Белла ахмадулина сны о грузии
Сны о Грузии
Сны о Грузии — вот радость!
И под утро так чиста
виноградовая сладость,
осенявшая уста.
Ни о чем я не жалею,
ничего я не хочу —
в золотом Свети-Цховели
ставлю бедную свечу.
малым камушкам во Мцхета
воздаю хвалу и честь.
Господи, пусть будет это
вечно так, как ныне есть.
Пусть всегда мне будут в новость
и колдуют надо мной
милой родины суровость,
неясность родины чужой.
Статьи раздела литература
Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».
Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.
Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.
Электронная почта проекта: stream@team.culture.ru
Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».
В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».
Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.
Белла ахмадулина сны о грузии
“Сны о Грузии” — так называлась моя изданная и переизданная в Грузии, в Тбилиси, в издательстве “Мерани”, книга.
Я, когда писала что-нибудь, никогда не думала о “книге”, о собрании моих сочинений.
То обстоятельство, что некоторые мои сочинения были впервые опубликованы в Грузии, а не в Москве, — не моя заслуга, и не в этом причина так любить место земли: САКАРТВЕЛО. Эти слова посвящены не книге, не стихотворениям моим, которые я написала недавно, которые я снова назвала “Сны о Грузии”.
Мне приснилось имя этого места земли: так ясно, так слышно, что я проснулась в слезах, но потом весь день улыбалась, и те, кто не знал, что значит САКАРТВЕЛО, — стали лучше, радостнее ощущать себя на белом свете.
Это было в московской больнице имени Боткина. Я не хворала, но, по доброму усмотрению врачей, была в больнице, где по ночам писала, — некоторые мои слова относятся к разным местам моего обитания на этой земле, всей земле.
Больница — пока ты здрав и жив — удобное пристанище для дум не о себе, а о других.
“Возлюби ближнего твоего, как самого себя”, — мне не однажды приходилось думать об этих словах, но я любила ближнего более, чем себя.
Ежели некто повинен в таковом грехе, он повинен перед другими, перед ближним и дальним, этот грех тяжело искупаем, но прощаем свыше, — при обязательном условии искупления вины, исполнения долга, диктуемого свыше.
Эти незамысловатые рассуждения относятся лишь ко мне.
С таким тщанием и так долго пишу я предисловие к моим сочинениям, написанным ночами в больнице… Доктор Боткин не мог знать о больнице его имени, построенной для бедных и страждущих в 1911 году Кондратием Солдатенковым, благотворителем, сострадателем, издателем.
Кто одаряет (а порой — огорчает) нас снами? Я пробовала сама перевести грузинские слова на русский язык, у меня ничего не вышло: я не умею писать по-грузински, но я и во сне слышу грузинскую речь, грузинское пение.
Грузия, Сакартвело — свет моей души, много ласки, спасительного доброго слова выпало мне в этом месте земли, не только мне — многим, что — важнее.
О Гмерто, пишу я, — о Боже, храни этот край земли и все, что мы видим и знаем, и то, что нам не дано знать.
Имена тех, кому посвящены эти стихи, да не будут забыты.
1 Сикварули — любовь ( груз. ).
5 Карачохели — гребец на праздничной освещенной лодке по Куре.
6 Амиран — герой грузинских мифов и легенд (сродни Прометею). В этом случае — имя покойного друга.
7 Гелати — храм, построенный царем Грузии Давидом Строителем.
8 Строители храма на вершине горы.
9 Александр Цыбулевский — поэт, друг Булата Окуджавы и других русских и грузинских поэтов.
2 Моди, чемо швило — пойди ко мне, дитя мое ( груз. ).
3 Иа наргизи, аи иа — это нарцисс, это фиалка (первые слова учебника).
4 Хо, ки — по-грузински — да, более уважительно — диах.
5 Нахвамдыс — до свиданья.
6 Гамарджоба — здравствуйте.
Авелум. Отару Чиладзе
Явилось торжество и отшумело
на перепутье новогодних лун.
Да, только одиночество шумера
могло придумать слово “Авелум”.
В чем избранная участь Авелума —
живущий врозь и вольно, или как?
