспонденту «РГ», что за два дня до объявления реформы один из «подшефных» кооператоров показывал ему домашний секретер, доверху набитый мелкими банкнотами, разменянными «теневиками» через банковские каналы. Накануне «акции» часть населения успела сбросить часть «реформированной» наличности в кассах метро, железнодорожных вокзалов, у таксистов, в магазинах. Но таковых были единицы.
О будущей реформе все подозревали, но никто не знал точно, когда каким образом ее будут проводить. Это обсуждалось в транспорте, на производстве, в колхозах, вузах, экспедициях, в армии, но большая часть обсуждающих сходилась на том, что с одной стороны «копить вроде нечего», с другой, «все равно обманут». Истина конечно же была где-то рядом.
Указ президента зачитали в 21.00 в вечернем выпуске программы «Время», когда почти все финансовые учреждения и магазины уже были закрыты.
Самые сообразительные в панике бросились спасать свои кровные. Кто отправлял перевод на имя жены на все «паленые» купюры, кто покупал несколько билетов на поезд или самолет на разные рейсы, чтобы затем их сдать. Но это успели сделать лишь единицы, ибо времени было лишь до полуночи.
Впрочем, где-то местные власти пошли навстречу трудящимся, и деньги меняли на почте, на производстве. В очередях возникали потасовки, кому-то становилось плохо, и правительство тогда материли, на чем свет стоит.
По утверждению того же Гарика, имеющего за плечами 17-летний «стаж» пребывания в местах отдаленных, в ростовской колонии строгого режима ее начальнику предлагали взятку в размере 500 тысяч рублей за то, чтобы он на сутки под «честное воровское» отпустил одного из здешних «сидельцев» для того, чтобы поменять тюремный «общак». Тот отказался. Почему начальник не взял столь внушительный куш, стоит только догадываться. Может действительно взыграла тогда еще не ставшая анахронизмом профессиональная гордость? А может и просто испугался, посчитал это за тонкую провокацию. Взятка на такую сумму тянула на «расстрельную» статью при любых погонах.
В итоге изъять из обращения удалось порядка 14 миллиардов рублей, хотя по замыслу организаторов реформы обмену подлежало 51,5 из 133 миллиардов наличных банкнот (39 процентов).
Одновременно и вклады в Сберегательном банке были заморожены. На них начислялись 40 процентов годовых, но деньги можно было получить наличными. только в следующем году. А что с ними произошло после 1 января 1992 года все помнят.
Помимо этого, национальный доход по сравнению с 1990 годом уменьшился на 20 процентов, а дефицит государственного бюджета в 1991 году составлял, по разным оценкам, от 20 до 30 процентов валового внутреннего продукта.
Интересно, что после завершения обмена премьер Павлов выступил в печати с обвинениями в адрес западных банков в скоординированной деятельности по дезорганизации денежного обращения в СССР. Более того, в рамках второго этапа реформы так же без предварительного объявления уже со 2 апреля в СССР втрое выросли цены на товары народного потребления, которые десятилетиями оставались стабильными. Это привело к совершенной утрате всякого доверия к правительству у населения, посчитавшего себя дважды ограбленным. По опросам общественного мнения, именно «павловская реформа» послужила одной из основных причин провала попытки государственного переворота, предпринятого консервативной частью Политбюро ЦК КПСС и правительства в августе 1991 года. Примечательно, что в составе ГКЧП тогда фигурировал и неудавшийся реформатор Валентин Павлов.
Но это все было потом. А тогда, в конце января 1991 года жители страны прощались не только с пропавшими «заначками», но и с частью своего общего прошлого. Жители Владикавказа (только что переименованного из советского Орджоникидзе) до сих пор вспоминают, как утром 26 января 1991 года, через день после прекращения обмена купюр, к зданию Госбанка подошел хорошо одетый мужчина с чемоданом. Открыл его, вывалил в снег гору пятидесятирублевок и поджег ее на потеху прохожим. Вместе с ними горела в пламени самого дорогого в Северной Осетии костерка и вера в «ум, честь и совесть нашей эпохи».
Рубль Павлова: что стоит помнить о последней денежной реформе СССР
В конце января исполнилось ровно четверть века с момента проведения денежной реформы советского премьера Валентина Павлова. Она была призвана ликвидировать денежный навес, который в условиях фиксированных цен являлся причиной подавленной инфляции, выражавшейся в ужесточении дефицита на продовольственном рынке. Товарная обеспеченность рубля находилась в то время на минимуме: если в 1970 году на 1 рубль денежных средств населения приходилось 62 копейки товарных запасов, то в 1990 году — лишь 14 копеек. Вернуть конвертируемость рублю можно было только за счет либерализации цен, которая бы ликвидировала дефицит и перевела подавленную инфляцию в открытую. Однако с политической точки зрения эти меры стали бы самоубийственными для союзной элиты: после трагических событий 1962 года в Новочеркасске представители высшей номенклатуры прекрасно отдавали себе отчет, что освобождение цен будет означать крушение партийно-государственной карьеры для ее инициатора.
