Лавинья и английский губернатор что с ней случилось
Жуткая история Лавинии Фишер
Лавиния Фишер была красавицей двадцати пяти лет от роду. А еще она слыла богатой дамой по меркам жителей Чарлстона, города на юго-востоке американского штата Южная Каролина. Это один из важнейших портов на берегу Атлантического океана, долгое время он был столицей штата и считался хлопковым центром страны. Не удивительно, что в Чарлстон постоянно наезжали богатые торговцы и предприниматели.
В начале 1810-х гг. Лавиния и ее муж Джон Фишер купили гостиницу «Дом на шестой миле», стоявшую близ оживленной дороги сразу за городом. На какие средства приобрела молодая чета столь доходное заведение, до поры никого не интересовало.
Зимой 1819 г. в окрестностях Чарлстона объявилась разбойная банда. Преступники нападали на возвращавшихся домой иногородних торговцев, грабили их и скрывались. Жертвы грабителей обычно были так перепуганы, что даже внешность нападавших не могли описать. Одно известно точно — об убийствах речь не шла. Возможно, кого-то и убивали, но трупы шериф ни разу не зафиксировал.
Преступников определили почти сразу: хорошо расторговавшихся дельцов, как правило, грабили после проживания в одной из двух ближайших к Чарлстону гостиницах — «Доме на пятой миле» и «Доме на шестой миле». Нападали на бывших постояльцев вскоре после того, как они окончательно выезжали из гостиницы домой — не раньше. Потому доморощенные сыщики и объявили владельцев гостиниц членами банды.
16 февраля 1819 г. группа вооруженных горожан явилась в гостиницу «Дом на пятой миле». Они без лишних разговоров потребовали, чтобы владельцы заведения убирались из Чарлстона прочь. Когда те отказались подчиниться, здание со всем скарбом сожгли дотла.
Далее погромщики направились к Фишерам. Там история повторилась. Правда, хозяев лишь поколотили и выкинули на улицу, а в гостинице устроили засаду — в салуне спрятался некто по имени Дэвид Росс, который должен был дождаться появления предполагаемой банды и сообщить о ней шерифу.
Тем временем Джон Фишер сбегал за подмогой. Когда он вернулся в сопровождении целого отряда поддержки, в гостинице оставался только Росс. Его хорошенько побили и выкинули в окошко. Однако парень оказался упрямым и полез обратно с воплями, что у него в доме остались кое-какие вещи. И тут он напоролся на разъяренную миссис Фишер. Лавиния оказалась гораздо сильнее противника. Сначала она его слегка придушила, а потом сунула головой в проем окна и попыталась долбануть сверху по шее ставней. Однако вовремя очухавшийся Росс вывернулся и сам выскочил в окно. На улице беглеца приняли мистер Фишер и местный житель Уильям Хейворд, которые стали охаживать энтузиаста сыскного дела конскими кнутами. Как удирал Росс, отдельный рассказ. Но по ходу дела бедолаге все время чудилось, будто рядом часто-часто свистят пули! В архиве Чарлстона сохранилось официальное заявление Дэвида Росса шерифу, где расписаны все подробности случившегося казуса. Правда, в документе утверждается, что избивали его десять человек!
Казалось, что в гостиницу пришло умиротворение. Шериф на заявление Росса об избиении не обратил внимания — в Чарлстоне подобные драки случались не редко, да и сам Росс особым уважением в городе не пользовался. Фишеры же быстро привели комнаты в порядок и стали поджидать новых постояльцев.
