Крестьянские дети что это
Опять я в деревне. Хожу на охоту,
Пишу мои вирши — живется легко.
Вчера, утомленный ходьбой по болоту,
Забрел я в сарай и заснул глубоко.
Проснулся: в широкие щели сарая
Глядятся веселого солнца лучи.
Воркует голубка; над крышей летая,
Кричат молодые грачи;
Летит и другая какая-то птица —
По тени узнал я ворону как раз;
Чу! шепот какой-то… а вот вереница
Вдоль щели внимательных глаз!
Всё серые, карие, синие глазки —
Смешались, как в поле цветы.
В них столько покоя, свободы и ласки,
В них столько святой доброты!
Я детского глаза люблю выраженье,
Его я узнаю всегда.
Я замер: коснулось души умиленье…
Чу! шепот опять!
Первый голос
Борода!
Второй
А барин, сказали.
Третий
Потише вы, черти!
Второй
У бар бороды не бывает — усы.
Первый
А ноги-то длинные, словно как жерди.
Четвертый
А вона на шапке, гляди-тко,— часы!
Пятый
Ай, важная штука!
Шестой
И цепь золотая…
Седьмой
Чай, дорого стоит?
Восьмой
Как солнце горит!
Девятый
А вона собака — большая, большая!
Вода с языка-то бежит.
Пятый
Ружье! погляди-тко: стволина двойная,
Замочки резные…
Третий
(с испугом)
Глядит!
Четвертый
Молчи, ничего! постоим еще, Гриша!
Третий
Прибьет…
Испугались шпионы мои
И кинулись прочь: человека заслыша,
Так стаей с мякины летят воробьи.
Затих я, прищурился — снова явились,
Глазенки мелькают в щели.
Что было со мною — всему подивились
И мой приговор изрекли:
— Такому-то гусю уж что за охота!
Лежал бы себе на печи!
И видно не барин: как ехал с болота,
Так рядом с Гаврилой…— «Услышит, молчи!»
О милые плуты! Кто часто их видел,
Тот, верю я, любит крестьянских детей;
Но если бы даже ты их ненавидел,
Читатель, как «низкого рода людей»,—
Я все-таки должен сознаться открыто,
Что часто завидую им:
В их жизни так много поэзии слито,
Как дай Бог балованным деткам твоим.
Счастливый народ! Ни науки, ни неги
Не ведают в детстве они.
Я делывал с ними грибные набеги:
Раскапывал листья, обшаривал пни,
Старался приметить грибное местечко,
А утром не мог ни за что отыскать.
«Взгляни-ка, Савося, какое колечко!»
Мы оба нагнулись, да разом и хвать
Змею! Я подпрыгнул: ужалила больно!
Савося хохочет: «Попался спроста!»
Зато мы потом их губили довольно
И клали рядком на перилы моста.
Должно быть, за подвиги славы мы ждали.
У нас же дорога большая была:
Рабочего звания люди сновали
По ней без числа.
Копатель канав вологжанин,
Лудильщик, портной, шерстобит,
А то в монастырь горожанин
Под праздник молиться катит.
Под наши густые старинные вязы
На отдых тянуло усталых людей.
Ребята обступят: начнутся рассказы
Про Киев, про турку, про чудных зверей.
Иной подгуляет, так только держися —
Начнет с Волочка, до Казани дойдет’
Чухну передразнит, мордву, черемиса,
И сказкой потешит, и притчу ввернет:
«Прощайте, ребята! Старайтесь найпаче
На Господа Бога во всем потрафлять:
У нас был Вавило, жил всех побогаче,
Да вздумал однажды на Бога роптать,—
С тех пор захудал, разорился Вавило,
Нет меду со пчел, урожаю с земли,
И только в одном ему счастие было,
Что волосы из носу шибко росли…»
Рабочий расставит, разложит снаряды —
Рубанки, подпилки, долота, ножи:
«Гляди, чертенята!» А дети и рады,
Как пилишь, как лудишь — им все покажи.