Именно поэтому позднесоветское руководство вместо проведения реальных реформ ограничилось латанием дыр в экономике нерыночными методами.
С целью стабилизировать денежное обращение 22 января 1991 года указом президента СССР из наличного оборота были выведены банкноты номиналом в 50 и 100 рублей образца 1961 года — в трехдневный срок граждане были обязаны поменять эти купюры суммой не более 1000 рублей на банкноты в 50 и 100 рублей нового образца. До конца же марта деньги можно было обменять только в специальных комиссиях, рассматривавших по отдельности каждый не уложившийся в отведенные сроки случай (командировка, состояние здоровья и пр.); при этом гражданину необходимо было объяснить, откуда у него взялась сумма свыше 1000 рублей. Одновременно с этим вводилось ограничение на использование вкладов: в месяц наличными можно было снять не более 500 рублей.
В марте 1991-го союзное правительство единовременно повысило цены, после чего как бы «разморозило» вклады населения. Опасаясь политической ответственности за частичное обесценивание вкладов, правительство решило предоставить их владельцам денежную компенсацию, которая была перечислена на отдельный счет. Правда, снять с него средства можно было только по прошествии трех лет. Этот шаг должен был предотвратить ситуацию, при которой у граждан на руках появились бы дополнительные наличные, на которые было бы невозможно ничего купить.
Впрочем, денежной стабилизации это нисколько не помогло.
Причиной тому стал высокий дефицит государственного бюджета СССР, который, согласно оценке Всемирного банка, в 1991 году достиг 30,9% ВВП: он был профинансирован за счет вкладов населения (22,1% ВВП) и эмиссии Госбанка. За январь-август 1991 года количество денег в обращении увеличилось на 57,3 млрд рублей, что более чем в три раза превысило показатель за аналогичный период 1990 года (16,7 млрд рублей).
В ноябре 1991 года в аналитической записке на имя Михаила Горбачева председатель союзного Госбанка Виктор Геращенко признавал, что возглавляемая им структура не в состоянии контролировать денежное обращение из-за того, что центральные банки республик стали без какого-либо согласования с Москвой эмитировать безналичные рубли. В декабре же он сообщал, что Гознак, переданный в подчинение Госбанку, не обладает ресурсами, необходимыми для своевременного изготовления монет и банкнот.
Как итог — катастрофа государственных финансов, которая стала прологом к дезинтеграции страны.
Стабилизировать макроэкономическую обстановку удалось только после начала радикальных рыночных реформ. Либерализация цен сняла денежный навес, пусть даже ценой всплеска инфляции, в январе 1992-го достигшей 245,3%. В июле 1992 года была разделена рублевая зона, а в июле 1993-го — введена российская национальная валюта, благодаря чему ЦБ вернул себе контроль над денежным обращением.
В 1995 году Банк России отказался от эмиссионного финансирования дефицита бюджета. В результате инфляция, составившая в 1994 году 214,8%, к 1997-му опустилась до 11%. Наконец, после дефолта 1998 года Государственная дума приняла первый в истории посткоммунистической России бездефицитный бюджет. В итоге финансовая стабильность, которую союзное правительство тщетно пыталось обеспечить в 1991 году, была достигнута лишь в 1999-м.
Впрочем, главное здесь, что она все-таки была достигнута — пусть даже на это ушло больше времени, чем в странах Центральной и Восточной Европы, после краха Берлинской стены также совершивших переход к рынку. Для этого потребовался слом коммунистической системы и приход к власти людей, которые не боялись вложить имевшийся у них политический капитал в проведение трудных, но необходимых стране реформ. Без их мужества Россия бы до сих пор пребывала в состоянии социалистического анабиоза, в каком сегодня находятся Куба и КНДР.
Не может быть реформ без радикальных политических изменений, каким бы сложным ни был предшествующий преобразованиям кризис, — вот в чем состоит урок тех 25 лет, что прошли с последней в советской истории попытки стабилизировать государственные финансы нерыночными методами. Урок, который актуален и для нынешнего кризиса.
Тайна Павловской реформы 1991
Тайна «Павловской» реформы 1991.
