Космический психолог чем занимается
«Позаботьтесь о своем экипаже». Взгляд космического психолога на самоизоляцию
«Позаботьтесь о своем экипаже». Взгляд космического психолога на самоизоляцию. Условия самоизоляции можно сравнить с полетом в космос, где квартира — капсула космического корабля, а домочадцы — члены экипажа.
Позаботьтесь о своем экипаже
Как сохранить живучесть семейного «корабля» на домашнем карантине рассказала космический психолог Анна Юсупова.
«Позаботьтесь о своем экипаже». Взгляд космического психолога на самоизоляцию
Анна Юсупова, кандидат психологических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории социальной и когнитивной психологии Института медико-биологических проблем РАН, 20 лет изучает поведение малых групп в изоляции. Это экипажи изоляционных экспериментов, на которых специализируется институт, космические экипажи и полярники.
— Космическая психология занимается вопросами изоляции человека с 60-х годов прошлого века. Опыт может сегодня помочь справиться с бытовой изоляцией, связанной с карантином, — рассказала Анна Юсупова. — Она может стать не проблемой и опасностью, а уникальной возможностью сделать то, на что в обычной ежедневной рутине не было времени и сил.
Фокус внимания сейчас перемещается из внешнего мира вовнутрь — в мир семейный и индивидуальный. Но, важно отнестись к домашнему карантину не как к отпуску, а как к работе в новых условиях.
Специалисты нашего института знают, если кандидат на долговременную изоляцию приходит с формулировкой «наконец-то отдохну от работы» или «отдохну от домашних», то его поведение в изоляции может стать проблемой для всего экипажа.
Член экипажа «Марс-500» Александр Смолеевский провел в изоляции 520 суток, моделируя полет на Марс. Это рекорд нахождения в самоизоляции ради научных целей.
Специалисты выделяют две группы стресс-факторов долговременного космического полета: соматические и психогенные.
Соматические факторы вызываются в основном невесомостью и перегрузками при старте и спуске.
В условиях домашнего карантина мы, к счастью, лишены этих особенных физиологических условий. Но, психогенные стресс-факторы космонавтов нам, «пленникам» домашней изоляции, очень близки, — говорит Анна Юсупова. — Рассмотрим их по аналогии с жизнью космонавтов на станции.
Стресс-фактор № 1. Экстремальный характер полетной ситуации
Весь космический полет (он длится в среднем 6 месяцев) – это ежесекундный риск для жизни и здоровья космонавта. В нашей ситуации экстремальность — это необычность ситуации. По сути, впервые со времен «железного занавеса» Европа оказалась закрытой для перемещений, закрытыми оказались целые города.
Стресс-фактор № 2. Деятельность космонавта в полете
Очень сложная, требующая владения несколькими профессиями, напряженная деятельность с очень плотным графиком. Это постоянный ремонт станции, приготовление пищи в условиях невесомости.
В бытовой самоизоляции приходится не только работать удаленно, но и параллельно заниматься хозяйством, общаться с близкими.
Как справляются с мультизадачностью и автономностью космонавты? Они планируют и проявляют свободную творческую инициативу. Распределяют работы между участниками малых групп, соблюдают график работы. Это все применимо и для домашней изоляции.
Стресс-фактор № 3. Ограничение жизненного пространства
На языке космической психологии это называется деформация сенсорного поля. Изоляция это в первую очередь ограничение объема личного пространства, которое из-за карантина изменилось кардинально — люди оказались запертыми в своих квартирах с детьми и домашними животными.
Стресс неизбежен — общение с близкими становится слишком тесным, не всегда хочется так близко и так долго находиться рядом друг с другом. Это все может вызвать нешуточное напряжение на физиологическом уровне: повышение пульса, учащение дыхания.
Что можно сделать?
У космонавтов, несмотря на ограниченное пространство космической станции, есть каюта — очень маленькая, но своя.
Если в квартире совсем мало места, можно договориться о порядке одиночного пребывания в отдельной комнате.
«Позаботьтесь о своем экипаже». Взгляд космического психолога на самоизоляцию
Очень важный момент. Ограничение уровня шума. На международной космической станции уровень постоянного шума около 60 децибел. Это очень много. Тяжело спать, садится слух, в целом шум сильно раздражает.
К счастью, в наших домах нет такой громкой вентиляции и такого количества оборудования, как на станции, но разговорчивые близкие и музыкальный фон, который мы не выбирали, тоже может пошатнуть психологическое состояние.
