Лакан с чего начать
Лакан с чего начать
Алексей, зачем тратить время на шарлатана, вот что в вопросе подразумевалось.
Например, Алан Сокал и Жан Брикмон в своей книге «Интеллектуальные уловки» наряду с критикой других постструктуралистов осуждают ту вольность, с которой Лакан оперирует терминами, заимствованными из различных областей математики, таких как, например, топология, обвиняя его в «поверхностной эрудиции» и злоупотреблениями научными понятиями, которые он, в сущности, не понимает.
Показать полностью. Малькольм Боуи высказывает мысль, что Лакан «как и все люди, рьяно противостоящие какой бы то ни было тотализиции (полной картине), в том, что мы называем гуманитарными науками, — обладал этой фатальной слабостью — любовью к системе». Некоторые из критиков-позитивистов отвергают работы Лакана полностью, не ограничиваясь акцентами на несостоятельности и противоречивости использования математической терминологии. Ричард Докинз в рецензии к книге Сокала и Брикмона «Интеллектуальные уловки» в связи с Лаканом говорит: «Для гарантии того, что автор всего этого — шарлатан, нам, в сущности, и не нужен математический кругозор Сокала и Брикмона. Возможно, он прав относительно вещей, не касающихся науки? Но, на мой взгляд, философ, приравнивающий эректильный орган квадратному корню из минус единицы, полностью теряет доверие, когда дело доходит до вещей, о которых я не имею вообще какого бы то ни было представления». Франсуа Рустанг отзывается о текстах Лакана не иначе как о «бессвязной системе псевдонаучной тарабарщины» и приводит цитату Ноама Хомского, в которой тот описывает Лакана как «забавного и сознательного шарлатана».
Понимаю вас, но всё-таки, если мы претендуем на рациональную дискуссию, то стоит раскрывать, эксплицировать свои утверждения. Если я буду обильно додумывать, что человек подразумевает, то в итоге я буду общаться не с человеком, а со своей додумкой 🙂
Показать полностью.
По поводу «Интеллектуальных уловок» вы в принципе достаточно точно указываете на то, что эта книга имеет характер литературной критики. Ни более, ни менее. В общем-то сами Брикмон и Сокал на эту указывают, когда говорят, что им не понравилось, что сложился определённый стиль письма, следование которому позволяет публиковаться в академических журналах вне зависимости от содержания статей.
Что ещё более интересно, так то, что в поздних интервью Брикмон признавал, что главная цель книги – это Лакан и стиль письма, который с их точки зрения он породил. При этом, Брикмон даже честно признаёт, что некоторых из критикуемых в книге людей они даже не читали (предлагаю угадать кого, если вы интервью Брикмона ещё не смотрели). Нужно понимать, что «Интеллектуальные уловки» содержат ряд недостатков характерных для научно-популярных работ (самое главный – это как раз очевидное отсутствие академической нейтральности) и при этом критикуем скорее стиль работ, а не их суть. Можно, конечно, посчитать, что суть работ Лакана – это его стиль, но это уже другой вопрос, да ещё и предельно открытый для обсуждения.
На мой взгляд, «Интеллектуальные уловки» стоит воспринимать как релевантную литературную критику, но не соблазняться, витающему в русскоязычной среде, мифу об «учёных, которые раскритиковали французских философов». Это фактически не так. Если это непонятно по содержанию книги, то хотя бы можно учесть слова Брикмона о том, что для него с товарищем, по-моему, Фуко и Бадью – нормальные/читабельные постструктуралисты.
Замечу, что из приведённых вами далее реплик только высказывание Докинза можно посчитать доводом (грубо говоря, можно обоснованно считать, что в случае Лакана мы имеем дело с заведомо неверным анализом по Муру). Всё остальное (по крайней мере в приведённой форме) – это отсылка к авторитету, так называемая, логическая ошибка.
