Кп тросна что значит
Кп тросна что значит
Загадочные и таинственные места Орла и области запись закреплена
ТРОСНА — старинное русское село. Первое письменное упоминание о реке Тросна содержится в Книге Большому Чертежу, древней карте Российского государства, списанной в книгу 1627г: «И потекла Ока на запад версты с 4 и поворотила в ночь под Тагин. А из-под Тагина река Ока потекла мимо Кромы. А от Тагина до Кромы, по левой стороне вёрст с 7, Тросна.»
Примерно к этому времени можно отнести основание села. По крайней мере, по писцовой книге 1594-1595 г. оно ещё не значится. Земли южнее реки Кромы в конце XVIв были пустынны. Во всём Орловском уезде в то время насчитывалось всего лишь 6 сёл. В верховьях Оки начиналось «дикое поле». Селиться на этих землях было крайне опасно. Со стороны «дикого поля» крымские и ногайские татары постоянно совершали опустошительные набеги.
По указу Ивана Грозного была создана сторожевая служба на «польной» линии. Вдоль дорог были поставлены наблюдательные пункты – «сторо’жи», где понедельно находилось от 2 до 12 всадников из детей боярских и казаков. В наших местах одна из таких сторож находилась возле речки Турейки.
Следили за дорогами и дорожные подвижные отряды – «станицы». Такие меры, хотя и не прекратили татарских набегов, но значительно обезопасили местное население. Заселению нашего края в значительной мере способствовало восстановление в 1592 году (более вероятно: в 1595г –В.А.) крепости Кромы. Боярские дети и казаки облюбовали хорошие места, устраивали «заимки» и хлопотали, чтобы им жаловали такие места как вотчины. Заимки становились опорными пунктами заселения края. Спасаясь от крепостного гнёта, оседали в наших местах беглые крестьяне.
В начале XVII века здесь возникают слободки, жители которых были свободны от крепостной зависимости. Однако вскоре «польные» земли царь стал раздавать дворянам. Недолгой была воля беглых крестьян. Часть сельского населения переселилась сюда насильственно из центральных районов страны. Так возникли первые сёла на территории теперешнего Троснянского района. По описанию церковных историков, относящихся к началу века,
Тросна – село в 68 верстах от Орла и в 28 верстах от Кром на юг, на Курско-Харьковском шоссе, на речке того же наименования. В ведомостях 1734г она называлась Ефратово. К селу были приписаны деревни: Суровцево, разделяющееся на Малую Тросну и Александровку, Барково и Игинка. Приход насчитывал на стыке XIX и XX вв. 1318 крестьян, принадлежавших до отмены крепостного права помещикам Хлюстиным, Анненковым, Дерюгиным и Игиным.
Главным архитектурным и общественным центром Тросны была церковь. Она располагалась на высоком бугре у слияния двух ручьёв, образующих речку Тросну. Теперь о ней напоминает только кладбище, находившееся рядом. Кроме церкви, в селе имелись с 1846 года почтовая станция, с 1875 года земское училище, с 1881 года – приходское попечительство.
Основным занятием населения было земледелие. Нужда заставляла многих уходить на заработки на юг России, заниматься подсобными промыслами. Добывали камень, делали кирпич-сырец, плотничали. Много интересного кроется в названиях населённых пунктов района. О многом может поведать ищущему и пытливому уму троснянская земля. Тросну с полным правом можно считать одним из старейших сёл Орловщины.
(Газета «Сельские зори», №64, 17.08.1994г).
6. В. Агошков. Тросна-Ефратово тожь. Почему Тросна
6. В.Агошков. Тросна-Ефратово тожь.
Многие ученики слово Тросна пишут с «Т» в середине, как бы связывая его с «тростником». Но взрослые никак не хотели исправлять «ошибку» предков и писали топоним без, казалось бы, так нужной буквы «Т». Теперь ясно, что их удерживало. Тросна связана со словом «трос». Цепочка: Тро’с-Тро’сна- Тро’сненский – удерживала ударения во всех словах на первом слоге.
К моменту образования Тросня’нского района данное значение было утеряно, что и позволило применить в имени-(Тро’сненский) вместо ЕН другой суффикс –ЯН- (Тросня’нский). Скорее всего, сыграл фактор удалённости воронежских чиновников от Тросны, для которых привычнее было написать Тросня’нский, чем Тро’сненский.
Начальные звуки топонима говорят и о связи «Тросны» с числительным «три», которое известно всем славянам и другим народам. Почти «по-нашему» произносят «три» греки, англичане, литовцы и т.п. Кстати, немцы говорят «драй», что лишний раз напоминает нам о названии Дросково (от Тросково).
Назвав книгу «Тросна», мы имеем в виду не только топоним районного центра, к которому отовсюду устремляются пути-дороги, но и тысячу других перекрёстков, с каждым из которых связаны людские судьбы, их думы, поверья.
Составители «Этимологического словаря» Н.М. Шанский и др. пишут, что «приставка ТРЪ – восходит к ТРЕ, собственно наречие со значением «трижды». Но что тогда «СН»? Те же учёные дают значение слова «снасть», которое образовано от той же основы, что и диалектное СНАДА – «соединение». Итак, ТРОСНА расшифровывается как «трижды соединённая, сплетённая!»
Данные сведения о Тросне будут не совсем полны, если мы не скажем и о связи нашего топонима с глаголом СТРОИТЬ. Разберём слово на части: СТРОИТЬ, т.е. соединять в один узел три направления – «с+троить: совместно троить»! Это можно представить и в виде стрелы, и в виде равнобедренного треугольника, или фронтона крыши дома. Не случайно слова «сТРЕ-ла», ТРЕугольник», «засТРЕха» имеют общее «ТРЕ. » Это знали первые создатели буквы «Д», которая «строена» из трёх отрезков-черточек, как слева, так из трёх отрезков-черточек справа.
