ребенок и мама в телефоне
«Ребенок страдает, а мать в телефоне!»
«Еду в автобусе и наблюдаю такое. Молодая мама с дочкой, года 3,5-4. Мама, не отрываясь от телефона, просто поддерживает дочь. Та не знает, как привлечь внимание мамы, кричит, скачет на сиденье, трясет мать, дергает за волосы, хлопает рукой по лицу. Но мать очень увлечена перепиской в вотсапе, не обращает на нее никакого внимания. Дочь очень плохо говорит. Вот о чем надо беспокоиться! Ах, у меня ребенок гиперактивный! А ребенку нужно просто внимание родителей, общение с ними! И никакие супергаджеты ребенку не заменят общение с родителями! Потом удивляемся — откуда такие жестокие, злые, тупые дети выросли?»
Такой комментарий мне написали под одним из текстов.
Конечно! Выйдешь на площадку — каждый второй родитель сидит в телефоне, ребенка толком и не видит.
Я с шести месяцев воспитывала дочку одна, похоронив мужа. И я работала удаленно. Это было моим огромным счастьем, что мне не пришлось выходить в круглосуточный офис от шестимесячного младенца, который только что остался сиротой.
Я работала ночами и в дневной сон. Но днем у меня были бесконечные переписки в том самом вотсапе, звонки и переговоры. Я даже купила себе hands free наушник, потому что было очень сложно говорить по телефону и ловить на горке годовалую дочку.
Наташа забирается по лестнице, а мой собеседник в телефоне и не догадывается, как сложно мне сейчас говорить.
Моя жизнь была борьбой — ребенок или телефон. В телефоне была вся моя работа, которая нас кормила. Я спала четыре часа.
Меня не хватало Наташе? А может быть, наоборот, хватало — если бы я ушла на полную ставку на работу, наоборот, ей бы не хватало меня?
Чтобы говорить с Наташей, я придумывала и подбирала разные короткие игры — мы придумывали сказки по предложению, играли в чепуху и «а еще». Но я много смотрела в телефон.
Потом моя жизнь изменилась. Я вышла замуж снова, у меня родился сын. Помню тот осенний день: Наташе было пять, Андрюше год. После полдника мы отправились в парк и гуляли там два с половиной часа: собирали каштаны, прыгали в резиночку, бегали. Телефон я не достала ни разу, я полностью занималась детьми. Потом мы с Наташей пошли в бассейн, впереди было еще два часа вместе, перед этим я пошла покормить ее в кафе.
И тут подруга мне написала, что на одном нашем любимом сайте началась распродажа платьев: я очень ее ждала. Я очень хотела купить Наташе несколько вещей именно там, а без распродажи было сложно.
Я сказала Наташе, что сейчас в кафе она будет пить чай с круассаном, а я буду заказывать ей платья.
Чтобы сделать все быстро, мне надо будет сосредоточиться. Поэтому эти 15 минут я буду не с ней. Но для нее.
Мы поели, я заказала платья, и мы пошли плавать.
Знаете, как мы выглядели для посетителей кафе?
«Вошла мама с дочкой, сели за столик. Мама уткнулась в телефон, не глядя заказала еду и так и сидела в телефоне все время. Ребенок сидел бесхозный, мама пялилась в телефон, в вотсапе поди сидела. Оторваться не могла, потом они встали и ушли! Бедные наши дети!»
Вчера я очень внимательно наблюдала за родителями с телефонами на площадке.
Мама в сером пальто. Ходит по площадке за малышом, в руке телефон, светится картинка Красной площади. Мама нервничает, скроллит экран: «Лука, иди сюда! Вот это стихотворение надо учить, так учительница сказала?» К ней подбегает мальчик лет восьми. Ага, ясно, мама делает уроки со старшим параллельно с прогулкой.
Рядом с песочницей мама в кожаной куртке. Сразу понятно, что у нее в телефоне — проматывает экран и пересказывает рядом стоящей пожилой женщине: «Вот, математика, коэффициент три, то есть это как три четверки выходит!» Это электронный дневник.
У качелей мама в голубом худи — на телефоне: «Я сказала тебе не видео мне снять. Сфотографируй мне эти развороты учебника. Ой, ну Николь, куда ты бежишь, качели!»
Папа в спортивном костюме. Тоже в телефоне. «Саш, сырники или блинчики заказать, давай скорее выбирай», — ага, ужин заказывает.
Мы ничего не знаем про людей вокруг. Не знаем про их ситуации и сложности.
Может быть, перед нами и правда мама-не-вылезаю-из-инстаграма.
А может быть, мама-работаю-двадцать-часов-в-сутки-чтобы-прокормить-детей.
Контролировать свое время в телефоне — надо. Свое время и своих детей.
Разговаривать с детьми НАДО. Видите на площадке, что ребенком не занимаются родители, позовите его в свою игру. Научите играть в краски или колечко-колечко.
А гиперактивность — увы — не лечится выкидыванием телефона.
«Телефон сделал из меня никудышную мать — смотрю в экран чаще, чем на сына»
Зависимость от смартфона довела нашу героиню до комплекса плохой матери. Как, наконец, оторваться от экрана телефона и избавиться от чувства вины — узнали у экспертов.