Вас же прошу заметить, что я не использую ни одного довода, направленного на защиту Лакана. Я просто указываю на то, что мнение других людей, даже очень умных, не становится автоматически истинными или обоснованным. А поэтому такого рода «критика» ничем ни лучше шарлатанства, которое она якобы разоблачает.
Как Читать Лакана / Вступление
И, всё же, в этом траурном красноречии кое-что можно обнаружить. Столетием назад Фрейд, чтобы указать на место психоанализа в истории человечества, разработал идею о трёх последовательных разоблачениях человеческого нарциссизма. Вначале, Коперник указал нам на то, что Земля вращается вокруг Солнца и, таким образом, лишил нас центрального места во Вселенной. Позже, Дарвин продемонстрировал нам, что своим происхождением мы обязаны слепой эволюции, чем и лишил нас привилегированного места среди остальных живых существ. И, наконец, когда Фрейд обнаружил в психических процессах господствующее влияние бессознательного, стало ясным, что даже эго не является хозяином собственного дома. Но сегодня, через сто лет после Фрейда, нам открывается еще более пугающая картина, так как последние научные открытия похоже добавляют целую серию подобных разоблачений нарциссического образа человека: наш мозг оказывается всего лишь вычислительной машиной для обработки данных, а наше ощущение свободы и автономии является лишь иллюзией пользователя этой машины. И, следовательно, принимая во внимание современную нейронауку, психоанализ уже лишен былого подрывного потенциала, и принадлежит скорее к устаревшему гуманистическому полю, подвергаемому упомянутым разоблачениям.
Действительно ли психоанализ устарел? Похоже, что это так, причем на трёх взаимосвязанных уровнях:
Но, в отличие от указывающих в своей критике Фрейда на “очевидные” факты, я постараюсь указать на то, что именно сегодня наступает время психоанализа. Читая Фрейда через Лакана, через то, что Лакан назвал “возвращением к Фрейду”, удаётся различить ключевые аспекты мысли Фрейда. Для Лакана это возвращение не было возвращением к сказанному Фрейдом, но возвращением к центру фрейдовской революции, которую и сам Фрейд осознавал не полностью.
Это возвращение Лакан начал с лингвистическому прочтения всего здания психоаналитической мысли, прочтения, которое можно выразить одной из его наиболее известных фраз: “бессознательное структурировано как язык”. Это распространенное представление о бессознательном как об области иррациональных стремлений, противоположных рациональной сознательной личности, Лакан связывает с романтической Lebensphilosophie (философией жизни), абсолютно несвязанной с идеями Фрейда. Фрейдовское бессознательное вызвало такой скандал, не из-за утверждений о том, что рациональная личность находится под влиянием иррациональных инстинктов, но потому что он продемонстрировал то, что бессознательное следует собственному языку и логике — что бессознательное думает и говорит. Бессознательное — это не резервуар диких стремлений, который должен быть завоёван эго, но то место, в котором говорит травматическая истина. Именно из этого следует то, каким образом Лакан трактует слова Фрейда про “wo es war, soll ich werden” (там где было оно, должно быть я) не как “эго должно завоевать ид”, но как “я должен осмелиться приблизиться к собственной истине”. “Там” меня ожидает ни некая глубинная Истина, с которой я должен идентифицироваться, но невыносимая истина, с которой я должен научиться жить.
Тогда, каким образом идеи Лакана отличаются от идей других психоаналитических школ и от идей самого Фрейда? Первым, что бросается в глаза, является философский тон теории Лакана. C точки зрения Лакана, психоанализ в своих основах является не теорией и техникой лечения психических нарушений, но теорией и практикой сталкивающей людей с наиболее радикальными измерениями человеческого существования. Согласно Лакану, психоанализ не помогает человеку приспособиться к требованиям социальной реальности, но объясняет как то, что называется “реальностью”, изначально структурировано. Он не только помогает человеку принять вытесненную истину о себе, но указывает на то, каким образом измерение истины проявляется в человеческой реальности. Согласно Лакану, даже такие патологические образования как неврозы, психозы и перверсии обладают достоинством основательного философского отношения к реальности. Когда я страдаю от обсессивного невроза, эта “болезнь” окрашивает всю полноту моих отношений с реальностью и определяет всю структуру моей личности. Основным пунктом лакановской критики других психоаналитических школ была их клиническая направленность, потому что, по мнению Лакана, целью психоаналитического лечения является не благополучие пациента, и не успешная социальная жизнь, и не личная самореализация, но встреча с основными измерениями и тупиками его/её желания.