Недаром, в эксперименты по долговременной изоляции, особенно в полярные зимовки, отбирают людей неразговорчивых. Болтливость в изоляции может стать реальной проблемой. Это, по сути, еще одно посягательство на личное пространство.
«Наибольший эффект объединения членов небольшого коллектива обеспечивается максимальным их разъединением. Разделение обязанностей, нарочитая сдержанность, разделение пространства, исключение повышенной разговорчивости». Борис Алякринский, врач, занимавшийся подготовкой космонавтов, 1975 год.
Человеческий мозг реагирует, как на чрезмерное стимулирование, так и на его недостаток. К примеру, поменялась еда. Раньше можно было сходить в кафе, выпить кофе в пекарне, теперь основной рацион — 10 кило гречки, которая была куплена в паническом порыве.
У космонавтов отсутствие привычной еды — это проблема. Но в космическом полете вообще меняется восприятие вкуса. То, что казалось вкусным на земле, уже не такое вкусное в космосе. Поэтому любая новая еда — источник радости.
В условиях карантина можно заказать свежие фрукты, орехи, сухофрукты через службу доставки. В изоляции надо разбивать однообразие, еда — один из лучших способов достижения этой задачи.
Первый эффект изоляции на физическом уровне — это гиподинамия.
Мы мало ходим, мало двигаемся. Если мышцы не загружены, они ослабевают — равно как и нервы, которые не получают достаточной стимуляции от движения мышц. Это может приводить к астенизации центральной нервной системы (главный признак — раздражительная слабость), даже в условиях домашнего карантина. На борту космической станции это реальная проблема. Поэтому основной способ психологической самоподдержки космонавтов, — это физкультура. Поэтому не пренебрегайте домашней физкультурой, рассматривайте ее как вклад не только в физическое здоровье, но и в психологическое.
В отличие от космонавтов мы не испытываем существенной зрительной депривации. Космонавты в течение 6 месяцев видят вокруг себя черное небо, стены станции, приборы, одних и тех же немногочисленных людей. Поэтому основное зрительное удовольствие — это смотреть на Землю, фотографировать ее, снимать на видео. Никто так не ценит красоту Земли, как космонавты.
В домашней изоляции мы включаем телевизор и интернет, но их содержимое с сенсорной точки зрения очень монотонно, однообразно и токсично. В результате повышается уровень тревоги. Потому что самыми тиражируемыми оказываются слухи и информация, вызывающая негативную реакцию.
Стресс-фактор № 4. Социальная депривация
Круг общения, как в домашней, так и в космической изоляции, с одной стороны, очень резко сужается, с другой, интенсифицируется.
В идеале — на карантине мы можем больше внимания уделить своим близким, поговорить обо всем, на что раньше не хватало времени. Но, это касается семей, живущих в одной квартире. А, ведь есть одинокие или отдельно живущие пожилые люди, которые в условиях карантина лишены живого, личного общения, практически, как космонавты, для которых, кстати, на МКС проходили испытания робота-помощника с голосовым управлением. Чем мы можем помочь своим пожилым родственникам? Попросить ограничить просмотр теленовостей, порекомендовать аудиокниги, подарить голосового помощника, с кем можно будет поддерживать диалог.
Но, даже самые близкие люди могут начать раздражать — не совпадают взгляды на карантин, начинаются споры, кто-то агрессивно навязывает свое мнение, в сотый раз рассказывает одну и ту же историю и т. д. Космонавты с эффектом навязанного общения борются самыми простыми способами.
«Позаботьтесь о своем экипаже». Взгляд космического психолога на самоизоляцию
Это банальные советы, но они очень хорошо работают. Читайте книги, ведите дневник, который сам по себе является отличным способом самоконтроля.
Стресс-фактор № 5. Проблемы межличностного общения в экипаже
Любая совместная изоляция ведет к обострению замалчивавшихся проблем и конфликтов. Такую изоляцию очень хорошо знают мамы в декрете — проблемы в паре достигают своего критического пика именно в этот период жизни женщины. В космических экипажах межличностная напряженность возникает чаще, чем хотелось бы.
Поэтому основной принцип в изоляции — это не обострять проблемы, а смягчать их, оберегать своих партнеров по экипажу от собственных негативных эмоций.