Соединение их вместе и позволило создать «Д»: дело, дорогу, дом, добро, диво!
Кстати, на наличниках окон многие жители частных домов изображают ромбики, так похожие на букву Д, если мы мысленно удлиним её нижние ножки. Считается, что ромбики помогают людям обрести счастье.
Если нарисовать такой ромбик с крестиком в центре на ковре и прибить его над изголовьем беременной женщины, то это тоже будет способствать благополучному рождению ребёнка.
ТРОСНА – это добрый «дом», строенный из «дорог»! И не простых дорог, а волшебных и счастливых!
Однако, как говорят, всё хорошо в меру! Вышел человек из дому, глянул: впереди – три дороги, и в глазах затроилось! И дело может расстроиться, если неправильно выбрать свой жизненный путь. Конечно, некоторым и море по колено, или всё «трын-трава». Любопытно, что выражение «трын-трава» тоже может иметь отношение к «тросне». Н.М. Шанский и др. говорят, что происхождение его неясно и обычно возводят к «тын-трава», а «тын» изменилось в трын» под влиянием слова «трава».
Вспомним былинных героев, которые свой поход начинали с того, что им необходимо было выбирать путь из трёх дорог: направо, налево, прямо. Богатырь обязательно следовал по одной, пусть самой опасной дороге, лишённой каких-либо удовольствий. «Пустая» голова, не задумываясь, бросалась по всем трём сразу. В.Даль приводит глагол «трынуть» – броситься со всех ног, ринуться бегом.
Ныне забыта поговорка о том, что «трын-трынил на святой Руси – да и протрынился еси», что обозначает: не гонись за двумя (тремя!) зайцами.
Бежать трусцой, трусить (тросить) – значит: успеть побывать везде сразу, т.е. разделить «себя» как бы на три части. Интересно, что заимствованное в 18в в Голландии слово «дрейф» (отходить от курса) было по аналогии с «трусить» переделано в «дрейфить», т.е. бояться, трусить.
Сейчас мы не совсем правильно говорим: он мне – друг, товарищ, Вначале следовало бы сказать: товарищ, а потом уже – друг, поскольку первое слово образовано от «два/тва», а второе – от «три» (труг/друг-дружина?).
Наши предки любили число 3 и составили с ним много пословиц и поговорок. Вот некоторые из них: помни три дела: молись, терпи, работай! Нашего МИНЫ не проймёшь и в три дубины. Либо три пей, либо трижды три. В.И. Даль пишет, что кочевые народы наши поныне считают девятами-тогузами. Она только за тридевятого жениха замуж пойдет. Дважды прощают, а по третьему карают. Двое третьего ждут, а семеро одного не ждут. Беда беду родит – третья сама бежит. Быть делу по-третейскому. Шед, паки помолися третицею.
Последуем данному совету и продолжим нашу летопись района. Известный историк С.М. Соловьёв пишет, что «в рукописных беседах Иоанна Лествичника слово «тризна» переведено, как подвиг. В Новгородском словаре XIв под тризной понималось «страдальство, подвиг». У западных славян тризна – поминовение по усопшим; собственно это слово обозначало также бой, поединок; тризнище – место боя, тризник – подвижник; тризнити – по-чешски, бить, а тризновать не только бить, но и насмехаться, то же, что наше трунить, дразнить; в словацком – трузнитися, тризнитися – значит веселитися. Вспомним, что «трактир» стоит у тракта, т.е. места, где сходятся «три» дороги!
В нашем топонимо-краеведческом очерке «Екатерина Вторая в Тросне» мы много места отвели рассказу о происхождении троснянских топонимов и гидронимов. Конечно, мы высказали свои точки зрения, и не всегда их нужно принимать на веру. Я готов послушать всех моих читателей.
Мы ещё не раз будем возвращаться к топонимам края, обозначающим пересечение, перекрестие, свитие и развитие, соединение, разъединение и т.п.
2. В. Агошков. Тросна. Информац. о Троснянском р-н
2. В.Агошков. Тросна. Информация о Троснянском районе.
Во-вторых, в 2013 году день освобождения села Тросны был назван следующий: 24 июля! Именно эту дату, а не 19 июля 1943 года, я назвал в своей книге «Тросна».
Информация о районе.
Троснянский район расположен на юге Орловской области. Он граничит с Дмитровским, Кромским, Глазуновским районами Орловской области, Железногорским и Фатежским районами Курской области.
В районе имеются залежи железной руды, красной глины, песка, доломитов, известняков, торфа, на севере залегают крепкие песчаники, в северо-западной части — фосфориты.
К 1905 году на современной территории района насчитывалось 17 церквей, 25 школ, в том числе: 7 церковно-приходских, 9 земских, 9 школ грамоты, а также 2 земских училища.
Население занималось земледелием; из промыслов существовала добыча и обработка камня для мельничных жерновов (с. Ломовец, д. Каменец, с. Жерновец).
К 1918 году на современной территории района было 6 волостей: Воронецкая, Жерновецкая, Красно-Клинская, Муравльская, Никольская, Тросёнская.
//Не было такой волости, как ТРОСЁНСКАЯ?! Волость называлась ТРО’СНЕНСКОЙ, с ударением на ТРО’. //
В них (волостях) проживало 39925 человек; число крестьянских хозяйств составляло 5696. Волости входили в состав Кромского уезда Орловской области.
11 февраля 1924 года Кромской уезд был упразднён и троснянская территория была передана в Малоархангельский уезд.
14 мая 1928 года в связи с переходом к областному и районному административно-территориальному делению образована Центрально-Чернозёмная область с центром в г. Воронеже. В её состав в числе одиннадцати других вошёл Орловский округ, включавший Малоархангельский уезд.