Прохожий заснет под свои прибаутки,
Ребята за дело — пилить и строгать!
Иступят пилу — не наточишь и в сутки!
Сломают бурав — и с испугу бежать.
Случалось, тут целые дни пролетали,—
Что новый прохожий, то новый рассказ…
Река огласилась и смехом и воем:
Тут драка — не драка, игра — не игра…
А солнце палит их полуденным зноем.
— Домой, ребятишки! обедать пора.—
Вернулись. У каждого полно лукошко,
А сколько рассказов! Попался косой,
Поймали ежа, заблудились немножко
И видели волка… у, страшный какой!
Ежу предлагают и мух, и козявок,
Корней молочко ему отдал свое —
Не пьет! отступились…
Кто ловит пиявок
На лаве, где матка колотит белье,
Кто нянчит сестренку, двухлетнюю Глашку,
Кто тащит на пожню ведерко кваску,
А тот, подвязавши под горло рубашку,
Таинственно что-то чертит по песку;
Та в лужу забилась, а эта с обновой:
Сплела себе славный венок,
Всё беленький, желтенький, бледно-лиловый
Да изредка красный цветок.
Те спят на припеке, те пляшут вприсядку.
Вот девочка ловит лукошком лошадку —
Поймала, вскочила и едет на ней.
И ей ли, под солнечным зноем рожденной
И в фартуке с поля домой принесенной,
Бояться смиренной лошадки своей.
Грибная пора отойти не успела,
Гляди — уж чернехоньки губы у всех,
Набили оскому: черница поспела!
А там и малина, брусника, орех!
Ребяческий крик, повторяемый эхом,
С утра и до ночи гремит по лесам.
Испугана пеньем, ауканьем, смехом,
Взлетит ли тетеря, закокав птенцам,
Зайчонок ли вскочит — содом, суматоха!
Вот старый глухарь с облинялым крылом
В кусту завозился… ну, бедному плохо!
Живого в деревню тащат с торжеством…
— Довольно, Ванюша! гулял ты немало,
Пора за работу, родной!—
Но даже и труд обернется сначала
К Ванюше нарядной своей стороной:
Он видит, как поле отец удобряет,
Как в рыхлую землю бросает зерно,
Как поле потом зеленеть начинает,
Как колос растет, наливает зерно;
Готовую жатву подрежут серпами,
В снопы перевяжут, на ригу свезут,
Просушат, колотят-колотят цепами,
На мельнице смелют и хлеб испекут.
Отведает свежего хлебца ребенок
И в поле охотней бежит за отцом.
Навьют ли сенца: «Полезай, постреленок!»
Ванюша в деревню въезжает царем…
Однако же зависть в дворянском дитяти
Посеять нам было бы жаль.
Итак, обернуть мы обязаны кстати
Другой стороною медаль.
Положим, крестьянский ребенок свободно
Растет, не учась ничему,
Но вырастет он, если Богу угодно,
А сгибнуть ничто не мешает ему.
Положим, он знает лесные дорожки,
Гарцует верхом, не боится воды,
Зато беспощадно едят его мошки,
Зато ему рано знакомы труды…
Однажды, в студеную зимнюю пору,
Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
И, шествуя важно, в спокойствии чинном,
Лошадку ведет под уздцы мужичок
В больших сапогах, в полушубке овчинном,
В больших рукавицах… а сам с ноготок!
— Здорово, парнище!— «Ступай себе мимо!»
— Уж больно ты грозен, как я погляжу!
Откуда дровишки?— «Из лесу, вестимо;
Отец, слышишь, рубит, а я отвожу».
(В лесу раздавался топор дровосека.)
— А что, у отца-то большая семья?
«Семья-то большая, да два человека
Всего мужиков-то: отец мой да я…»
— Так вон оно что! А как звать тебя?— «Власом».
— А кой тебе годик?— «Шестой миновал…
Ну, мертвая!» — крикнул малюточка басом,
Рванул под уздцы и быстрей зашагал.
На эту картину так солнце светило,
Ребенок был так уморительно мал,
Как будто все это картонное было,
Как будто бы в детский театр я попал!