Не вместе, не вдвоем, не обоюдно?
Пусть будет неприкаянным в стихах.
Так свой роман нарек Отар Чиладзе.
Давненько мы не виделись, ау!
Печального признанья начинанье
ловлю, преображенное в молву.
А помнишь ли, Отар, как наш хабази 1 —
схож с обгоревшим древом, сухопар —
нырял в полымя пасти без опаски
и был невидим — лишь высокопят.
Как молодость сурова и свободна:
лик Анны, улыбающейся мне,
застолий наших остров — дом Симона,
цирк, циркулем очерченный в окне.
Или другой холодной ночи жженье —
высокогорный, с очагом, духан.
Снегов официантку звали: Женя, —
внимавшую то пенью, то стихам.
Я обещала с ней не расставаться —
беспечному в угоду кутежу,
и, клятве легкомысленной согласно,
вот — слово мимолетное держу.
А после — звезды звездами сменялись,
и, под присмотром Бога самого,
мы пропасти касались и смеялись,
разбившись над ущельем Самадло.
И впрямь смешно — легко, а не сторожко
над бездной притягательной висеть.
В снегу была потеряна сережка —
ты не нашел, зато сумел воспеть.
Осталась в долгопамятном помине
грядущей жизни маленькая треть.
Моя свеча — прилежна, ей поныне
сопутствует Галактиона тень.
Я сумрачно тоскую по Тбилиси,
Метехи вижу, веки притворив.
Хочу спросить: наития сбылись ли
всех дэвов — в шапке вымыслов твоих?
Когда я снова полечу-поеду —
средь времени отрав или отрад!
Отар, пошли мне чудную поэму!
Или меня отринул ты, Отар?
Не быть мне ни повинной, ни подсудной
пред роком, чей пригляд неумолим,
пред распрей меж Бичвинтой и Пицундой,
пред городом твоим, но и моим.
Так, при свече, с любовью и печалью,
в ночи от хвойных празднеств затаясь,
— Рогора хар? 2 — тебя я вопрошаю.
Да, авелум — когда бы не Тамаз.
Но есть и я. И свет небесный — с нами.
Душа, как снег — и твой, и мой, — свежа.
Нечаянно содеяла посланье
то ль я, то ли иссякшая свеча.
1 Хабази — пекарь, ныряющий в тонэ (печь для выпекания хлеба, углубленная в землю).
2 Рогора хар? — Как ты? (груз. в смысле: “Как поживаешь?”, “Как чувствуешь себя?” и т.п.)
Белла ахмадулина сны о грузии
Сны о Грузии — вот радость!
И под утро так чиста
Ни о чём я не жалею,
в золотом Свети-Цховели
ставлю бедную свечу.
Малым камушкам во Мцхета
воздаю хвалу и честь.
Господи, пусть будет это
вечно так, как ныне есть.
Пусть всегда мне будут в новость
и колдуют надо мной
милой родины суровость,
нежность родины чужой.
Субботник шатается, песню поющий.
Приёмник нас хвалит за наши свершенья.
При лютой погоде нам будет сподручней
приветить друг в друге черты вырожденья.
Пространство Сакартвело — изобильно и несет в себе духовное освобождение. Это место, где воскресает душа, где мысленные встречи с обитателями занебесья радостны и светлы. «Мне приснилось имя этого места земли: так ясно, так слышно, что я проснулась в слезах, но потом весь день улыбалась, и те, кто не знал, что значит САКАРТВЕЛО, — Грузия, Сакартвело — свет моей души, много ласки, спасительного доброго слова выпало мне в этом месте земли, не только мне — многим, что — важнее», — писала она в предисловии к новому грузинскому циклу.
Сложные и неоднозначные исторические отношения и пересечения двух родин у Ахмадулиной находят свое разрешение в сфере духовности, которая парит над политическим режимом. Обе родины объединены темой Таинства, по-разному раскрывающейся в пространстве каждой из них. В пространстве «родины суровой» движение к Таинству происходит в одиночку («Субботник окончен. Суббота — в зените./ В Тарусу я следую через Пачево »); в пространстве «нежной родины» — всегда в сопровождении единомышленников. «Вероятно, у каждого человека есть на земле тайное и любимое пространство, которое он редко навещает, но помнит всегда и часто видит во сне», — писала Ахмадулина в «Воспоминании о Грузии». В ее поэзии тех лет Грузия противопоставлена России как мечта с «золотым Свети-Цховели » — реальности с разрушенными храмами (« Урод и хам взорвет Покровский храм…»).