30 июля 1928 года в составе Орловского округа образован Троснянский район с центром в с. Тросна
25 сентября 1930 года в числе 18 районов ЦЧО Троснянский район был упразднён. Его территория передана Кромскому району.
13 июня 1934 года ЦЧО ликвидирована; на её территории образовано две области: Воронежская и Курская. Территория Кромского района вошла в состав Курской области.
18 января 1935 года в составе Курской области был образован Тросня’нский район.
13 июля 1944 года Троснянский район выделен из Курской области в состав Орловской области.
1 февраля 1963 года в связи с укрупнением сельских районов Троснянский район упразднён, его территория перешла в состав Кромского района.
23 августа 1985 года образован Троснянский район, в состав которого вошли 8 сельсоветов.
По данным 1939 года в районе проживало 34436 человек; было 13 сельсоветов, 157 населённых пунктов.
Промышленность была представлена маслозаводом, пенькозаводом, торфартелью «Большевик», промартелью им. РККА, занимавшейся изготовлением и ремонтом кожаной обуви, валенок, платья, строилась инкубаторно-птицеводческая станция (с годовой мощностью 87,0 тыс.)
Колхозов насчитывалось 105, их обслуживали три МТС: Троснянская, Красноармейская, Малахово-Слободская.
Торговое обслуживание населения осуществляли 42 магазина и ларька.
Имелось 8 почтово-телеграфных отделений, радиоузел, 125 радиоточек, 50 абонентов телефонной сети.
В 42 школах (2 средние, 12 неполных средних, 28 начальных) было 6638 учащихся и 236 учителей.
Имелось 4 библиотеки и 14 изб-читален; 2 больницы (на территории Жерновецкого и Муравльского сельсоветов) на 55 коек, 8 медпунктов, 2 аптеки; 1 Дом культуры, 1 кинотеатр.
Общественно-политическая жизнь района представлена 38 первичными организациями Осовиахима, 16 организациями МОПРа.
С октября 1941 года по август 1943 года район был оккупирован немецко-фашистскими войсками.
С самого начала войны действовал партизанский отряд под командованием В.А. Кавардаева; начальником штаба отряда был Д.Г. Новиков. Партизанская база находилась в Фанзоновском лесу. За 17 месяцев партизаны уничтожили 47 танков, 12 самолётов, пустили под откос 20 эшелонов и т.д. В марте 1943 года отряд был расформирован.
В результате оккупации народное хозяйство, социально-культурная сфера понесли большие потери. На 1 января 1944 года в районе насчитывалось 22706 жителей; было разрушено и сожжено 36 деревень, уничтожены 3393 дома, 221 административно-культурно-бытовая постройка, 356 колхозных общественных построек.
Современный район — это комплекс, включающий в себя сельскохозяйственные и промышленные предприятия, объекты социального и бытового назначения. Население его составляет 11,3 тысяч человек.
Сельское хозяйство района реорганизовано и в настоящее время имеет следующую структуру: ООО «Суворовское», ООО «СХП «Орловское», ООО «Агроинвест», ООО «Зареченское», ООО «Никольское, ООО «Эксима-Анро», ООО АК «Золото Черноземья», ООО «Элита», ООО «Слобода, ООО «Витол», ООО «Орелагропром» СП «Воронецкое», ФХ «Пешехонов Н.Л.», КХ «Пешехонов С.Л.», КХ Серяков С.В., КХ Юдин И.Н., ИП КФХ «Изотов Л.В., ИП КФХ «Плахов И.Н.», ИП «Спасибин В.В.».
Промышленные предприятия представлены ООО «Промстройконструкция», ОАО «Троснянский молочный завод», ООО «Троснянский кирпичный завод», МУЖКП Троснянского района.
По отраслевой структуре до 80 % инвестиций направляются в реальную экономику, ведётся жилищное строительство. За последнее время введено в эксплуатацию 1500 кв.м. жилья. Реконструировано 18 км дорог, проложено 7 км газопровода.
В настоящее время реконструирована ЦРБ, закончено строительство дополнительного учебного корпуса Троснянской средней школы, введён в эксплуатацию новый водовод, ведётся строительство лечебного корпуса на 46 коек.
Социальную сферу представляют 9 средних, 4 основных, 1 школа дошкольного воспитания, а также школа-интернат, центр психолого-педагогической помощи, школа искусств, дом детского творчества внешкольной работы, детско-юношеский клуб физподготовки, РДК и 12 сельских домов культуры, 1 районная библиотека, 1 детская библиотека и 18 сельских библиотечных филиалов, 1 больница, 1 поликлиника, 16 медпунктов. В районе закончено строительство церкви.
Торговая сеть района представлена предприятиями частной собственности. Кроме того, торговым обслуживанием занимаются 105 предпринимательских структур.
Бытовое обслуживание населения осуществляется 4 предприятиями.
Связь обеспечивается двумя предприятиями: районным узлом электрической связи и районным узлом федеральной и почтовой связи. Кроме того, район обеспечен устойчивой мобильной связью трёх ведущих операторов.
Первое упоминание о Тросне относится к 1734 году. В 1846г по селу Тросна прошла дорога //с твёрдым покрытием на город// Харьков. В Тросне было почтовое отделение, земское училище с 1875г. И приходское попечительское училище с 1881г. Население составляло 1318 душ обоего пола.
Подробно об истории образования Тросны http://www.kraeved.ru/ekaterina-v-trosne
//Даётся ссылка на мою краеведческую поэму «Екатерина Вторая в Тросне». //
2. В.Агошков. Тросна. Информация о Троснянском районе.
2. В.Агошков. Тросна. Информация о Троснянском районе.