Но мальчик был мальчик живой, настоящий,
И дровни, и хворост, и пегонький конь,
И снег, до окошек деревни лежащий,
И зимнего солнца холодный огонь —
Все, все настоящее русское было,
С клеймом нелюдимой, мертвящей зимы,
Что русской душе так мучительно мило,
Что русские мысли вселяет в умы,
Те честные мысли, которым нет воли,
Которым нет смерти — дави не дави,
В которых так много и злобы и боли,
В которых так много любви!
Играйте же, дети! Растите на воле!
На то вам и красное детство дано,
Чтоб вечно любить это скудное поле,
Чтоб вечно вам милым казалось оно.
Храните свое вековое наследство,
Любите свой хлеб трудовой —
И пусть обаянье поэзии детства
Проводит вас в недра землицы родной.
Теперь нам пора возвратиться к началу.
Заметив, что стали ребята смелей,—
«Эй, воры идут!— закричал я Фингалу:—
Украдут, украдут! Ну, прячь поскорей!»
Фингалушка скорчил серьезную мину,
Под сено пожитки мои закопал,
С особым стараньем припрятал дичину,
У ног моих лег — и сердито рычал.
Обширная область собачьей науки
Ему в совершенстве знакома была;
Он начал такие выкидывать штуки,
Что публика с места сойти не могла.
Дивятся, хохочут! Уж тут не до страха!
Командуют сами!— «Фингалка, умри!»
— Не засти, Сергей! Не толкайся, Кузяха,—
«Смотри — умирает — смотри!»
Я сам наслаждался, валяясь на сене,
Их шумным весельем. Вдруг стало темно
В сарае: так быстро темнеет на сцене,
Когда разразиться грозе суждено.
Под крупным дождем ребятишки бежали
Босые к деревне своей…
Мы с верным Фингалом грозу переждали
И вышли искать дупелей.
Анализ стихотворения «Крестьянские дети» Николая Некрасова
Составим подробный план и описания стихотворения, озаглавим каждую часть
Крестьянские дети живут на природе, играют на свежем воздухе. Дети могут любое событие воспринимать как целое приключение. Например, собирание грибов и ягод.
Всем нам известный отрывок «Однажды, в студеную зимнюю пору…» из этой поэмы показывает нам тяжелую жизнь крестьянских детей. В то время, когда шестилетнему дворянину запрещено даже выходить на улицу в мороз, деревенский ребенок сам управляет лошадью и готовит хворост, заботясь о семье.
Поэт стихотворения Некрасов восхищается крестьянскими детьми. Он видит в таких детях не необразованных людишек, а наоборот, выражение национального здорового духа. Поэтому поэт призывает бедных детей насладиться полностью беззаботным детством, деревней, природом, сбором грибов.
Однакаж, в конце поэмы «Крестьянские дети» Некрасов возвращает нас к действительности. Он рассмешил детей повадками своей собаки, а затем пошел на охоту. Этот нейтральный эпизод подчеркивает, что автор не может изменить тяжелую участь крепостных детей. Детство пройдет быстро, счастье тоже, а впереди целая суровая трудовая жизнь.
Ответы на частые вопросы к уроку в 5 классе:
Как можно озаглавить части стихотворения:
1. Охотник возвращается в родную деревню.
2. Деревенские ребятишки разглядывают незнакомого барина.
3. Воспоминания охотника о детстве
4. Раздумья о детском труде.
5. Встреча поэта с «мужичком» Власом.
6. Представление Фингала для деревенских зрителей.
7. Гроза разлучает с крестьянскими детьми.
Где написана поэма: Ярославская область, 1861
Метафоры в стихотворении: труд обернётся сначала к Ванюше нарядной своей стороной; с клеймом нелюдимой, мертвящей зимы; и пусть обаянье поэзии детства проводит вас в недра землицы родной!