Как интересна устроена жизнь и память. Некоторые события времен давно минувших, всплывают как живые, при какой либо ассоциации. Но этим событиям из жизни картингистов будет посвящена вторая часть этой статьи. А пока скажу, что одна из реформ Павлова мне, как не имевшему сбережений, и следовательно не потерявшему ничего, запомнилась именно пятью пачками купюр в полиэтилене, кои я выручил за мотор, ставший призером на одном из российских первенств. Но о картинге ниже. сейчас о Павлове и реформе.
Вот что пишет википедия (цитирую):
-«Денежная реформа 1991 года в СССР (также известна как павловская реформа — по фамилии премьер-министра СССР Валентина Павлова) — обмен крупных денежных купюр в январе—апреле 1991 года.
Предпосылки для реформы
Инициатором конфискационной денежной реформы был министр финансов Валентин Сергеевич Павлов. Он намеревался стабилизировать денежное обращение в СССР.
14 января 1991, незадолго до начала денежной реформы, он получил повышение — был назначен Премьер-министром СССР. Таким образом, было официально закреплено стремление руководства страны к реформированию финансовой и политической системы.
Цели реформы
Реформа преследовала цель избавиться от избыточной денежной массы, находившейся в наличном обращении, и хотя бы частично решить проблему дефицита на товарном рынке СССР.[1] Формальной причиной для проведения реформы была объявлена борьба с фальшивыми рублями, якобы завозимыми в СССР из-за рубежа.( шакиров—интересен тот факт, что было обменено денег больше, чем было напечатано официально! Оказываеться, потихоньку эти деньги допечатывались по мере необходимости. Этакий синдром екатерины, супруги петра, коей приписывают факт существования большого количества бумажных ассигнаций. Врядли правительница, хоть и баба, была настолько уж тупая. Скорее всего варианты развития инфляции той поры, такиеже как т в СССР павлова, либо конкретная вредительская работа)
Условия реформы
22 января 1991 года Президент СССР Михаил Горбачев подписал Указ об изъятии из обращения и обмене 50- и 100-рублёвых купюр образца 1961 года.[3] О подписании Указа было сообщено по телевидению в 21 час по Московскому времени того же дня, когда практически все финансовые учреждения и магазины уже были закрыты. Наиболее находчивые люди в ближайшие часы после этого смогли разменять имевшиеся у них 50- и 100-рублёвые купюры в кассах метро, железнодорожных вокзалов и у таксистов (многие кассиры и таксисты, занятые работой, ещё не знали об оглашении Указа). Некоторым удалось отправить крупные денежные переводы в отделениях почты при вокзалах, работавших до 24 часов. Реформой предусматривалось, что 50- и 100-рублёвые купюры образца 1961 года подлежат обмену на более мелкие купюры образца того же 1961 года, а также купюры 50 и 100 рублей образца 1991 года.
Обмен изымаемых купюр сопровождался существенными ограничениями:
; Сжатые сроки обмена — три дня с 23 по 25 января (со среды по пятницу).
; Не более 1000 рублей на человека — возможность обмена остальных купюр рассматривалась в специальных комиссиях до конца марта 1991 года.
Одновременно была ограничена сумма наличных денег, доступных для снятия в Сберегательном банке СССР — не более 500 рублей в месяц на одного вкладчика. Поскольку граждане могли иметь вклады в нескольких сберкассах, в том числе в разных городах, то на последних страницах общегражданского паспорта сотрудниками сберкасс делались отметки о снятых со вкладов суммах.
Примечания по первой части
*оккультные технологии
Один из сенсов или как их там в передаче рассказывал, что заметил в московскомметро интересную картину. На поезде по кругу катались одни и теже люди в состоянии медитации. Не заметить их нельзя, своеобразное состояние выделяло их из общей толпы. И так целый день. А теперь совместите это с принятием очередного дурацкого закона из госдумы.
часть вторая павловская реформа и лирическое отступление из жизни картингистов
И грянул «Павлов день»: как за одну ночь советские граждане потеряли все свои накопления
30 лет назад советское правительство в последний раз попыталось спасти экономику большой страны. Началась денежная реформа, которую в истории принято называть «конфискационной» и «павловской». Буквально за одну ночь сотни тысяч человек потеряли все нажитое непосильным трудом. Даже, как принято называть в народе, «гробовые» деньги. Хронологию тех дней попытался восстановить исторический обозреватель «МИР 24» Дмитрий Барбаш.
В январе 1991-го для сбережений певца и композитора Игоря Корнелюка прозвучала лебединая песня. 35 тысяч рублей, на которые можно было купить две «Волги», он хранил дома. И тут грянул «Павлов день».
«Мы купили шведские кроны. По варварскому курсу, но мы их купили. А летом, находясь в Швеции, мне этих денег хватило аккурат, чтобы купить мокасины. Вот тот вклад, который я положил на черный день в 80-е годы, вылился в туфельки, которые сейчас являются ширпотребом», – сказал музыкант.