Во-вторых, в 2013 году день освобождения села Тросны был назван следующий: 24 июля! Именно эту дату, а не 19 июля 1943 года, я назвал в своей книге «Тросна».
Информация о районе.
Троснянский район расположен на юге Орловской области. Он граничит с Дмитровским, Кромским, Глазуновским районами Орловской области, Железногорским и Фатежским районами Курской области.
В районе имеются залежи железной руды, красной глины, песка, доломитов, известняков, торфа, на севере залегают крепкие песчаники, в северо-западной части — фосфориты.
К 1905 году на современной территории района насчитывалось 17 церквей, 25 школ, в том числе: 7 церковно-приходских, 9 земских, 9 школ грамоты, а также 2 земских училища.
Население занималось земледелием; из промыслов существовала добыча и обработка камня для мельничных жерновов (с. Ломовец, д. Каменец, с. Жерновец).
К 1918 году на современной территории района было 6 волостей: Воронецкая, Жерновецкая, Красно-Клинская, Муравльская, Никольская, Тросёнская.
//Не было такой волости, как ТРОСЁНСКАЯ?! Волость называлась ТРО’СНЕНСКОЙ, с ударением на ТРО’. //
В них (волостях) проживало 39925 человек; число крестьянских хозяйств составляло 5696. Волости входили в состав Кромского уезда Орловской области.
11 февраля 1924 года Кромской уезд был упразднён и троснянская территория была передана в Малоархангельский уезд.
14 мая 1928 года в связи с переходом к областному и районному административно-территориальному делению образована Центрально-Чернозёмная область с центром в г. Воронеже. В её состав в числе одиннадцати других вошёл Орловский округ, включавший Малоархангельский уезд.
30 июля 1928 года в составе Орловского округа образован Троснянский район с центром в с. Тросна
25 сентября 1930 года в числе 18 районов ЦЧО Троснянский район был упразднён. Его территория передана Кромскому району.
13 июня 1934 года ЦЧО ликвидирована; на её территории образовано две области: Воронежская и Курская. Территория Кромского района вошла в состав Курской области.
18 января 1935 года в составе Курской области был образован Тросня’нский район.
13 июля 1944 года Троснянский район выделен из Курской области в состав Орловской области.
1 февраля 1963 года в связи с укрупнением сельских районов Троснянский район упразднён, его территория перешла в состав Кромского района.
23 августа 1985 года образован Троснянский район, в состав которого вошли 8 сельсоветов.
По данным 1939 года в районе проживало 34436 человек; было 13 сельсоветов, 157 населённых пунктов.
Промышленность была представлена маслозаводом, пенькозаводом, торфартелью «Большевик», промартелью им. РККА, занимавшейся изготовлением и ремонтом кожаной обуви, валенок, платья, строилась инкубаторно-птицеводческая станция (с годовой мощностью 87,0 тыс.)
Колхозов насчитывалось 105, их обслуживали три МТС: Троснянская, Красноармейская, Малахово-Слободская.
Торговое обслуживание населения осуществляли 42 магазина и ларька.
Имелось 8 почтово-телеграфных отделений, радиоузел, 125 радиоточек, 50 абонентов телефонной сети.
В 42 школах (2 средние, 12 неполных средних, 28 начальных) было 6638 учащихся и 236 учителей.
Имелось 4 библиотеки и 14 изб-читален; 2 больницы (на территории Жерновецкого и Муравльского сельсоветов) на 55 коек, 8 медпунктов, 2 аптеки; 1 Дом культуры, 1 кинотеатр.
Общественно-политическая жизнь района представлена 38 первичными организациями Осовиахима, 16 организациями МОПРа.
С октября 1941 года по август 1943 года район был оккупирован немецко-фашистскими войсками.
С самого начала войны действовал партизанский отряд под командованием В.А. Кавардаева; начальником штаба отряда был Д.Г. Новиков. Партизанская база находилась в Фанзоновском лесу. За 17 месяцев партизаны уничтожили 47 танков, 12 самолётов, пустили под откос 20 эшелонов и т.д. В марте 1943 года отряд был расформирован.
В результате оккупации народное хозяйство, социально-культурная сфера понесли большие потери. На 1 января 1944 года в районе насчитывалось 22706 жителей; было разрушено и сожжено 36 деревень, уничтожены 3393 дома, 221 административно-культурно-бытовая постройка, 356 колхозных общественных построек.
Современный район — это комплекс, включающий в себя сельскохозяйственные и промышленные предприятия, объекты социального и бытового назначения. Население его составляет 11,3 тысяч человек.
Сельское хозяйство района реорганизовано и в настоящее время имеет следующую структуру: ООО «Суворовское», ООО «СХП «Орловское», ООО «Агроинвест», ООО «Зареченское», ООО «Никольское, ООО «Эксима-Анро», ООО АК «Золото Черноземья», ООО «Элита», ООО «Слобода, ООО «Витол», ООО «Орелагропром» СП «Воронецкое», ФХ «Пешехонов Н.Л.», КХ «Пешехонов С.Л.», КХ Серяков С.В., КХ Юдин И.Н., ИП КФХ «Изотов Л.В., ИП КФХ «Плахов И.Н.», ИП «Спасибин В.В.».
Промышленные предприятия представлены ООО «Промстройконструкция», ОАО «Троснянский молочный завод», ООО «Троснянский кирпичный завод», МУЖКП Троснянского района.
По отраслевой структуре до 80 % инвестиций направляются в реальную экономику, ведётся жилищное строительство. За последнее время введено в эксплуатацию 1500 кв.м. жилья. Реконструировано 18 км дорог, проложено 7 км газопровода.