«Мой телефон сделал из меня никудышную мать. В любую свободную минуту вместо того, чтобы уделить внимание ребенку, я сижу, уставившись в экран. Листаю ленты соцсетей, разглядываю фотки, периодически глаз цепляется за какую-то статью, разумеется, перехожу по ссылке. Самое смешное (хотя это вовсе не смешно), что я часто читаю статьи по психологии, о том как правильно воспитывать ребенка. Вместо того, чтобы отложить телефон, и уже начать заниматься воспитанием.
Каждый раз дома, на детской площадке, даже когда я играю со своим маленьким сыном, рука то и дело тянется к смартфону. Постоянно проверяю, не пришло ли мне сообщение, листаю ассортимент «Алиэкспресс», сохраняю в закладки советы блогеров, как жить продуктивно. Уж лучше бы книгу умную почитала, хоть какое-то было бы оправдание.
Однажды отвлеклась на телефон и едва не потеряла ребенка в огромном парке. Что я тогда пережила — не передать! К счастью, я быстро нашла сына, но те несколько минут показались вечностью. В тот день на экран больше не смотрела. Но «шокового эффекта» хватило ненадолго.
Может, мне просто не хватает общения? Все-таки до декрета я часто встречалась с друзьями, общалась с коллегами на работе. Теперь же только я и сын, ну и муж, который приходит поздно вечером. А так хоть какое-то общение. Полистаешь ленту и вроде уже не так оторван от жизни. Хотя, конечно, так себе оправдание…
Понимаю, что все это плохо, что я плохая мать, но ничего не могу с собой поделать. Мне кажется, сын и сам уже начинает понимать, что маме с ним скучно, раз он все время видит только ее лоб вместо глаз. Почему так происходит? Неужели я не люблю своего ребенка, раз мне с ним не интересно? Чувствую дикую вину перед сыном, и каждый раз обещаю себе, что отложу телефон подальше. И каждый раз снова утыкаюсь в экран».
Алексей Моско
Психология
клинический психолог сообщества Amma pregnancy tracker
— Само по себе количество времени, проводимое мамой в смартфоне, ничего не говорит о том, как она заботится о ребенке. Не нужно наклеивать на себя ярлыки.
Сам факт того, что женщина беспокоится из-за того, что она много времени проводит в смартфоне, говорит о том, что она хорошая мать. Она понимает потребности ребенка, видит проблему, хочет ее решить. Это признаки хорошей, включенной, отзывчивой матери.
Почему так происходит? В какой-то момент смартфон для мамы стал очень мощным источником наслаждения. Или способом снять тревогу, справиться со скукой, внутренним напряжением. Головной мозг быстро «запоминает» вещи, которые дают нам ощущение счастья, удовольствия, безопасности, и побуждает нас хотеть их снова и снова.
При виде смартфона у мамы происходит выброс дофамина — вещества, которое отвечает за предчувствие удовольствия. Дофамин активирует нейроны в областях мозга, связанных с удовольствием. Телу поступает сигнал о том, что необходимо сделать что-то, чтобы получить награду — в конкретном примере, взять в руки смартфон. За желанием зайти в гаджет стоит мощный биохимический процесс, и противостоять ему сложно. Не нужно себя за это винить.
Как переключиться с телефона на ребенка
Не пытайтесь полностью лишить себя смартфона. Это бесполезно и неразумно: современная жизнь немыслима без средств коммуникации. Более реально стремиться к тому, чтобы уменьшить время, проводимое в гаджете — и получить над ним больший контроль.
Установите себе промежутки времени, в которые вы можете спокойно «зависнуть» в телефоне без угрызений совести. Распределите их равномерно в течение дня — например, по 20 минут утром, днем и вечером. Используйте это время по максимуму: делайте то, что вам особенно нравится, не отвлекайтесь на другие вещи.
В остальное время старайтесь не касаться телефона — используйте его только при реальной необходимости.
Чтобы было меньше соблазнов, отключите уведомления и пуши.
Уберите самые притягательные приложения (соцсети, мессенджеры, почта) с главного экрана, желательно в отдельную папку.
При общении с ребенком пытайтесь придумать занятие, которое будет интересно вам обоим. Так будет меньше соблазна «уйти» в гаджет. Например, детей 3-7 лет особенно увлекают сюжетно-ролевые игры: дочки-матери, игры в профессии и др. Многие из этих игр могут быть интересны и взрослым. Придумывайте правила игр, вводите туда новые элементы, вводите новые роли. Все это может быть очень интересно.
Родители «зависают» в телефоне − как это влияет на их детей
Интернет освободил для нас кучу времени — не нужно идти в библиотеку за энциклопедией, чтобы узнать значение какого-либо слова, или звонить подруге в поисках новенького рецепта. Можно делать покупки, не выходя из дому, общаться с друзьями из дальних стран и даже посещать врача дистанционно. Казалось бы, всю эту кучу свободного времени мы должны тратить на самое важное — например, на наших детей… Но нет.
Почему же мы предпочитаем сидеть в соцсетях или играть в игры на телефоне, а в это время наши дети страдают от одиночества? Давайте разбираться.
Погружение с головой
Наверняка вы знаете возрастные нормы использования гаджетов детьми. И, скорее всего, контролируете, чтобы ребенок не превышал их. Но замечали ли вы, сколько сами проводите времени с телефоном, ноутбуком или планшетом?