Эпитеты: молодые грачи, внимательных глаз, святой доброты, милые плуты, балованным деткам, счастливый народ, грибное местечко, дорога большая, про чудных зверей, река луговая, русых головок, над речкой пустынной, белых грибов, полуденным зноем, славный венок, красный цветок, ребяческий крик, в рыхлую землю, свежего хлебца, лесные дорожки.
Литература. 5 класс
Конспект урока
Н. А. Некрасов. «Крестьянские дети»
Перечень вопросов, рассматриваемых по теме:
Крестья́нин (мужик, землепашец, селянин) – сельский житель, занимающийся возделыванием сельскохозяйственных культур.
Крепостное право – форма зависимости крестьян: прикрепление их к земле и подчинение административной и судейской власти феодала.
Поэма – повествовательное произведение в стихах, обычно на историческую или легендарную тему.
Просторечия – слова массовой разговорной речи, используемые в литературном языке как стилистическое средство для придания речи шутливого, пренебрежительного, иронического, грубоватого и т. п. оттенка.
Диалект – язык общения между людьми, связанными одной территорией.
Вереница – ряд одинаковых предметов, расположенных один за другим.
Мякина – остатки колосьев.
Оскома – ощущение вязкости и кислоты во рту.
Вестимо – конечно, разумеется.
Чухонцы – сани без кузова для перевозки дров.
Рига – большой сарай для сушки снопов хлеба.
Узда – часть снаряжения и упряжи, надеваемая на голову лошади и предназначенная для управления животным
Дополнительная литература:
1. Жданов В. В. Н. А. Некрасов. Расцвет реализма: История русской литературы. – Л.: АН СССР, 1982. – 381 с.
2. Зонтиков Н. А. Н. А. Некрасов и Костромской край: страницы истории. – Кострома: ДиАр, 2008. – 384 с.
5. Интернет-библиотека URL http://www.xliby.ru (Дата обращения 02.07.2019)
Теоретический материал для самостоятельного изучения
Николай Некрасов родился в семье помещика, но все детство провел с крестьянскими детьми. Общался он с ними на равных, ходил вместе на речку, в лес за грибами и ягодами, поэтому с ранних лет не понаслышке знал о жизни деревенских ребят. Повзрослев, поэт часто ездил на охоту и рыбалку в места детства – окрестности села Грешнево в Ярославской области. Охота была его излюбленным увлечением. Вероятно, такой интерес он перенял у отца – заядлого охотника. На охоте Некрасов также знакомился с крестьянами, расспрашивал их о быте и трудностях. А после использовал эти рассказы в своих произведениях. Так, после одной из таких поездок на охоту и родилось стихотворение «Крестьянские дети». О детях, выросших на воле, на природе, со своими радостями и трудностями. Оно вышло в свет в 1861 году, в год отмены крепостного права. В то время это была самая злободневная тема, и она, конечно, мощно звучала в стихах Некрасова.
По жанру «Крестьянские дети» – небольшая поэма, отражающая чувства автора и его личное отношение к героям. Сюжет привлекает своей простотой и яркостью красок. В первых строках Некрасов-охотник радуется возвращению в родные края. Местные ребята с удивлением разглядывают незнакомого барина. Он предаётся воспоминаниям о своём детстве, об играх с крестьянской ребятнёй, рассуждает о нелёгком детском труде. Приводит в пример встречу с 6-летним «мужичком» Власом: мальчик гордится, что ему поручили такую важную работу – отвозить дрова. В финале стихотворения автор с юмором вспоминает о спектакле его пса Фингала для деревенских детишек.
Главная идея произведения – несмотря на то, что детство у крестьянских детей весёлое, полное ярких впечатлений, без должного обучения их ждет тяжёлая жизнь. А это крестьянское счастье, даже когда труд в радость, – всего лишь иллюзия свободы.
С ранних лет ребёнок из крестьянской семьи ХIХ века приучался ко взрослому труду. Уже в 6 лет мальчик мог помогать укладывать сено и солому в стога, рыбачить, ездить верхом, собирать хворост – мелкие сухие ветки для розжига печи, мастерить игрушки из подручных материалов, плести разные короба и лапти. С 9 лет ребята привлекались для помощи отцу в изготовлении мебели, упряжи и других необходимых в хозяйстве вещей. В 11-12 лет мальчику уже поручали пахать отдельный кусок земли. К мальчикам как к будущим кормильцам семьи требования были выше, чем к девочкам.