Забота о близких работает в любой изоляции, и в космической, и в наземной. В условиях домашней изоляции может проявляться так называемый «синдром жен подводников»: муж очень редко бывает дома, пара живет параллельными жизнями, и, когда муж наконец, завершив карьеру, возвращается домой, выясняется, что супруги совершенно не знают друг друга. Это может быть как приятным, так и неприятным сюрпризом. Супруги, в течение многих лет встречавшиеся только после работы, вечером, перед сном, в условиях карантина могут обнаружить, что рядом чужой человек, с которым не о чем поговорить. Кстати, есть и обратная ситуация, когда в изоляции лучше всего чувствуют себя пары, которым комфортно молчать друг с другом. Так что изоляция лучший маркер для отношений.
Стресс-фактор № 6. Нештатные ситуации, срывы в выполнении пилотной программы
В космическом полете случаются проблемы в работе систем жизнеобеспечения, существенные сдвиги в расписании, невозможность выполнить определенные работы. Каждый космонавт знает, как много нештатных ситуаций возможны. Символично, что перед каждым полетом космонавты смотрят фильм «Белое солнце пустыни», в котором герои проживают каждую минуту как последнюю и перед смертью сохраняют достоинство и иронию.
Обычный человек даже к риску для здоровья относится халатно, что уж говорить о большем. В первые дни карантина многие устремились на пикники и прогулки. Игнорирование рисков для себя и для других в актуальных условиях карантина пора менять, ориентируясь на пример космонавтов, которые несут ответственность не только за других, но, и за себя тоже. Вообще, идея изоляции связана с пониманием хрупкости своей и чужой жизни.
Стресс-фактор № 7. Лимит и дефицит времени
В космическом полете расписание каждого дня очень плотное, выбиваться из него — значит, лишать себя свободного времени. Одинаковых дней в космосе не бывает. В условиях карантина ситуация обратная.
Свободного времени может оказаться слишком много. Как это ни парадоксально, безделье может вызвать состояние астенизации центральной нервной системы. Оно проявляется, например, в перепадах настроения, нарушении сна, изменении пищевых потребностей. У человека мало сил, его все раздражает.
Как это предотвратить?
Стресс-фактор № 8. Нерациональная организация распорядка дня
В космическом полете нарушение режима труда и отдыха ведет к снижению надежности работы, влияет как на психологическое, так и на физиологическое состояние космонавта.
В ситуации домашней изоляции режим дня — основа хорошего самочувствия.
Многие космонавты говорят о духовном росте после долговременного полета, когда мелочи уходят на второй план. Начинаешь ценить то, что имеешь. Особенно близких людей.
Космический психолог чем занимается
Инструментарий
Программы обучения
Тренер и группа: секреты профессионального мастерства. Технологии управления процессами групповой динамики
Тренер и группа: секреты профессионального мастерства
Скоро
Съезд дошкольных и школьных психологов в области образования
Международная научно-практическая конференция «Общение в эпоху конвергенции технологий»
«Рахимовские чтения — 2021. 20 лет факультету психологии БГПУ им. М. Акмуллы: преемственность поколений»
Всероссийская научно-практическая онлайн-конференция «Социальная психология личности и группы в трансформирующейся России»
Международная научная конференция «Психологическое время и жизненный путь: каузометрия и другие подходы»
Космический психолог об отборе и подготовке космонавтов
Автор
12 апреля мы празднуем День космонавтики. О том, какие качества нужны профессиональным космонавтам и как психологи работают с людьми при подготовке к космическим полетам, проекту Intalent/Траектория таланта рассказала Ольга Ивановна Карпова — старший научный сотрудник Института медико-биологических проблем РАН, член-корреспондент Российской академии космонавтики имени К.Э. Циолковского.
— Чем занимается Институт медико-биологических проблем?
— Институт осуществляет медико-биологическое обеспечение участников космических полетов, а также проводит научные исследования в области биологии и космической медицины. Нас интересуют различные направления: физиология, биохимия, радиационная биология и т.д.
— Чем занимаетесь вы?
— В мои обязанности входит научная работа, а также отбор космонавтов и их психологическое сопровождение.
— Как психологи отбирают будущих космонавтов?
— Чтобы попасть в отряд космонавтов, кандидат должен пройти медкомиссию. Помимо медицинского обследования, она включает в себя и психологический отбор. Он состоит из нескольких частей. Еще до знакомства с человеком я изучаю его документы (медицинские выписки, образовательные «корочки» и сертификаты, характеристики с места работы). Затем я беседую с врачами, которые обследовали кандидата, узнаю, какие у него есть особенности. Наконец, мы встречаемся с человеком лично, и я провожу клиническую беседу и тестовую работу. Чтобы понять, подходит ли кандидат, я использую различные психологические методы, которые позволяют оценить конкретные личностные характеристики — лидерство, мотивацию и т.д., а также высшие психические функции, важные для профессии, — скорость реакции, переключение внимания, специфику мышления и т.д. Также я проверяю, способен ли человек адаптироваться в малой группе, как он себя оценивает, может ли при необходимости взять на себя ведущую роль.