«Президент СССР Михаил Горбачев издал указ о прекращении приема к платежу денежных знаков Госбанка СССР достоинством 50 и 100 рублей образца 1961 года. И ограничение выдачи наличных денег со вкладов граждан». Это сообщение стало шоком для почти 300 миллионов советских граждан. Слухи об обмене денег по стране ходили, но премьер Валентин Павлов их опровергал. С самых высоких трибун.
«Реформа готовилась тайно. Более того, за две недели до реформы Павлов, тогда еще министр финансов, выступал на Верховном Совете и клятвенно заверял: «Какая реформа, вы что! Ее надо годами готовить, никакой реформы не будет», – рассказал старший научный сотрудник НИФИ Минфина России Юрий Белоусов.
«До 12 часов работали почты на вокзалах, там выстроились огромные очереди – люди отправляли себе столько денег, сколько у них было, стали брать билеты во Владивосток и обратно, скупали целые вагоны. А назавтра сдавали, мол, потеряют несколько процентов, но деньги сберегут», – поделился Старший научный сотрудник НИФИ Минфина России Юрий Белоусов.
Официально Валентин Павлов так боролся с фальшивыми рублями и нетрудовыми доходами. На самом деле захотел убрать из экономики лишние деньги (под матрасами у людей лежали миллиарды) и победить дефицит.
«Государство решало за счет людей проблему избыточной массы, которую оно напечатало в конце 80-х. Эти деньги не были обеспечены товарами. Поэтому полки у нас были пустыми. Деньги были, а кушать или купить что-то было нельзя. Это не вина людей», – сказал секретарь райкома Горьковской области в 1991 году Юрий Лебедев.
Зимой 1991-го Юрий Лебедев был секретарем райкома Горьковской области. И даже занимая такую должность, о денежной реформе узнал, как и миллионы, по телевизору.
«У меня был дядя родной, которой 25 лет жил и работал на Севере. Купил кооперативную квартиру и еще 75 тысяч держал в банке. И говорил, что ему хватит до конца дней. И у него это все пропало, по большому счету. Он мне звонит и говорит, что ты меня не предупредил. Да я сам не знал», – добавил Юрий Лебедев.
На обмен 50-рублевых купюр всей стране дали три дня. Лимит – одна тысяча на человека. При средней зарплате в 240 рублей. Государство ограничило и вклады. Снять можно было не более 500 рублей.
В этой новгородской деревне во времена Союза выращивали огурцы. Продавали в Ленинграде. Семья Татьяны Николаевны с самого утра на грядках. И зарабатывали хорошо. Даже на машину скопили. Но часть их сбережений так и осталась навсегда в купюрах образца 1961-го. Соседи потеряли «гробовые» – деньги на похороны.
«Люди были недовольны, что пропали деньги, заработанные честным, адским трудом. Ведь люди рассчитывали купить машину, построить дом. Улучшить свои условия», – рассказала пенсионерка Татьяна Ракова.
«Я прекрасно помню ту панику, у нас же был еще инструктор партии, который нас курировал. И когда это все началось, а для кооперативов были льготы. Мы могли сдавать, но были установлены жесткие сроки. Мне звонили все друзья, знакомые. Я сдавал их все деньги, потом обменивал», – вспомнил бизнесмен Андрей Ковалев.
Но деньги можно было поменять до конца марта. Каждый случай рассматривала комиссия. На сумму свыше 1 000 рублей требовали объяснить – откуда доход. Так боролись со спекулянтами. Из 133 миллиардов рублей правительство изъяло только 14 миллиардов. А хотело 50.
Но у правительства Валентина Павлова был и план Б. Повысить цены. 2 апреля 1991 года на продовольствие, транспорт, коммуналку они взлетели в три – четыре раза.
«Люди стали понимать, что надеяться на союзное правительство нет смысла, что нужно рассчитывать только на себя – наступают трудные времена. Была похоронена та социалистическая психология стабильности, устойчивости, спокойствия», – сказал директор Института мировой экономики и международных отношений Акимжан Арупов.
«Реформа, которая была в 1991 году, она потеряла всякий смысл сразу после 1991 года. Мы знаем, что деньги на книжках остались, но инфляция до 1000%, которая была в последующие годы, она съела все сбережения граждан», – отметила заведующая кафедрой ННГУ Надежда Яшина.
Жить СССР оставалось 11 месяцев. Павлов «помог» ускорить распад Союза дважды: первый раз в январе 1991-го, второй – в августе, когда вошел в мятежный ГКЧП. На допросах избрал своеобразную тактику. Отвечал: «Я не помню, когда принимались решения, был пьян». Хотя сам выпивал крайне редко.