Однако девочек также сызмальства приучали к работе по хозяйству. В 8 лет девочка уже умела доить корову, шить, ткать на прялке, готовить несложную еду, помогать матери в уходе за младшими братьями и сёстрами, за домашней птицей и скотиной. В 10 лет девочку могли отдать в няньки – «пестуньи». Плату часто брали натуральными продуктами – картошкой, тыквой, зерном.
В работе на огороде обычно участовала вся семья, урожай часто поручали собирать и подросткам.
Автор противопоставляет крестьянским ребятишкам избалованных негой городских детей, у которых нет этой связи с природой, «поэзии детства».
Стихотворение «Крестьянские дети» богато сочным, ярким языком, наполнено диалектными выражениями и устаревшими словами из народного обихода: «вирши» – стихи, «вереница» – ряд одинаковых предметов, расположенных один за другим; «кинулись прочь» – убежали; «мякина» – остатки колосьев, «не засти» – не заслоняй, «разом» – одновременно, «оскома» – ощущение вязкости и кислоты во рту, «вестимо» – конечно, разумеется; «чухонцы» – сани без кузова для перевозки дров, «потрафлять» – угождать, «ступай» – иди, «рига» – большой сарай для сушки снопов хлеба, «сноп» – связанный пучок колосьев какого-нибудь злака.
После отмены крепостного права крестьяне получили личную свободу и землю, но на условиях выкупных платежей, которые были непосильны для большинства крестьянских семей. Только тяжёлый труд помогал деревенским жителям спастись от нужды, большая ответственность за выживание семьи легла и на детей. «Крестьянские дети» по праву считаются отражением эпохи крепостничества.
Кроме приобщения к труду, детям прививались и моральные принципы – учили почитать старших, уважать чужой труд, быть гостеприимными и любить родной край.
Раздумья о судьбе крестьянских детей навевают автору мысли о судьбе всей России и всего русского народа.
Теоретический материал для углубленного изучения
«Крестьянские дети» – поэма, отражающая целую эпоху крепостничества. Она также подчеркивает близость Некрасова с крестьянами. В своих стихах поэт решительно отрекался от своего статуса помещика, он осуждал прошлое дворянского рода. В конце жизни Некрасов писал: «Судьбе угодно было, что я пользовался крепостным хлебом только до 16 лет, далее я не только никогда не владел крепостными, но, будучи наследником своих отцов не был ни одного дня даже владельцем клочка родовой земли…». Рабский труд крестьян претил поэту. Умиляясь деревенскими детьми, Некрасов остаётся верен принципу правдивого изображения народной жизни.
Примеры заданий из Тренировочного модуля
Выберите верный ответ из варинтов. Вопрос «Какое событие произошло в стране в год написания поэмы?» Варианты: открытие первого университета; смена императора; отмена крепостного права; победа над шведами.
Обучающийся должен проанализировать пройденный материал, вспомнить год написания поэмы «Крестьянские дети» и сопоставить этот факт со своими имеющимися знаниями по литературе и истории. После прочтения всех вариантов ученик вспоминает, что первый университет открылся еще до рождения Некрасова. А вот отмена крепостного права отразилась на творчестве многих писателей, в том числе Некрасова и его знаменитых писателей-современников. Учитывая тематику стихотворения «Крестьянские дети» ученик останавливается на этом варианте.
Правильный ответ: отмена крепостного права.
Восстановление последовательности элементов
Восстановите последовательность действий в поэме «Крестьянские дети»: встреча с 6-летним «мужичком»; местные ребята удивляются незнакомцу; автор предаётся воспоминаниям о своём детстве; автор-охотник радуется возвращению в родные края.