— Если человек успешно проходит медкомиссию и психологический отбор, его зачисляют в отряд?
— Нет, после того как я заканчиваю психологическое обследование, собирается экспертная комиссия и дает общее заключение о допуске к спецтренировкам. Список допущенных к тренировкам людей мы передаем в Научно-исследовательский испытательный центр подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина. Там кандидаты работают с центрифугой, с погружением и т.д. после чего комиссия оценивает их результаты и решает, войдут ли эти люди в отряд космонавтов.
— Вы упомянули, что занимаетесь и научной работой. Что именно вы исследуете?
— Мы проводим различные эксперименты, где моделируем ситуации, с которыми могут столкнуться космонавты. Например, у нас был эксперимент «Марс-500», имитирующий межпланетный перелет. В ходе него участники 520 дней пробыли в изоляции в замкнутом пространстве. Также мы проводили множество исследований с месячной и двухмесячной изоляцией. Ряд экспериментов был направлен на изучение выживаемости человека при повышенном давлении, при повышенной влажности и температуре в рамках моно- и смешанных экипажей.
Эксперимент «Марс-500» наглядно показал нам проблему, с которой предстоит столкнуться космонавтам — задержку связи. Если я связываюсь с участником экспедиции и говорю ему «привет», то он получит мое сообщение только спустя 20 минут. Оказать помощь в реальном времени становится невозможным.
Очевидно, экипаж космического корабля должен быть готов работать автономно. А наша задача — научить космонавтов избегать конфликтов, организовать автономную психологическую поддержку, а также тщательно продумать состав экипажей. Все эти этапы экспедиции предстоит проработать на Земле в условиях модельных экспериментов, и лишь затем реализовать в космосе.
— Как психологи работают с космонавтами, находящимися на орбите?
— На базе Центра управления полетами существует медицинская группа, состоящая из врачей, психоневрологов, специалистов по режиму труда и отдыха и людей, обеспечивающих психологическую поддержку экипажа. Я руковожу последними тремя направлениями. Мы следим за тем, чтобы космонавты соблюдали режим труда и отдыха, не перегружались, достаточно тренировались. Проводим психоневрологический контроль — наблюдаем за психологическим состоянием участников полета. Мы должны поддерживать определенный уровень работоспособности, отслеживать конфликтные ситуации и помогать их разрешать.
И, конечно, мы оказываем космонавтам психологическую поддержку. С развитием технических средств это стало легче делать: сейчас появились компьютеры на борту станции, налажены каналы телефонной связи. Раз в неделю проходят приватные конференции, во время которых космонавты обсуждают с психологом проблемы или задают вопросы, которые у них возникли. Кроме того, при необходимости космонавт может позвонить психологу в любой момент. Средства связи позволяют нам давать запрашиваемую информацию практически в реальном времени.
— Есть ли какая-нибудь специфика в консультировании космонавтов?
— Не сказала бы, это обычные люди. Конечно, окружающая агрессивная среда, от которой космонавтов отделяет лишь тонкая стенка корабля, накладывает свой отпечаток, но эти специалисты прекрасно подготовлены к работе в таких условиях. Хотя, когда я только пришла работать в Институт, я испробовала многие вещи, с которыми сталкиваются космонавты, на себе. Например, покрутилась на центрифуге, посидела на кресле КУКа (аппарате для тренировок вестибулярного аппарата — прим. сайта), чтобы понимать, как человек себя при этом чувствует.
— Как вы стали космическим психологом?
— Довольно спонтанно. Я собиралась поступать на биологический факультет МГУ, но потом поняла, что физика и химия — это все же не мое, куда больше я тяготею к гуманитарным дисциплинам. Тогда я пошла на психологический факультет МГУ и не пожалела ни на минуту. Я занималась психофизиологией (дисциплиной на стыке психологии и нейрофизиологии — прим. сайта). Как сейчас помню — на своих первых лабораторных работах я исследовала нервные узлы виноградной улитки и поражалась тому, как они красивы. Затем я изучала ориентировочную деятельность кроликов (по параметрам электроэнцефалограммы) и только потом стала заниматься мозговыми механизмами памяти и зрительного восприятия у человека. Именно это позволило мне заниматься изучением деятельности мозга в условиях невесомости.