Вечером в «Доме на шестой миле» объявился предприниматель Джон Пиплс. Он пожелал переночевать в гостинице перед дальней дорогой домой. Хозяева приняли гостя весьма радушно и даже пригласили его отужинать с ними. За рюмочкой горячительного Пиплс разоткровенничался о своих успешных сделках и о полученном в Чарлстоне капитале. Однако, уже поднявшись в номер, он вдруг осознал свою оплошность — нельзя было откровенничать в столь опасное время. А тут еще Лавиния принесли гостю на сон грядущий «специальный» снотворный чай, чтобы выспался перед дальней дорогой. И вот счастливое совпадение — Пиплс на дух не переносил вкус чая. Чашку он взял, чтобы не обижать хозяйку, но, улучив момент, когда Лавиния отвлеклась, вылил ее содержимое в открытое окно. Спать после вечерних откровений насторожившийся Пиплс побоялся. Он предпочел бодрствовать, сидя в кресле. Среди ночи постоялец вдруг увидел в темноте, как предназначенная ему кровать бесшумно опустилась под пол. Пиплс не стал выяснять, что к чему, а сразу сиганул в окно и дал деру.
Беглец прямиком помчался в город, к шерифу, и подал заявление о покушении на его жизнь. За сутки это было уже второе заявление на Фишеров. Немедля началось расследование.
В гостинице был произведен тщательный обыск. Если верить россказням, в подвале здания сыщики обнаружили целый лабиринт туннелей, забитых вещами пропавших жертв, и около ста скелетов! По другой сплетне, там находилась огромная яма с негашеной известью, в которой убийцы растворяли останки убитых ими людей.
По документам реального следствия, в подвале вообще ничего не нашли. В том числе не обнаружили и люков, через которые кровати гостиничных номеров опускалась бы под пол. Однако Фишеров, Хейворда и еще двух случайных посетителей гостиничного салуна арестовали.
Справедливости ради надо сказать, что официальное следствие распространило свою работу на окружающую гостиницу местность. Немногим более 200 м от «Дома на шестой миле» действительно была найдена безымянная могила. В ней обнаружили останки двух человек: негритянки (предположительно беглой рабыни), погребенной примерно за два года до случившихся событий, и белого мужчины, застреленного дней за восемь до эксгумации. Кто эти люди, как они попали в тайную могилу и кто их зарыл, следствию установить не удалось.
А еще неподалеку от гостиницы нашли останки коровы, недавно кем-то украденной у соседа Фишеров.
Как бы там ни было, едва следствие закончило свою работу, кто-то сжег «Дом на шестой миле» со всеми хозяйственными пристройками, окончательно уничтожив любые свидетельства невиновности его хозяев.
10 мая 1819 г. началось судебное заседание. На скамье подсудимых из всей предполагаемой банды грабителей сидели трое — супруги Фишеры и Уильям Хейворд. Предполагаемые преступники обвинялись в грабеже и в покушении на жизнь Джеймса Росса. Все трое отрицали возведенные на них обвинения. Они не назвали ни одного имени других членов банды. В архивах Чарлстона вообще нет никаких документов о дальнейшем следствии по делу банды грабителей или о судебном процессе над другими бандитами. Не было найдено ни одного иного захоронения убитых жертв. Только грабежи вдруг прекратились, этого отрицать нельзя.
Осужденные продолжали отрицать свою вину и подали апелляцию в Конституционный суд. Рассмотрение ее тянулось восемь месяцев. Решение своей судьбы Фишеры ожидали в тюрьме. Поместили супругов в одну камеру на третьем этаже, где содержались закоренелые должники и неплательщики налогов. Режим там был ослабленный. В какой-то момент узники потеряли надежду на справедливость государства и решили бежать. Они связали канат из разорванных тюремных одеял и 13 сентября 1819 г. попытались выбраться на волю. Глухой ночью Джон первым начал спускаться вниз через окно, но самодельный канат оборвался под тяжестью мужчины. Убегать без жены он не захотел и добровольно сдался тюремщикам. А потом пришла новость, что высшие инстанции отказали осужденным в помиловании.