Обучающийся должен вспомнить последовательность действий в поэме «Крестьянские дети». Сопоставляя факты, обсуждаемые на уроке, он выстраивает фразы-«элементы» в правильную цепочку.
Правильный ответ: автор-охотник радуется возвращению в родные края; местные ребята удивляются незнакомцу; автор предаётся воспоминаниям о своём детстве; встреча с 6-летним «мужичком».
Дети в крестьянской семье.
В крестьянских семьях на Руси детей очень рано приучали к ответственности и домашнему труду. Освоение ребёнком трудовых навыков с малых лет было одновременно главным вопросом воспитания и залогом его выживания.
Когда ребенок взрослел – «входил в разум», его начинали обучать жить по-божески, по-христиански. Одним из основных законов русской семьи было правило уважать старших, не только родителей, но и просто всех стариков, потому что они прожили долгую, трудную жизнь. Крестьяне считали почитание отца и матери главной добродетелью ребёнка, от которого требовали беспрекословного послушания родителям.
Авторитет матери с отцом в крестьянских семьях был непререкаемым, и никто тогда не считал детей равными родителям. Поручения между домочадцами распределял глава семейства в приказном тоне, и никто не смел перечить ему в ответ. За успешно выполненное задание ребенка всегда хвалили и поощряли, всячески подчеркивая, что он принёс пользу всей семье.
С самого раннего возраста ребёнка приучали любить родную землю – она всех кормит, поит, одевает. «Глупа та птица, которой своё гнездо не мило» – говорилось на Руси. Детей учили по-христиански жалеть и всегда привечать нищих, убогих, калек, погорельцев, вдов, сирот. Путников, постучавшихся в дом, не гнали со двора, а давали ночлег, делились едой и теплом своего очага. «Добро творить — себя веселить» – так взрослые наставляли детей.
Христианство и народная магия
С ранних лет детей приобщали к православию, читали им Псалтырь, молитвенники, рассказывали христианские предания, и жития святых. Однако, не забывали и о других важных знаниях, без которых в деревне не возможно было прожить, старшие учили младших, как не потеряться в лесу – «уберечься от лешего», учили правилам безопасности на воде, во время купания на озере или в реке – «уберечься от водяного», и то он утащит. Учили с детства, как защитить скот от падежа, защититься от собак и укусов змей, как спастись от злой лихорадки, и как зазывать весну, солнце или вызвать дождь. Все эти навыки и руководства дети приобретали в раннем детстве и запоминали в виде коротких стишков заговоров, пословиц и поговорок.
Крестьянский кодекс предписывал детям «хранить честь смолоду», что означало трудиться, не лениться, учиться, быть честным, уважать старших, иначе можешь прослыть лентяем, прощелыгой и самознайкой.
Возраст ребёнка измеряли семилетиями: первые семь лет – детство или «младенчество». Малышей до 7-летнего возраста называли «дите», «младень», «кувяка» (плачущий) и другими ласковыми прозвищами.
Во вторые семь лет у ребёнка наступало отрочество: мальчик становился «отроком», а девочка — «отроковицей». Мальчикам-отрокам шили порты (штаны), девочкам надевали длинную девичью рубаху.
После 14 лет наступала – юность. Как правило, отроки и отроковицы к 14 годам уже владели всеми необходимыми навыками для самостоятельной жизни. Мальчик становился правой рукой отца, надёжной заменой отца в домашней работе при его отлучках и болезнях, а девочка – полноценной помощницей матери.
Николай Некрасов
Крестьянские дети
Опять я в деревне. Хожу на охоту,
Пишу мои вирши — живется легко.
Вчера, утомленный ходьбой по болоту,
Забрёл я в сарай и заснул глубоко.
Проснулся: в широкие щели сарая
Глядятся веселого солнца лучи.
Воркует голубка; над крышей летая,
Кричат молодые грачи;
Летит и другая какая-то птица —
По тени узнал я ворону как раз;
Чу! шепот какой-то… а вот вереница
Вдоль щели внимательных глаз!
Всё серые, карие, синие глазки —
Смешались, как в поле цветы.