В настоящее время реконструирована ЦРБ, закончено строительство дополнительного учебного корпуса Троснянской средней школы, введён в эксплуатацию новый водовод, ведётся строительство лечебного корпуса на 46 коек.
Социальную сферу представляют 9 средних, 4 основных, 1 школа дошкольного воспитания, а также школа-интернат, центр психолого-педагогической помощи, школа искусств, дом детского творчества внешкольной работы, детско-юношеский клуб физподготовки, РДК и 12 сельских домов культуры, 1 районная библиотека, 1 детская библиотека и 18 сельских библиотечных филиалов, 1 больница, 1 поликлиника, 16 медпунктов. В районе закончено строительство церкви.
Торговая сеть района представлена предприятиями частной собственности. Кроме того, торговым обслуживанием занимаются 105 предпринимательских структур.
Бытовое обслуживание населения осуществляется 4 предприятиями.
Связь обеспечивается двумя предприятиями: районным узлом электрической связи и районным узлом федеральной и почтовой связи. Кроме того, район обеспечен устойчивой мобильной связью трёх ведущих операторов.
Первое упоминание о Тросне относится к 1734 году. В 1846г по селу Тросна прошла дорога //с твёрдым покрытием на город// Харьков. В Тросне было почтовое отделение, земское училище с 1875г. И приходское попечительское училище с 1881г. Население составляло 1318 душ обоего пола.
//Даётся ссылка на мою краеведческую поэму «Екатерина Вторая в Тросне». //
Сайт администрации Троснянского района http://www.adm-trosna.ru/
Троснянское сельское поселение, официальный сайт http://www.trosna.org/
© Copyright: Василий Иванович Агошков, 2013
Свидетельство о публикации №213100702022
Кп тросна что значит
Если возьмем Тросну.
Поначалу я как-то не очень задумывался по поводу брошенных Карзовым слов о том, что, взяв ее, мы можем попасть в историю. Эти слова я счел просто случайной, походя брошенной шуткой, которой, наверное, и сам Карзов не придал значения. Мало ли за какие населенные пункты сражаются в каждой войне — в историю же входят немногие. А что, если не иметь в виду большие города, войдет в историю из этой войны? Брест, Перемышль, Ельня? Собственно, они и вошли, хотя бои за них мало чем повлияли не только на весь ход войны, но даже и на положение на том или ином участке фронта.
А чем могла войти в историю Троена? [143]
Признаться, тогда как-то и не думалось об этом. Известно, каждый солдат должен понимать свой маневр. И мы свой маневр понимали: взять Тросну — значит, освободить еще одно село, дать возможность жителям его вернуться в свои дома, а главное — пробить еще одну брешь в обороне противника.
Но почему именно к Тросне было стянуто так много сил и нами и противником? Почему он так настойчиво шел в контратаки, пытаясь отбросить нас от села, каких на Орловщине и Курщине много? Почему для него так важно было сохранить Тросну в своих руках?
Все это осмыслится позже. А тогда мы задумывались только над главным: как выполнить поставленную нам задачу — взять Тросну?
. Взять Тросну. До нее нам осталось лишь километра два, а от передовых позиций правофлангового первого батальона — и того меньше. Если просто пойти — двадцать минут хода. Но на пути — траншеи с немецкой пехотой, пулеметные гнезда, поле, пристрелянное вражеской артиллерией, затаившиеся где-то поблизости для броска танки: ночью слышался гул их моторов.
Всю ночь с девятнадцатого на двадцатое шла тихая, можно сказать — невидимая подготовка к завтрашнему бою. На ощупь, с незажженными фарами, грузовики доставляли снаряды на огневые позиции поддерживающих нас артиллеристов. Повозки полкового обоза, прикрываясь темнотой, добирались как можно ближе к позициям стрелков и минометчиков с «хлебом» войны — минами, гранатами, патронами. Уже вскоре после полуночи повара начали разжигать огонь в походных кухнях, чтобы завтрак поспел к рассвету, до выхода в атаку. Под самым носом у противника [144] бесшумно, как ночные тени, пробирались разведчики, уточняя, где и как расположены его силы. Не отрывая от уха телефонной трубки, неусыпно дежурили телефонисты, держа под контролем исправность линий связи рот с батальонами, батальонов — с командным пунктом полка, полка — с дивизией. Направляя всю эту работу, бодрствовал штаб полка. Не спалось ни командиру, ни начальнику штаба — еще и еще раз хотелось выверить расстановку сил, порядок действий в завтрашнем наступлении, по возможности предусмотреть, что предпримет в ответ на наши действия враг.
Ночная тишь и темь, лежавшие над утомленной вчерашним боем землей, были обманчивы: множество людей, занятых подготовкой к продолжению наступления, не спали. Спали только в окопах, на своих боевых позициях солдаты стрелковых рот, которым утром идти в атаку. Да и то не все: не у каждого сон оказался сильнее тревожных дум.
. Розовый рассветный час. Вот он и наступил, второй день боя. У нас на КП полка настороженная и вместе с тем спокойная тишина: все готово. Смотрим на часы. Минутная стрелка бесстрастно, размеренно движется по кругу, отсчитывая последние секунды.
Все словно содрогается окрест. Наполненный громоподобными ударами воздух упруго ударяет в уши, по нему гигантскими бичами хлещут орудийные выстрелы.
С КП нам видно: над немецким передним краем мгновенно, словно по волшебству, выросла черная роща и как по волшебству исчезла. И снова — гром. И вторично черный дым клубится впереди.
Наши батальоны поднялись из окопов. Из тех самых, откуда вчера выбили гитлеровских «гренадиров» — так именуются в германской армии обыкновенные солдаты обыкновенной пехоты, — на титулы фюрер не скуп.