18 февраля 1820 г. во второй половине дня состоялась казнь. Повесили Фишеров публично. Тела не вынимали из петли положенный законом срок. Точное место захоронения казненных не известно. В чем точно нет сомнений, так это в том, что погребли их в неосвещенной земле. Туристам обычно показывают участок на кладбище униатской церкви в Чарлстоне без обозначения мест захоронения. Некоторые исследователи утверждают, что Джон и Лавиния упокоились на Поле гончаров — кладбище преступников. В 1825 г. это кладбище упразднили и прямо на останках покойников возвели здание Арсенала, потом там было военное училище, а с 1960-х гг. находится Медицинский университет Чарлстона.
Так закончилась земная жизнь Лавинии Фишер и началась бессмертная легенда, которую теперь со смаком передают друг другу любители сенсаций. Якобы Фишеры терпеть не могли друг друга. Потому при вынесении смертного приговора Лавиния, безразличная к судьбе супруга, попыталась защитить себя законом штата о запрете казнить замужнюю женщину. Судья предвидел такое заявление и пообещал, что Джона повесят первым, а Лавиния умрет вдовой.
После отказа в апелляции женщина придумала иной ход. Она потребовала казнить ее в свадебном платье, поскольку рассчитывала своей красотой и невинностью привлечь сердце кого-нибудь из зрителей, кто захотел бы взять ее в жены. Просьба была исполнена, и Лавиния взошла на эшафот в наряде невесты. Когда же жениха не нашлось, перед тем, как ей на голову надели капюшон смертницы, женщина якобы воскликнула:
— Если у вас есть послание для ада, крикните мне — я непременно передам!
И сама спрыгнула с петлей на шее в люк виселицы.
Это сплетни. В действительности Фишеры весь путь на эшафот кричали о своей невиновности. Джон даже передал письмо судьям, в котором всем прощал убийство несчастных и уверял в невиновности своей жены. Это письмо впоследствии широко распространили американские газеты.
Осужденные были в белых саванах смертников. Ведь другой одежды у них не было — все сгорело в подожженной гостинице, в том числе и пресловутое венчальное платье Лавинии. А в те времена одежда стоила дорого, чтобы погорельцы, сидевшие в тюрьме, могли купить себе что-то новое.
Перед казнью супруги обнялись и нежно простились. Вопреки болтовне любителей досужих вымыслов, люков в эшафоте не было. Палачи вздернули свои жертвы, причем Лавиния умерла мгновенно и без единого звука, а Джон еще какое-то время бился в судорогах.
Такова жуткая история Лавиния Фишер.
Однако остается вопрос: если супруги Фишеры были столь безгрешны и оклеветаны, то почему никто не захотел помочь им или хотя бы защитить память о несчастных? Неужели вся округа столь их ненавидела? Если да — ненавидели, то за что? А также откуда взялись безымянные трупы в могиле близ «Дома на шестой миле»?
Эти вопросы особенно интересовали исследователей в XX столетии. Благодаря тщательным расследованиям сложилась версия, наиболее доказательно объясняющая чарлстонскую трагедию. Натолкнули на нее предполагаемый портрет Лавинии и ряд мемуаров, в которых всякий раз говорится о смуглой коже красавицы Фишер.
Южная Каролина была одним из главных рабовладельческих штатов. Основную массу американских рабов составляли африканские негры и белые рабы — ирландцы. Если ирландцы были физически выносливыми, то негры в непривычном климате часто болели и мёрли как мухи. Рабовладельцы несли существенные убытки и конечно же не желали с этим мириться. В частности, они пытались искусственно разводить физически сильных рабов путем скрещивания ирландцев с неграми. От таких насильственных совокуплений рождались мулаты — народ физически крепкий и очень выносливый.
Вот и появилась версия, будто Лавиния Фишер была рабыней-мулаткой — дочерью негритянки и ирландца. В юную красотку влюбился сынок из богатого семейства. Он выкрал Лавинию и ее мать-негритянку. Троица сбежала в Чарлстон, где молодой человек под фамилией Фишер заранее купил «Дом на шестой миле». Влюбленные венчались, после чего вели неприметную жизнь владельцев прибыльной гостиницы. Негритянка все эти годы скрытно жила в доме дочери. Когда женщина умерла, ее тайно похоронили вблизи «Дома на шестой миле».