В них столько покоя, свободы и ласки,
В них столько святой доброты!
Я детского глаза люблю выраженье,
Его я узнаю всегда.
Я замер: коснулось души умиленье…
Чу! шепот опять!
П е р в ы й г о л о с: Борода!
В т о р о й: А барин, сказали.
Т р е т и й: Потише вы, черти!
В т о р о й: У бар бороды не бывает — усы.
П е р в ы й: А ноги-то длинные, словно как жерди.
Ч е т в е р т ы й: А вона на шапке, гляди-тко,— часы!
П я т ы й: Ай, важная штука!
Ш е с т о й: И цепь золотая…
С е д ь м о й: Чай, дорого стоит?
В о с ь м о й: Как солнце горит!
Д е в я т ы й:
А вона собака — большая, большая!
Вода с языка-то бежит.
П я т ы й:
Ружье! погляди-тко: стволина двойная,
Замочки резные…
Т р е т и й: (с испугом) Глядит!
Ч е т в е р т ы й: Молчи, ничего! постоим ещё, Гриша!
Т р е т и й: Прибьёт…
Испугались шпионы мои
И кинулись прочь: человека заслыша,
Так стаей с мякины летят воробьи.
Затих я, прищурился — снова явились,
Глазенки мелькают в щели.
Что было со мною — всему подивились
И мой приговор изрекли:
— Такому-то гусю уж что за охота!
Лежал бы себе на печи!
И видно не барин: как ехал с болота,
Так рядом с Гаврилой…— «Услышит, молчи!»
О милые плуты! Кто часто их видел,
Тот, верю я, любит крестьянских детей;
Но если бы даже ты их ненавидел,
Читатель, как «низкого рода людей»,—
Я все-таки должен сознаться открыто,
Что часто завидую им:
В их жизни так много поэзии слито,
Как дай Бог балованным деткам твоим.
Счастливый народ! Ни науки, ни неги
Не ведают в детстве они.
Я делывал с ними грибные набеги:
Раскапывал листья, обшаривал пни,
Старался приметить грибное местечко,
А утром не мог ни за что отыскать.
«Взгляни-ка, Савося, какое колечко!»
Мы оба нагнулись, да разом и хвать
Змею! Я подпрыгнул: ужалила больно!
Савося хохочет: «Попался спроста!»
Зато мы потом их губили довольно
И клали рядком на перилы моста.
Должно быть, за подвиги славы мы ждали.
У нас же дорога большая была:
Рабочего звания люди сновали
По ней без числа.
Копатель канав вологжанин,
Лудильщик, портной, шерстобит,
А то в монастырь горожанин
Под праздник молиться катит.
Под наши густые старинные вязы
На отдых тянуло усталых людей.
Ребята обступят: начнутся рассказы
Про Киев, про турку, про чудных зверей.
Иной подгуляет, так только держися —
Начнет с Волочка, до Казани дойдёт»
Чухну передразнит, мордву, черемиса,
И сказкой потешит, и притчу ввернёт:
«Прощайте, ребята! Старайтесь найпаче
На Господа Бога во всем потрафлять:
У нас был Вавило, жил всех побогаче,
Да вздумал однажды на Бога роптать,—
С тех пор захудал, разорился Вавило,
Нет меду со пчёл, урожаю с земли,
И только в одном ему счастие было,
Что волосы из носу шибко росли…»
Рабочий расставит, разложит снаряды —
Рубанки, подпилки, долота, ножи:
«Гляди, чертенята!» А дети и рады,
Как пилишь, как лудишь — им все покажи.
Прохожий заснет под свои прибаутки,
Ребята за дело — пилить и строгать!
Иступят пилу — не наточишь и в сутки!
Сломают бурав — и с испугу бежать.
Случалось, тут целые дни пролетали,—
Что новый прохожий, то новый рассказ…
Кто ловит пиявок
На лаве, где матка колотит бельё,
Кто нянчит сестренку, двухлетнюю Глашку,
Кто тащит на пожню ведерко кваску,
А тот, подвязавши под горло рубашку,
Таинственно что-то чертит по песку;
Та в лужу забилась, а эта с обновой:
Сплела себе славный венок,
Всё беленький, желтенький, бледно-лиловый
Да изредка красный цветок.