Донесения комбатов пока что обнадеживают: батальоны продвигаются. С правого фланга, из боевых порядков первого батальона, уже отчетливо видны белеющие впереди хаты юго-западной окраины. Если и дальше наступление пойдет в таком же темпе — сегодня Тросна будет наша!
Но оказалось, радоваться рановато. Темп наступления с каждым часом замедляется: заговорили новые огневые точки врага, прижимая атакующих к земле, минометные батареи, которые нашим артиллеристам подавить не удалось. Как видно, за ночь немцы, подтянув подкрепления, усилили свою оборону. [145]
Положение с каждой минутой осложняется. «Нас атакуют танки, за ними — пехота», — докладывают Ефремову комбаты. «Огонь по танкам!—отдает он приказ артиллеристам. — В первую очередь — по танкам!»
И вот уже то в одном месте, то в другом впереди тянутся вверх, колыхаясь, полосы черного дыма, похожие на рваные траурные ленты: горят немецкие танки. Но все новые и новые, одетые в серую броню, стальные зверюги с черно-белыми крестами на угловатых лбах возникают перед нашей пехотой.
Некоторые танки вырвались вперед, и наши артиллеристы уже не могут бить по ним — опасно, можно поразить свою пехоту. То в одном, то в другом месте залегшая в открытом поле пехота, чтобы не быть раздавленной танками, вынуждена отойти в свои окопы.
Предельно напряженным был тот день — двадцатого июля. Отзвук той тревоги не угасает во мне до сих пор.
К вечеру бой затих. Но это не принесло нам покоя: мы знали, что с утра нам снова наступать. Наступать, несмотря на то, что за два дня боев за Тросну мы потеряли много людей. Следовало ожидать, что и противник возобновит контратаки.
Когда начало смеркаться, я, как и накануне, решил отправиться снова в свой родной второй батальон — уговаривать немцев сдаваться.
По пути, проходя траншеей, я услышал где-то совсем близко звуки музыки. Оказывается — в землянке, мимо которой иду, играет патефон. Откуда он взялся? Наверное, трофейный раздобыли. Поравнявшись с землянкой, я задержал шаг: патефон наигрывал что-то очень знакомое, вроде старинной мелодии «Мальбрук в поход собрался». Мелодия сопровождалась пением. Пел мужской, хорошо поставленный голос.
— Товарищ лейтенант! — окликнули меня из землянки. — Заходите! — Звали наши полковые разведчики, те самые, которых я обучал немецким словам, необходимым при захвате «языка».
Я вошел в землянку. На полу, на измятой соломе, стоял патефон действительно трофейного происхождения. Вокруг кружком сидели разведчики и вместе с ними капитан Сохин, их начальник. Я уже знал, что сегодня ночью разведчики пойдут на задание. Но не в привычный для них поиск. На этот раз командир полка поставил им необычную задачу. Он поставил ее потому, что за два дня убедился — взять Тросну [146] путем прямых, в лоб, атак чрезвычайно трудно, можно потерять множество людей и все равно не добиться успеха. Но где не помогает сила, там, может быть, удастся взять хитростью. Ефремов принял решение: ночью полковой взвод разведки, усиленный солдатами из роты автоматчиков, на участке второго батальона, скрытно, по разведанным ранее путям, пробирается между немецкими позициями в Тросну и внезапно атакует там противника, с расчетом вызвать у него панику. Воспользовавшись этим, батальоны сбивают растерявшегося противника с его рубежей, врываются в Тросну.
Дело непростое, рискованное. Я полагал, что разведчики перед выходом будут набираться сил, поспят. А они слушают патефон.
Сохин молча показал мне место рядом с собою и жестом приказал остановить патефон, тот смолк.
— Вот ребята интересуются, — сказал мне Сохин, — что той песни слова означают? Мы только разобрали — там что-то про Черчилля. — И скомандовал: — А ну, еще раз прокрутите!
Пластинка зазвучала вновь. Да, это был старинный «Мальбрук», который в поход собрался и затем оскандалился. Только текст ее был другой — о том, как в поход отправился Черчилль, высадил во Франции свою армию, а потом вынужден был ретироваться в Дюнкерк, где его постиг такой же конфуз, как его предшественника Мальбрука.
Я пересказал разведчикам содержание песни.
Мое сообщение их развеселило:
— Теперь Гитлер с компанией — сами как тот Мальбрук.
— Точно! После Сталинграда.
— А здесь? Тоже ведь в поход до Москвы наладились, а намальбручили им.
— И еще намальбручим, когда Тросну возьмем.
— Повеселился немец, хватит. Пора ему пластинку менять.
— Может, еще разок прослушаем, товарищ капитан? — обратился к Сохину разведчик, крутивший патефон.
— Что, понравилось? — усмехнулся Сохин. — А не надоела она тебе, товарищ начальник патефона?
— Да брось ты эту немецкую радость куда подальше! — посоветовал кто-то «начальнику патефона». — Ты лучше Жопина заведи! [147]
— Верно, Жопина! Давай еще раз! Душевная музыка.
— Жопина? — удивился я. — Это еще что за композитор.
— Точно, Жопин! — убежденно заявил «начальник патефона».
— Да тут так написано, товарищ лейтенант! — он протянул мне пластинку. На ее этикетке прочел: «Schopin».
— Это же Шопен!—рассмеялся я. — Всемирно известный композитор, гордость Польши.
— Так немцы же поляков за людей не считают, как же они польскую музыку на свои пластинки берут?
— А это не их пластинка, — я вгляделся в этикетку. — Пластинка выпущена в Варшаве еще в тридцать седьмом году. Здесь и фирма обозначена.
— Значит, у поляков гитлерюки хапнули, а теперь пластинка обратно у братьев славян. Все справедливо, братцы! Краденое отбирать надо.