мне — пляшущей под мцехтскою луной,
мне — плачущей любою мышцей в теле,
мне — ставшей тенью, слабою длиной,
не умещённой в храм Свети-Цховели …
(«Мне — пляшущей под мцехтскою луной…», 1956 г.)
Собор Свети-Цховели в Мцхете — это духовный центр Грузии. Там хранится хитон Господень — святыня православного мира. В переводе с грузинского « Свети-Цховели » означает «животворящий столб», и этой символикой проникнуто описание храма во втором цикле:
Спасли грузины убиенный Дождь —
воскресли струи строк и уцелели,
и всё совпало: маленькая дочь,
(«Памяти Симона Чиковани»)
Удвоенность молитв прими,
не дай, чтоб небо помертвело
свирельное с и к в а р у л и —
(«Памяти Гурама Асатиани »)
И в предисловии к новым «Снам о Грузии» она повторяет свою молитву: «о Боже, храни этот край земли и все, что мы видим и знаем, и то, что нам не дано знать».
(«Памяти Симона Чиковани»)
Кто в эту ночь молился обо мне,
сберечь меня просил святую Нину?
Эту загадку она пытается разрешить всем изощренным ходом стихотворения. У Ахмадулиной раскрытие тайны (а стихи ее выстраиваются вокруг таинственных намеков, которые требуют прояснения) становится тропкой, ведущей к Таинству. На то, куда ведут следы тайны, обычно указывает дата, включенная в текст. В «Памяти Симона Чиковани» дата обозначена в конце: «День августа иссяк двадцать шестой». Можно, конечно, предположить, что это дата написания стихов. Но это мало о чем говорит. Дата в стихах Ахмадулиной обычно проливает свет на скрытые увязки в сюжете. На продуманности сюжета она настаивает, обрамляя стихи завязкой и развязкой.
Вот уже завершается круг.
Прежде сердце живее стучало.
И перо выпадает из рук
и опять предвкушает начало.
Св. Нина, жившая в Иерусалиме, прослышав от иудеев из Иверии (Грузии), посещавших на Пасху Иерусалим, о язычниках, населявших их страну, решила отправиться туда, чтобы распространить среди язычников учение Христа. По преданию явившаяся во сне Богоматерь благословила ее, и святая отправилась в путь. Достигнув Мцхеты, она начала свою просветительскую деятельность.
Преподобный Давид пришел в Грузию из Сирии. Он поселился вблизи Тбилиси, но вскоре удалился в Гареджийскую пустынь.
Глаза лирической героини превращаются в средоточие пустыни, по которой столетия спустя странствует Давид:
пустыню глаз до нужных им деяний.
Моим глазам плач возбранён давно,
он — засуха за твердою оградой…
Пустыня внутри нее — это пустыня духовной наполненности. («Пустынники и девы непорочны», — процитирует она молитву Сирина в пушкинском переводе в «Глубоком обмороке», также исполненном метафор пустыни.) Св. Давид проецируется и на пространство больничной палаты, но обнаружение его присутствия требует незаурядных аналитических способностей от лирической героини. В этом она подобна Шерлоку Холмсу (или его остроумному создателю).
Вот она общается с медсестрами из Кимр. Одну из них зовут Татьяной (привет от Пушкина!). Если кто-то сомневается, что имеется в виду именно Пушкин, Ахмадулина уточняет:
«Я Вам пишу»… — вот и пиши, радей!
Как Таня к няне, я приникну к Тане.
(«Памяти Симона Чиковани»)
Пушкин — знак присутствия первой родины. Где первая — там и вторая. Нужно только открыть «внутренние очи». «Люблю мою со всем, что есть, игру / за тайный смысл, за кроткие приветы», — пишет Ахмадулина в «Глубоком обмороке». И поиску «кротких приветов» она посвящает последующие строфы своего поэтические расследования.