Когда я училась в университете, еще существовала практика распределения — обязательного трудоустройства выпускников на предприятия, нуждающиеся в специалистах. Так я попала в НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина на кафедру нормальной физиологии и биофизики. Параллельно с работой там я начала преподавать психофизиологию, а позже перешла на кафедру психиатрии и наркологии, консультировала людей с наркоманией и алкоголизмом. А потом у меня родилась дочь, и я не стала возвращаться на работу в медучреждение закрытого типа, требовавшее от меня регулярных дежурств. В конце 1983 года мне предложили пойти в Институт медико-биологических проблем РАН, и я согласилась, о чем ни минуты не пожалела.
— Какое образование лучше получить, чтобы заниматься космической психологией?
— Для этого нужно получить качественное психологическое образование. Сегодня я периодически сталкиваюсь с выпускниками психологических вузов, которые умеют работать исключительно с тестами, и при этом не знают законов развития психики, законов развития восприятия, не разбираются, как формируется память, имеют весьма смутные представления о физиологии, анатомии, антропологии. Эти люди попросту не понимают, как все устроено, а ведь это важно для нашей работы. Чтобы стать хорошим специалистом, я рекомендую учиться в МГУ, Ленинградском государственном университете имени А.С. Пушкина, Московском государственном психолого-педагогическом университете. Там работают люди, воспитанные на классической психологии.
— Какими компетенциями должен обладать космический психолог?
— Когда моя дочь искала свое призвание, я ей говорила, что редко встречаются люди, которым дано разрешать конфликты уже в детском возрасте. А у нее была эта способность. В классе учителя называли ее «тихий лидер». Когда происходила какая-нибудь заварушка, ей так и говорили: «Пойди, разберись». Она шла, выслушивала участников конфликта и предлагала, что можно сделать. И дети делали — вот что удивительно. Так понять ситуацию дано не каждому, и если эта способность есть, она сильно облегчает работу. Впрочем, этому можно научиться и на психологическом факультете.
— Кем может стать космический психолог, решивший попробовать себя в чем-то новом?
— Этот специалист может работать кем угодно, начиная от менеджера по продажам и заканчивая турбизнесом и руководством коллективами. Ведь у психолога появляются навыки «чтения» людей, и это поможет найти подход к тому или иному клиенту. Если же человек хочет остаться психологом, но изменить сферу деятельности, он может работать в семейном консультировании или с представителями других экстремальных профессий, например, с сотрудниками МЧС, МВД, заниматься психологией спорта высоких достижений и консультировать спортсменов. Везде, где есть сверхсильные нагрузки, будет потребность в этом специалисте.
— От чего может устать психолог, работающий в сфере космонавтики?
— От того, что научных сотрудников часто оценивают по количеству написанных ими статей за определенный период времени или даже по количеству страниц в этих статьях. А ведь чтобы подготовить действительно толковое исследование, необходимо потратить уйму времени. Нужно поставить проблему, провести теоретический обзор всего, что было сделано ранее, подобрать методы, аппаратуру, разработать эксперимент, получить данные и на основании этих данных написать научную работу. Это огромный труд. А когда от человека требуют публиковать не менее пяти статей в год, ему поневоле приходится жертвовать качеством в угоду количеству. Например, после проведения эксперимента «Марс-500» мы целых пять лет работали с полученным материалом, анализировали его. И мне кажется, что это правильный подход — тщательно и всесторонне изучить данные, а не, рассмотрев небольшую часть из них, бежать сразу публиковать статью.
— Что вы могли бы посоветовать почитать или посмотреть человеку, который хочет стать психологом и работать с космонавтами?
— Можно почитать Алексея Леонтьева «Деятельность. Сознание. Личность», закрыв глаза на цитаты Карла Маркса, Ленина и т.д. Полезно почитать труды Льва Выготского, Блюмы Зейгарник, Евгении Хомской, Александра Асмолова, Зигмунда Фрейда, Гарри Стэка Салливана, различных неофрейдистов. В целом, я рекомендую вначале познакомиться с историей психологии, а потом понять, что именно из этого интересно.
Кроме того, рекомендую посмотреть «Обмани меня» и «Доктор Хаус». Это очень любопытные психологические сериалы, школьникам должно понравиться.