Здесь даже не нужен подсчет, вопрос лишь в наличии проблемы. Если вы берете в руки телефон, чтобы позвонить, отправить сообщение или погуглить полезную информацию, все нормально. Если же каждые 5-15 мин. проверяете ленту «Фейсбука» и мессенджеры, следите за каналами в «Телеграмме» и лайками в «Инстаграме» — поздравляем, вы зависимы.
Эксперимент К. Мурашовой
Погружение с головой в онлайн-мир становится настоящей проблемой — человек не может прожить даже полдня без гаджета. Это утверждение подтвердил эксперимент психолога Катерины Мурашовой. Она собрала группу из 68 подростков 12-18 лет и предложила им провести 8 часов без гаджетов. При этом были доступны другие развлечения — настольные игры, книжки, музыкальные инструменты, прогулки.
Сразу скажем — до конца эксперимента дошло лишь 3 человека. Остальные же начали выбывать уже после нескольких часов «мучения». У трети детей наблюдались вегетативные симптомы: озноб, потливость, жар, сердцебиение. Испытуемые ощущали страх, приближение панической атаки, у троих человек даже возникли суицидальные мысли.
В результате эксперимента была подтверждена серьезная зависимость молодого поколения от гаджетов. А ведь через несколько лет они сами станут родителями…
Откуда берется интернет-зависимость у детей
В раннем детстве всё, что делают мама и папа, — правильно, полезно, здорово. Ребенок до определенного возраста воспринимает родителей в качестве богов. Они для него весь мир — единственные и главные учителя, помощники. Малыш активно осваивает речь, жесты, мимику родителей. Копирует их движения, старается делать то же, что и они. Так он развивается и осваивает окружающий мир.
Стоит ли удивляться, что в результате созерцания уткнувшегося в телефон папы, ребенок тоже вскоре заинтересуется гаджетом. Папа готов часами смотреть в телефон? Значит, там что-то интересное!
«Мне можно, а тебе нельзя»
Именно это утверждение демонстрируют лицемерные попытки родителей ограничить общение детей с гаджетами . Почему лицемерные? Да потому что себя-то ограничивать взрослые не спешат. Это, оказывается, очень трудно — не скроллить ленту, не обновлять страницу новостного сайта, не болтать в чатах. А вот ребенку, пользуясь авторитарной родительской позицией, навязать ограничения можно. Прикрыв это переживаниями о его здоровье, разумеется.
На самом деле это лишь видимость.
Настоящая забота — это когда родители на собственном примере показывают, что можно отлично жить и без постоянного доступа к интернету.
Можно быть активным, современным, развитым человеком, но не брать в руки телефон без крайней необходимости.
Недостатки многозадачности
Достижения цифрового мира здорово облегчают жизнь, но при этом вводят человека в состояние многозадачности. Мы привыкли делать несколько дел одномоментно — переписываться с подругой, готовить еду, играть с малышом. И на фоне этого еще и смотреть любимый сериал. Нагрузка на мозг, которому нужно обработать все происходящее с вами в эту минуту, колоссальная. Это неминуемо приводит к стрессу, к ощущению пустоты, усталости.
Но больше всего от вашей многозадачности страдают дети. Сын показывает вам нарисованного пирата, он ждет одобрения и восторгов, а в ответ получает рассеянную улыбку и знак пальцами «Класс!». Все? И вот ради этого он так старался? Мама даже не отложила свои дела, чтобы оценить рисунок сына. Печально.
Ребенок со временем понимает, что привлечь внимание мамы, красиво станцевав танец или слепив фигурку из пластилина, не получится. Поэтому он выбирает другой способ — истерить, шуметь, что-то ломать. И все ради того, чтобы ему просто уделили внимание.
Родителей утомляет плохое поведение ребенка, и они подсознательно хотят куда-то спрятаться. Самый простой вариант — опять забуриться в онлайн-мир. Физически присутствовать рядом с ребенком, но при этом немного отвлечься от его нытья.
Получается замкнутый круг:
Гаджет → Истерящий от недостатка внимания ребенок → Гаджет
Разорвать его поможет выход из состояния многозадачности. Распределите дела по времени или делайте хотя бы 2 дела вместе, а не 4.
Гаджеты — «убийцы» общения
В 2018 г. среди 800 школьников провели опрос на тему их общения с родителями. Было установлено, что несмотря на то, что 75% детей считают свои отношения с семьей достаточно близкими, оптимистические выводы делать рано.
Только 8% детей сообщили, что не считают свои отношения с родными доверительными. А те, кто ответил, что все хорошо, позже признавались, что им было нелегко отвечать честно.
Даже в анонимной анкете подростки постыдились признать, что родители мало разговаривают с ними, не интересуются делами, переживаниями. В таком неловко признаться не только посторонним, но и даже самому себе.
На вопрос психолога, что бы они хотели изменить, дети отвечали, что все бесполезно, меняться их родители не будут.
Мы любим телефоны больше, чем детей?
Звучит эта мысль странно, но вполне соответствует действительности. В 2011-м году датский маркетолог Мартин Линдстром провел исследование влияния смартфона на мозг. Было установлено, что при взаимодействии с гаджетом у человека активизируется та же часть головного мозга, которая регулирует чувства влюбленности и сострадания.
Поразительно, но мы действительно влюблены в свои гаджеты. И если в данный моменты мы с ними, а не со своими детьми, то кого мы любим больше?