Как известно, нет ничего тайного в этом мире. В начале 1819 г. кто-то из приезжих опознал Лавинию Фишер как беглую рабыню, а Джона, как богатенького сыночка-наследника. По законам штатов обоим грозило жесточайшее наказание. Но свидетель не стал поднимать шум. В первых числах февраля 1819 г. он заявился в «Дом на шестой миле» и потребовал с Фишеров разорительную сумму — за молчание. Джон пристрелил негодяя, а труп закопал в могиле негритянки. В те времена люди не отличались особой щепетильностью в таких вопросах.
Фишеры не подозревали, что вымогатель был не один. Компаньон его, наслушавшись рассказов о погромах 16 февраля, под именем Джон Пиплс заявился в гостиницу, чтобы разведать обстановку. По ходу застольной болтовни жулик понял, что напарник его убит. Либо его самого опознали, либо он просто перетрусил, но Пиплс сбежал.
А вот далее начинается полоса сомнений. Скорее всего шериф, но возможно только судья был оповещен и том, что под личиной Лавинии Фишер скрывается беглая рабыня, и о том, что влиятельная в штате семья Джона Фишера не желает огласки его позорного поступка. В любом случае преступники должны были понести суровое наказание.
Вопрос о двух сожженных гостиницах остается открытым. Кому понадобилось их сжигать? Кто получил от этого свои дивиденды? Говорить о безумстве толпы — наивно. Речь явно должна идти о конкуренции или о переделе собственности. Воспользовались ли организаторы поджогов случайной ситуацией или сами создали ее искусственно — этого мы уже никогда не узнаем.
Лавинья и английский губернатор что с ней случилось
Дина Аладина запись закреплена
#Шри-ланка, #любовь, история #золушки и принца, история босоногой танцовщицы Лавинии и губернатора острова Томаса Мейтленда.
Местечко на западном побережье Шри-Ланки под названием «Маунт Лавиния», что значит «гора Лавинии», притягивает молодоженов со всего мира. Увидеть построенный здесь белоснежный изящный, воздушный особняк считается для влюбленных счастливым знаком. Это подарок, который 200 лет назад английский губернатор острова, высокородный лорд Томас Мейтленд, преподнес босоногой даме своего сердца – местной цыганской танцовщице Лавинии.
Мейтленд строил дворец по собственному проекту и продумал всё до мелочей: изящные колонны, полированные деревянные полы, резные потолки и огромные окна, распахнутые навстречу океану. Днем бойко шло строительство причудливого по форме здания, а по ночам верные генералу люди рыли подземный туннель, по которому Лавиния могла бы пробираться к нему незамеченной. 6 лет девушка приходила по тайному ходу к своему любимому, и никто об этом не знал.
Но однажды губернатор решил представить Лавинию друзьям. Последствия этого поступка были трагичны: Мейтленда отозвали с Цейлона и назначили губернатором Мальты. Он был с детства предан своей стране и не смог предать, ослушаться.
На прощание он подарил особняк девушке и обещал прислать за ней корабль. Губернатор свое слово сдержал, но Лавиния не приехала…
А у входа в особняк, который губернатор Цейлона подарил любимой и который остаётся главной достопримечательностью города до сих пор, стоит фонтан со скульптурной фигурой прекрасной девушки в центре. Это и есть та самая танцовщица Лавиния, ради которой англичанин и выстроил свой замок любви.
Томас так и не женился.
Кстати, он обещал, что не один слон не будет убит и он сдержал свое слово.
А вот губернаторы сменяли на острове Шри-ланке друг друга. За время их правления слоны были практически устреблены, из-за наживы, их бивней.
Сейчас там отель, не смотря на то, что эта история не окончилась созданием семьи, весь этот дворец построен с такой любовью, ведь Томас строил его по своему проекту, я писала выше.