Основные инструменты этого лакановского “возвращения к Фрейду” лежали вне сферы психоанализа. Для того, чтобы раскрыть тайные богатства мысли Фрейда, Лакан обратился к эклектической серии теорий — от лингвистики Соссюра, через структурную антропологию Леви-Стросса, к математической теории и философии Платона, Канта, Гегеля и Хайдеггера. Не секрет, что основные концепции Лакана не имеют соответствий в теории Фрейда, ведь Фрейд никогда не упоминал о триаде Воображаемого, Символического и Реального, он никогда не говорил о “большом Другом” как символическом порядке, и он не говорил о “субъекте”, а говорил об “эго”. Лакан пользовался понятиями, заимствованными из других дисциплин, для того, чтобы указать на четкие различия, которые уже присутствовали в мысли Фрейда, даже если он их не осознавал. Например, если психоанализ является “лечением разговором”, если патологические нарушения в нём исцеляются с помощью только лишь слов, тогда ему следует полагаться на определенное отношение к речи. Тезис Лакана состоит в том, что Фрейд не осознавал того отношения к речи, которое подразумевалось его собственной теорией и практикой, и что мы сможет продумать это отношение, если обратимся к лингвистике Соссюра, теории акта высказывания и диалектике Гегеля.
Лакановское “возвращение к Фрейду” привело к созданию новых теоретических основ психоанализа с соответствующими серьезными последствиями и для самой аналитической клиники. Споры, разногласия, и даже скандалы сопутствовали Лакану в ходе его пути. Его не только исключили из Международной Психоаналитической Ассоциации (в 1953 году), но также его провокационные идеи беспокоили многих прогрессивных мыслителей, от критических марксистов до феминисток. И, более того, в западной университетской среде его обычно считают одним из постмодернистов или деконструктивистов, хотя он явно не помещается в пространстве, определяемом этими ярлыками. В течении всей свой жизни, Лакан перерастал те ярлыки, которые применяли к его имени: феноменолог, гегельянец, хайдеггерианец, структуралист, постструктуралист, — и в этом нет ничего удивительного, ведь главной чертой его учения была постоянная критическая оценка собственных поступков и мыслей.
Лакан был жадным читателем и переводчиком. Психоанализ для него был методом чтения текстов, вербальных (речи пациента) и написанных. Не может быть иного способа чтения Лакана, кроме как практикуя его способ чтения, чтения чужих текстов вместе с Лаканом. Именно поэтому в каждой главе этой книги отрывки из Лакана будут сталкиваться с другими фрагментами: из литературы, из искусства, из популярной культуры и идеологии. Точка зрения Лакана будет проясняться с помощью лакановского чтения другого текста. Второй особенностью этой книги является полное исключение теории Лакана о том, что происходит в ходе психоаналитического лечения. В первую и последнюю очередь Лакан был практикующим аналитиком, и клинические проблемы пронизывали всё, о чем он писал или говорил. Даже когда он обращался к Платону, Фоме Аквинскому, Гегелю и Кьеркегору, это обращение всегда служило цели прояснения определенных клинических проблем. Эта повсеместная распространенность клинических проблем и является причиной их исключения в этой книге, ведь если с клиническим мы можем встретиться везде, тогда мы можем исключить его из нашего исследования и сосредоточиться на его эффектах, на том, как клиническое окрашивает всё не-клиническое, что и будет действительной проверкой его центрального расположения.