Не спешите себя винить, ведь вы не одиноки в этой проблеме. Миллионы родителей по всему миру поддались гаджетомании. И главный шаг на пути борьбы с ней — осознание проблемы. А дальше необходимо приступать к действиям.
Как победить зависимость от телефона/планшета
Главный приз в борьбе с гаджетоманией получит ваш ребенок. И это будет бесценный подарок — родительское внимание, которого ему наверняка не хватает.
Итак, советуем прислушаться к этим рекомендациям:
Избавиться от интернет-зависимости очень нелегко. Будут срывы, попытки обосновать гаджет в руке объективной необходимостью, маленькие хитрости, когда решение ткнуть ребенку планшет подается, как его собственное желание посмотреть мультики… Но не останавливайтесь. Вы задались благородной целью, и ваш ребенок обязательно оценит эти старания.
«Сколько разрешать — час, два, четыре?» Что делать, если ребенок вечно в телефоне
Подростки живут в двух мирах
— Добрый вечер, дорогие друзья! Меня зовут Анна Данилова, я главный редактор «Правмира». Сегодня мы начинаем серию прямых эфиров, посвященную проблеме компьютерной зависимости у детей.
Дети и гаджеты. Как найти правильный баланс? Разрешать? Отбирать? Контролировать? Мы долго собирали вопросы. Понимаем, что это огромная точка родительской боли. «Правмир» получает каждый день много писем и сообщений как от родителей маленьких детей, так и подростков. Многие люди пишут, что с ужасом видят, как дети пропадают в этих гаджетах. Есть ли вообще золотая середина?
У нас в гостях замечательный психотерапевт Мария Триерс, с которой мы будем искать ответ на все эти вопросы. Мария, добрый вечер!
— С каким вопросом о гаджетах к вам чаще всего приходят родители? Какова самая типичная ситуация, с которой в этой области обращаются к психотерапевту?
— Обычно среднестатистический запрос, связанный с тревогой родителей по поводу гаджетов, звучит так: ребенок засел в гаджетах, пропадает там часами, иногда ночами. Что делать? Как правило, запрос связан с родительской тревогой о том, что происходит что-то, что они не могут контролировать и не понимают, насколько это норма или уже нет.
В большинстве случаев речь не идет именно о зависимости — о гаджетозависимости, игровой или компьютерной. Чаще всего это такой же симптом в семейной системе, как плохое поведение ребенка или отказ учиться. Но бывает небольшой процент, когда стоит обратиться за помощью даже не к психологу, а к психиатру. Тогда речь идет о том, что страдает физиологическая норма.
Когда мы начинаем беседу с родителями, я стараюсь выяснить, как ребенок ест, спит, продолжает ли он учиться, чем-то еще интересоваться, гулять, общаться со сверстниками. Насколько соблюдается физиологическая норма, насколько в адеквате когнитивные функции. Если все, в принципе, происходит как было, тогда мы начинаем смотреть дальше — что же происходит с отношениями в семье, между ребенком и родителями, между супругами и так далее.
— Есть настоящая зависимость, когда страдают сон, еда и вообще все. В таком случае нужна помощь психиатра. А есть проблемы в отношениях — съехавшие границы нормы, нарушенные связи. И это решается тогда, скорее, с психологом. Правильно я понимаю?
— Не всегда требуется помощь психиатра. Иногда действительно психотерапия с самим подростком и семьей помогает справиться с некоторыми формами зависимости. Но если это действительно что-то очень запущенное, то я рекомендую обратиться за консультацией к психиатру.
— Классическая ситуация, которую я вижу в знакомых семьях. Ребенок приходит из школы, и что бы он ни делал — уроки, общение в семье, что-то еще — это ему не так интересно, как то, что происходит «ВКонтакте», в Facebook, в Instagram, в играх. Там для него настоящая жизнь, а все остальное — уныло, скучно. «Отвалите от меня все. Еще математику тут делать. Вообще достали!» Виден перекос. Что делать в такой ситуации с подростком?
— Это правда, что современные подростки существуют в смешанной реальности онлайн и офлайн. Так происходит сейчас и уже никуда не денется. Если мы возвращаемся к вопросу, что с этим делать, то потихонечку подтягиваться и становиться цифровыми соседями своим детям.
Не нужно понимать все тонкости какой-то игры, которой увлекается подросток, тщательно мониторить, на кого подписан или какой контент он выкладывает. Но стоит немножко разбираться в этом, знать какие-то тенденции того, что происходит, что современной молодежи интересно — это первые шаги.
Не стремитесь сделать из гаджета какой-то запретный плод. Не отмахивайтесь, что это, мол, баловство какое-то. Надо относиться к нему как к инструменту того цифрового общества, которое сейчас существует вокруг нас.
— Но ведь есть разница. Книга, безусловно, обогащает нас. Понятно, если подросток занимается каким-то образованием в интернете — проходит курсы, учится программировать, осваивает, например, Adobe Photoshop и выясняет, как сделать что-то самому, на форумах — это здорово. Но если посмотреть на общение «ВКонтакте»: «Ты чо?» — «Ничо». — «Ну, и чо?» С одной стороны, что делать, если заброшены абсолютно все остальные дела — работа, спорт, уроки и так далее. А с другой — если ты видишь, что это просто какая-то странная и довольно вредная штука с пугающими картинками (они могут быть деструктивными), с не очень понятными играми?