Вначале она углубляется в подробности жизни Татьяны. Куда приведет ниточка?
Дочь Татьяны зовут Ольгой (снова Пушкин). Она выспрашивает об Ольге, и вот тут…
«Привет» первый: в Ольгу влюблен… грузин.
В дочь Тани Ольгу был влюблён грузин.
Влюблён и ныне. Объясните, дэвы :
как он попал в остуду кимрских зим?
Совпадение удивительное. Но она в совпадения не верит. Она верит в Божий промысел, в Соучастие, в Присутствие, но никогда не в случайность. Линия неслучившейся помолвки становится метафоричной, отражая исторический план и современные отношения двух народов, где Грузия играет роль жениха, а Россия — невесты. При этом целомудренное начало несет Грузия:
Манил он Ольгу в Грузию свою,
но запретил и проклял мини-юбку.
Назло ему, возрадовав семью,
невеста предпочла соседа Юрку.
Следующая ошеломляющая подробность — имя поклонника Ольги:
К тому же он — Давид, иль, вкратце, Дэви.
Отсюда сразу три «кротких привета». Первый — связь со святым Давидом, второй — связь с царем Давидом Строителем. Оба обыгрываются в тексте:
Святой и царь, всех кротких опекун,
Он в честь твою крещен и наречён.
Третий относится к уменьшительному «Дэви», рифмующемуся с « дэвы ». При этом увязка между святым Давидом и дэвами тоже не упускается из виду:
Да охранит меня святой Давид!
Так, прихотливо, деталь за деталью выстраивается гипотеза о том, кто молился за нее в ту ночь.
Мой перевод я изменить хочу.
Симон простит. Строка во тьму не канет.
О Господи! не задувай свечу
души моей, я — твой алгетский камень.
Практически каждая строчка здесь требует отсылки к другому тексту. И это превращает стихи в ребус, который можно разгадать при кропотливом изучении каждого намека. Ахмадулина несколько облегчает эту задачу, начиная с главного, от чего следует отталкиваться, чтобы не потеряться в деталях. Первая строка («Мой перевод…») несет в себе ключ к разгадке. Если понять, о каком именно переводе идет речь, то дальше уже проще ответить на вопрос о том, почему и как именно его хочет изменить автор. Есть надежда, что и молитва, и упоминание об алгетском камне тоже найдут адекватное пояснение. И действительно, читая ее перевод стихов Симона Чиковани «Молитва во время бомбежки», находим следующее:
Я — человек! И драгоценен пламень
в душе моей. Но нет, я не хочу
сиять заметно! Я — алгетский камень.
О Господи, задуй во мне свечу!
(«Молитва во время бомбежки»)
Последняя строчка стихов Чиковани изменилась на «О Господи! не задувай свечу» в посвящении Ахмадулиной. Смысл этого изменения достаточно ясен и не требует дальнейших толкований. На вопрос о том, что это за такой камень, отвечает сама Ахмадулина на открытии выставки «Мир Кавказа» в Малом манеже, где она читает этот давний перевод: «Меж тем, этот алгетский камень, который упоминает Симон Чиковани, есть драгоценность лишь его души, потому что есть маленькая речка Алгети и это камушек из этой речки. Примем стихотворение любимого мною поэта за охранительную молитву, чей единственный смысл — защитить, уберечь всех детей, всех людей, все живые существа от грозящей им беды или угрозы. Я много раз думала об этой охранительной любви, и теперь, когда жизнь моя уже имеет опыт многих лет, мне просто хотелось бы, чтобы конец ее был достойным».
Здесь сразу несколько вещей, полезных любознательному читателю. Первая — это информация о камушке. Далее — это информация о том, как Ахмадулина интерпретирует стихи Чиковани. Для нее они стали охранительной молитвой, «чей единственный смысл — защитить, уберечь». Это ответ на вопрос, поставленный поэтессой в начале: «Кто в эту ночь молился обо мне…» И в то же время ответ гораздо шире конкретного стихотворения, на которое ссылается в своей речи Ахмадулина.