К Пониманию Лакана
Если проигнорировать небольшие редкие тексты (предисловия и послесловия, интервью и тд), то наследие Лакана можно легко разделить на две группы: семинары (еженедельно проводившиеся перед увеличивающейся с каждым годом публикой в течении каждого учебного года, начиная с 1953 и до самой смерти Лакана) и é’crits (теоретические тексты). Жан-Клод Мильнер как-то отметил, что в отличие от привычного способа противопоставления тайного вербального учения и печатных публикаций для большинства, именно écrits Лакана являются элитарными, предназначенными лишь внутреннему кругу, тогда как его семинары адресованы более широкой публике, и потому более доступны. Создаётся впечатление, что Лакан вначале разрабатывал определенную теоретическую линию неким прямым и незамысловатым образом, с соответствующими такому пути колебаниями и тупиками, и уже потом выражал эту идею в более точном и сокращенном шифре. Собственно, семинары Лакана и его écrits соотносятся друг с другом также, как соотносятся друг с другом в психоаналитическом лечении речь анализанта и речь аналитика. На семинарах Лакан действует как анализант: “свободно ассоциирует”, импровизирует, перескакивает, обращается к своей публике, которая, таким образом, оказывается в роли некоего коллективного аналитика. В отличии от семинаров, тексты Лакана более сжаты и шаблонны, в них читатель сталкивается с двусмысленными непрочитываемыми утверждениями, подобными предсказаниям оракулов, требующими от читателя начать работу с ними, перевести их в более понятные слова и найти им примеры. В отличии от привычного академического изложения, когда автор формулирует свой тезис и далее с помощью аргументации стремится подтвердить его, Лакан же не только оставляет эту работу читателю, но часто читатель среди множества взаимоисключающих утверждений и подобных оракулу фраз не может разобраться даже в том, в чём же и состоит тезис Лакана. И, в этом смысле, écrits Лакана подобны скорее вмешательствам аналитика, целью которых является не предоставление анализанту готовых утверждений, но подталкивание его к работе.
И так, что же надо читать и как читать? Семинары или écrits? Правильным ответом на этот вопрос будет один из вариантов старого анекдота про “кофе или чай” — хочу! Конечно, надо читать и то, и другое. Если вы возьмётесь только за Écrits, то ничего не поймёте, и потому вам стоит не отказываясь от чтения Écrits начать читать семинары, но, если вы будете читать только семинары, вы также ничего не поймёте. Это впечатление о том, что семинары более ясны, чем Écrits глубоко ошибочно — в них много колебаний и экспериментирования с различными подходами. Правильным же будет прочтение семинара, и за тем прочтении соответствующего écrit, благодаря чему можно будет “понять главное” в семинаре. Мы сталкиваемся с темпоральностью Nachtraeglichkeit (термин, который неуклюже переводят как “запаздывающее действие”), которая свойственна самому аналитическому лечению: Écrits — понятны и ясны, и содержат точные формулировки, но мы может их понять только после прочтения семинаров, которые служат для них основой. Наиболее примечательными примерами будут: седьмой семинар “Этика Психоанализа” и соответствующий écrit “Кант и Де Сад”, 11 семинар “Четыре Основных Понятия Психоанализа” и écrit “Место Бессознательного”, а также стоит отметить вступительный écrit “Семинар о Пропавшем Письме”.
Более половины семинаров Лакана уже доступны на французском. Лакан наделил Жака-Алена Миллера задачей подготовки его семинаров к публикации, определяя его как “того (единственного) кто знает как меня читать”, и в этом он прав, ведь множество его работ и семинаров являются наилучшим знакомством с идеями Лакана. Миллеру удаётся так объяснить совершенно неясный отрывок из Écrits, что вы можете задаться вопросом: “и почему я сам не смог этого понять?”.