Те спят на припеке, те пляшут вприсядку.
Вот девочка ловит лукошком лошадку —
Поймала, вскочила и едет на ней.
И ей ли, под солнечным зноем рожденной
И в фартуке с поля домой принесенной,
Бояться смиренной лошадки своей?.
Грибная пора отойти не успела,
Гляди — уж чернехоньки губы у всех,
Набили оскому: черница поспела!
А там и малина, брусника, орех!
Ребяческий крик, повторяемый эхом,
С утра и до ночи гремит по лесам.
Испугана пеньем, ауканьем, смехом,
Взлетит ли тетеря, закокав птенцам,
Зайчонок ли вскочит — содом, суматоха!
Вот старый глухарь с облинялым крылом
В кусту завозился… ну, бедному плохо!
Живого в деревню тащат с торжеством…
— Довольно, Ванюша! гулял ты немало,
Пора за работу, родной! —
Но даже и труд обернётся сначала
К Ванюше нарядной своей стороной:
Он видит, как поле отец удобряет,
Как в рыхлую землю бросает зерно,
Как поле потом зеленеть начинает,
Как колос растет, наливает зерно;
Готовую жатву подрежут серпами,
В снопы перевяжут, на ригу свезут,
Просушат, колотят-колотят цепами,
На мельнице смелют и хлеб испекут.
Отведает свежего хлебца ребенок
И в поле охотней бежит за отцом.
Навьют ли сенца: «Полезай, постреленок!»
Ванюша в деревню въезжает царем…
Однако же зависть в дворянском дитяти
Посеять нам было бы жаль.
Итак, обернуть мы обязаны кстати
Другой стороною медаль.
Положим, крестьянский ребёнок свободно
Растёт, не учась ничему,
Но вырастет он, если Богу угодно,
А сгибнуть ничто не мешает ему.
Положим, он знает лесные дорожки,
Гарцует верхом, не боится воды,
Зато беспощадно едят его мошки,
Зато ему рано знакомы труды…
Однажды, в студеную зимнюю пору,
Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
И, шествуя важно, в спокойствии чинном,
Лошадку ведёт под уздцы мужичок
В больших сапогах, в полушубке овчинном,
В больших рукавицах… а сам с ноготок!
— Здорово, парнище!— «Ступай себе мимо!»
— Уж больно ты грозен, как я погляжу!
Откуда дровишки?— «Из лесу, вестимо;
Отец, слышишь, рубит, а я отвожу».
(В лесу раздавался топор дровосека.)
— А что, у отца-то большая семья?
«Семья-то большая, да два человека
Всего мужиков-то: отец мой да я…»
— Так вон оно что! А как звать тебя?— «Власом».
— А кой тебе годик?— «Шестой миновал…
Ну, мертвая!» — крикнул малюточка басом,
Рванул под уздцы и быстрей зашагал.
На эту картину так солнце светило,
Ребёнок был так уморительно мал,
Как будто всё это картонное было,
Как будто бы в детский театр я попал!
Но мальчик был мальчик живой, настоящий,
И дровни, и хворост, и пегонький конь,
И снег, до окошек деревни лежащий,
И зимнего солнца холодный огонь —
Всё, всё настоящее русское было,
С клеймом нелюдимой, мертвящей зимы,
Что русской душе так мучительно мило,
Что русские мысли вселяет в умы,
Те честные мысли, которым нет воли,
Которым нет смерти — дави не дави,
В которых так много и злобы и боли,
В которых так много любви!
Играйте же, дети! Растите на воле!
На то вам и красное детство дано,
Чтоб вечно любить это скудное поле,
Чтоб вечно вам милым казалось оно.
Храните свое вековое наследство,
Любите свой хлеб трудовой —
И пусть обаянье поэзии детства
Проводит вас в недра землицы родной.