Творчество Чиковани является отправной точкой, но богатый контекст, из которого вырастают ее стихи, неизбежно бродит и другими аллюзиями, упомянутыми в той или иной связи. Двойственность, которая получается в результате, сродни кинематографическому эффекту. Например, Ахмадулина пишет:
там, возле Мцхета. Если глянешь ввысь —
увидишь то, чему столетья мстили
за недоступность выси.
Первый образ, который вырисовывается, — это Мтацминда (Святая гора), или гора преп. Давида с пантеоном вокруг церкви преп. Давида, где похоронены деятели искусства, народные герои и художники, известные писатели. Среди них — Симон Чиковани.
Сиони (так называют этот собор) несколько раз подвергался разрушениям. Восстановление его связано с именем Давида Строителя. Намек на это содержится в следующих строках Ахмадулиной:
Но наипервым из камней
возглавил высь Давид Строитель.
Как видим, и «высь», и «камушек» обрастают вторым, сионским, планом, просвечивающим сквозь первый и расширяющим сакраментальное пространство Грузии.
История с алгетским камушком присутствует в стихотворении как загадка:
Врач удивлен: — Вы — камень? Но какой? —
Смеюсь и помышляю об ответе.
— Я — камушек, взлелеянный рекой
Непонимание врача забавляет лирическую героиню. Диалог с ним звучит также иронией и по отношению к читателю, недостаток знаний которого служит причиной его извечного недоумения. И читатель уже готов поставить поэту «диагноз», приняв собственное незнание за упущения поэта. Ситуация доктора и больного — это ситуация здравого, уверенного в своем суждении читателя и « нездравого » поэта.
Внимает доктор сбивчивым речам,
как Боткину когда-то удавалось.
— Вы сочинять привыкли по ночам. —
Сбылись анализ крови и диагноз.
Все это лишь веселит лирическую героиню, чья безбрежность прочитывается врачевателями ее стиля как небрежность. Она верна себе и только себе, и не пытается популяризировать себя для массового или вообще какого-либо читателя. Как она сама об этом пишет:
Читатель не предполагаем
и не мерещится уму,
ум потому и не лукавит.
(«Памяти Симона Чиковани»)
В пятом, предзавершающем стихотворении цикла она вновь возвращается к датам, цитируя себя:
«День августа двадцать шестой» —
День сентября двадцать седьмой
Самоцитата усиливает важность первой даты, заставляет вновь обратиться к ее скрытому смыслу. Почему в ту ночь прозвучало имя Грузии и почему стихи Чиковани, на которые ссылается Ахмадулина, связаны с войной? В пятом стихотворении тема войны достигает своего развития и кульминации. Ахмадулина «подсказывает», о какой именно войне идет речь:
между Бичвинтой и Пицундой.
В уме не заживает мысль:
зачем во прахе, а не вживе
краса и стать спартанских мышц
В этом контексте читается дата 27 сентября — день памяти и одновременно праздник для абхазцев, отвоевавших Сухуми (1993). Для Грузии этот день стал «символом огромной боли, разрушения и невосполнимых потерь», которые повлекла за собой «братоубийственная война».
вот что недавно приключилось.
Я обещала, что смешлив
мой будет слог — он стал
Так начинает Ахмадулина пятое стихотворение цикла. Прискорбный слог смешивается с запахом самшита («Вдруг ноздри вспомнили самшит») — символом скорби и бессмертия одновременно. Это древнее вечнозеленое растение используется для озеленения кладбищ. От самшита отпочковываются новые образы с включением таких слов, как « скончанье », «стенанье», «усилье ребер», и постепенно весь ассоциативный ряд реализуется в теме войны, вражды, разлада «людей с людьми», завершаясь апокалипсическим аккордом « скончанья дней».
1 «Это было в московской больнице имени Боткина. Я не хворала, но, по доброму усмотрению врачей, была в больнице, где по ночам писала», — уточнила она в предисловии к циклу «Стихи о Грузии».
Сны о Грузии — вот радость…
Статьи раздела литература
Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».
Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.
Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.
Электронная почта проекта: stream@team.culture.ru
Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».
В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».
Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.