Лакан-ликбез: 4 базовые лекции Александра Смулянского по психоанализу
Furqat Palvanzade
Жак Лакан — центральная фигура современного психоанализа. Его идеи оказывают влияние на самые разные области знания: от критической теории до культурологии. Сам психоаналитик считал, что анализ — это правильно организованный бред, и предпочитал письму речь, поэтому его наследие не всегда легко доступно. В 2010 году философ Александр Смулянский организовал семинар, чтобы ретранслировать учение Лакана российской аудитории. Сексуальное раскрепощение, фальстарт сублимации, беспокойство языка, поступок и действие — Т&P публикуют 4 базовые лекции семинара «Лакан-ликбез».
Утопия и сексуальное раскрепощение
По сей день живо ожидание, что снятие сексуальных запретов может стать ключом к реализации всех человеческих желаний. Ожидание это явно или латентно легло в основу большинства социальных утопических проектов от Томаса Мора до Герберта Маркузе. Много ли шансов у подобных замыслов сделаться хотя бы теоретически достоверными, и что на деле оказывает им препятствие изнутри самого сексуального устройства субъекта?
Фальстарт сублимации
Понятие сублимации было введено Фрейдом как обещание и гарант того, что у невроза может быть благополучный исход, а у влечений субъекта, соответственно, есть наилучший вариант реализации. Став популярным, термин скрыл все те несостыковки и двусмысленности, в которых признавался сам Фрейд, до самой своей смерти оставляя их прояснение на будущее. В середине 20 века это понятие было заново поднято Лаканом, который наглядно продемонстрировал, что пользоваться им в популярном смысле невозможно, и что его определение необходимо начинать буквально с нуля.
Беспокойство языка
Современность, помимо всего прочего, характеризуется чувством, что в факте существования языка скрыто нечто предельно важное. В девятнадцатом веке беспокойство на этот счет проявляется в форме назойливого вопроса о том, откуда язык взялся. Лишь со временем делается очевидным, насколько затруднительна проблема языка и как мало можно надеяться отделаться от нее посредством той или иной всеобщей теории происхождения языка и его практического назначения. Напротив, в дальнейшем исследования обнаруживают только различия — между инстанциями языка и речи, между различными актами высказывания, между инстанциями самого акта высказывания… Лакановская мысль стоит на том, что различия эти вовсе не носят сугубо отвлеченный характер и имеют самое непосредственное отношение к тому, что психоанализ пытается помыслить под Бессознательным.
Поступок и действие
Основным пунктом станет пересмотр тех устойчивых позиций, на которые натаскана и продолжает натаскиваться любая мысль о феномене «действия», существующая благодаря двум противоречивым историческим источникам. С одной стороны, это западно-либеральная идеологема о «действии» в его связи с «практическим». С другой стороны действие мыслится в связи с Поступком — инстанцией, вышедшей на первый план на «правом» философском фланге (Бахтин) и взявшей на себя весь груз нового пафоса в отношении «поступочности по преимуществу». Работа Лакана над понятием «действия» помогает выявить начальные допущения, присущие этим двум сторонам мысли о «делах», показав, насколько иначе все выглядит со стороны последовательного аналитического подхода.
«Никто не знает, что такое благо для пациента»: как работает психоанализ по Лакану
Работы Жака Лакана входят в списки «самых сложных книг для восприятия». Он был нацелен на практический результат в лечении, но его труды наполнены идеями о реальности, которые окрашивают ее в сюрреалистические тона. «Афиша Daily» поговорила с психоаналитиком Ингой Метревели, которая работает по Лакану, о том, как все это помогает ее клиентам.
Кто такой Жак Лакан?
Что такое психоанализ Лакана?
Традиционный психоанализ имеет нарративную структуру. У каждого симптома здесь есть тайный смысл, который надо разгадать, обговорить, потому что он является метафорой для вымещенного знания в бессознательном. Это знание не дает покоя и создает ощущение в теле: от волнения или страха до приступов ярости. Разгадав метафору, психоаналитик переводит знание в слова, то есть в символическое поле. Это решает проблему. Излечение происходит благодаря рассказу о болезни.
На чем основан психоанализ Лакана?