нажми на ссылку, посмотри https://youtu.be/rHvscwiABY4
Шри Ланка визит
Встречали нас как почетных гостей – сразу у трапа водрузили венок из орхидей, и стало ясно, что экзотики, которую мы россияне так любим, будет много, даже очень много! Да и редкие фиолетовые орхидеи с крошечными цветками, вместо привычных нам цветков с блюдце, дразнили своим тонким запахом и обещали…обещали.
Мы вышли из здания аэропорта и Шри-Ланка обрушила на нас тонны солнечного света. Не видевшие солнца уже два месяца, мы тут же заулыбались, и как подсолнухи развернулись лицами к солнцу. В этом году в Москве, начиная с конца сентября, небо заволокло серыми тучами и солнце исчезло. Все эти месяцы было сумрачно и сыро. Зимой и не пахло, первые елочные базары утопали в лужах, а покупать мокрущую елку было нелепо. А тут солнце! Сразу померкли неудобства длинного перелета от осознания, что в рай путь неблизкий.
Дорога до отеля занимает всего один час езды по узким улочкам Коломбо, но этот день преподнес еще один сюрприз – мы оказались в эпицентре политических событий и застряли в пробках часа на четыре. Застряли, но не пожалели! Из окон своего микроавтобуса мы, как с первого ряда партера наблюдали за кипением нешуточных страстей. Но было не страшно, а смешно. Ланкийский язык совершенно неведом никому, кроме жителей Шри-Ланки, поэтому звуки из громкоговорителей казался нам диковинной музыкой, а не призывами к чему-то воинствующему, а вид плакатов с буковками, похожими на различных насекомых вызывал улыбку. Да и сами бегущие на митинг мужчины выглядели не опасно. Представь себе человека босиком и в юбке, ты что испугаешься? Ну пусть не юбка, а саронг, но выглядит–то одинаково!
В конце концов, миновав центр города, выехали к побережью океана. Длинные, пенистые валы, разбивающиеся на тысячи брызг в прибое, заставили нас закричать от радости! И побежать на берег!
Жаркий соленый воздух окутал нас, волосы тут же наполнились влагой и превратились в рекламу кондиционера, дающего объем нашим жиденьким и перекрашенным волосикам. Мы кинулись обратно в автобус, мечтая сбросить официальную униформу и не распаковывая чемодан, выудить из него только две полоски купальника и шлепки.
Однако внешний вид нашего отеля заставил не торопиться с купанием. Не только охранники в пробковых шлемах и белых гольфах произвели на нас впечатление, но и все здание не походило на отель. Это был особняк бывшего британского генерал-губернатора. Легенда гласит, что он жил там со своей возлюбленной ланкийской девушкой Лавинией.
История этого здания началась в далеком 1805 году, когда Шри-Ланка была одним из колониальных владений Великобритании. На остров приехал новый губернатор сэр Томас Мейтленд. Здесь он встретил и полюбил прекрасную танцовщицу по имени Ловиния. Страстный роман так увлек сэра Томаса, что он стал подыскивать место для уединенной резиденции. И он нашел такое уникальное место под названием Galkissa (в переводе «двадцать валунов») – единственное возвышенное место на берегу живописного залива на западном побережье Шри-Ланки.
Здесь и была построена романтическая резиденция с белыми колоннами, полированными деревянными полами, резными потолками, широкими окнами, распахнутыми навстречу океанскому бризу. В те времена в обществе царила очень строгая мораль и влюбленные могли встречаться только тайно. Семь лет Ловиния приходила на свидания по подземному переходу из сада в винный погреб резиденции. В 1811 году идиллия закончилась. Сэр Томас оставил Цейлон. История превратилась в легенду. Имя Ловиния превратилось в Лавинию, люди стали называть дом губернатора «домом Лавинии», а возвышенность на которой он построен «горой Лавинии» (Mount Lavinia).