«Уже не человек»: космический психолог рассказала, что делает с людьми полет в Космос
Космическое путешествие, которое с каждым днем становится все популярнее и популярнее, тем не менее, не проходит бесследно для здоровья тех, кто отважился отправиться в такой вояж.
Ничто не проходит бесследно, и уж, конечно же, полет в Космос. И речь идет не о славе, а о здоровье тех, кто решился отправиться в путешествие к звездам. О психологической стороне полета рассказала космический психолог, ведущий научный сотрудник лаборатории социальной и когнитивной психологии Института медико-биологических проблем Российской академии наук Анна Юсупова. Отметим, что эта лаборатория уже 20 лет занимается изучением поведения малых групп в изоляции. Речь идет о таких группах, как космические экипажи и полярники.
«Это хорошо, что непрофессионалы полетели в космос. За последние несколько месяцев в космос полетело столько непрофессионалов (российский «киноэкипаж» и американский экипаж Илона Маска), сколько не летало за все предыдущие годы развития космонавтики. Это абсолютное нормальное и закономерное развитие космической отрасли. Космос становится более доступным для людей», — сказала порталу «Доктор Питер» космический психолог.
В то же время специалист обратила внимание и на этическую сторону момента. Помимо того, что из-за съемок фильма на орбиту не полетел ведущий сотрудник РКК «Энергия»
Из-за съемок фильма в космических условиях, на орбиту не полетел ведущий сотрудник Ракетно-космической корпорации «Энергия» 52-летний Андрей Бабкин, который готовился к этому полету 10 лет, но из-за возраста Космос теперь для него закрыт навсегда, пояснила психолог. Также Юсупова обратила внимание на то, что было отложено возвращение на Землю космонавтов, находящихся на МКС. Российские и американские астронавты полгода находились на космической станции, теперь им еще столько же предстоит там быть.
А «киноэкипажу» от первого и краткосрочного полета может грозить космическая болезнь, которая похожа на морскую, сказала психолог.
«Краткосрочный полет, скорее всего, будет омрачен определенными физиологическими сложностями, с которыми сталкиваются практически все новички на станции. Но различные последствия для здоровья, которые возникают при долговременных полетах, «киноэкипаж» получить не успеет», — успокоила Анна Юсупова.
Как иногда иронизируют врачи, «космонавт — уже не человек», и все из-за многочисленных «побочек», которые могут возникнуть после полета.
Прежде всего, названы космические факторы риска. К ним относятся:
-Изменения в работе вестибулярного аппарата и координации движений
-Снижение и перераспределение минеральной плотности костей
-Изменения гормонального фона и обмена веществ за счет отрицательного азотистого баланса. Как следствие, замедляется утилизация глюкозы, изменяется водно-солевой баланс тела.
-Перераспределение жидких сред в организме в связи с отсутствием земной гравитации, в связи с этим — изменение работы сердечно-сосудистой, лимфатической и других систем.
Сразу же после старта в организма происходит сосудистый и гормональный «взрыв». Потом система «успокаивается» и начинает воспринимать новое гормональное состояние как норму.
Вице-президент РАН, основоположник гравитационной физиологии Анатолий Гринорьев признался, что полеты влияют на почки. Оказалось, что сверхнагрузки приводят к перераспределению крови и нарушают проницаемость почечных мембран. По счастью, после прекращения воздействия, все функции возвращаются в норму.
Кроме того, космонавту грозит потеря костной массы. Поскольку в условиях невесомости мышцы спины и ног практически не работают, начинают слабеть, то в конечном итоге они становятся меньше и могут атрофироваться. Так что без регулярных упражнений космонавты могут потерять до 20% мышечной массы за какие-то 5–11 дней.
Помимо этого, до 40% космонавтов после возвращения на землю испытывают проблемы со зрением. Обычно это воспаление зрительного нерва или проблемы с сетчаткой глаза. У многих космонавтов отмечалось временное бесплодие. Медики связывают это с высокой дозой ионизирующего облучения, к которому чувствительны половые железы. У женщин в космосе чаще встречалась мочекаменная болезнь, выше риск заболеть радиационно-индуцированными видами рака: раком яичников, молочной железы, щитовидной железы. Именно поэтому женщинам настоятельно рекомендуют ограничить срок пребывания в космосе 187 днями максимум.
Также космический психолог считает не меньшим потрясением и возвращения на Землю, в наш мир. Юсупова говорит, что у человека меняется взгляд на жизнь, и он начинает по-новому ценить природу, общество, как будто оттуда, из Космоса, посмотрел на всё сторонним взглядом.