— Здесь вы правильно отметили, что уроки в 2020-м и частично в 2021-м ушли в дистанционное обучение посредством тех же самых гаджетов. Это то, что происходит с нашими детьми в процессе обучения.
Соглашусь с вами, что важен даже не сам факт того, сколько подросток проводит времени в соцсетях или вообще общается, взаимодействует с гаджетом, а понимание того, что за контент он потребляет. Даже то самое общение, на взгляд родителей подростков, не содержательное во «ВКонтакте», в Instagram, других соцсетях, чатах в WhatsApp — так или иначе, это часть цифровой социализации подростков, того поколения, которое сейчас подрастает. Это поколение Z, которое сейчас наиболее активно.
Поколение Y — это те, которые уже повзрослее. Поколение Z — это те самые подростки, которые вызывают сейчас много вопросов и споров по поводу того, что они делают в соцсетях с помощью своих гаджетов.
— Это примерно как мы в свое время болтали часами по телефону. Я тоже помню, приходишь из школы и: «Ты что сейчас делаешь?» — «Я ничего». Три часа сидишь и…
— Да, я думаю, такую параллель можно провести. Понятно, что родители, возможно, не видят какого-то смысла в этом. Но для их детей это часть какого-то социума, который происходит не в офлайне, а в онлайне посредством каких-то гаджетов.
Вся семья в гаджетах: родители работают, а ребенок играет
— Как правильно дозировать время, которое дети проводят в гаджетах, в интернете?
— Существуют рекомендации Всемирной организации здравоохранения — детям от 0 до года не рекомендуется пользоваться гаджетами. В идеале — от 0 до 3 лет ограничивать полностью, по мнению экспертов. Никакое экранное время в этом возрасте ребенку не нужно. В данном случае оно не несет ни смысловой нагрузки, ни пользы.
Для детей от 3 до 5 лет есть нормы — час в день, но при этом экранное время должно быть дробным. Если 15 минут мультики, потом 15 минут — развивающие занятия, если это происходит под присмотром родителей. Максимум час в день.
Дальше идет младший и средний школьный возраст — примерно 2 часа в будни и 4 часа в выходной. Но отмечу, что с учетом дистанционного обучения эти нормы уже не вписываются в рекомендации ВОЗ.
Для подростков с 12 до 17 лет нет норм как таковых. Родители спрашивают: «Что делать, сколько разрешать — час, два, три, четыре?» Основная рекомендация в этом возрасте — договариваться про то, какие правила существуют в семье, вырабатывать семейный цифровой кодекс. Но при этом быть готовыми самим его по возможности соблюдать, поддерживая и помогая, в том числе, подросткам следовать вашему примеру.
— Но родители очень много работают. Телефон для родителей — это рабочий инструмент чаще всего.
— Мне кажется, ребенку сложно понять, что мы не играем в гаджетах. Я — мама, которая работает удаленно — читаю тексты, правлю их. Поэтому я все время с телефоном в руках.
— Да, это правда, сейчас большая часть родителей работает дистанционно. Но в любом случае вы оговариваете некие правила с подростками и вместе их соблюдаете. Мы говорим про подрощенных детей, которые, скорее всего, понимают, что мама с папой работают. Например, за обедом, за ужином — это то время, которое вы можете провести без телефона. И требовать того же от ребенка.
Для подростков в гаджете есть развлечения, некое общение. Но и для них это обучение, какие-то дополнительные курсы и прочее. Так они входят во взрослую жизнь, в которой, возможно, им предстоит работать дистанционно.
Ребенка надо научить взаимодействовать с гаджетом. Так же, как мы в какой-то момент обучаем держать ложку, переходить дорогу на зеленый свет.
Рассказывать, что гаджет — это некий инструмент, и существуют правила его использования, безопасности и так далее. Объяснять их стоит не в подростковом возрасте, а чуть пораньше, начиная с младшего школьного возраста. Тогда к подростковому возрасту это войдет в норму.
— Мне кажется, что часть нашего страха связана с собственным опытом. Я знаю, как переходить дорогу на зеленый свет, как пользоваться ножом и вилкой. Но с телефоном сложнее. У меня стоит счетчик экранного времени, каждую неделю его открываю: «В смысле, сколько-сколько я была в Instagram?!» Когда это происходит? Вспоминаешь, что на вопросы по делу отвечал, работал… Но для нас самих сюрприз, как это соотносится с жизнью.
Мне очень важно то, что вы сказали про правила — есть время, когда гаджет убирают, телефон не включают. Мы с мужем порой ловим себя на том, что оба за едой сидим в телефонах и дети вокруг скучающие. Я говорю: «Слушай, через пять лет мы будем спрашивать ребенка: “Ну, как у тебя дела? Что у тебя произошло?” — “Мама, все нормально”, — и глаза в телефон. Поэтому важно сейчас закладывать, что во время еды мы не достаем телефон. И у нас есть время совместное, когда у всех телефоны убраны. А не так, что мы играем с ребенком, а при этом смотрим в гаджет.
— Да, по поводу совместного времени — очень правильная мысль. Родители тревожатся: «Его от телефона не оторвать». Я говорю: «Хорошо. Какую альтернативу вы ему можете предложить? Что есть такого, что и вам, и ребенку интересно делать вместе?»