Сейчас особняк превратилась в отель «Маунт Лавиния», где и нам выпала честь пожить несколько ночей. Все бы хорошо, да только не нам одним полюбился этот шикарный колониальный стиль. Десятки местных новобрачных каждый день проводили свою фото-сессию в его роскошных интерьерах. Повсюду вспыхивали блики камер, а национальная одежда невест напоминала оперение райских птиц. В конце концов, это стало надоедать, такое впечатление что живешь во Дворце бракосочетаний. Идешь в номер после купания в океане, из одежды – только легкая тряпица, ноги в песке, мокрые волосы торчат во все стороны, а навстречу как на парад идут разнаряженные гости с букетами и подарками. Ощущаешь себя чужим на этом празднике жизни….
В то же время, вид из окна на океан, сразу позволяет забыть обо всей людской суете – так красочно это зрелище. Мне посчастливилось увидеть радугу, которая была развешена по нескольким облакам. Причем ее не было в просвете между ними, она светилась только на облаках. Сказка!
Говорят, что часто появление радуги – это еще одна причина присутствия здесь молодоженов. Ведь им как никому нужны символы и знаки будущего счастья!
Отель гордится знаменитыми постояльцами, кто тут только не побывали не оставил фото с автографом и Вивьен Ли и Кирк Дуглас, Грегори Пек, Бельгийский король Леопольд, Сомерсет Моэм …. Бесконечная галерея журнальных лиц с работами лучших стоматологов. Наш Юрий Гагарин побывал тут тоже, наверное, в период своего триумфального путешествия по миру, когда каждый житель Земли мечтал увидеть первого человека, побывавшего в Космосе. Вот его улыбка настоящая – естественная и застенчивая, правда не такая полированная, но такая искренняя.
Атрибуты колониального стиля особенно заметны в мелочах. Например, в дамской комнате, остались фарфоровые держатели для туалетной бумаги с фарфоровыми же пепельницами над ними. Все это датировано 1865 годом и эта конструкция сейчас, в период поголовной борьбы с курением, выглядит заботливо и трогательно.
Великанская любовь: трагическая история самой высокой пары в мире
Мать Анны Хейнинг Свон тяжело рожала свою третью дочь: и она, и ее муж были людьми среднего роста, и никто не ожидал, что пара вдруг произведет на свет малышку весом более семи килограммов! К счастью, все обошлось, и впоследствии у Анны появились еще десять братьев и сестер. Но она всегда оставалась особенной в этой большой семье: в четырехлетнем возрасте она доросла до 137 см, а в шесть лет почти сравнялась в росте с матерью: 157 сантиметров. В одиннадцать лет Анна выросла до 188 см и весила 96 килограммов, а в пятнадцать вымахала до 2 метров 10 сантиметров. И все еще продолжала расти. При этом Анна была вполне пропорционально сложена, но доросла до рекордных 243 сантиметров.
Карьера в цирке
Анна была образованной женщиной, интересовалась литературой и музыкой и просто обожала учиться. Именно поэтому в 1862 году она приняла предложение Тейлора Барнума, владельца знаменитого цирка Барнума и Бейли: Анне было всего 16, и она вдруг получила шанс переехать в Нью-Йорк, зарабатывать 1000 долларов в месяц и иметь достаточно свободного времени для того, чтобы брать уроки. Так она и поступила: между выступлениями в цирке она индивидуально занималась игрой на фортепиано, вокалом и актерским мастерством, а однажды даже сыграла леди Макбет на сцене театра.
Слишком узкие окна
13 июля 1865 года в музее Барнума начался страшный пожар. Все лестницы мгновенно оказались охваченными огнем, а выпрыгнуть в окно, как другие погорельцы, Анна не смогла. Ей просто-напросто не удавалось протиснуться в слишком тесные для ее размеров оконные проемы. К счастью, рядом обнаружился мачтовый кран, и очевидцы, быстро разобрав часть стены здания на третьем этаже, спустили Анну вниз с его помощью, причем для того, чтобы удержать веревку, понадобились усилия 18 крепких мужчин. После этого случая Анна на время уехала домой, к семье, чтобы прийти в себя. Но вскоре вернулась и отправилась с цирком на гастроли. И там встретила свою любовь.