Как работают психоаналитики лакановской ориентации?
Психоаналитик Инга Метревели получила степень PhD по психоанализу в университете «Париж 8», где преподавали философы Жиль Делез, Мишель Фуко и Ален Бадью. Чуть раньше некоторые из них посещали семинары Жака Лакана, где воспринимали его прогрессивные идеи об изнанке человеческого рассудка. Сегодня Лакан только добрался до России, и здесь появились психоаналитики, которые отучились в Париже и вернулись, чтобы вести частную практику и рассказывать о тенях в сознании человека. Правда, по словам Метревели, среди тех, кого признает Всемирная психоаналитическая ассоциация, — всего пять человек.
«Афиша Daily» поговорила с Ингой Метревели о том, как работает психоанализ по Лакану и почему это совсем не про гармонию.
Сеанс, который закончится через сорок пять минут
«Фрейд очень любил конструкции (маленькие истории, объясняющие причины симптома пациента. — Прим. ред.) и вставлял их в свои интерпретации при разговоре с пациентами. Он буквально мог сказать: «Слушай, у тебя есть этот симптом, потому что ты был влюблен в свою мать», — и это работало, так как было чем-то новым и неизвестным. Никто не говорил про «оговорки по Фрейду», и люди не знали про бессознательное. Сегодняшний пациент уже полностью прочитал страницу на «Википедии» с «Эдиповым комплексом ».
Когда учение Фрейда попало в Америку, там оно было сильно искажено, и не последнюю роль в этом сыграла его дочь, Анна Фрейд. Лакану хотелось, чтобы во Франции перестали читать американских господ с их новомодной эго-психологией и вернулись к истокам, перечитывая оригинал. Его знаменитая фраза — «Вы можете считать себя лаканистами, я себя считаю фрейдистом». Другой знаковый момент для Лакана — когда он рвет с Парижской школой психоанализа. Было много нюансов, по которым они друг друга не удовлетворяли, но одна из главных причин — это фиксированное время сеанса.
Парижская школа психоанализа придерживалась сеттинга в 45 минут. Не важно, идет на пользу происходящее пациенту или нет, но сеанс не может закончиться позже или раньше этого времени. Лакан утверждал, что остановка сеанса тоже является актом психоанализа, который нужно использовать, например, чтобы закончить сеанс уже через 10 минут.
Акты в психоанализе Лакана
В лакановском анализе есть «акты» — действия, которые носят терапевтический эффект. У Лакана был случай, когда пациентка с травмой не могла отделаться от воспоминаний о немецкой полиции гестапо. На французском слово gestapo звучит не только как «гестапо», но и как «жест на коже», то есть geste à peau.
Что может стать «актом»? Невозможны сексуальные отношения с психоаналитиком, на сеансе стараются избегать телесных прикосновений. Все остальное (конечно, потенциально) может быть использовано: от изменения цены самого сеанса до реакции на опоздание пациента.
Слова ударяют по органам
Лакановский психоаналитик не фокусируется на самом симптоме, а скорее исходит из того, что его окружает. Человека окружает дискурс, он является базой для социальной связи, то есть любых отношений между людьми. Но, говоря о дискурсе, мы говорим не только о языке. На протяжении всего исследования Лакан пытался предоставить формулировку его минимальной структуры. Поскольку это не только обычное «говорение», но и, к примеру, описанная Фрейдом игра ребенка fort-da, представляющая собой структуру из двух слов или, говоря лакановским языком, двух означающих.
Как это работает. У ребенка в руках — катушка на нитке, и он совершает последовательно одно и то же действие из двух актов: в первом акте он отбрасывает от себя катушку, произнося «fort!» («прочь!»), при этом придерживая в руке нитку, чтобы во втором акте притянуть к себе катушку обратно, радостно восклицая «da!» («вот!»). Эта игра появляется на месте отсутствия взрослого как попытка ребенка с помощью простейшей символизации, дискурса из двух элементов, с этим отсутствием справиться.