Предложить такую альтернативу — это ваша задача, как взрослого, даже если ребенку 12–13 лет. И это совместное занятие должно быть действительно ребенку интересно, а не «потому что мама сказала». Лучше вас вашего ребенка никто не знает.
Это не значит, что нужно сидеть рядом с подростком безотрывно, это не младший школьник. Но какие-то семейные ценности, совместные занятия нужны. Выделите место и время, где все будут чем-то заняты вместе как семья, без телефонов.
Нам звонят и пишут круглые сутки. Это плохо?
— Меня поразил пост отца Константина Островского. Он сказал: «Есть время, когда я не отвечу вам на комментарии, когда мне можно не звонить и не писать в вотсап, и меня не разыскивать — я играю с детьми». Иногда мы можем быть недоступны. Когда мы находимся дома, нам без конца звонят, пишут, дергают, мы на связи 24 часа. Я, например, просыпаюсь с чувством вины, смотрю, что я не успела ответить тем, кто мне написал. Но надо в какой-то момент дать самому себе разрешение быть временно недоступным.
— Да. То, о чем вы говорите — это так называемая гиперподключенность, которую сейчас исследуют. Мы 24/7 находимся на связи, и одновременно в нашей жизни офлайн что-то делаем, и там, в онлайне — какие-то чаты, рабочие и родительские, другие проекты. Такая гиперподключенность есть не только у подростков, но и почти у каждого взрослого человека.
— Раньше были правила, — после 21:00 и до 9:00 не звонить. Сейчас тебя могут настигнуть с любой ерундой в час ночи, и ты должен быть на связи. По крайней мере, в 21, 22, 23 часа написать вообще не проблема.
Мария, удавалось ли вам разрешить какую-то сложную ситуацию с гаджетами в семьях? Мне со стороны кажется, что очень сложно здесь что-то сделать. Есть ли у вас какие-то примеры из вашей практики?
— Есть опыт с дошкольниками. Ребенок лишался очередной дозы мультиков, и начиналась истерика. Это переросло во что-то неконтролируемое. Родители, столкнувшись с таким поведением, ощущали какую-то беспомощность.
В какой-то момент полезно напомнить родителям про властную заботу, про некую авторитарность, которую для детей дошкольного возраста никто не отменял.
Когда ребенку пять лет и он требует мультики сверх оговоренного лимита — это то, что вы берете достаточно твердо и жестко под свой контроль. Если это «нет», то вы отстаиваете решение без объяснения причины, без «почему», без попытки договориться.
Деятельность, которую вы предлагаете ребенку в младшем дошкольном или школьном возрасте — это то, что является вашей родительской обязанностью. Это моменты потери родительского контроля, когда мама и папа вроде бы расписываются в своей несостоятельности: «Что делать, ребенок же расстраивается, он плачет, истерит, что мы лишаем его гаджетов». Вернуть позицию родителя поможет работа с нейтральным наблюдателем, иногда — с психологом.
— У нас хорошо работал такой метод. Чувствую, что ребенок получил передоз мультиков и начинает: «Дайте мне еще и еще». Мы тогда говорим, что у нас сломался телефон или ноутбук. «Ничего сейчас нет, извини, пожалуйста». Дальше он неделю сломан, и потом мы понемногу дозируем мультики. Каждый раз я думаю, правильно ли, вообще, так говорить? Получается, врем ребенку…
— Если ребенок маленький и этот контраргумент срабатывает на некоторое время — почему бы нет. Когда он старше, сам знает, как ноутбук включается, и видит, что он работает — нужен возврат во взрослую родительскую позицию: «Нет, хватит». Это без объяснения. Почему? Потому что такие правила. «Тебе было положено 2–3 мультика, они кончились. Следующая доза мультиков будет завтра или послезавтра».
Это те правила, которые вы как родители устанавливаете и следите за их выполнением, как со своей стороны, так и со стороны ребенка, особенно пока он маленький. В какой-то момент слукавить и сказать малышу, что всё, телевизор выключен и больше сегодня не включается. Почему нет? Но можно не бояться говорить ребенку правду — вы берете на себя эту ответственность: «Нет, потому что я так решила. Я взрослая, я устанавливаю правила».
В каком возрасте покупать ребенку смартфон
— С какого возраста ребенку можно давать смартфон? С одной стороны, хочется дать кнопочный, а с другой — у всего класса айфоны, и он себя чувствует белой вороной.
— Я не готова сказать, что есть какие-то правила. Если они и существуют где-то, то не узаконены. Возможны только рекомендации. По моим наблюдениям, смартфон появляется у детей в 8–9 лет, это самый ранний возраст.
Если вы принимаете такое решение — предоставить ребенку смартфон, то помните: в 8–9 лет это не его собственность, а ваш подарок.
Перед тем, как вручить этот телефон ребенку, нужно подключить родительский контроль и другие программы. Это сейчас несложно сделать. Большинство программ бесплатны, вы скачиваете их и устанавливаете.
Вы должны понимать, что имеете доступ к телефону ребенка, к его аккаунтам. Вы можете ограничивать либо контролировать контент, который он может увидеть. Уместно ограничивать с помощью различных программ то время, которое дети проводят в соцсетях, играх — это сейчас возможно, и не так сложно, как кажется.
Это важная часть родительской ответственности. Да, вы предоставляете ребенку смартфон, но вы полностью понимаете, что там происходит, и имеете к нему доступ с установленным родительским контролем.