— Они и «Катюшу» нашу к рукам прибрали. Вот она, тоже здесь. Вернули, родненькую.
— Может — «Катюшу» завести?
— Успеем и «Катюшу». Давай сперва Шопена!
И зазвучал Шопен. Шопен на Курской дуге.
А немного погодя, распрощавшись с разведчиками, которые остались коротать время у патефона в ожидании наступления полной темноты, я отправился своим путем. Когда я пришел в батальон, Собченко сказал мне, что поступил приказ — быть готовыми к атаке, поэтому лучше будет, если я свои речи через трубу завершу пораньше, еще до того времени, когда с противником заговорят не трубы, а стволы.
Передачу на этот раз я закончил быстро.
Вернувшись на полковой КП, я увидел, что, несмотря на глухой заполуночный час, там бодрствуют. В землянке за столом о чем-то вполголоса совещаются Ефремов и Берестов, поглядывая на вытащенную из планшетки карту, ждет с телефонной трубкой возле уха какого-то сообщения Карзов, набрасывает на себя плащ-палатку, собираясь идти куда-то в подразделение, Байгазиев. Может быть, и меня сейчас с поручением пошлют куда-нибудь? Я вопросительно посмотрел на Карзова. Тот, не отрывая трубки от уха, кивнул мне: сиди, дескать, пока.
Я присел, прикрыл глаза: как говорится, солдат спит, а служба идет. И не заметил, как заснул.
. Сколько я спал? Меня разбудил возбужденный голос Карзова: [148]
— Ну что там? Их слыхать? Порядок! Будьте готовы, ждите команды. — Не выпуская трубки, Карзов взволнованно проговорил, обращаясь к командиру полка и начальнику штаба одновременно: — Сохин — в Тросне!
Все свершилось так, как было задумано. Сохину удалось провести своих людей незаметно между немецкими окопами и выйти к Тросне.
Бросками, от усадьбы к усадьбе, они стремительно продвигались вдоль села к восточной окраине. Сохин разбил свой отряд на несколько групп, каждая из них старалась наделать как можно больше шума. Захваченным врасплох немцам уже казалось, что значительные силы русских зашли с тыла, окружают. А немцы на переднем крае, заслышав стрельбу за своей спиной, тоже всполошились. Телефонные запросы в Тросну ничего не прояснили: оттуда не отвечали — об этом нам потом рассказали пленные.
Паника из Тросны, как мгновенная инфекция, распространилась на передовые позиции. И в этот момент по ним ударила наша артиллерия. Следом за валом огня устремились батальоны. Обескураженный стрельбой в своем тылу, противник не смог оказать сколько-нибудь организованного сопротивления.
Сохин со своим «ударным отрядом», а за ними и стрелки батальонов продвигались по Тросне. Но с каждой минутой их продвижение замедлялось: противник постепенно приходил в себя, немцы все ожесточеннее огрызались огнем, пытались превратить в укрепление каждый дом, сарай, погреб. Но судьба Тросны была уже решена: более половины [149] ее перешло уже в наши руки. Поддерживая успех нашего полка, к Тросне пошел слева соседний полк нашей дивизии — шестьсот восемьдесят второй, справа, вдоль шоссе, двинулась на Тросну и соседняя дивизия.
Почти весь день двадцать первого июля шел бой за Тросну. Противник изо всех сил старался восстановить положение, вытеснить нас из Тросны. Несколько раз за день он вводил в бой танки. Временами нам приходилось переходить к обороне. Но одной мыслью жили все: выстоять — и вперед!
Отмечены в этом приказе и артиллеристы нашего полка, которые со своими маленькими пушками «сорокапятками» храбро вступали в единоборство с «тиграми» и «пантерами», по калибру пушек почти вдвое превосходивших «сорокапятку». Маленькая, стоящая на огневой пушечка, прикрытая [150] только небольшим щитом, — и бронированная надвигающаяся громадина. Промахнись «сорокопятка» с первого-второго выстрелов, третьего ей сделать уже не успеть — танк расшибет ее снарядом или раздавит гусеницами. Но «сорокопятчики» успевали. В приказе значится: командир орудия Мальцев и наводчик Штыкалов имеют получить за два подбитых танка тысячу четыреста рублей, командир взвода, то есть двух противотанковых пушек, старший лейтенант Зинченко за три подбитых танка — тысячу пятьсот рублей. Но, конечно, не ради денег старались и рисковали собой люди.
Отыскалась в приказе и фамилия моего приятеля Верещагина, который в свое время весьма успешно переквалифицировался из пехотинцев в артиллеристы. В бою за Тросну Верещагин с расчетами двух «сорокапяток» своего взвода подбил несколько немецких танков и был награжден орденом Красной Звезды.
Но цели появились вскоре после того, как Карзов вернулся на НП и доложил о выполнении задания: показались немецкие танки. Больше всего, как и прежде, на правом фланге полка, и артиллерия сосредоточила огонь по этим танкам. Но вдруг из лощинки, что тянулась впереди, вынырнуло несколько танков. Они шли в направлении стыка между батальонами, нацеливаясь прямо на полковой НП. Немецкие танкисты словно знали, что здесь на их пути не стоит ни одного нашего противотанкового орудия.
«Кто их подбил? — пытался угадать Карзов. — Я или артиллеристы, что перенесли огонь на них? В конце концов, важно не это. Важно, что танки не прошли».
Пройдет немного времени, и Карзов привинтит к своей гимнастерке рядом с Красной Звездой второй орден — Отечественной войны второй степени за отражение танковой атаки. И мы, его сотоварищи, от всей души, горячо поздравим его.