Лакан с чего начать
Отчуждение и пропажа субъекта в свете реальности означающего.
1.03.2010
Ничего, как признается Лакан, не убеждает нас до конца в наличии бессознательного, кроме одного: ощущения, что кто-то или что-то осуществляет натиск, который ощущается в форме тревоги. По мнению Лакана суть тревоги не в том, чтобы переживаться, а в том, чтобы от самого субъекта оставаться скрытой. Семинар «Лакан-ликбез» Александра Смулянского строится с расчетом на то, чтобы лакановские понятия, которые так тонко и на первый взгляд рискованно сопряжены в его изложении, оказались рассмотрены и представлены как средство реальной опоры для мысли.
1.03.2010
22.03.2010
В психологии развития изначально существуют слепые пятна. Одним из них является неуловимый момент, когда маленький ребенок переходит от доверия к тому, что предлагает ему мать, к признанию решающей функции реальности. Здесь пасуют даже наиболее последовательные психолого-педагогические концепции, вынужденные представлять этот переход как нечто необъяснимое и отданное на откуп естественному развитию человеческого существа. Жак Лакан явился первым, кто сумел так поставить вопрос, чтобы обойти это затруднение и дать загадочному этапу освоения реальности приемлемые объяснения.
05.04.2010
Объяснить значение отца и отцовства — мечта, которой исконно подпитывается изучение детства. Психоаналитическая выучка внесла в ее осуществление свой вклад, научив нас полагать, что вмешательство отца заключается в лишении доступа к матери, и что в этом лишении принимает участие язык. Тем не менее, это объяснение само по себе еще не позволяет определить роль отца и того означающего, которое вносит в жизнь ребенка решающие и необратимые изменения.
12.04.2010
В антропологических исследованиях давно уже вольготно чувствуют себя две гипотезы. Во-первых, это уверенность, что эволюция всего человеческого вида кратко воспроизводится в каждом носителе человеческой сущности, а во-вторых, что жизнь массового сообщества представляет собой огрубленный вариант индивидуальной душевной жизни. Тем не менее, уже Фрейд показал, что этими гипотезами невозможно руководствоваться без ущерба для мысли, и что путаница, которую они вносят, требует хорошего продумывания.
19.04.2010
Предметом лекции станет то, что в начале xx века было рискованно названо эдиповым комплексом. Этот, на первый взгляд невинный плод первых психоаналитических наблюдений, навеки стал для интеллектуалов источником тревоги. На протяжении xx века от эдипа отказывались, его полагали инструментом капиталистической репрессивности, с ним попросту не знали, что делать. В этом положении оставалось только сформулировать вопрос к тому, что оставил Фрейд, и попытаться понять, что же имелось в виду.
10.05.2010
По сей день живо ожидание, что снятие сексуальных запретов может стать ключом к реализации всех человеческих желаний. Ожидание это явно или латентно легло в основу большинства социальных утопических проектов от Томаса Мора до Герберта Маркузе. Много ли шансов у подобных замыслов сделаться хотя бы теоретически достоверными, и что на деле оказывает им препятствие изнутри самого сексуального устройства субъекта?
17.05.2010
С тех пор как психоаналитические термины вошли в обиход, не оставляет искушение мыслить либидо как источник жизненной силы, а бессознательное полагать воплощением давно искомого природного начала, присущего всему живому. Тем не менее, ближайшее изучение механизмов желания показало, что этот соблазнительный путь придется отклонить, пустившись по следу совсем других принципов работы бессознательного.
24.05.2010
Известны примеры вмешательств, которые привычно повергают публику в трепет — например, фантазмы маркиза де Сада о распаде и уничтожении человеческого существа. При этом, как замечал Лакан, причиной всему было то, что де Сад просто любил истину. Это означает, что на деле он был теоретиком. Психоанализу же, напротив, приходится непосредственно иметь с истиной дело — именно и исключительно поэтому он и является практикой по преимуществу.