— Что делать, если мы видим через родительский контроль — ребенок явно злоупотребляет своим смартфоном? Например, мы разрешили ему 15 минут в день что-нибудь смотреть. Наутро приходит статистика — вчера он провел с гаджетом 5 часов тайно от нас под одеялом. Как наказывать? Отобрать телефон?
— Здесь все зависит от возраста ребенка, во-первых.
15 минут в день — это хорошо. Чем меньше времени ребенок контактирует с экраном, тем лучше, несмотря на рекомендации ВОЗ. Но все мы понимаем, что 15 минут в день — это нереальная цифра даже для 8-летнего ребенка. Поэтому нужно оговорить правила, чтобы он знал, сколько ему действительно можно пользоваться гаджетом — час, полтора, два часа. Это время, которое он проводит в телефоне на свое усмотрение. И важно, что это не связано с обучением. И вы имеете к этому какой-то доступ и контроль.
Если ребенок не выполняет или бойкотирует правила, возвращаемся в свою родительскую роль. И пробуем договориться, если это подросток. Ведем диалог примерно так: «Я тебе доверяю, и хочу и дальше тебе доверять, но я беспокоюсь…» Далее озвучиваете то, о чем вы беспокоитесь: «Ты проводишь много времени в смартфоне и не спишь. Меня тревожит информация, которую ты потребляешь». Понятно, что сейчас этот диалог у меня немножко искусственно звучит.
Просто взять и отобрать — это возможно как радикальная мера с младшими детьми, когда все выходит из-под контроля и речь идет о безопасности жизни. Но если мы говорим про подростков, отобрать телефон — эта мера не сработает, а наоборот, поспособствует тому, что ребенок найдет другую возможность пользоваться гаджетом. Поэтому пробуйте договариваться, призывать к диалогу, пытаться доверять и объяснять, почему важно соблюдать правила.
Если речь про младших детей, вам же удается с ними договориться — например, по поводу уроков или домашних дел. Действуйте примерно по той же схеме, но только здесь речь идет про гаджет и время, проводимое в нем.
Можно ли наиграться в компьютер так, чтобы надоело
— Встречалось ли вам успешное решение, когда родители вообще не контролируют экранное время подростка? Установка ограничений на экранное время вроде бы решает эту проблему. Но при этом тебя ограничили, и это запретный плод, он сладок. Чем больше тебя ограничивают, тем больше тебе хочется.
Тутта Ларсен проводила эксперимент со своим старшим сыном — во время самоизоляции не ограничивала его экранное время. Надеялась, что в какой-то момент он наиграется и это перестанет быть интересным для него. Но осенью к ограничениям пришлось вернуться.
Может быть, все-таки стоит попробовать? Мол, играй, сколько влезет. По принципу, если два дня есть шоколад, то на третий день ты на него не сможешь смотреть. С гаджетами так не срабатывает?
— Я придерживаюсь позиции, что ограничения нужны. Если мы говорим про младший возраст, то экранное время нельзя не контролировать.
Со старшими детьми слово «ограничение» я бы заменила на «правила». Можно в какой-то момент обсуждать постепенную автономию. Ваш ребенок растет, и завтра-послезавтра он станет самостоятельной совершеннолетней личностью. Постепенная автономия, начиная лет с 14-15, нужна. Но это происходит плавно. Не так, что подарили на день рождения смартфон, и «ок, делай с ним, что хочешь».
Поэкспериментировать в какой-то момент можно с подростками, обсудив заранее какие-то правила: «Я тебе доверяю. Столько-то часов в день и в неделю ты можешь пользоваться смартфоном, я не контролирую твое экранное время. Но если мне покажется, что ты не справляешься, если у меня возникает тревога, я в любом случае подключусь к этому».
— Читатель пишет: «Устанавливать безлимитный интернет по тарифу 5 Гб на месяц, а ребенок пусть сам распределяет время».
— Да, вполне. Гигабайты заканчиваются, на следующий месяц опять какая-то норма. Это одно из правил, которые можно использовать в общении с цифровым поколением.
— Важно, чтобы ребенок не начал искать источники трафика у других людей. Наш старший ребенок сразу пишет слезно в вотсап: «Бабушка, положи денег на телефон. Дедушка, положи денег на телефон». Оказывается, что это тоже не контролируется.
Вот что пугает. Мы пытаемся договариваться в отношении гаджетов, смартфонов и компьютерных игр. Мы такие классные, мирные родители с белым флагом. Но против нас работает огромная индустрия. В компьютерные игры и социальные сети вкладываются огромные деньги, это один из самых прибыльных мировых бизнесов, в котором сосредоточено столько ресурсов, сколько ни в одной другой области. На одной стороне — маленький ребенок и его демократичные родители, которые пробуют договариваться. А на другой — кит, который жаждет нас поглотить, которому нужно как можно больше людей. Это не равные условия.
— Да, это правда, и это относится не только к детям. Если мы возьмем чуть шире, мы все — добыча того самого монстра, который находится по ту сторону экрана. Действительно, это крупные бизнесы, которые заинтересованы в том, чтобы не только дети, но и взрослые проводили как можно больше времени со смартфонами. Экранное время увеличивается, чтобы продать как можно больше каких-то услуг, товаров. Безусловно, здесь вы правы — это то, как сейчас работает реальность.