Противник еще цеплялся за Тросну. Автоматными очередями, гранатами приходилось выкуривать гитлеровцев из каждого двора, который они пытались превратить в огневую позицию. Падали сраженные фашистской пулей наши солдаты в горячую пыль уличной дороги, в лебеду и чертополох задичавших огородов, но товарищи их продолжали неуклонно продвигаться все дальше по Тросне.
Под конец дня, когда спала жара, ослаб и накал боя: противник, видя, что ему не удержаться, откатился на север, полностью оставив Тросну. Все три батальона нашего полка, пройдя село насквозь, вышли за его окраину и сразу же начали окапываться и приспосабливать оказавшиеся под рукой немецкие окопы к обороне: вдруг противник, подтянув силы, снова возобновит контратаки?
Но все же пока установилось затишье. Надолго ли?
Как только батальоны вышли за Тросну, Ефремов перенес туда КП полка. Мы расположились в двух-трех соседних погребах — на Орловщине почти в каждом деревенском дворе можно найти капитально оборудованный, иногда даже выложенный кирпичом погреб с капитальным перекрытием, с лестницей, ведущей вниз — лучшего укрытия на случай обстрела и не найти.
Тросна. Я входил в нее с каким-то особым, горделиво-радостным чувством. Ведь это было первое жилое место, в освобождении которого участвовал. Много раз потом придется мне вступать с моими однополчанами в села, деревни и города, свои и чужие, очищенные от врага. И всегда при этом охватит меня тот восторг, который в гамме человеческих чувств можно назвать чувством освободителя. И всегда, даже когда уже все на войне станет привычным, все же трудно [153] будет представить, что там, куда пришли мы, еще недавно хозяевами были фашисты, смертельные враги — вот так же ходили, стояли они здесь, как сейчас ходим и стоим мы.
С любопытством смотрел я вокруг, идя по Тросне. Почти все постройки — саманные хаты, сараи, хлевы — стоят без крыш, только над некоторыми чернеют на фоне голубого неба обугленные стропила. От многих построек остались лишь груды разваленного самана, заросшие высокой травой. Кое-где торчат из нее ржавые, искореженные остовы железных кроватей, выглядывают обломки простецкой деревенской мебели. А вот сиротливо стоит самодельная детская коляска без колес, сквозь нее проросла лебеда. Все разорено.
Помня наставления Миллера, я, пользуясь затишьем, отправился обследовать погреб неподалеку, от дверей которого тянулись оборванные разноцветные провода — уже по этой примете легко было определить, что здесь находился какой-то штаб или узел связи.
Я спустился по лестнице и при свете солнца, лучи которого падали сверху в дверь, увидел, что пол погреба сплошь усеян бумажным мусором.
. Ворошу ногой толстый слой разнообразнейшей бумаги. Что тут интересного? Вот папка с подшитыми документами! Распоряжения по какому-то батальону. Листы каких-то списков, с указанием воинских званий и должностей. Что-то неприятное глянуло на меня с фотографии. Детское лицо, парнишка лет семи. Может быть, уже и осиротел этот мальчуган? На его чистый детский лобик спускается челка. Модная прическа «под фюрера»? Переворачиваю фотографию. Крупным, еще неуверенным детским почерком выведено: «Ман либер паппи. » — моему дорогому папочке — Гансик. Внизу, тем же почерком: «Хайль Гитлер!»
Так вот почему так неприятна показалась мне эта карточка! Бросаю ее.
Выхожу из погреба, прихватив с собою кое-что из документов: посмотрю на досуге.
Смеркается. На передовой тихо. Видно, противник угомонился, [154] сегодня уже вряд ли можно ожидать его контратак.
Прихожу к погребу, в котором обосновалась штабная «оперативная часть» во главе с Карзовым — в его подчинении связные и писарь.
У входа на травке расположились Карзов и Байгазиев. Подсаживаюсь к ним. Начинаем обсуждать результаты сегодняшнего боя и высказывать прогнозы на завтра. Но тут появляется наш «командующий связью» Голенок, который довольно часто наведывается на КП полка, и сообщает сногсшибательную новость:
— А вы знаете — только что с Сохиным разговаривал сам командующий фронтом!
— Командующий? — не верим мы своим ушам. — Да он что, к нам в дивизию прибыл?
— По телефону! — Голенок заметно взволнован. — Прямо из штаба фронта, через все коммутаторы — армии, дивизии — прямо к нам, на тот телефон, что у Ефремова. Ефремов думал — его самого командующий вызывает, а оказалось — Сохина.
— Не может быть! — все еще не верим мы. — Зачем командующему Саша понадобился?
— А вот зачем. — Голенок обрывает себя на полуслове. — Да вот он сам идет, спросите, он лучше меня расскажет.
— Саша, правда? — спрашивает Карзов подошедшего к нам Сохина. — Правда, что тебя Рокоссовский к трубке вызывал?
— Правда, — отвечает Сохин сдержанно, как всегда, но вид у него несколько растерянный, словно он сам не может поверить, что разговор с командующим состоялся.
— Ну, давай садись, рассказывай!—торопим его.
— Чудак ты! — набросились мы на Сохина. — Мог бы и орден Ленина попросить!
— А как Рокоссовский узнал, что ты в Тросне отличился?
— Ефремов мне рассказал: он в штадив насчет меня докладывал. Ну из штадива «наверх» пошло, дошло до Рокоссовского. Он и велел соединить себя прямо с полком. Спросил Ефремова: «Есть у вас такой капитан? Отличился? К трубке его позовите!» — ну а дальше как я уже сказал. — Сохин перевел дух и добавил: — Я, конечно, начальство понимаю. Два дня две дивизии Тросну взять не могли. А тут взяли. Я Ефремову представления на всех разведчиков до единого, какие со мной в Тросне были, написал. И на автоматчиков. А что, ребята орденов достойны. Орлы!