Кентуккийский гигант
Мартин ван Бюрен Бейтс, в отличие от своей будущей жены, родился вполне обычным ребенком и до 6-7 лет развивался совершенно нормально. А потом вдруг начал неудержимо расти. К четырнадцати годам его рост составлял 210 см, а вес — 140 кг. О росте взрослого Мартина ходит много споров: книга рекордов Гиннесса утверждает, что его максимальный рост равнялся 232 сантиметрам, однако многие современники утверждали, что его рост составлял как минимум 241 см. В это же время ходили слухи, что Мартин завышал свой рост, потому что. стеснялся супруги, которая была выше. Но это было потом, а пока Мартин работал школьным учителем — до тех пор, пока его не призвали на фронт.
В Армии Конфедерации Мартин получил звание капитана и славу «гиганта размером с пятерых человек и с силой, как у пятидесяти». После войны к работе учителя Мартин не вернулся: он справедливо посчитал, что карьера в цирке будет более прибыльной, и присоединился к одному из бродячих цирков. И выиграл дважды: не только заработал, но и встретил свою любовь.
Любовь на арене и в жизни
Менеджер Анны, который встретил Мартина на гастролях, был в полном восторге от его фактуры и немедленно переманил гиганта к себе: Мартин и Анна стали выступать вместе, изображая семейную пару гигантов, и это шоу имело ошеломительный успех. Впрочем, притворялись они недолго: Мартин и Анна полюбили друг друга буквально с первого взгляда и 17 июня 1871 года сочетались браком в церкви св. Мартина в Лондоне. Интересно, что их венчал священник ростом 191 сантиметр, но на фоне новобрачных он выглядел совсем невысоким. На необычную свадьбу была приглашена сама королева Виктория, и она появилась, вручив новобрачным инкрустированные алмазами золотые часы.
Через год после свадьбы Анна и Мартин приобрели земельный участок площадью 0,53 км² и построили на нем дом, в котором могли бы комфортно жить. В главной части здания потолки имели высоту 4,3 м, двери — 2,6 метра и были очень широкими. Мебель пара заказывала индивидуально, по своим размерам. При этом задняя часть дома, в которой жили слуги и где предполагалось принимать гостей, отличалась меньшими параметрами — для того, чтобы люди обычного роста чувствовали себя комфортно.
Две трагедии
Анна и Мартин прожили в браке 17 лет, но их счастье было омрачено двойной трагедией. 19 мая 1872 года Анна родила своего первенца — девочку, которая имела примерно те же параметры, что и ее мать при рождении: вес — 8 килограммов 200 граммов, рост — 68,6 сантиметров. К огромному горю отца и матери малышка родилась бездыханной. Оправившись от горя, Бейтсы решили попробовать еще раз. Во время летних гастролей 1878 года Анна вновь забеременела; роды начались 15 января 1879 года. Первый этап родов продолжался 36 часов, и акушер, доктор Бич, решил, что нужно срочно действовать, чтобы спасти ребенка. Сначала он пытался применить акушерские щипцы, но голова младенца была слишком большой, захватить ее щипцами не удавалось. Тогда акушеру пришлось сооружать «щипцы» из подручных материалов. Вызвав на подмогу второго врача, акушер извлек наконец младенца — при помощи толстой повязки, обмотанной вокруг детской шеи. Анна разрешилась от бремени только 19 января, и ребенок, увы, прожил только 11 часов. Его рост равнялся 76 сантиметрам, вес — 10,5 килограммам, ступни были длиной 152 миллиметра. Этот малыш был занесен в книгу рекордов Гиннесса как самый крупный младенец, но родителей это, конечно же, не утешило.
Больше Анна и Мартин не пытались стать родителями.