Нужно понимать — да, есть монстр по ту сторону экрана. Но есть вы и ваш ребенок.
Направьте ваше внимание в ту доступную зону, которую вы можете контролировать. Отрубить интернет, отобрать телефон — это очень краткосрочная мера. Поэтому надо договариваться. Правила и ограничения.
Контролировать то, что вам под силу — это способ адаптироваться к новой реальности, которую никто не в силах изменить. Вы не сможете полностью отключить от этого мира своего ребенка. Здесь его будущее. Это образование, которое возможно в дистанционном формате, какие-то профессии, удаленная работа. Все то, с чем нужно научить ребенка обходиться. Важно объяснить ему правила его безопасности у экрана, по ту сторону которого находится тот самый монстр.
Почему с подростками запреты не работают
— Несколько моих знакомых программистов категорически запретили своим детям любые компьютерные игры. Они сказали: «Нам неважно, что у других они есть. У них есть сигареты за школой в 13 лет, а у нас — нет. Другим можно выпить пива в 12 лет, у нас, извини, нет. Пиво, наркотики, алкоголь и компьютерные игры у нас под запретом. 18 лет тебе будет — делай, что захочешь, а пока извини». В этих семьях доступны все технологии онлайн-образования, любые курсы, репетиторы и так далее. Но компьютерные игры запрещены.
Мне очень импонирует как родителю эта технология. Там дети уже взрослые, они мне напоминают тех моих ровесников, которые выросли в семьях без телевизора. Есть ли в этом опасность — в пути полного ограничения? Что надо понимать родителям, которые на такой путь становятся? Или вам кажется, что это совсем рискованный шаг?
— Если это то, что предусмотрено правилами вашей семьи, вы так решили, то я с большим уважением отношусь к этому. И вообще к родителям, которые способны выработать свои правила, придерживаться их и стараться объяснять детям, а где-то — контролировать и ограничивать их.
Но компьютерные игры — это песчинка в цифровом море. Если в целом подросток имеет доступ к интернету, к соцсетям, если у него есть возможность общаться в каких-то чатах со своими сверстниками, но при этом у вас правило, что в компьютерные игры он не играет, и это такая договоренность, ваше требование — почему бы нет. Вполне рабочий метод, если это то, что поддерживают родители.
— Только мы тут не можем говорить про слово «договоренность», потому что ребенка обязали выполнять правило.
— Если ребенку очень хочется, а ему запрещают, он все равно найдет способ добиться своего — это же как запретный плод. Поиграет в компьютерную игру, пусть не со своего телефона или ноутбука. Есть друзья, есть еще кто-то.
Поэтому если родители хотят ограничить определенные игры, соцсети, контент — это то, что нужно доносить как правила. А не как лишение ребенка сладкого — «отобрали эту конфетку». Безусловно, многие компьютерные игры — это правда риск зависимости. Это такая технология. Кто-то на нее подсаживается, кто-то нет, это правда.
— Один ребенок вырастет и станет крутым программистом тех же самых игр, будет получать огромную зарплату и иметь интересную жизнь, а второй будет бесконечно играть и отходить от ноутбука только поесть и в туалет. У нас очень много писем от родителей: «Ему 20 лет, он лежит на диване и ничего не делает. Уходит в свою комнату, чтобы играть в стрелялки». Это, конечно, очень пугает.
Как быть, если у родителей отношений с подростком нет? Он ушел в школу в 7:30, а мы — на работу. Потом все вернулись, и дальше общение: «Как там уроки?» — «Нормально все». — «Почему по алгебре два получил?» — «Не знаю, что-то учитель не в настроении была». Дальше он в своем гаджете, мы — в своем. Все общение либо формальное, либо конфликтное, когда мы выясняем, какие у него оценки. Ему говоришь: «Давай посидим, поговорим, что-нибудь с тобой обсудим». А он: «Ну, мам, что мы с тобой будем обсуждать? Всё, поговорила со мной, иди. У меня все хорошо, мама». Отвали.
— Да, очень жизненно. Важно понимать, что подростковый возраст — это этап развития личности, который очень часто проходит по тому сценарию, который вы рассказали. Начинать резко налаживать отношения и устанавливать духовную близость с подростком родителям, правда, смысла нет. Это честно. Потому что в этот период его жизни родительский авторитет задвигается, и на передний план выходит социум. Он пробует отделить себя от родителей и понять: какой я отдельный без вас, мама с папой.
Договариваться и устанавливать общение важно до того, как наступил этот подростковый период. Родителям подростков стоит интересоваться эмоциональной сферой, но не устраивать из этого допрос. Если вы видите, что с вашим ребенком что-то не так, попробуйте задать простые вопросы. Как ты? Как настроение? Как дела?
Дети помладше сильно нуждаются в вас. И пока ваш родительский авторитет почти на максимуме, эти отношения и близость нужно устанавливать. Тогда даже в подростковом возрасте, даже когда ребенок скажет: «Мама, закрой дверь с той стороны», — у вас будет контакт. Да, это подросток, он сейчас так себя ведет, но у вас есть контакт и некое спокойствие, что если ему понадобится помощь или будет какой-то трудный для него вопрос, он обратится к вам. И у вас будет понимание, что вы его слышите, видите, чувствуете. Сейчас он не готов с вами обниматься и сидеть рядом на диване, потому что это нормально, он подросток и ему важно пройти этот этап.